24. Отпущение грехов
30 декабря 2015 г. в 16:47
— Я понимаю, что это наверное тяжело слушать.
— Да ничего подобного.
Мало ли какие курьёзы бывают с чувствами.
— Я боялась, что после такого признания ты не захочешь со мной встречаться.
— Да ты что.
Из-за такой мелочи?
Ты — сокровище.
Это чудо, что я тебя вообще встретил.
Нет, даже то, что ты вообще есть на свете.
Так я даже не знаю, из-за чего я мог бы отказаться от шанса встречаться с тобой.
Разве что ты сама отказалась бы со мной встречаться.
— Вот уж не думала, что ты так легко отнесёшься к признанию о моей любви к двоим.
И к тому, что я выбрала тебя только из-за невозможности быть с тем другим моим любимым.
— А что тут нагнетать?
Мне же невероятно повезло, что ты выбрала меня в итоге.
— А разве моё поведение — не легкомыслие? Не аномалия?
— Нет.
Хотя тебе я конечно сочувствую.
Понимаю, как тебе трудно и неуютно.
— Ты просто святой.
— Нет.
— Да. Я сама-то не могу до сих пор сбросить дискомфорт от двойственности своих чувств.
А ты вот так просто к ней отнёсся.
— «Зачем страдать, зачем грустить,
Нам жизнь для радости дана».
— Вот и он так же считает.
— Твой первый?
— Да. Первый.
Но уже не единственный.
— Ну и правильно считает.
Может, поэтому ты его и любишь.
В самом деле — зачем тратить жизнь на треволнения, теряя минуты, которые можно потратить на что-то приятное.
— Знаешь, ещё я могу тебе признаться, что ты во многом с ним похож.
— Это объясняет, почему ты любишь нас обоих и почему тебе так трудно сделать выбор между нами.
— Может быть…
Я тоже об этом думала.
А ещё … я должна признаться, что я с ним целовалась… уже после нашего поцелуя с тобой.
— Это тоже понятно.
Ты же его любишь.
— Но дело в том, что я к тому моменту уже решила, что я хочу быть с тобой.
А с ним решила расстаться.
А потом …
Я не оправдываю своё легкомыслия.
Но была такая романтичная обстановка…
Я сама не поняла, как мы начали целоваться … это как-то врасплох меня застало…
А потом мне уже не хотелось его отталкивать.
Настолько было хорошо.
— Это всё легко объяснимо. Ты живой человек.
— Но это легкомысленно.
— Перестань.
Это не легкомыслие, а чуткость к прелести момента.
— Впервые слышу, чтобы так отзывались о несдержанности.
— Алина, просто мне очень нравится, что ты такая … реактивная.
Отзывчивая на ласку.
— Ты меня просто поражаешь своей снисходительностью.
— Алина, я просто хорошо понимаю женское сердце.
Ты испытываешь потребность в любви.
Ты влюблена в твоего первого.
Более чем естественно, что в романтичной обстановке ты поддалась магии момента и позволила ему поцеловать тебя, а не оттолкнула.
— Но я тогда уже и тебя любила.
— Но и его тоже.
— Да…
Но я решила с ним уже не иметь романтичных отношений.
— Ты это головой решила.
А твоё сердце решила иначе.
Ты молодец, что послушала сердце.
Так всегда и делай.
— Как его слушать, если оно такое легкомысленное.
— Оно не легкомысленное у тебя.
Как раз оно и знает истину.
— Истину? И в чём она?
— В том, что надо следовать за любовью.
— Ага.
А если любовь сразу к двум?
— Бывает. Время всё расставит по своим местам.
И знаешь что — если ты поймёшь, что первого любишь больше, чем меня, то я пойму.
И ты можешь спокойно оставаться с ним.
— А ты?
— Я тоже буду счастлив.
Когда-нибудь.
Наверняка хорошее поведение улучшит мою карму.
И поэтому когда-то я встречу твоего двойника.
Если это вообще возможно.
— Как у тебя всё просто.
— Я просто не усложняю.
И кстати, по поводу твоей любви сразу к двоим.
Я не знаком с твоим первым, но раз ты говоришь, что мы похожи и ты сильно любишь обоих, то мы можем с ним оказаться двойным воплощением.
Это когда дух один и тот же, а вот тела у него два.
В такой ситуации нормально влюбиться в обоих.
Ненормально как раз не влюбиться во второго, любя первого.
— Это слишком непривычные рассуждения для меня.
— А ты подумай.
Зато ты перестала бы мучиться из-за двойственности.
— Может быть.
— Алина, сколько у тебя свободного времени?
— Ну … много вообще-то. А что?
— Я спрашиваю, чтобы знать, когда надо отпустить тебя.
— Кстати, я тоже должна была задать тебе тот же вопрос.
— Я свободен до завтра как минимум.
— То есть …
— То есть в нашем распоряжении столько времени, сколько ты захочешь побыть со мной.
— Как можно больше.
— Рад это слышать.
— Неужели тебя совсем не смущает моё легкомыслие?
— Мы уже выяснили, что это не легкомыслие.
Оно как минимум полностью компенсируется твоей честностью, прямотой, откровенностью и искренностью.
И знаешь… женщина не должна в одиночку бороться с соблазнами.
Задача женщины — не бороться с соблазнами, а наоборот учиться поддаваться им.
Это задача мужчины — оберегать любимую от посторонних соблазнов.
— Это не всегда возможно. Особенно если люди в разлуке.
— Верно. Именно поэтому — если мужчине не удалось сберечь жену от соблазнов — ну значит судьба такая.
Остаётся смириться.
— Женщине тоже тяжело смириться.
— А надо.
Женщина не должна переживать ещё и из-за этого.
Женщинам и так много испытаний выпадает.
То набег, то плен, то гарем.
Не хватало ещё переживать из-за того, что поддалась соблазнам.
А стрессы, как известно, вредны для женской фертильности и особенно для зародыша при беременности.
— Да, я знаю.
— Ну, а раз знаешь, то привыкай не волноваться.
Чтобы потом при беременности не пришлось учиться пофигизму.
А то знаешь — кортизол там какой подскочит, подавляя и без того сниженный иммунитет.
А на этом фоне и цитамегаловирус вылезет.
А это уже опасность для здоровья плода, правильно?
— Правильно.
— Ну вот. Так что просто помни, что главное — это здоровье ребёнка.
По сравнению с этим всё остальное — мелочи.
Из-за них не стоит рисковать здоровьем ребёнка.
— У меня такое ощущения, что я исповедалась.
И получила полное отпущение грехов.
— Только грехов не было. Ты их придумала сама.