love don't die easy.

У Руслана Усачева имеется куча очаровательных маленьких привычек и особенностей, и, чем дальше, как говорится, в дебри, тем больше оных Мэд начинает подмечать. Вообще, ему бы задуматься над причинами своего поведения чуть раньше, проанализировать первоистоки и придти к закономерному выводу, но Илья же - русский блоггер, летсплейщик и наркоман, такие сложные операции вызывают у него тоску и отвращение. Любимое развлечение Ильи (помимо интровертных недель дома с пивом и играми) - вылазки в город для бега по пересеченной барами местности в компании друзей. Вообще, все эти стереотипы о том, что он целыми днями лежит, как морж, на продавленном диване в залитой пивом алкоголичке - бред. Ну, или хотя бы, бред лишь наполовину. Не такой уж он домосед, а запои и депрессии бывают у всех. И вот он - вечер четверга (чего пятницы-то дожидаться, когда выходной - каждый день), громкая музыка и какой-то подвал с цветными светяшками, куревом и алкоголем. Прусикин позвал - Прусикин платит, все честно. Наверное, он самый богатый здесь, с тех пор, как его группа раскрутилась, а сам он зачастил на гастроли в заграницу, дела явно пошли на лад. Так что Мэд не испытывает никаких угрызений совести, выпивая третий коктейль и наблюдая за окружающими. Окружающих многовато. Психодозер, против обыкновения, не шумит. Шумит Поперечный - дергает попеременно то Прусикина, то Хована и ржет аки конь (программа нового стэнд-апа из головы никак не выветрится?). Баб не позвали, и слава богу - если бы тут шумели еще бы всякие Вэй и Клэп, то было бы совсем худо. За бабу у них сегодня Руслан Усачев и коктейль с заманчивым названием "Голубая Лагуна". Это настолько ожидаемо, что даже Данила решает не шутить на этот счет. Никто не шутит. Всем немного неловко, что они сидят рядом и так старательно разглядывают противоположные стенки. Пять лет прошло. Руслан похорошел. Впрочем, Мэддисон уверен, что Руслан хороший всегда. И хороший, и хорошенький, и привлекательный, и тысяча других слов. Ему идет и щетина, и рубашки, которым он не изменил с момента их знакомства, и идиотские красные штаны (Илья испытывает какое-то теплое чувство ностальгии, глядя на них). Вообще, вот пять лет прошло, а штаны все те же. И шейный платок. И свитер, который он стащил из-за духоты. Руслан почти не поменялся - только в серо-синих глазах, скользнувших по нему в тот момент, когда они с Мишей вошли в бар, не было ничего. Совсем ничего. И у Ильи что-то нехорошо задушено ёкает внутри. Он прошел уже все стадии - от угрызений совести, потому что был инициатором прекращения любого общения ("Руслан, ты же понимаешь, у меня Ксюха..."), до злости на Усачева ("Сам виноват, пидор чертов"), и сейчас находился в море штиля и беззаботности, когда все плохие воспоминания остаются позади, а на первый план выходит совсем позабытое, хорошее и дорогое. Две зубных щетки в стакане. Парфюм Руслана на полке у зеркала. Нормальная еда, а не доширак по вечерам. Ставшими привычными СМС "Я скоро приеду, забыл номер домофона, что-нибудь купить?". Самое главное - это море штиля нельзя было тревожить ни малейшим дуновением ветерка, ни единым облачком. Кто же знал, что его "друзья" - ебаные сводники. Руслан держится молодцом, но Мэддисон с ужасом понимает, что знает его слишком хорошо, и даже спустя пять лет узнает каждую мелкую деталь, которая сигнализирует о том, что Руслан теряет контроль. Руслану плохо. Руслан хочет сказать "Спасибо, но у меня завтра в семь сапсан" и уехать домой. Но сапсана нет, он ночует у Миши, а Мише весело, и Миша - его друг. Руслан заставляет себя сидеть и вымученно улыбаться на очередной тычок Поперечного. Мэддисон ощущает поразительно сильное для "успокоившегося" человека желание разогнать всю ватагу и вызвать Руслану такси. Желательно, в качестве адреса сказать свою улицу и дом. Желательно, поехать вместе с Русланом. Желательно, как-нибудь не говорить с Русланом, а чтобы он сам все понял. Красивые долгие речи - не сильная сторона Мэда. Но Руслан сидит, как к стулу приклеенный, алкоголь множится на столе, шутки и идеи фонтанируют, время переваливает за первый час ночи, Даня тянет Мишу и Руслана танцевать. Прусикин свистит и снимает на видео. Мэд смотрит поверх стакана - губы расползаются в бледную улыбку. Руслан катастрофически нескладен. Это поразительнейшая особенность, прямо даже талант - полное отсутствие танцевального дара. Миша и Даня кривляются профессионально, все их идиотские танцы забавны, веселы, они не умеют танцевать, но умеют веселиться. Руслан, даже в лучшие моменты своего настроения и необходимости продолжать съемку - даже тогда Руслан не попадал никуда - ни в такт, ни в ритм, ни в музыку, ни в смешные движения. А сейчас, скованный смущением, усталостью и чем-то еще (Мэддисону очень хочется верить, что это "что-то" связано с ним), Руслан и вовсе какой-то деревянный и кошмарно глупый. И бесконечно милый. Илья решает, что раз Руслан за бабу, то он будет за мужика. Он решительно поднимается, бросает тяжелый взгляд на расплывшегося в гаденькой улыбочке Прусикина, пинает ноги пьяного Хована и идет на танцпол. Уворачивается от очередного танцевального па Психодозера, которое могло бы отправить его в нокаут, и ловит за локоть Руслана. - Пойдем, покурим? - кричит он куда-то ему в висок (от Руслана вкусно пахнет). Ничего тупее предложить было нельзя. Руслан не курит. Руслан даже не матерится. У Руслана отглаженный воротник рубашки. Руслан смотрит на него своими голубыми глазами и кивает. Свежий воздух оказывается колюче-холодным на вкус. Руслан ежится, снег скрипит под его подошвами, облачка пара окутывают лицо при каждом выдохе. Мэд стягивает кофту и накидывает ему на плечи - и в этом жесте столько чего-то привычного и неразбавленного, что Руслан не огрызается и не шакалит на эту тему, а молча закутывается в почему-то огромную для него одежду. Он по-прежнему выше Мэда. Может, даже стал еще выше. Мэддисон курит в тишине, проклиная свое идиотское предложение. Руслан молчит рядом и мерзнет, но не уходит, глядя на огни, мерцающие на деревьях бульвара. Даже у сонной ночной Москвы - праздничное настроение. Мэддисон затягивается остервенело и в горле першит тоска. - Что тебе подарить на Новый Год? Мэддисон переводит взгляд на Руслана, тот головы не поворачивает, но переминается с ноги на ногу, словно борясь со своим желанием. Илья не уверен, что правильно расслышал. - Прости?.. - На Новый Год. Какой ты хочешь подарок? Я никак не могу сам придумать, - виновато улыбается Руслан, чуть опустив голову. Мэддисон готов капитулировать вотпрямщас, но что-то его останавливает. Насколько вообще все это правильно? Вопрос знатокам, по шкале от одного до десяти. - Я хочу... - хрипло начинает Илья и осекается, не зная, что сказать. Что нужно сказать. Что правильно сказать. И что хочется сказать. Все три пункта жутко противоречат друг другу. Знатоки затрудняются с ответом. Руслан наконец поворачивает голову и смотрит бесконечно долго своими печальными синими глазами брошенного котенка. Руслан не пытается жалобить или страдать - просто он весь такой, дурацкий и открытый, смешной и честный. И очень любимый. - Хочу еще один шанс, - выдает Мэд. Дотлевающая сигарета прижигает пальцы, и он роняет ее в снег. Она умирает с тихим "Пшш". Руслан улыбается грустно и недоверчиво. Знатоки замирают в ужасе, готовые проломить черепа фэйспалмом. - Поздравлять раньше времени - нехорошо, - наконец изрекает Руслан и делает один, ужасно длинный и медленный шаг к нему навстречу. Знатоки проставляют единодушную "десятку", кофта сваливает в снег, "Голубая Лагуна" на вкус как блю корасо с кокосовым сиропом и текилой. И как Руслан Усачев. Тому по-прежнему приходится нагибаться, чтобы Мэддисон дотянулся.