Маленькая традиция

      Неловко сбросив накидку на стул, Лесь тут же принялась поправлять её, задела стоящий на тумбочке кувшин с водой, и он в то же мгновение оказался на полу. — Ты в порядке? — раздался обеспокоенный мужской голос из-за двери. — Помощь не нужна? — Нет, всё в порядке, — отозвалась девушка. — Я слышал звон и… — Всё в порядке!       Из коридора раздались удаляющиеся шаги, и Лесь облегчённо осела на пол. Дядя опекал её столь сильно, будто она до сих пор была малышкой. У них с тётей не было детей, потому они с радостью взяли на себя заботу о племяннице, когда её родителей не стало. Сейчас же, когда с ней случилась беда и она потеряла власть над одной рукой, они стали ещё заботливей, и это душило, подчёркивая всю беспомощность Лесь. Все эти развлекательные «походы»: театры, музеи, всё, что можно было найти в их небольшом городке, теперь угнетало. Вокруг, кажется, не было бы того, кто не знал бы, что с ней стряслось. Люди отворачивались, чувствуя неловкость, и вели себя подчёркнуто вежливо, «отходя» всё дальше и дальше.       Неужели из-за того, что у неё осталась лишь одна рабочая рука, Лесь стала другой? Нет, конечно же нет. Она так же любила книги, горячий чай и сладости. Внутри неё ничего не изменилось. Но люди…       Нет, друзья не бросили. Подружки постоянно звали в гости, приходили сами, но больше становилось пауз и больше звучало маловажных тем в разговорах, меньше стало лишь искренности.       Сейчас, уставшая после очередного скучного «выхода в свет», Лесь лежала под одеялом и анализировала этот год. Много перемен, много правды и слишком мало сил. Но она отчасти была этому рада. Теперь все были честны, пусть не на словах, но Лесь давно читала по лицам.       Помотав головой, она закрыла глаза и выбросила весь этот сор из своих мыслей. Жизнь продолжается несмотря ни на что, и утром рано вставать. В семь ей уже нужно быть у дверей булочной, чтобы первой получить ещё горячие булочки, а после отнести их домой как можно скорее, ведь в половине восьмого дядя уже спускается к завтраку.       Утром, торопливо одеваясь, а после пытаясь застегнуть на ходу пальто, Лесь выпорхнула на улицу. Вдохнула морозный воздух и поспешила в булочную. Зная, что она будет у дверей ровно к семи, жена булочника складывала выпечку в бумажный пакет, едва завидев в окно девушку. После помогала ей взять ношу поудобнее и тайком с короткой молитвой крестила вслед, желая счастья.       Уже привычным жестом Лесь подхватила одной рукой ещё тёплый пакет, поблагодарила всегда добрую к ней милейшую жену булочника и поспешила домой.       Ноги вязли в выпавшем за ночь пушистом снегу, под которым внезапно попался лёд и, потеряв равновесие, рассыпая попутно всё содержимое пакета, Лесь шлёпнулась в сугроб. Снег тут же оказался в сапогах и даже под одеждой. Закусив губу от досады, девушка принялась собирать в пакет рассыпавшиеся булочки. — Вот так находка! — раздался насмешливый голос над её головой.       Подняв взгляд, Лесь тут же вернулась к прежнему занятию, казалось, с ещё большим усердием. Собрав всё, прижала к себе пакет и, неловко поднявшись, почти побежала домой. Но всё же недостаточно быстро, чтобы не услышать брошенное ей в спину: «Двумя руками держи, а то снова уронишь, растяпа». В глазах защипало, и она сорвалась на бег. Уже влетев в дом, Лесь прислонилась к стене, чтобы отдышаться и в очередной раз не беспокоить тётушку своим видом. Но передышка вышла небольшой, через несколько минут раздался звук шагов. — Ты влетела сюда как ошпаренная, — с тревогой посмотрела ей в глаза женщина. — Что случилось? — Дядя ещё не завтракал?       Тётушка улыбнулась. — Неужели ты из-за этого так спешила…       За завтраком, в обед и вечером Лесь прокручивала в голове одно и то же слово «растяпа». Но разве можно её так назвать? Она же очень старается! А правда ли старается или просто успокаивает себя?       От утреннего похода на следующий день спасло начало выходных, в субботу и воскресенье тётя пекла сама.       Несколько раз Лесь видела в окно того незнакомца, что так нелестно отозвался о ней. Он приходил к её дому, стоял у забора и глядел на окна долго-долго, изредка дыша на руки, чтобы согреть их. После чего уходил, не оглядываясь и очень быстро, будто делал что-то неприличное и не желал быть на этом пойманным.       Так пролетели выходные, а в утро понедельника снег шёл ещё с рассвета, делая сугробы с каждой минутой всё выше.       Посмотрев пару минут в окно, Лесь всё-таки решилась идти в булочную. Традиция есть традиция.       За дверью творилось волшебство: огромные резные снежинки садились на чёрное пальто будто сияющие ледяные звёзды. Не было ни малейшего дуновения ветерка. Казалось, в мире всё замерло и время остановилось, шёл только снег. Медленно, никуда не спеша. И она пошла с ним в такт, любуясь заснеженным просыпающимся городком, чувствуя снежинки, тающие на губах. — Я так и думал, что ты ходишь сюда лишь в будни.       Девушка остановилась и посмотрела на стоявщего перед ней незнакомца. — Ты извини меня, что я так сказал тогда…       Лесь невесело усмехнулась. Значит, ему уже рассказали, что она убогая и теперь он совестится по этому поводу. Из-за этого и стоял у неё под окнами. — Ты обронила, — протянул он варежку. — Я хотел отдать, но как-то не решился тревожить из-за такого пустяка. Решил, что при встрече отдам. Вторую-то не потеряла? — по-доброму усмехнулся он. — Она у меня одна, — отмахнулась Лесь и даже сделала несколько шагов к булочной, пока парень не схватил её за рукав пальто. Но уже через мгновение его пальцы разжались, а рука будто онемевшая безвольно повисла: рукав, за который он схватился, был пуст.       Лесь же распахнула дверь и, входя, улыбнулась встречающей её жене булочника. — Доброе утро. Как всегда? — Доброе утро. Да, пожалуйста.       Придержав пакет, пока девушка обхватит его поудобнее, хозяйка открыла перед ней дверь.       Не снимая улыбки, Лесь вышла на улицу. Снег шёл так же медленно, городок просыпался, а запах свежего хлеба улучшал настроение. Тётушка наверняка сейчас снимает молоко с плиты, а дядя вот-вот спустится к завтраку. Это их семейная традиция, точно такая же, как бегающая по утрам за свежим хлебом Лесь. Она делала это уже восемь лет. — Успел! — уже знакомый голос заставил девушку нахмуриться. — Чего ты ко мне пристал? — сурово спросила она, оборачиваясь. — Я тут это… — парень смущённо протянул корзинку. — С ней будет гораздо удобнее! Вот.       Глаза Лесь стали огромными от удивления. — Ты что, из-за корзинки за мной шёл? — Ну да. То есть нет. Давай я тебе помогу?       Девушка, прищурившись, посмотрела на него и неожиданно пихнула ему в руки пакет с выпечкой. — Да неси!       До дома они шли молча. Лесь то и дело поглядывала на своего провожатого: парень как парень, самый обыкновенный. У порога он переложил пакет в корзинку и передал её девушке. — Я завтра тоже приду… — забормотал он, но дверь уже захлопнулась.       Неожиданно проворно поставив корзинку с хлебом на пол и пододвинув обувную скамеечку, Лесь вскочила на неё, чтобы выглянуть в окошечко в самом верху двери: парень ещё стоял у её забора, но, потоптавшись там несколько минут, всё же побрёл восвояси.       Следующим утром он снова стоял под её окнами, ожидая, когда Лесь выйдет из дома. — Опять пришёл? — насмешливо спросила она. — И чего ж ты не уймёшься… — Меня, кстати, Джейк зовут, — улыбаясь, выдал он, подстраиваясь под её шаг. — И чем же ты занимаешься, Джейк, если у тебя находится время постоянно тут торчать? — Я у старого часовщика работаю, в учениках. Часы чиню. — Мог бы и не уточнять, и так всё ясно, — вздохнула девушка. — Не стоит тебе сюда ходить. — Хочу — хожу, хочу — не хожу, — фыркнул парень в ответ. — Я человек свободный. — Ну да, ну да…       На минуту между ними повисла тишина. — А ещё, это, у тебя глаза красивые. Вот.       Лесь рассмеялась. — Да ты просто мастер комплиментов…       Вскоре местные кумушки, которым только повод дай для болтовни, в разговорах всё чаще стали упоминать, что видели Лесь с приезжим парнем, который никак не желал оставлять девушку в покое. Он провожал её до булочной и обратно всю зиму, потом всю весну и даже летом неизменно следовал за ней. Тётушка и дядя беззлобно шутили по этому поводу, и она искренне смеялась над их шутками.       Начало осени выдалось дождливым, Лесь выскочила за порог, но тут же, ойкнув, запрыгнула обратно в дом. — Успел! — раздался знакомый голос, и непрошеный провожатый появился в компании большого чёрного зонта. — Я провожу…       И снова они шагали в булочную вместе: ранняя пташка Лесь и Джейк — часовых дел мастер. В городке поговаривали о скорой свадьбе, но никто не знал, правда это или нет, даже шагающие под одним зонтом парень и девушка.