Пустыня бушующих звезд.

- Несите ее сюда! Девушка открыла глаза, но все расплывалось. Кто-то нес ее на руках, мимо проплывали холодное каменные стены, пол и потолок, и больше ничего, и невозможно что-либо разглядеть из-за царившей темноты. -Очнулась? Уже недалеко,- сказал кто-то. Гермиона открыла, было, рот, собираясь возразить, но сильная боль в челюсти не давала вымолвить не слова. Мерлин, где же Джинни? Она вспомнила о погоне в Хогсмиде, о заклятиях, летевших со всех сторон, крик, а затем темнота. Девушка закрыла глаза, прогоняя сжавший сердце ужас, глубоко вздохнув, сглотнула ком в горле, из последних сил борясь с приступом тошноты и боли в животе. - Неси ее в ту камеру. Страх придал девушке сил, и она расслабилась. Пожиратель был уверен, что она слишком слаба, чтобы сопротивляться и небрежно обхватил ее рукой за талию. Гермиона неожиданно извернулась и ударила его кулаком по лицу. Мужчина взвыл, и девушка, вырвавшись, помчалась, сама не зная куда, в темноту, лишь бы поскорее скрыться. Но заклятие, выпущенное одним из Пожирателей, ударило в спину и она, задохнувшись, упала. Послышался низкий, гортанный смех. -Поганая грязнокровка! Чем сильнее ты будешь сопротивляться, тем больше удовольствия мы получим. Гермиону подняли на ноги и завели руки за спину. Она прикусила губу, морщась от боли. Ее потащили по коридору и втолкнули в одну из камер. Девушка пошатнулась и упала. - Геомиона! Полный ужаса крик Джинни вернул ее к действительности, и она повернула голову. В дальнем углу двое Пожирателей держали Уизли за руки. Из разбитой гуты текла кровь. -Господи, Джинни, ты в порядке? – вскрикнула она, пытаясь встать, но огромный Пожиратель повалил ее на пол. -Оставьте ее!- взорвалась рыжеволосая. -А то, что?- вкрадчиво спросил мужчина, приближаясь к девушке. « Нужно помочь ей…любым способом…но как? Думай, Грейнджер, думай!» - Ты, грязная свинья, не приближайся к ней! Не успела Гермиона увернуться, как волшебник склонился над ней и ударил носком ботинка по ребрам. Девушка согнулась от боли и в тот же миг услышала тихий плач Джинни. - Это научит тебя покорности, грязнокровка! - Прошу вас, не трогайте ее,- взмолилась Уизли, но Пожиратели, переглянувшись, рассмеялись. Сквозь пелену слез Гермиона увидела, как один из волшебников снимает плащ и кидает на гнилой пол. - Можно, Крэбб?- радостно вскричал мужчина. - Хозяин ничего не сказал,- пожал плечами тот,- Приказано держать их здесь, пока он не придет. Если ты желаешь испробовать ее, то валяй. - Ну, уж нет, одному ему она не достанется!- завопил третий. Мужчины яростно заспорили. Сердце Гермионы ушло в пятки. Они собираются изнасиловать ее…Все…По-очереди. Девушка попыталась успокоиться, но боль в груди была так сильна, что лишала способности ясно мыслить, и она слабо застонала. - Давай, Крэбб!- голоса сопровождались громким, возбужденным смехом. Мужчина мгновенно набросился на Гермиону, срывая с нее мантию, разрывая ткань платья. - Нет, будь ты проклят, нет!- взвизгнула девушка, забыв о боли. Она начала бешено сопротивляться, отбиваться ногами, пытаться выцарапать насильнику глаза, едва видневшиеся в прорезях серебряной маски. - Может обездвижить ее?- предложил один из Пожирателей. -Нет,- хищно улыбаясь, ответил другой, качая головой. Гермиона яростно вырывалась, и один из волшебников с силой заломил ей руки за спину. Крэбб отступил, сверкая темными глазами и облизывая губы толстым языком. Девушка стояла совершенно голая, дрожа от холода и страха. Грубая лапища сжала ее грудь. Гермиона, не раздумывая, вцепилась зубами в руку. Крэбб размахнулся и отвесил ей такую пощечину, что ведьма повалилась на сзади стоящего Пожирателя. Тот, пользуясь случаем, стал жадно шарить руками по ее телу. Девушка слышала его тяжелое дыхание над самым ухом. Она выдернула руку и ударила волшебника локтем в живот. Он ослабил хватку и Гермиона попыталась встать, но Крэбб ударил ее кулаком в живот, и девушка рухнула, как подкошенная. Кто-то поднял ее руки над головой и придавил их коленями. Чьи-то руки сомкнулись на ее грудях и стали выкручивать соски. Гримаса боли исказила лицо ведьмы. - Гойл, грязнокровке не по вкусу твои ласки,- усмехнулся Крэбб,- Может мои ей понравятся больше? Глаза Гермионы широко распахнулись от ужаса происходящего. Крэбб скинул с плеч тяжелый плащ пожирателя смерти, спустил штаны и обнажил огромную фиолетово- красную плоть. Зарычав, он бросился на нее, и до Гермионы, сквозь пелену страха, словно издалека, донеслись крики Джинни. - Думаю, тебе не стоит смотреть на это, красавица. -Ублюдки!- выкрикнула девушка, видя, как подруга медленно оседает на пол. Всхлипывая, Гермиона осыпала их проклятиями. Но чьи-то руки продолжали скользить по ее телу, царапая кожу и оставляя синяки. Резким рывком ей раздвинули ноги и ее тело взорвалось от боли. Крэбб вонзился в нее, разрывая нежную плоть, стискивая бедра, насаживая на себя. Гермиона неустанно молилась о скором конце, о забытье, но пытка продолжалась, лишая ее разума. Первого насильника сменил второй, затем третий. - Черт побери, кровище-то! Взяли и испортили новую игрушку! Ее перевернули на живот, развели ягодицы. И она кричала. Кричала до тех пор, пока охрипший голос не отказался ей повиноваться. * * * * * Два дня. Прошли долгие два дня, но спасения не было. Друзья не спешили ей на помощь. Гермиона жалась в углу на старой скрипучей кровати, стуча зубами от страха. Она знала, он придет. Снова. После изнасилования он всегда работал один, но побои не становились менее жестокими. В начале коридора послышался стук каблуков. Девушка задрожала и сильнее обхватила колени руками, притягивая их к груди. Дверь распахнулась, и в проеме показался Малфой. Он, молча, переступил через порог и остановился, глядя на нее. -Я слышу, с какой скоростью бьется твое сердце от страха, грязнокровка,- холодно произнес он. -Зачем вы пришли?- обхватив себя руками, спросила девушка. Мужчина промолчал и, захлопнув дверь, подошел ближе. Громкий стук заставил ее вздрогнуть. - Боишься меня?- он говорил небрежно, спокойно. -Это неважно. Я ничего не скажу. -Не скажешь?- выгнув бровь, спросил Малфой,- Нам все известно, грязнокровка. Уизли оказалась более сговорчивой. Не сразу, конечно, сначала пришлось кое-что объяснить ей. -Нет, о Боже, нет! Если вы хоть пальцем тронули ее, я…! -Что ты сделаешь, грязнокровка?- прошипел мужчина, хватая девушку за волосы и вынуждая смотреть на него,- Мертвые даже разговаривать не могут,- полыхнув глазами, выплюнул он. Глаза Гермионы расширились от ужаса,- Да, грязнокровка, два дня назад Гермиона Грейнжер была зверски убита Пожирателями смерти. Теперь ты обречена. Никто не станет искать тебя, и никто не придет, чтобы помочь. -Вы лжете!- крикнула ведьма, но мужчина безжалостно рассмеялся, оттолкнув ее от себя,- Это ваша очередная игра. Вы пытаетесь запутать меня. -Скоро ты сама в этом убедишься. -Чего вы хотите?- дрожащим голосом спросила она. -Я мечтаю сломить тебя, - он говорил тихо и вкрадчиво, кружа вокруг девушки, словно ястреб над добычей, - сделать своей игрушкой. Ты станешь моей невольницей. Будешь повиноваться своему господину. Если скажу прыгнуть - ты прыгнешь, скажу убить - убьешь. Каждый день в твоих глазах будет медленно угасать жизнь, сознание померкнет, и ты станешь моей. Только моей. -Нет, это невозможно! Я не хочу!- руки затряслись от страха. -Ты покоришься мне!- прорычал волшебник, наматывая ее волосы на кулак. -Никогда! Я лучше умру!- с яростью выплюнула Гермиона ему в лицо. -Жалкое отребье, - он, с презрением, оттолкнул ее от себя, и девушка упала на каменный пол, - Может, через пару дней, ты станешь более сговорчивой. Сегодня ты забудешь все, ибо я заставлю тебя испытать настоящую боль. Скинув плащ с плеч, Малфой подлетел к девушке и, сжав ее горло, поднял на ноги, впечатывая в стену. Достав палочку, небрежно взмахнул рукой. Невидимые путы привязали тело девушки к стене, поднимая руки над головой. -Вариари Виргис,- тихо прошептал он. Горящий хлыст рассек скулу девушки. Она зашипела от боли. Еще один удар - тоненькая струйка крови по текла по шее вниз, впитываясь в ткань одежды. -Кто позволил тебе одеться? Это лишает меня удовольствия видеть твое изуродованное тело, - хищно проговорил Малфой. -Нет, не надо,- взмолилась Гермиона, но мужчина был глух. Взмахнув палочкой, он оставил ее нагой. Гермиона зажмурила глаза и отвернулась, закусив губу. Вариари Виргис,- глубокий порез образовался на запястье. Заклинание - кровь течет по рассеченному животу, еще один красный луч попадает в тоже место и от этого становится намного больнее. Девушка вскрикивает, бессильно сжимая пальцы рук в кулак. Сразу три луча рассекают нежную кожу груди, и воздух со свистом вылетает у нее из легких. Англациус*- холодно произнес мужчина, не сводя со своей жертвы взгляда безумных глаз. Гермиона, не сдержавшись, закричала. По сосудам, словно заструилась лава, а края ран прижигали горячим металлом. От боли зрачки расширись, делая их почти черными, по щекам потекли слезы, а в голове не осталось ни одной мысли, кроме ужасной боли. Девушка извивалась, корчась от муки, но веревки лишь сильнее сжимали ее запястья. Неожиданно все кончилось, но не успела Гермиона сделать вдох, как под неестественным углом стали выгибаться ноги. Расширившимися глазами она смотрела на свое тело, слыша жалобный плач и не сразу понимая, что он принадлежит ей. - Смотри на меня!- Малфой сжал подбородок девушки, поворачивая ее голову к себе, - Кому ты служишь? Кто твой господин? - Гори в аду!- прохрипела Гермиона. - Круцио! Боль пронзила все ее тело, на крик не осталось сил, перед глазами поплыли темные круги, и девушка провалилась в беспамятство. Затем все повторялось снова и снова: он приводил ее в чувство, чтобы продолжить пытки и боль. Слушал крики, словно находился на концерте симфонического оркестра, упивался ее слезами, словно видел перед собой чистейший родник. Он заживлял старые раны, чтобы оставить новые. * * * * * С трудом приходя в себя, Гермиона открыла глаза. Комната перед глазами закружилась. Подавляя тошноту, она сглотнула вставший в горле ком, пытаясь подняться на ноги. Но ничего не получалось. Руки были подвешены над головой и связаны металлическими цепями. Стальные кольца натерли кожу на запястьях, руки онемели, пальцы отказывались подчиняться, ей оставалось только висеть безвольной куклой. Нагое тело закоченело от холода и ледяной воды. Гермиона горько усмехнулась. Малфой применил средневековую пытку водой. На ее темя медленно, с расстановкой, падали крупные капли воды. Через некоторое время каждая капля стала отдаваться в голове адским грохотом. Девушка знала, что должно произойти дальше. Равномерно падающая холодная вода вызывала спазм сосудов головы, тем больший, чем дольше будет продолжаться пытка. Постепенно очаг угнетения разрастется на всю кору головного мозга. В конце концов, она потеряет сознание от тяжких мучений. -Грязнокровка?- вкрадчиво спросил вошедший мужчина. Гермиона не подняла голову на звук открывшейся двери. Взмахом руки он ослабил металлические кольца, и девушка со стоном упала на каменный пол. -Хорошо спала, грязнокровка?- привычным жестом Малфой скинул с плеч мантию и подошел к девушке,- Сегодня я приготовил для тебя нечто особенное. Сбросив с кровати грязный матрац, волшебник леветировал ее тело на холодную решетку кровати. - Прошу вас, оставьте меня,- едва слышно прохрипела Гермиона. -Значит ли это, что ты передумала, грязнокровка? Легкие горели огнем, в горле пересохло, голова гудела, из глаз потекли слезы жалости к себе, но девушка обреченно покачала головой. Усмехнувшись, Малфой перехватил палочку в правую руку и направил на лежащую Гермиону. Ее перевернуло на живот, руки связали веревки. Девушка затаила дыхание, не мигая, глядя на гнилой пол камеры. -Игнатус*. В тело, словно мгновенно вонзились сотни раскаленных игл. Гермиона часто задышала, но боль усиливалась. Иглы входили все глубже, разрывая внутренние ткани, и девушка сорвалась на крик, слезы капали со щек на каменный пол. Взмах палочкой и на секунду все прекратилось. Тяжело и часто дыша, она зажмурила глаза, застланные пеленою боли. -Игнатус. Все началось сначала. Но на этот раз Гермиона даже не смогла закричать. Тело перестало ей повиноваться, из горла не могло вырваться ни звука и от этого становилось в сотню раз больнее. Виски пульсировало от прилива крови, глаза плавились так, словно их выкололи, а вместо них положили горящие угли. Сквозь пелену слез, она увидела перед собой начищенные до блеска черные ботинки. Мужчина схватил ее за волосы, поднимая голову и глядя ей в лицо. Увидев перед собой серые безжалостные глаза, Гермиона почувствовала, как боль медленно отступает, и сознание медленно ускользает, словно песок сквозь пальцы. Бледное лицо с резкими чертами стало медленно расплываться перед глазами, уступая место черным пятнам. Гермиона закрыла глаза, и голова безвольно упала. * * * * * Живот скрутил спазм и, Гермиону вырвало на каменный пол, желчью. Она закашлялась и бессильно откинулась на холодные камни, прикасаясь к ним горячим лбом. Девушку трудно было узнать: размозженное лицо, рассеченная щека, на месте глаза кровь, ткань и кость. Обе ноги вывернуты, руки опухли от гематом, ребра образуют острый выступ. Весь организм изувечен, искалечен, разбит на осколки. В голове лишь обрывки мыслей и спутанное, но сохранившееся сознание. И боль. Мучительная, непреодолимая. Больно повсюду. Внутри, снаружи, болят руки, ноги, живот, голова, грудная клетка. Ничего кроме боли, и девушка погружается в нее, как в вязкий асфальт, из которого никак не выбраться… Послышался скрежет ржавых петель, дверь распахнулась, и в камеру вошел Малфой. - Жалкое зрелище,- с презрением выплюнул он. Но достав палочку, произнес очищающее заклинание. Схватив девушку за плечи, он рывком поставил ее на ноги. Покачнувшись, Гермиона бессильно упала на колени. - Нет, не трогайте меня, - еле слышно прохрипел она, потрескавшимися губами. Сил не осталось ни для того, чтобы говорить, ни даже для того, чтобы дышать. Она почти готова покориться…Почти…Мотнув головой, Гермиона упрекнула себя в слабости, и глубоко вздохнула, поднимая на стоящего мужчину, горящие глаза. Глядя в полыхающие ненавистью глаза девушки, Малфой рассмеялся и облизнул тонкие губы. -Меня предупреждали о тебе, но я не поверил,- вкрадчиво сказал волшебник, обходя девушку,- Никому не удавалось остаться в живых. Никто не способен выдержать этого. Я знаю, о чем говорю, я пытал мужчин гораздо более взрослых и опытных, чем ты. Они сломались, и ты сломаешься, как и все. Неважно, когда это произойдет, сегодня или завтра, я достаточно терпелив. Победа от этого будет только слаще. Ты до самой смерти будешь привязана ко мне. Моя кукла. Бездушное существо без единого намека на разум. Ты будешь прекрасна и с тобой так приятно будет играть,- Малфой опустился на колени перед лицом девушки и намотал на палец один из ее локонов, - Я выпущу тебя из подземелья, одену в платье, заплету прекрасные косы и, привязав к рукам нитки, буду играть тобой, словно кукловод, на сцене театра,- лихорадочный блеск в глазах мужчины не предвещал ничего хорошего,- Я хочу власти над тобой, хочу слышать, как ты молишь меня о пощаде…- его лицо находилось в такой близости от нее, что она смогла рассмотреть каждую морщинку. От страха зубы выбивали барабанную дробь. Он схватил ее за шею и притянул к себе,- Покорись мне! -Будь ты проклят, Малфой!- взвизгнула Гермиона, плюнув ему в лицо. Закрыв глаза, волшебник медленно выдохнул и, оттолкнув девушку, вытер лицо белым платком. - Ты не боишься физической боли, не так, ли? – загадочно улыбаясь, спросил мужчина,- Быть может, я могу по-другому повлиять на твое решение, как думаешь? Гермиона нахмурилась, лихорадочно соображая, на, что он намекает, но по спине уже прошел холодок. Да, есть нечто более страшное для нее, чем физическая боль, и он, сукин сын, знает об этом. Она вмиг побледнела, зрачки расширились от страха, на лбу выступил холодный пот, сердце забилось с бешеной скоростью, а дыхание стало прерывистым. -Вы не сделаете этого! Вы не посмеете! -Неужели?- шаг за шагом он приближался к ней, пока Гермиона не почувствовала тепло его тела,- Ты так и не стала покорной. Предыдущий опыт ничему не научил тебя. -Предыдущий опыт?- недоуменно переспросила девушка,- Вы были здесь в ту ночь? -Даже больше,- Малфой усмехнулся, его глаза заблестели,- Я был первым, - шепотом закончил он. -Нет…Не может быть, первым был Крэбб. -Подумай. Мне говорили, что ты сообразительная. -Вездесущее зелье. Но зачем? Я не понимаю,- нахмурившись и обхватив голову руками, спросила Гермиона. -Затем, что так я мог сломить тебя. У каждого из нас есть больное место, остается только найти его и вовремя нажать на рычаг,- он грубо схватил ее за подбородок, сдавливая щеки и вынуждая смотреть в его холодные глаза,- Когда я закончу с тобой, ты будешь выполнять приказ еще до того, как я успею озвучить его. Я превращу тебя в ничто. « Если он коснется меня снова, я не вынесу. Я умру. Это конец.» Малфой засмеялся, читая по глазам девушки, словно по страницам открытой книги, все, что творилось у нее в душе. Обхватив тонки запястья, он рывком поставил Гермиону на ноги. Она стала размахивать руками, отбиваясь, когда он сжал ее плечи, пытаясь ударить коленом. -Не сопротивляйся, грязнокровка, я все равно сделаю это!- прорычал мужчина, заламывая ей руки. -Это ничего не изменит! Я никогда не покорюсь вам! Малфой тяжело дышал, пытаясь усмирить бушующую девушку. Размахнувшись, он наотмашь ударил волшебницу по лицу. Удар был такой силы, что Гермиону отбросило назад, и она повалилась на кровать, хватаясь за горящую щеку. Пожиратель с диким рычанием перевернул девушку на живот и притянул к краю кровати. -Нет, прошу вас! Не надо!- взмолилась Гермиона, вытирая горькие слезы. Послышался шорох ткани, звякнул ремень, сильные пальцы вцепились в кожу ягодиц, раздвигая их. Одним мощным толчком он вошел в нее почти полностью. Девушка закричала от боли, утыкаясь лицом в грязный матрац. Мужчина подался назад, медленно выходя из нее, но затем грубо вошел снова, на этот раз гораздо глубже. Сжимая бедра Гермионы так сильно, что наверняка останутся синяки, он продолжал нанизывать ее тело на свой член с бешеной скоростью, заботясь только о своем наслаждении. Тяжело дыша, Малфой сделал два последних толчка, и его тело сотряслось в конвульсиях. Липкая теплая жидкость потекла по ногам Гермионы. Девушка перестала кричать, тихо поскуливая под мужчиной. Малфой придавил ее своим телом, восстанавливая дыхание. От его веса Гермиона стала задыхаться и, шаря пальцами по холодной стене камеры, лихорадочно искала выступ камня, чтобы повиснуть на нем. Отдышавшись, мужчина поднялся с притихшей девушки и стал медленно поправлять одежду. Пригладив волосы и подняв с пола плащ, он обернулся и посмотрел на Гермиону, которая за все это время даже не пошевелилась. - Ты была великолепна, грязнокровка,- он нагло усмехнулся и, шлепнув Гермиону по ягодице, вышел из камеры. Ведьма невидящим взглядом смотрела на стену перед собой, а тихие слезы медленно скатывались по щекам, теряясь в раскинувшихся волосах. Соль обжигала старые раны на скулах, но было все равно. Внутри было как-то странно пусто и темно, а в голове ни одной мысли. Такое чувство, что в тело попало инородное тело, которое заставило внутренности выворачиваться, оставив после себя только опустошение. Бороться не хотелось. Просто не было смысла. Раньше в сердце жила надежда на то, что ее обязательно найдут и помогут, но теперь не осталось даже ее. Тело внизу пылало огнем, словно кто-то прожег его горячим металлом, оставляя клеймо. Зажмурив глаза и закусив губу, Гермиона стала потягиваться на руках, полностью забираясь на кровать. Почти каждая точка тела делалась источником мучений. Мозг слишком ослабел для того, чтобы он мог сознавать происходящее… Моментами ей казалось, что она бредит, но чувствительность не замирала, и разум продолжал указывать на те места, где сильнее всего чувствовалась боль… * * * * * Одиннадцать дней. Почти две недели, с тех пор как она спокойно спала. Теперь по ночам ей снились кошмары, и она просыпалась от собственных криков. При каждом шорохе, лихорадочно оглядывалась, боясь услышать его шаги, и сердце сжимали холодные лапы ужаса. Он приходил к ней каждую ночь, словно она была частью особого ритуала. Пятнадцать минут пыток. Десять, чтобы отдышаться. И полчаса, чтобы взять ее. Неважно, как и где это будет, на полу, на кровати или он впечатает ее в стену - важен итог. Он жестоко терзал ее тело, разрывая его изнутри, внимал ее крикам и, утолив сексуальную жажду, уходил. Он заставлял ее выворачиваться наизнанку, выпивал ее всю, до последней капли, оставляя единственно жалкое подобие человека, оболочку и больше ничего. Гермиона не узнавала себя: осунувшееся лицо, впалые щеки, темные круги под глазами, искусанные губы. Худая, без живого места на теле. Каждый раз она повторяла про себя, что ни за что не сдастся, не сломается, выживет и обязательно выберется отсюда. Но сил становилось все меньше, а пыткам не было конца. Подтянув колени к груди, и обхватив их руками, Гермиона пыталась согреться. Через маленькое окошко под самым потолком, проникал лучик лунного света. Наступила ночь, а это могло значить только одно - он скоро придет. Ведьма подняла голову и, не сводя взгляда с белой полоски света на потолке, стала медленно раскачиваться взад-вперед, тихо напевая колыбельную, которую слышала в детстве от мамы. Ключ повернулся в замочной скважине и дверь, с тихим скрипом, отворилась. Малфой вошел внутрь, сосредоточенно хмуря брови. При виде него Гермиона резко вскочила с кровати и отошла в угол. -Ты ждешь меня, грязнокровка? Хорошо, сегодня у меня нет времени возиться с тобой,- он говорил отрешенно, словно сам был здесь, а мысли умчались далеко за пределы камеры. Мужчина расстегнул серебряную застежку, стягивая с плеч мантию из дорого бархата, и небрежно перекинул через решету изголовья кровати. -Подойди,- стальным голосом приказал он, сев, и кровать прогнулась под его весом. Но Гермиона не сдвинулась с места, - Ты не слышала меня, грязнокровка? -Я не хочу. Уходите,- робко ответила она. -Это не нам решать. Ты знаешь, что это все равно произойдет, грязнокровка, сопротивление бесполезно,- устало вздохнув, произнес мужчина. -Я никогда не перестану бороться, пока во мне есть хоть капля сил,- вздернув подбородок, прошипела Гермиона. Малфой поднялся с кровати и медленно подошел к девушке, глядя в ее красные опухшие глаза. Он поднял руку и провел по ее волосам, касаясь лица, шеи… -Кто дал тебе эту тряпку?- прорычал он, срывая с нее старую простынь, которую принес эльф, чтобы она могла скрыть наготу,- Я хочу видеть твое тело,- он провел по ее рукам, коснулся груди, плоского живота. -Прошу вас,- прошептала Гермиона, глотая слезы,- Лучше убейте меня, молю вас. -Думаешь, я не желаю этого?!- вскричал Малфой,- В моих снах ты уже лежишь захлебываясь в луже собственной крови на гнилом полу. Но я не могу…- спокойным голосом продолжал он,- Не могу сделать это явью. Пожиратель грубо схватил ее за горло, вглядываясь в широко распахнутые испуганные янтарные глаза. Ее прерывистое дыхание легким теплым ветерком касалось его щеки. Ослабив хватку, он закрыл глаза и глубоко и часто задышал, поднимая девушку на руки и неся к кровати. Бросив ее на жесткий матрац и сжав запястья, поднял ее руки над головой. - Пожалуйста,- в отчаянии прошептала она. Горячие слезы потекли по щекам. Малфой молча, покачал головой и нагнулся, целуя ее шею. Она почувствовала его руку на своей груди, и это прикосновение, ненавистное и нежеланное, высвободило таившийся в душе панический страх. Девушка принялась вырываться, но мужчина навалился на нее всей тяжестью тела. Жадные руки скользили по изгибам бедер, тонкой талии, плоскому животу. Зубы оттягивали нежную кожу на шее. Гермиона зажмурилась и отвернулась. Пальцы Малфоя нашли ее сосок, и впишись, словно когти, стали перекатывать. -Остановитесь. -Пути назад нет. Кончики пальцев мужчины касались живота, холмика, поросшего волосами, проникали все глубже. Расстегнув ремень, он развел ее ноги и резко вошел. Гермиона закусила нижнюю губу, стараясь не издать ни звука, но, из под опущенных век вырвались молчаливые слезы. Его большие руки стискивали бедра, поднимая вверх, навстречу яростным толчкам. Он застонал, и горячая влага обожгла внутренности девушки. …Прочь, ночь. Оставь ее. Но холодному сумраку все равно. Безликие звезды не помогут, бездушная луна не принесет облегчения. Сегодня он не уйдет от нее. Все будет продолжаться, пока первый несмелый лучик солнца покажется из-за горизонта… * * * * * -Она приходит в себя… -Тише, ей нужен покой. - Где я?- хрипло спросила Гермиона, открывая глаза. -Ты в безопасности,- ласково произнесла Молли Уизли, касаясь лба девушки теплой ладонью. -Что произошло? -Мы не знаем, Герм. Авроры нашли тебя недалеко от Хогсмида и сразу сообщили нам,- ответил Гарри, садясь на край кровати и беря девушку за руку,- Ты что-нибудь помнишь? -Смутно. Последнее, что я помню, это эльф, который принес завтрак, а затем темнота,- хмурясь, вспоминала Гермиона. -Все, достаточно. Отложим все разговоры на потом, тебе нужно хорошенько выспаться,- засуетилась миссис Уизли, выгоняя Гарри из спальни,- Если тебе что-то потребуется, только позови меня. -Спасибо, вымучено улыбнулась девушка, закрывая глаза. * * * * * -Как друзья отнеслись к вашему воскрешению? Женщина средних лет сидела в глубоком кресле, спиной к окну. Теплые мудрые глаза неотрывно смотрели в лицо напротив сидящей девушки. -Конечно, они обрадовались. Миссис Уизли два дня хлопотала надо мной. Гарри не оставлял меня больше, чем на две минуты. А Джинни все время сидела рядом и молчала, но в ее глазах не исчезала пелена вины и горечи за то, что она поверила в мою смерть и не предприняла попыток спасти меня,- монотонно ответила Гермиона, глядя перед собой. -Как вы считаете, в вашей душе таится злость, или, может быть обида, на эту девушку? -Нет,- отрешенно ответила ведьма. -Тогда может на Орден? Ведь они тоже не стали искать вас, поверив словам семнадцатилетней девушки,- наклонив голову на бок, спросила магопсихолог*. -Нет. -Вы старательно избегаете говорить об одном человеке. Рональд Уизли. Как он отреагировал на ваш рассказ? Ведь вы, без сомнения, обо всем поведали своим друзьям. -Рон?- глухо произнесла Гермиона, не моргая уставясь в одну точку,- Он пришел ко мне ночью. Мы разговаривали до самого утра. Я хваталась за его руки, плакала и все говорила, говорила, говорила,- в глазах девушки заблестели слезы, она всхлипнула,- Я надеялась найти в нем поддержку, но натолкнулась на стену презрения и ярости. Ни ко мне, к Малфою. Но Рон не смог понять меня. Не захотел или испугался, не знаю, но утром он уехал с Площади Гриммо и больше я с ним не встречалась. -Чего хотел достичь Люциус Малфой?- при упоминании его имени Гермиона вздрогнула и подняла испуганные глаза на женщину. - Он хотел контроля над моим телом и разумом. Жаждал полного повиновения. - Знали ли вы, что он предпримет в тот или иной момент? Он говорил о том, что хочет сделать? - Да. Я стояла на коленях обнаженной, у кровати, когда он рассказывал о том, что задумал. Он поглаживал мне поясницу, медленно проводя пальцем вверх и вниз по позвоночнику, и это вместе с холодом в камере и страхом, затуманивало мой рассудок. Но я продолжала молчать, надеясь, что он просто передумает и вместо этого просто изобьет меня, а затем отымеет без смазки в дрожащий от боли зад, покрытый синяками. Это было бы мучительно и вполне сошло бы за наказание. -Что вы испытывали в такие моменты? -Злость и унижение. - Как вы полагаете, почему он отпустил вас? -Я не знаю. -Вы знали о его намерении? -Нет. -Ошибусь ли я, предположив, что иногда он вам снится? - Почти каждую ночь,- севшим голосом ответила Гермиона. -Какие чувства овладевают вами? -Ненависть. Я хочу забить его горло осколками стекла, изуродовать его лицо, чтобы навсегда забыть. Я хочу слышать его крики. Я хочу видеть, как он будет корчиться в аду,- закрыв глаза, ответила ведьма. -Правильно ли я поняла вас, вы желаете ему смерти? -Да,- выдохнула Гермиона. Слово тяжелым грузом повисло в воздухе. -Вы смогли бы вернуться к прежней жизни? -Нет. Все никогда не станет прежним. Друзья ничего не говорят, но я вижу в их глазах осуждение и жалость. Те, кого я знала и любила, в ком пыталась найти утешение, отвернулись от меня, не желая понять, и я осталась совсем одна,- голос дрогнул, и Гермиона замолчала, тяжело задышав,- Он сломил меня. Отобрал самое дорогое, что было в моей жизни. Я сдаюсь. Он разрушил мою жизнь. Я умерла, какая-то еще часть меня, ждет тепла, рвется наружу. Та тихая, смелая девочка Гермиона, которую я не видела месяцами. Это семя, которое мне нужно беречь и растить с самого начала. Но как это сделать? С чего начать, если весь уклад жизни, мечты, стремления, вырваны из груди, словно деревья с корнями. Шрамы на моем теле сущий пустяк, по сравнению с тем, что он сделал с моей душой. У меня нет сил бороться. Я готова покориться. * * * * * Дождевые капли монотонно барабанили по подоконнику. Гермиона, свернувшись клубочком, сидела в кресле снятой квартиры на окраине Лондона, и задумчиво водила пальцем по запотевшему стеклу. Ключ в замке повернулся и дверь открылась. -Гарри, это ты?- Гермиона подняла голову и посмотрела в темный коридор. Ответа не последовало. Откинув плед, девушка вышла в холл и остановилась. - Это ты?- дрогнувшим голосом спросила она. Глаза заблестели, руки предательски затряслись. -Я. -Как ты нашел меня?- она не сводила глаз с его лица. Он выглядел уставшим, еще более бледным, глаза потухли. -Я никогда не выпускал тебя из виду. Гермиона отступила назад, прислоняясь спиной к стене, и запрокинула голову. - Вы пришли, чтобы позлорадствовать? Смотрите, во что вы меня превратили. Вокруг никого не осталось. Вы все уничтожили. Вы превратили меня в ничто. - Я не хотел, чтобы все закончилось так. - Не хотели,- грустно улыбнулась она,- Тогда чего вы хотите? - Ты знаешь. - Снова возьмете меня силой? - Не думаю, что в этот раз это потребуется,- усмехнувшись, ответил Малфой. - Ненавижу вас. - Так и должно быть, грязнокровка, - едва слышно произнес мужчина, приближаясь к девушке. Гермиона медленно подняла широко раскрытые глаза. Волшебник прочел в них боль, страх, отчаяние и что-то еще, чего не смог понять. Наклонившись, он прильнул к ее губам. Девушка попыталась было вырваться, но мужчина крепко держал ее, запустив пальцы в гриву каштановых волос, разметавшихся по спине. Он поднял ее на руки и понес к кровати. Малфой раздевал ее медленно, не делая резких движений и целуя каждый открывшийся участок кожи. Его губы сомкнулись у нее на груди, потянули за крошечный сосок, сначала робко, потом чуть сильнее, и мятежный дух покинул девушку. Она проклинала себя, заставляла вырываться, но руки зарылись в шелковистые волосы, притягивая мужчину для поцелуя. Он навис над ней, и она, напрягшись, приподняла бедра в слепой жажде поскорее ощутить его власть над собой. Малфой неистово ворвался в нее, и девушка всхлипнула, хватаясь за его плечи. Водопад наслаждения обрушился на нее, и она беспомощно прильнула к мужчине с тихими стонами, уткнувшись в ложбинку между ключицами. Ее крик потонул в его тяжелом дыхании. Солнце за окном село. Дождь продолжал омывать серые улицы Лондона. Люди спешили укрыться в домах. Гермиона повернулась на бок, глядя на спину мужчины. Малфой сидел на кровати, его плечи поднимались и опускались в такт дыханию. - Почему вы делаете это? « Ты не понимаешь, маленькая грязнокровка, я стал одержим тобой. Сексуально. Сначала я хотел сломить тебя, сделать из тебя куклу, поиграть и выбросить. Но затем меня одолела похоть. Я не помню, в какой момент все изменилось, но я отказался от идеи твоего подчинения, потому что так я потерял бы тебя. Это сумасшествие, мое психологическое расстройство, болезнь, но я не могу выбросить эту навязчивую идею из головы. Безумие - это когда у меня есть возможность заняться сексом с женой или с любой другой женщиной, а я упорно продолжаю желать лишь тебя. Быть одержимым тобой - это все равно, что иметь «туннельное зрение», не замечать никого, кроме тебя. Сексуальная одержимость тобой становится частью моей повседневной жизни. Это не простая зависимость, я знаю, что это не пройдет. Я не могу направить свою энергию на что-нибудь другое. Я не могу оправдать свои действия. Не было в мире никаких причин ни для секса, ни для других отношений между нами. Никаких - кроме моей одержимости, граничащей с помешательством. Я не могу вспомнить, когда все изменилось. Ты неотразима, прекрасна и абсолютно ни на кого не похожа. Ты не была такой. Или это я был слеп? Хотя сейчас это не важно. Сегодня я сам пришел, потому что хочу тебя.» - Потому что не могу остановиться,- ответил Малфой, вставая и собирая раскинутую по полу одежду. Гермиона завернулась в простынь и вышла в коридор, провожая мужчину. Он поднял лицо, встречаясь с ее взглядом. -Что есть в тебе, чего не хватает всем остальным?- спросил мужчина, касаясь ее щеки,- Я вижу, я понимаю, но не могу ухватиться за это,- Малфой отвернулся и вышел. Гермиона повернула ключ и прислонилась лбом к деревянной двери. * * * * * -Надеюсь, у тебя была веская причина вызвать меня в такое время?- начал с порога Малфой, проходя в гостиную. - Я все решила. Мы должны прекратить это немедленно,- ответила Гермиона, вставая напротив мужчины. - Ты знаешь, что это невозможно,- фыркнул Малфой. - Когда это закончится? - Это будет длиться вечно. - Но дальше становится только хуже. Мы одержимы похотью и ненавистью, это разрушает наши жизни. Кто-то должен положить этому конец. - Ошибаешься. Если ты думаешь, что можешь… На мгновение все замерло, стихли все звуки, и даже время остановилось. В руках девушки блеснул нож. Малфой так и не понял, в какой момент Гермиона успела призвать его, а, быть может, она сжимала его с самого начала? С его губ слетел стон боли, когда холодное лезвие почти на половину вошло в тело. Гермиона с ужасом переводила взгляд с живота мужчины на его лицо. Сначала ее глаза были полны ярости, она горела от злости и унижения и готова была убить его, мечтая лишь об этом. Но теперь не смогла вынести этого, поскольку неожиданно для себя поняла, что страстно любила его, все это время и хотела, чтобы они все закончили и начали новую жизнь. Хотела, чтобы он полюбил ее тоже, и не смогла объяснить почему. Она поняла с абсолютной точностью: он без нее, иль без него она…кто б что из них ни делал и ни говорил, а друг без друга…Их жизнь не будет радостью полна.…Но только поздно, слишком…поздно. - Люциус, я…- дрожащим голосом начала девушка. Глядя в ее неестественно расширившиеся глаза, волшебник поднял руку и положил ей на плечо, а затем рассмеялся, притягивая к себе. Нож вошел в его тело по самую рукоятку. Кровь окрасила белую рубашку и руки Гермионы, темны капли с глухим стуком падали на пол, впитываясь в белый ворс ковра. - Помолчи, Гермиона. Ты поступила правильно,- Малфой коснулся лба девушки окровавленными губами,- Моя смелая гриффиндорка, ты все сделала правильно. Теперь, ты свободна,- на последнем выдохе произнес мужчина. Он часто и тяжело задышал, опускаясь на колени. Гермиона отступила назад. Горячие безутешные слезы обожгли щеки. Она закрыла лицо руками, сдерживая отчаянный крик. Малфой повалился на бок, издавая булькающий хрип, с уголка рта потекла тоненькая струйка крови, грудь замерла на последнем выдохе. Девушка упала на колени, сжимая трясущимися руками его ладонь. Глаза волшебника казались ясными, но незрячими. Боль ушла навсегда. Гермиона опустила его веки. - Я люблю тебя,- прошептала она, касаясь его холодных губ своими.