Польша-Мексика. Маршрут 39

      - Выходи за меня, - Александр со скрываемым восхищением следил за каждым движением мышц раздевающегося итальянца. Опираясь о стену, он расстраивался тому, что его руки скованы, и он не может свободно шарить ими по желанному телу, которое сейчас так бесстыдно открывается прямо перед ним. Но он пожалеет о своём добровольном решении отсидеть заслуженное лишь тогда, когда точно будет уверен, что оставшийся клочок жизни не проведёт столь же жалко.       - С чего такие мысли? - Риццо даже на несколько секунд замер, уже расстегивая широкий ремень.       - Просто я подумал, что не хочу тут торчать, если проведу ближайшие три года рядом с таким телом.       Нерайо усмехнулся и стянул штаны.       - О, да. И задницей, - добавил русский. - Так что? - не отрывая взгляд от подходящего мужчины и позволяя начать себя раздевать.       - Три года - это не так уж много, - сняв полосатую рубашку до локтей, задумчиво проговорил итальянец. - Поэтому я согласен, - он потерся возбуждением о пах брюнета.       - Освободить меня не хочешь? - не дотянувшись губами до бьющейся венки на шее, поинтересовался Александр.       - Ключи в штанах остались, - небрежно бросил Риццо, отстраняясь и располагаясь на широкой перине. Расставив в стороны ноги, он призывно посмотрел горящим взглядом. Ждать ему долго не пришлось, потому что почти тут же он был придавлен к кровати.       - Они тоже смотрят? - кусая кончик уха, русский с трудом держал равновесие. - Я не разрешаю им смотреть на тебя такого. Освободи мои руки.       Ему только улыбнулись и столкнули с себя, усаживаясь на плоский живот.       - Ты думаешь, я ради тебя пришёл? - заведя руку за спину, Нерайо положил её на бугор штанов, начиная ласкающе-поглаживающие движения. - Что за завышенная самооценка? Кстати, сейчас я могу отыметь тебя, - на секунду соскользнув ниже мошонки, мужчина с удовольствием ощутил, как напряглось тело под ним. - Я лишь пришёл за публичным трахом, а ты тут возомнил себе.       Брюнет молчал, с изумлением понимая, что такой хамоватый Главный ему тоже нравится. Представив наигранное сопротивление, он замычал от уже невыносимой всё нарастающей тесноты в штанах. Но его нахал только расстегнул пуговицу.       - Выберусь я, - пригрозил русский. Угроза, видимо, была более плодотворна, потому что Риццо высвободил чужой колом стоящий член и сам избавился от трусов. - Давай, ковбой, - Александр дёрнул бёдрами вверх, но его стремление придержали, чтобы только прижать к ложбинке между упругими ягодицами.       - А сможешь? - опираясь на руку, Нерайо привстал и снова осторожно опустился, прижимая дрожащий член плотнее к себе.       - Гр... Ты издеваешься? - прошипел русский, но его больно укусили за плечо, отстранившись от возбуждения. - Ох, лучше вернись, - разочарованно, не сдержав стон сквозь слова.       - Так тебе понравилось? - Риццо приподнял бровь. – Всё-таки надо было мне входить, - он провел рукой по длине чужого члена, - но так не хочется туда, где недавно до меня побывали многие. Отмою скоро. Тогда и возьму чистенького, - оставив без внимания каменный орган, он встал с кровати и принялся рыться в своих вещах, присев.       - Эй, я тут, - напомнил о себе и своём неудовлетворённом состоянии русский, но его опять проигнорировали, а только покрутили голой задницей совсем рядом.       - Ага-ага, - Риццо, наконец, выудил тюбик и белый платочек из всего барахла. - Не двигайся. Будь хорошим, как и обещал, и, может, вскоре я найду даже ключи от наручников.       По пути обильно смазывая собственные пальцы почти прозрачной субстанцией, мужчина улыбался, следя за своей работой. Его возбуждённый член качнулся, когда он небрежно взгромоздился на кровать. Руки Александр согнул в локтях и максимально удобно уложил их себе на груди, поэтому итальянец воспользовался этим положением - став на колени спиной к нему, с лёгкостью придавил скованные руки к матрацу ногами. Чувствуя буквально спиной взгляд, Риццо склонился вперёд, педантично вытирая платком член перед собой, а затем, откинув ткань в сторону, прихватил его губами.       После вырвавшегося стона ему присвистнули.       - Так и правда всё видно, но было лучше, - русский решил игнорировать ощущения от минета, чтобы всё не закончилось позорно быстро и отпустил свой комментарий по поводу сжимающейся совсем рядом дырочки, которая сейчас была выбрита.       Невесомо огладить самым кончиком языка кожицу, поцеловать вдоль. Только не брать – ещё не время.       - Но я понимаю. Это чтобы мне было удобнее её попробовать, - извернувшись, брюнет потянулся руками, но так и не достиг цели – получилось только еле мазнуть по коже. От него отстранились, ногами прижали сильнее и, для приличия, куснули за достоинство.       - Понял-понял, - зашипев, русский прекратил трепыхаться.       - Понял он, - оторвавшись от сосредоточенного облизывания, Нерайо опалил его горячим дыханием. – А-ах! – при отстранении бедер, шатен не рассчитал и задел своим дернувшимся членом мощную грудь под ним. – Понял, да не сразу, - еще раз увлажнив в смазке пальцы, итальянец завел их за спину и неторопливо погрузил скользкие фаланги в тесную глубину - разом два пальца с усилием проникли внутрь.       Обездвиженный мужчина охнул и громко вздохнул полной грудью, чем воспользовался Риц и вновь потерся, капнув на чужой живот естественной смазкой, и прерывисто вздохнул.       - Да не сразу, - повторил Нерайо, часто прерываясь на вдохи и, обхватив свободной рукой член перед собой у основания, насадился на него ртом.       Двигаясь почти ритмично, он успевал: сосать, временами тереться и растягивать себя.       - Отпусти, - раскрасневшийся, нервно дышавший брюнет вскоре взмолился.       Итальянец и сам уже не мог терпеть, поэтому разжал руку, начиная дрочить себе. Через секунду опомнившись, он выпустил изо рта пульсирующий член, но не успел: струя плеснула прямо ему в лицо. Содрогнувшись от переполняющих разрядов возбуждения, он последовал за партнёром.       Растянувшись на кровати, оба восстанавливали дыхание. Риццо не мог, да и не хотел двигаться, поэтому всё ещё лежал на Александре ровно до тех пор, пока не ощутил, что его ногу лапают.       - Сейчас ногой ударю, - лениво пригрозил он. Результат на удивление не заставил себя ждать. Привстав, итальянец недоверчиво посмотрел на любовника. Тот, в свою очередь, лежал спокойно и ничего такого не делал. Правда, дернувшиеся в улыбке губы настораживали.       - Поцелуй меня, - тихо попросил он. Риццо с осторожностью приблизился, ожидая в любой момент подвоха. Поэтому сразу же рефлекторно дернулся назад, когда, дождавшись, его щеку лизнули. Отдалившись, он понял, что на кончике языка русского осталось что-то светлое, но темноволосый мужчина тут же спрятал язык, невинно улыбнувшись.       Риццо коснулся своей щеки пальцами – на них осталась та же самая белесая субстанция. Сперма. Итальянец наградил виновника недовольным испепеляющим взглядом. А когда понял, что тот не собирается раскаиваться, встал, нашел платок и принялся вытирать лицо.       - Одевайся и вали, - буркнул он, но тут же вздрогнув, рванул в сторону, вот только не успел: скованные руки обхватили его сзади как лассо. Александр прижал обнаженное замершее тело к себе.       - Ты обещал дать волю моим рукам, - склонившись, брюнет укусил его плечо.       - За эту ночь я обещал тебе только прожить вместе три года, - Риц усилием воли усмирял в себе желание от души ударить.       - Может, тогда подождем моего скорого возбуждения и посмотрим, как я смогу войти в тебя без рук? – зализывая место укуса, шепнул мужчина.       - Сломаешься, - парировали ему.       - Погибну за бравое дело, - брюнет поднялся поцелуями на шею.       - Решать тебе, - шатен знал выход из лабиринта игры слов. – Но я пока планировал его сохранить до нашей брачной ночи на свободе, - ему не отвечали, но и ласки остановились. – Если продержишься, целую ночь до утра будем тра-хать-ся, - он намеренно прохрипел последнее слово по слогам.       Чмокнув в последний раз, его освободили из оков кольца рук.       - Можешь присылать своего адвокатишку. ***       - Прошу всех встать. Суд идет. Дело подсудимого Ибрагимова Александра Николаевича считать открытым…       Риццо сидел в первом ряду и чувствовал на себе пристальный взгляд подсудимого. Прямой и неотрывный. "Он вообще не беспокоится?" - мелькнула мысль в голове итальянца. Не удержавшись, он посмотрел на заключённого. Полностью расслабленный, тот откинулся на спинку скамейки и чуть ли не зевал. Темно-серым взглядом из-под полуопущенных ресниц он медленно раздевал объект своего внимания. С трудом оторвавшись от горящих глаз, Риц осмотрелся. Луи недавно выступил как свидетель. Парень только в самом начале нашёл Хербери, незаметно кивнул ему и, глубоко вздохнув, уверенно стал за трибуну. Он был чрезмерно бледен, но старался говорить равномерно, не прерываясь на то, чтобы отдышаться. Окончив доклад, Луисио неторопливо последовал к своему месту. Росс на секунду дернулся, чтобы помочь поддержкой, но тут же опомнился и с невозмутимым видом опять вернулся к тщательному сверению собственных записей. Он недолго переживал, теребя мочку уха, совсем скоро собрался и с головой погрузился в дело. Только после окончания суда, выйдя из зала, мужчина быстро найдёт парня, ждавшего его все время. Подойдя к этой хрупкой сжавшейся фигурке, он похлопает ценного свидетеля по плечу, скажет пару слов поддержки и похвалит его. И пусть слова без переводчика не были ясны - Луи всё равно млеет от того, как звуки осторожно и ласково пронизывают его. Юноша не знал, зачем сидел до конца, может быть, только ради надежды на этот момент. И, совсем не осознавая, что делает, брюнет опрометчиво выпалит вопрос о планах адвоката на его ближайший свободный вечер и следующее за ним приглашение в кафе. И разве они не смогут понять друг друга? У Судьбы тонкое чувство юмора. Любви как таковой в природе не существует. Кто бы усомнился?       Подсудимый Франческо Никола Томмазо Джованнии Нерайо приговаривается к двум неделям исправительных работ и четырём годам непрерывного надзора законом и опекуном, - пожилой судья, не ведя и бровью, читал невыносимо странный приговор некому почти законопослушному итальянцу. - Опекуном назначается Риццо Никола Томмазо Джованнии Нерайо, - у Александра значительно округлились глаза.       - И это кем я тебе теперь ещё стал? - новоиспечённый итальянец нервно посмеивался, выходя из зала суда.       - Что-то типа сводного брата, - ответил, подумав, Риццо, не отрываясь от просмотра новеньких документов Франческо. - И ты же понимаешь, что должен знать хоть базовые фразы на итальянском. Напомнишь. В свободное время я тебе с этим помогу.       - Хм... Сводные - это же не родные? - брюнет уже не слышал дальше. Его внимание привлекла единственная фраза. - Значит, можно свободно, - мужчина хищно оскалился своим мыслям. - Странный приговор, даже если не считать трактовку, - игриво крутанувшись, мужчина потянулся приобнять родственника, но тот увернулся от длинных рук.       - Франци, детка, побереги свои силы на добросовестную работу на благо Человечества, - спрятав конверт с документами во внутренний карман пиджака, Риццо открыл дверцу машины.       - Для тебя меня всегда хватит, - брюнет сел рядом с новым братом на заднее сидение. - Эх, не нравится мне это имя.       - Думаю, что наедине можно, если хочешь, - шатен сосредоточено смотрел на пейзаж за окном.       - Ты, наконец, решился выполнить мои желания? - Александр быстро прижался теснее с боку, захватывая в плен объятий напрягшуюся руку. - Мы наедине, я хочу. Все условия выполнены? Давай, я достаточно ждал, - он льнул как кот, не выпуская руки.       - Глупый братец, я насчёт имени говорил, - шатен только сейчас перевёл взгляд на собеседника. Его губы дрогнули в насмешливо улыбке.       - Все равно, - потянув итальянца на себя, Александр зажал его руку своими коленями, а освободившимися ладонями обхватил пытающееся безуспешно отдалиться хмурое лицо. - Давай, улыбнись мне, - высунув язык и проведя им по плотно сжатым губам, капризно прошептал русский. - Ты же не просто так беспокоился за меня. Слышал, даже спиться с горя пробовал.       - Это я достойно отмечал твоё отсутствие, - процедил сквозь зубы Нерайо. - Мы почти приехали, - он рывком высвободил свою руку, но стоило ему удовлетворённо расслабиться, как в одно мгновение к его губам прижались и углубили поцелуй. Машина остановилась, заглох мотор.       - Ты ещё что-нибудь умеешь, кроме как трахаться и драться? - воспользовавшись замешательством наступающей стороны, Риц разорвал поцелуй и небрежно вытер губы тыльной стороной ладони. Оба вышли возле двухэтажного домика.       - А для твоего счастья этого недостаточно? - ехидно парировал брюнет, галантно пропуская хозяина вперёд.       Съёмный дом в три спальни и гостиную уныло пустовал. Джозеф ещё прошлым вечером шутливо отмахнулся от предложения составить ему компанию на премьеру постановки "На суд", ссылаясь на плотную занятость дня. Поэтому не мудрено, что, не смотря на то, что на улице уже властвовал вечер, ни в одной комнате не горел свет. Каждому по отдельной спальне - Нерайо мог себе это позволить без зазрения совести. Дом был большой, но удивительно уютный: мягкие ковры, узорчатый тюль, на полках и стенке то там, то тут уместно стоят книги да картины; удобные кресла и просторные кровати. Интерьер ни одной комнаты не повторялся, но они чем-то были похожи между собой.       - Не удивлюсь, если это очередной твой личный домишко, - заметил Александр, пытаясь что-то высмотреть в темноте.       - Не угадал. Снял, - разувшись, итальянец прошёл в полутьме вглубь комнат. Невдалеке что-то звякнуло, в кухне включился свет.       - Неуместная трата, - отметил Ибрагимов, проследовав за хозяином на свет. - Кстати, о моих способностях... я же ещё готовить умею, - присмотревшись к плите, он уже увлечённо искал подвал.       - Да. Я сейчас тоже об этом вспомнил, поэтому и привёл первым делом сюда.       - Чего желаете? - повар уже начал мытье внушительной горы овощей.       - На твой вкус, - Риццо налил в бокал коньяка и с блаженством отпил.       - Ты знаешь, кого я хочу на мой вкус...       - Будешь ночевать на улице, - итальянец поспешил прервать полёт чужой извращенной фантазии.       - Я бы согласился, но у меня планы...       - Тебя дожидается отдельная спальня на этом этаже, - шатен был доволен своим решением оставить его в одиночестве на первом этаже.       - Хорошо-о подумай, - протянул Александр, оглядываясь, но, не дождавшись совершенно никакой реакции, усмехнулся и перевёл тему. - А ты и правда, спиваешься.       - Ещё чего, - фыркнул Нерайо и, залпом выпив остаток алкоголя, вышел из комнаты.       - Вернись ко мне, я всё прощу, - позвал его вслед мужчина, прислушиваясь к затихающим шагам. - Ну, посиди со мной.       - Я занят. Твоими же делами, - голос со второго этажа был слабо различим.       - Что это ты мне такого делаешь, что я даже не чувствую, не то что уже на пределе оргазма? - повар поставил на плиту сковородку и улыбнулся, боковым зрением заметив, что в кухне снова не один - шатен, вчитываясь в какие-то бумаги, сел за обеденный стол и разложил листья с печатями перед собой.       - Что делаешь? - Александр на минуту оторвался от готовки и подошёл. Склонив голову, он хотел прочесть, но вскоре понял, что язык ему не знакомый.       - Проверяю правильность твоих новых документов, во-первых. А во-вторых, ты знаешь, куда тебя отправляют? - Риццо поднял глаза на собеседника и тут же столкнулся с внимательным взглядом серых глаз. Итальянец замер, не в силах оторваться. Утопая в этом пепельном омуте, он вспомнил их первую встречу при достаточно странных обстоятельствах, дальнейшие враждебные отношения, ревность к Луи, все возможные подозрения… - Бандит, - вздохнул Нерайо и вернулся к документам.       - Возможно, и был бандитом, а теперь хороший итальяшка, - у плиты что-то зашипело и повар торопливо вернулся к ужину.       - Итальянец, - поправил его шатен, недовольно закатив глаза.       - Итальяшка, - хохотнул русский, отчеканив по слогам и начал мычать мотив какой-то задорной песенки, тем самым заканчивая разговор.       Во входной двери заскрежетал ключ.       - Ох, не хочу я эту высокомерную морду видеть снова, - застонал обречённо Джозеф, учуяв аппетитный запах готовившегося ужина.       - И тебе привет, старина, - без обиды отозвался Александр. - А я рассчитывал, что мы потрахаемся этой ночью наедине, поэтому не учёл твою порцию.       - Доброго вечера, Риц, - поляк проигнорировал ответную колкость, проходя на кухню. - Куда его направили? - включив кран рукомойника, парень намылил руки.       - Будет улицы подметать, - приветственно махнул рукой Риццо, не отрываясь от занятия.       - Жаль, - рыжий парень вытер руки и сел за стол напротив. - Я надеялся на сантехника хотя бы.       - Приятного аппетита, - прошипел русский, ставя три глубокие тарелки с ароматным супом на середину стола. Добавив ложки и нарезанный хлеб, повар сел и сам. Ужин прошёл в тишине, но эта атмосфера не напрягала.       - Помою я, - дождавшись пока все доедят, итальянец встал и собрал посуду.       - Тебе помочь? - Джо поднялся. - Чувствую себя нахлебником.       - Если хочешь, можешь вытирать, - Нерайо махнул в сторону рядом лежавшего полотенца.       - У меня лучше получится потереть, - русский мгновенно оказался за спиной шатена и властно положил руки на мягкие ягодицы.       - Отстань, - сказал спокойно итальянец, продолжая свои обязанности, но когда руки сзади задвигались, прижался к мойке, перекрывая доступ к пряжке застегнутого ремня. Джозеф тоже был невозмутим.       - Хм... Умно, - целуя за ухом, прошептал брюнет. Он уже соскользнул рукой по ложбинке между ног и начал там гладить, когда со словами "спасибо за вкусный ужин" получил по голове и частично по лицу влажным полотенцем.       - Поганец, - отступив и обхватив пылающее лицо руками, повар сквозь пальцы видел удаляющиеся фигуры, пока в комнате не потушили свет.       - Твоя комната справа от кухни, напротив гостиная. Можешь почитать перед сном, если умеешь. Оставшаяся комната на этом этаже - ванная, - отрапортовал итальянец, поднимаясь по лестнице.       - Что мне ещё можно делать? - съехидничал ему вслед мужчина.       - Ничего кроме перечисленного       - Конечно-конечно, - усмехнулся Александр. Наверху еле слышно зашелестела вода. ***       - Естественно, второй этаж - запретная зона, - было уже далеко за полночь, когда русский бесшумно поднялся по лестнице. У него сжимались на ногах пальцы от предвкушения - всё же есть в этой игре в принуждение что-то экзотически-возбуждающее. Может быть, именно это вынуждало хотеть ещё и ещё. Хотя и от стандартного ежедневного секса с этим горячим итальянцем он не отказался бы в ближайшую жизнь точно.       Из коридора наверху вело три двери: ванная, спальня с мирно подхрапывающим поляком и закрытая на ключ - предусмотрительный итальяшка все продумал заранее, никому не доверяя. Тихо чертыхнувшись, профессиональный бандит спустился на кухню, припоминая своё криминальное прошлое. Найдя керосиновый фонарь и самое подходящее подобие отмычки, мужчина вновь поднялся и тихо заскрежетал железками в двери. Повернуть, три, четыре – спустя несколько минут усилий скважина повернулась на сто восемьдесят градусов и щелкнула.       Русский довольно ухмылялся, вставая с корточек и откладывая спасительные инструменты в сторону. Но не успел мужчина коснуться деревянной узорчатой ручки, как с обратной стороны что-то щелкнуло. Брюнет тут же рванул дверь – она была вновь закрыта. Ничего не понимая, неудавшийся взломщик дернул ручку, которая с легкостью двигалась.       - Прости, что разбудил, - Александр, наконец, сдался и отступил от этого безрезультатного занятия.       - Ничего, - подавив зевок, ответили ему с другой стороны.       Вернувшись к себе в холодную кровать, расстроенный по поводу неудачи русский долго проворочался, но, в конце концов, уснул.       Утро началось с тихого шипения сковородки за стеной. Проснувшись и поняв, что он не в камере, мужчина блаженно потянулся. Стрелки настольных часов показывали половину седьмого. За окном постукивал мелкий дождь, убаюкивая обратно в мир сновидений, но брюнет зевнул и поднялся с постели. Чистое, нигде не ноющее тело навевало безмятежность и даже лень, поэтому русский неторопливо умылся, побрился и почистил зубы, отмечая про себя, что предстоящий день обещает быть замечательным. В своем предположении он окончательно убедился, зайдя на кухню и обнаружив у плиты готовившего Риццо в широкой рубашке с закатанными до локтей рукавами и бриджах. Подойдя ближе и заглянув через плечо мужчине, Александр потянулся и добавил к одному разбитому яйцу на сковородке ещё одно для себя, заключив застывшее, но не возражающее тело в объятья.       - Почему ты так рано встал? – заменил приветствие вопросом Нерайо.       - У меня не встал, - возразил русский, жалея, что надел трусы, но вскоре убедил себя в том, что его доказательство и так наглядно. – Можно я с тобой спать буду? – удерживаясь от поцелуя, спросил брюнет. – Просто лежать рядом, не вставляя. Пооткровенничаем перед сном. Видишь, я не такой озабоченный, как ты думаешь, - о том, что он с утра уже успел подрочить, мужчина умолчал. – У нас же теперь только братские отношения.       - Нет, - не задумываясь, отрезал итальянец.       - Не хочешь братских чувств? – не удержавшись, руки соскользнули под рубашку. – Хорошо. Но я всё равно не вставлю, пока не попросишь, - пальцы уже добирались поглаживающими движениями до сосков, когда их оттолкнули.       - Вообще нет. Мы никак спать вместе не будем, - Риц выключил огонь, положил себе на тарелку яичницу с тремя ломтиками бекона и, освободившись от захвата, ушел к столу. После он заварил себе кофе, отрезал хлеба и сел завтракать. Русский вскоре присоединился к нему за столом напротив с более скудной порцией, но, выудив из чужой тарелки кусочек бекона, принялся довольно жевать.       - Принимаешься мести дворы с начала недели. То есть, через три дня. Без меня из дома не выходишь. На улице от меня ни на метр не отходишь, иначе посажу на поводок, - отпивая кофе, отдал указания шатен.       - Завтра вечером со мной в бордель сходишь? – скривился в ухмылке старший брат, стараясь задеть посильнее чересчур серьезного собеседника первой пришедшей мыслью.       - Если будешь себя хорошо вести, то, так и быть, подержу свечку. Тем более, что это за мой счет же будет? – мужчина доел. – Сделаешь завтрак Джозефу.       - Сходи, разбуди его жарким поцелуем, - недовольный тем, что его провокация не удалась, буркнул Александр.       - Ревнуешь? – голос раздался совсем рядом за спиной и русский не успел ничего сообразил, как его гладкой щеки коснулись потрескавшиеся губы. – Доброго тебе утра, братец.       В гостиной тихо играло радио, временами пытаясь сбиться с тихим треском. Риццо сидел в мягком кресле, скрестив ноги на пуфике и читал. Книга была из давно купленного сборника Пеллико. Дождик закончился, тучи разогнал порывистый ветер, поэтому восходящее солнце услужливо светило в окно прямо на строчки. Утренний прохладный ветерок залетал через открытую форточку и трепал чуть отросшие темно-коричневые волосы. Глаза внимательно бегали по листам, не замечая вошедшего мужчину. Но стоило гостю опуститься на диван рядом, как настороженный взгляд быстро скользнул по нему и вновь вернулся к чтению.       - Я обнаружил сметану, поэтому сделал оладьи, - отчитался повар, подгибая ноги под себя.       - Молодец, - сухо похвалили его.       - Что это было на кухне? - мужчину ещё с начала обеспокоил этот вопрос, но он долго думал, как лучше спросить о наболевшем, чтобы не спугнуть внезапный порыв.       - Я подумал, что у нас и правда должны быть братские отношения, чтобы общество не усомнилось в них, - Нерайо хлопнул, закрывая, книжкой, отложил ее и, взяв листок со стола рядом, поднялся. - Раздвинь ноги.       Александр застыл, но автоматически привстал и раздвинул колени в стороны. Когда его просьбу исполнили, итальянец легко кинул мягкую подушечку на так призывно открытый пах и сам последовал за ней.       Удобно устроившись поясницей на мягких перьях, мужчина положил на свои ноги листик, на которой написал в столбик слова..       - Смотри, я выписал несколько основных фраз, - буквы были с мудреными завитками и наклоном влево.       - Что ты делаешь? – прошептал русский, не в силах вдохнуть.       - Не бойся, я тебе подрочу, если ты выучишь пятьдесят фраз. Смотри, - спокойно проговорил шатен: добрый день – buon pomeriggio простите – scusate, да – si нет – no спасибо – grozie как дела – come stai до свидания – arrivederci конечно – sicuro который час? – che ora e       - А как будет "я хочу тебя"? - вмешался русский, не найдя такой фразы в списке. Он специально нагнулся, чтобы дыханием задевать кончик уха.       - Ti voglio, - невозмутимо сообщил младший брат, взял рядом лежащую ручку и потянулся, привставая за книжкой, чтобы подложить её, и дописал новую фразу.       - Если ты из-за подушки не чувствуешь, то я тебе сообщу, что за чем-нибудь твердым ты мог не подниматься, потому что таковое имеется ближе. Только руку протяни, - Александр прижал брата теснее к себе, когда тот опять сел.       - Протяну руку помощи, как и обещал, когда доучим, - возразил учитель, игнорируя теплое дыхание в затылок.       - Давай сейчас, а потом я доучу, - прихватывая губами основание шеи, шептал Франческо.       - Non capiscon [ит. - я вас не пойму], - решил проверить нынешние знания итальянец.       - Что тут непонятного? Ti voglio, хотя бы как-нибудь уже, - брюнет отобрал листочек и отложил его куда подальше.       Что-то решив для себя, Риц послушно пересел рядом с мужчиной и убрал подушку. Пропустив вздох, он оттянул тугую ткань чужих трусов, только которые и скрывали его цель. Обхватив рукой возбуждение, он задвигал ею вверх-вниз.       - Что за каменная мордашка? – русский развернулся к партнеру лицом. Привстав на колени, он нагнулся к сводному брату, звякнул пряжкой его ремня и достал такой же стоящий член. – Хватит глупо убеждать меня в своей незаинтересованности, - придвинувшись вплотную, мужчина прижал к своей груди любовника, а свободной рукой обхватил оба возбуждения. Нерайо обвил руками шею перед собой и сам не заметил, как начал двигаться в ответ.       - Sono un pazzo [ит. – я дурак], - когда оба кончили с тихим стоном, прошептал итальянец. - Повтори.       - Sono un pazzo.       - Si.       - Доброе утро. – Риццо, оставив русского наедине учить, столкнулся с Джозефом на кухне. – Алексио приготовил оладьи. Приятного аппетита. Я поднимусь на крышу. Присмотри за этим идиотом.       - Спасибо, - поляк сонно потирал глаза. – Естественно. Мог и не просить, - парень улыбнулся, тряхнув копной нечесаных волос.       Маленький участок крыши, к которому выходила лестница, был огороженным и плоским. Домик стоял на краю улицы, поэтому с условного третьего этажа открывался прекрасный вид на маленькую посадку. Пели птицы, светило нещадно солнце, а всего-то было около девяти часов. Раскрыв принесенную книгу, шатен сел прямо на черепицу и склонился над буквами. Солнце быстро грело кровлю, поэтому вскоре Нерайо снял рубашку и с удовольствием подставил спину теплым лучам, растянувшись на крыше. Чтение научной литературы увлекло с головой, поэтому раскрепощенный мужчина дрогнул, когда его с головой окатило холодной водой. Подскочив, шатен, как и ожидал, увидел в проходе сдерживающего смех брата с пустым ведром.       - Я подумал, что для братьев свойственно подшучивать друг над другом, - оправдался столь нелепо он.       - Книга, кретин, - Риц исподлобья посмотрел на человека, которого уже не раз за все время их знакомства проклял. Убрав книгу из лужи воды, он положил её раскрытую на сухое место.       - Да ну. Их у тебя ещё много, - весело отмахнулись на его раздражение.       - А такая одна. Вытирай, стряхнув воду с волос, продолжал ворчать итальянец.       - Чем? Могу трусами, - Александр с самого утра так ничего другого и не надел.       - Тряпку ищи, извращенец, – прошипели ему.       Франческо подсел к младшему братишке, когда, наконец, вытер лужу.       - Скинуть бы тебя в качестве ответной шутки. One ora e? [ит. - сколько времени?]       - Скоро двенадцать. А в полдень легко обгореть. Я беспокоился, - брюнет обвил обнаженный торс партнера руками.       - Верится с трудом, - выдохнул Нерайо.       - О, посмотри! – русский восхищенно принялся водить пальцами по чужой груди – на ней за время лежания отпечатался узор кровли. Заинтересованно склонившись, он внезапно прикусил твердые бусины сосков – Риц зашипел и уперся в чужие плечи, но руки перехватили и зажали над головой. Тем временем шустрый язык изучал вздымающуюся грудь.       - Я хотел пустить тебя к себе в кровать, - проговорил шатен с частыми вздохами. Услышав такую новость, натиск прекратился.       - Прости, - мужчину ещё не отпустили, но домогательство остановили – не сдержался.       - Конечно, - получив свободу, шатен тут же встал и отряхнулся. – Я понял, что зря себе позволил лишнего, - дверь за ним глухо хлопнула.       "Что за детский сад?" - думал сероглазый мужчина, оставшись вновь один. "Я же хотел постепенно его приручать. Теперь придется все строить с самого начала".       Решив опять начать, мужчина сварил к обеду картошку с котлетами, а отдельно любимому братишке испек торт, на котором нарисовал стрелу. Так и не удосужившись ничего кроме фартучка надеть к трусам, Саша пошел в гостиную звать товарищей, играющих в шахматы, к столу. Подав сначала мясо с гарниром, Ибрагимов приготовил всем чай и достал торт. Он всенародно объявил, что это в честь своего освобождения, а брату шепнул, склонившись, что тот как стрелой пронзил и завоевал его полностью. Правда, умолчал о своей второй ассоциации, будто на торте так схематично изображен его жезл, который всегда тверд и стоит вверх при одном только взгляде на желанного братишку.       Парни посмеялись, все трое торжественно пообещали сразу же скинуть набранные калории и разрезали торт. В течение чаепития каждый похвалил сладость, но, как ни крути, а втроем решили за раз съесть меньшую половину. Зато после обеда вместе помыли посуду и сразу же решили исполнить свое обещание – Александр приседал, Джо качал пресс, а Риццо отжимался под бойкие песни радио. Они негласно поспорили, кто дольше продержится. И первый выдохся поляк – у него быстро сбилось дыхание, поэтому он долго серьезной конкуренции не представлял. После своего поражения, парень ещё чуть-чуть полежал на полу, а после, отдышавшись, отправился в душ.       Вторым не выдержал итальянец. Его руки тряслись последние семь минут, но он пытался продержаться до победы. Вот только выдержать больше всех он не смог и с тихим охом повалился на ковер. Мысленно похвалил себя за то, что догадался перед соревнованием снять рубашку, кареглазый мужчина прикрыл глаза, не имея никакого желания двигаться. Рядом с ним сел русский, не нашедший повода ещё доказывать всем, что он лучший. Наверху затихла льющаяся вода.       - О, братец, да ты слабоват, - подбадривая, брюнет похлопал брата по плечу.       - У тебя были легче упражнения, - с трудом восстанавливая дыхание, проговорил Риц.       - Оправдание. Но я не хочу ссориться, поэтому предлагаю примирительный совместный душ.       - Знаю я твои представления о всем совместном, - младший брат с усилием перевернулся на спину и с подозрением посмотрел на улыбающееся лицо над ним отмеченное шрамами.       - И в мыслях не было…       - Спиной друг к другу. Если начнешь вольничать, то не получишь никакого удовлетворения со стороны до конца недели, - итальянец внимательно следил за чужими эмоциями, чтобы предсказать дальнейшие действия, но повар слушал сосредоточено, не выдавая себя, - учитываются и бордели.       - Хорошо, но ты мне спинку потрешь.       Раздеваясь в ванной комнате и искоса посматривая на уже обнаженного, но спокойного во всех смыслах Александра, Нерайо всё ещё переживал, что купание не пройдет без выходок, поэтому перед тем как снять последнюю деталь, решил добавить ещё одно условие:       - Если всё пройдет сейчас хорошо, то ночью можешь спать со мной. А если до конца дня протянешь, то до завтрашнего утра сможешь меня обнимать, - дождавшись соглашающегося кивка и не сдержанной улыбки, Риццо оголился.       Русский, к удивлению, сдержал слово. Лишь пару раз побрызгался и преувеличено интенсивно стонал, когда ему мыли спину, но, надо отдать ему должное, до конца водных процедур не позволил возбуждению нахлынуть на него.       - И всё же хорошо, - как и обещал, итальянец не закрыл дверь, не удивившись, что совсем скоро кровать сзади скрипнула, и его придавили к матрасу властно положенной рукой. Шатен уже засыпал, когда тишина прервалась искренним восхищением.       - Заслужил, - разбуженный Риц встрепенулся, вспоминая о своей задумке. – Слушай, а могу я кое-что…       - Конечно. Я знал, что ты ради этого...       -... спросить, - кареглазый мужчина недовольно поднял уже соскользнувшие вниз чужие руки.       - А-а-а... Ну можно и так. Но за это не отодвигайся, если я прижмусь теснее.       - Франци, детка, не слишком ли ты наглый? - Нерайо начал размеренно, ожидая, что все будет так, как он рассчитал, но когда ощутил пояснице растущее желание... - Ибрагимов, держи себя в руках, - прошипел он. Ему над ухом хмыкнули и чуть отстранились. - Так что? Отвечай или вали отсюда.       - Хо-хо... А был таким равнодушным...       - Какого ты добровольно сдался властям?       Русский молчал, а после опять прижался.       - Я давно понял, что не смогу без тебя. Поэтому твёрдо решил, что буду рядом таким же чистым, как ты, чтобы быть достойным.       - Глупо. Один мой знакомый говорил, что любви не существует, - да, друг для друга они остались всего лишь знакомыми.       - Я тоже так раньше думал. Но теперь понял, что он категорически ошибался!       - Не знаю.       - Кстати, - брюнет замялся и решил перевести тему. - Давай "акулку" Джо отдадим, а сами доберёмся до нашего общего рая на обычной лодке?       - Какие жертвы...       - Ты мне дороже.       - А почему ты моего мнения не учёл? Любви нет. И я тебя тем более не люблю, - Риццо разорвал ослабленную хватку рук и передвинулся на самый край кровати.       - Я своей любовью поделюсь с тобой...       - Отдайся мне, если действительно любишь, - шатен одернул тянущиеся к нему руки.       - Давай позже. Я сейчас не могу. Пока ты иди ко мне. Покажу тебе...       - Следующий наш секс я сверху. Не пытайся переделать смысл сказанного - мы оба понимаем, о чем я. Решай. Я не спешу. Не нравится - грей член в любом другом, - раздраженно вскочив с кровати, итальянец вышел. Он и не ожидал, что мужчина, доминирующий многие годы, тут же приглашающе раздвинет перед ним ноги; его скорее взбесили собственные мысли по этому поводу. Любовь. Кто бы сомневался! А он бы… Риццо бы позволил всё Луи, стоило бы тому заикнуться? Наверное. Это сейчас легко утверждать, потому что парень никогда и не начинал разговоры о подобном. Хотя, всё равно разрешил бы, кажется. В общем, это зависит от каждого лично. Итальянец на миг задумался, представляя Луисио активом над собой и понял, что эта картина выглядит неестественно. Можно было догадаться, что хрупкий парень не подойдет на эту роль. Но если всё должно быть стандартно, то всё равно остается вопрос: почему прирожденный актив добровольно лёг под такого же мужчину, привыкшего управлять ситуацией? До утра так и не придя к единому умозаключению, Нерайо уснул на диване в гостиной.       С утра невозмутимый русский вел себя так, будто ничего не случилось, разве что поумерил свой пыл в домогательстве шатена. Но его отрешенность продержалась ровно до вечера.       Джозеф самозабвенно примерял новенький костюмчик для своей таинственной встречи и в очередной раз приглаживал давно уложенные короткие локоны, когда дверь в спальную первого этажа открылась и в коридор вышел Александр под аккомпанирование собственного мычания в виде фанфар. Мужчина тоже приоделся и даже гладко выбрился, разом помолодев на несколько лет.       - Братиш, почему ты ещё не готов? – заметив Рица, читающего в гостиной, брюнет бесцеремонно окликнул его. Мы с Джо уже собрались.       - Куда это? – от неожиданности молодой поляк даже прекратил любоваться своим отражением. – Я иду по своим делам. Ничего не слышал о твоих планах.       - И я, - поддакнул товарищу на последнюю фразу итальянец, не прерывая чтение.       - Сейчас я иду в бордель. Ты обещал, - мужчина, видимо, предполагал и такое развитие сюжета, поэтому ответил без заминки и обид.       - Да? Я совсем забыл. Сейчас, дочитаю…       Джозеф уже давно ушёл, с ехидной улыбочкой попрощавшись, а шатен всё не торопился откладывать книгу, не замечая тихого недовольного рычания Александра, которому ничего не оставалось, как терпеливо ждать готовности опекуна. Два часа прошли незаметно, не подпортив даже настроение. Русский, конечно, злился на безответность Нерайо, но, искоса посматривая на него, едва уловимо сдерживал догадывающуюся ухмылку. Он ничего не собирался менять в их отношениях, но четко понимал, что партнера к этому нужно подвести очень осторожно, так как в случае провала будет затруднительно искать нового любовника.       Не скоро Риццо захлопнул книжку, сдаваясь терпеливости, заскучав перечитывать очередной раз один и тот же конец.       - Собирайся, - мужчина потянулся, вставая.       - Уже, - недовольно сжал зубы брюнет, осматривая на себе примятый костюм.       - А? Молодец, - отстранено заметил итальянец. – Я тоже потороплюсь.       - Уж постарайся, - Александр поплелся от нечего делать тенью за ним. Поднявшись на второй этаж, мужчина замер, наблюдая через распахнутую дверь, как братец беззастенчиво переодевается, смотря на вешалку в шкафу прямо перед собой. Когда последняя верхняя пуговица обычной рубашки бирюзового цвета осталась намеренно не застегнутой, взгляд карих глаз пробежался по чужому телу. Язвительного комментария не последовало и вскоре зазвенел ремень, застегиваясь на белоснежных брюках.       Сутенер крепко задумался, продумывая нестандартные пожелания гостей. Но стоило перед ним упасть приличной сумме, как он одобрительно закивал, сгребая деньги. Договорившись наедине с хозяином заведения о присмотре за своим спутником и ужине на двоих с алкоголем в свою комнату, Риццо проследил за тем, как закрылась дверь за русским. Для зажиточных посетителей нашелся крепкий темноволосый мужчина, готовый на всё и скромный и тихий миловидный парень.       Широкая двуспальная кровать посередине комнаты, да кресло у камина – это всё, что составляло скудный интерьер комнаты класса люкс. Но итальянец заранее для себя заказал столик и дополнительное кресло, которые внесли, сразу же накрывая мясом, гарниром, легким супом и охлажденным вином. Стоило негласному официанту выйти, как ему на замену появился коротко стриженный невысокий парниша лет двадцати трех. Укутанный в халат, он поспешил развязать пояс, но заказчик жестом остановил его. Закрыв дверь и добившись полумрака, Нерайо пригласил напряженного всем телом юношу за стол, наливая в бокалы спиртное.       - Расслабься, - спустя полчаса неторопливого ужина, итальянец опять поднял бокал, чокаясь. На этот раз ему в ответ слабо улыбнулись. Так и прошел час под тихий треск камина и аппетитный аромат и вкус еды. Мальчик по вызову только к самому концу перестал опасливо посматривать на кровать. Он мог лишь догадываться о том, что скрывается за этими добрыми на первый взгляд бездонными во мраке глазами, которые почти и не смотрели на него. Заказчик так и не кинул его на постель, а по истечению срока просто встал и не прощаясь вышел. Интересно, это можно считать за полноценное обслуживание? Хотя какая разница?       Спускаясь по лестнице, Риц в один миг нашел взглядом широкоплечего брюнета, чья чересчур удовлетворенная улыбка и чрезмерно расслабленная посадка за столом только добавляла морщин итальянцу. В блаженстве откинув голову на мягкую спинку кресла, он не сразу заметил приближающегося опекуна, который в свою очередь не хотел окликать его.       - Пошли, - крепко сжал зубы, шатен пообещал себе смириться и забыть.       Жалкий остаток вечера русский витал в облаках, а перед сном невозмутимо забрался под одеяло спальни второго этажа и уснул, не дождавшись прихода снова зачитавшегося хозяина комнаты. Лишь почувствовав движение перины рядом, Александр проснулся, ожидая чего угодно, но явно не того, что Нерайо молча ляжет на свою половину, отвернувшись от него. Русский недовольно дернул общее одеяло на себя – никакой реакции.       - Как тебе мальчики? – подобравшись ближе, шепнул мужчина. – Мой так громко стонал, что, думаю, даже вы слышали. Хотя я предполагал, что он поломается, - в паузах, рассчитанных на ответ, он слышал только собственное ускоряющееся сердцебиение. Для проверки русский даже протянул руку, во тьме натыкаясь ею на голое плечо. Вздохнув, Александр укрыл мужчину и лег сам, вскоре начав видеть черно-белые сны.       Отработка на благо общества содержала в себе только обыденные фразы. Досуг обоих никоим образом не пересекался. Джозеф готовил "акулку".