Проклятые навечно

Нам никогда не быть вместе. Я понял это слишком поздно. После многих попыток спасти тебя, я отчаялся. Да, это самое настоящее отчаяние и безысходность. Видеть тебя раз за разом в новых мирах, видеть твою улыбку и слезы в голосе. «У нас есть всего два года, чтобы насладиться жизнью вместе, Капрал» Я ненавижу эту фразу. Каждый раз ты встречаешь меня именно ей. Со своей счастливою улыбкой, которая снится мне во снах и слезами. «Я так больше не могу…Я не хочу умирать, Капрал! Я не хочу умирать!» — кричишь ты мне за два дня до смерти. А я ничего не могу сказать, стою, молча сжав зубы и еле сдерживая слезы. Хах, вот во что ты превратил меня, Эрен. Кто бы мог подумать, что Великий воин человечества будет на протяжении нескольких жизней сбивать кулаки в кровь и заходиться холодным потом ночью, ожидая новый кошмар. «Эрен, я не хочу тебя терять…» — голос меня не слушается, когда я держу тебя за руку. Очередная жизнь. Казалось, что ничего не предвещает беды, и я уже не отпускаю тебя от себя ни на шаг, но даже в этом случае, ты снова умираешь на моих руках. Почему? Почему именно у него эта чертова болезнь? Почему ты молчал, идиот?! Слабая улыбка, и ты тянешь руку ко мне. Прикрываю уставшие глаза и чувствую дрожь парня. «Простите меня, Капрал. Я опять подвел вас» — я слышу слезы в твоем голосе и больше всего боюсь открыть глаза, вновь увидев исхудалое тело и впалые глаза. Мне больно видеть тебя таким. Невыносимо больно. «Эрен, прости меня…Я не понимаю, почему ты не можешь остаться в живых, я же все делал, чтобы ты жил…» Ты лишь улыбнулся и в уголках твоих невероятно красивых глаз скопились слезы. «Просто мы прокляты, Ривай» Я застыл на месте и посмотрел на шатена. За окном пели птицы и люди шли каждый по своим делам. Все радовались наступившему лету, слышался детский смех и крики продавца мороженного. В этот день всегда светило это поганое солнце и все радовались жизни. Но мы не могли себе этого позволить. 16:30. Я ненавижу этот день и это время. Я уже слышу твои предсмертные хрипы и сжимаю твою руку сильней. «Я люблю тебя» — шепчу, а он меня даже не услышит, захлебываясь собственной кровью, он думал только о том, что устал так жить. Пальцы, что сжимали мою руку до посинения, расслабляются, и вот я опять смотрю на мертвое тело возлюбленного. Сколько раз я испытывал подобное? Пять, восемь, пятнадцать? Разные сценарии, но конец одинаков везде. Мы встретились вновь: ты обычный торговец, а я приезжий из другого города. Это был век…Семнадцатый? Я уже и не помню, да и не считаю нужным помнить. Ты был так рад, увидев меня, до сих пор помню, как ты громко смеялся на весь квартал Лондона. И я был до безумия рад увидеть тебя. Я думал, что мы будем вместе, что в этот раз нам повезет, но в те года Лондон охватила эпидемия чумы. Я даже не успел попрощаться с тобой, тебя отсеяли как какой-то мусор, я видел твое испуганное лицо и слышал крики, но мне даже не дали подойти к тебе. Или же, когда мы встретились в хмурой Германии в 1942 году? Я говорил тебе, не идти на войну, но ты уверял меня, что все будет хорошо и я пошел с тобой. Зачем я позволил уговорить себя? «Опять как в старые времена, да?» — хрипло произносил ты и смотрел на меня расфокусированным взглядом. «Молчи щенок, молчи! Дай мне нормально обработать твои…» «Капрал, я потерял слишком много крови, успокойтесь уже» — хрипло произнес ты и слегка улыбнулся, наблюдая за моими попытками обработать обрубки, которые ранее были ногами. Или же, когда ты не выдержал сам и покончил с собой, прямо перед моим приходом. Я тогда так корил себя, ведь видел, что ты себя странно вел, но не досмотрел… Или когда в городе орудовал маньяк, и я не успел встретить тебя со школы? Неделю мы искали тебя, я до последнего молился, что мы найдем тебя живого. Испуганного, но живого. Но мне даже не дали на тебя взглянуть, а этот поганец Смит лишь сочувственно похлопал меня по плечу. Я сбился со счета, сколько раз мне довелось пережить твою смерть. Я вижу твою боль, но не могу помочь, и от этого становится еще паршивее. И вот новая жизнь, 2115 год. Но почему-то я до сих пор не могу найти тебя. Год, два, а ты будто в воду канул. Наконец, в неприметном городке я смог найти тебя, но, к сожалению, ты не помнишь меня. Ничего, будто меня и вовсе не было в твоей жизни. Я узнаю, что тебе уже семнадцать лет и понимаю, почему ты умирал раз за разом. Возможно, даже и к лучшему, что ты забыл на меня и только печальные взгляды твоих дружков неимоверно раздражают меня, когда я подхожу к вам. Ты смотришь непонимающе на меня и говоришь, что не знаешь. Твой лучший дружок, Арлерт, так, кажется, его фамилия, отводит меня в сторону и объясняет в чем дело. Оказалось, что ты ничего не помнишь о нас, о наших прошлых жизнях. Видно ты сам заблокировал все плохие воспоминания. Ну что же, тем лучше. Ты, наконец, отметил свое семнадцатилетие. Я ухожу из твоей жизни и стараюсь больше не вспоминать о тебе. Я люблю тебя больше жизни и хочу, чтобы ты был счастлив, пусть даже и без меня. Но вскоре ты опять всплываешь на горизонте, когда приходишь работать в ту же фирму, где и я. Я не хотел оставаться, но решил все же понаблюдать за тобой. Пять лет прошло с того момента, как я видел тебя. Ты вырос, повзрослел. Я, наконец, увидел тебя взрослым парнем, а не тем пятнадцатилетним испуганным подростком. Я наблюдаю за твоей жизнью со стороны и с горечью осознаю, что в ней нет места для меня. Ты женился и вскоре у тебя должен родиться ребенок. Сухо поздравляю и смотрю в по-прежнему наивные глаза. Помнишь ли ты меня? Я могу только гадать об этом. Налив холодного виски в стакан, я сажусь в большое и уютное кресло. Моя жизнь стала скучна, я потерял к ней интерес. Достав пистолет, с которым я не расстаюсь никогда, я махом выпиваю виски. Зачем мне жизнь, если в ней нет тебя? Я счастлив, что ты, наконец, зажил нормальной жизнью, я счастлив, что ты живешь. Но моя жизнь подходит к концу и кажется уже навсегда. Я выполнил свое предназначение. Я смог добиться для тебя лучшей жизни. Раньше я считал, что тебе будет хорошо со мной, в голове я строил планы, что я обязательно встречу тебя в другой жизни, и мы будем жить тихо и мирно, наслаждаясь тем, что мы будем дарить тепло друг другу. Но, похоже, что я ошибался. Ошибся еще тогда, когда в нашей первой жизни, я позволил им убить тебя. Не защитил, не спас. Я люблю тебя, Эрен. Любил и буду любить, даже если меня не будет рядом. Громкий выстрел и стена напротив окрашивается в алый цвет. А Эрен лишь вздрогнет, почувствовав неимоверную грусть, держа на руках своего маленького новорожденного сына. -Как вы его назовете? — спросила его миловидная медсестра. -Ривай, — тихо слетает с его губ имя, а на губах заиграет грустная улыбка.