Цветные огни

      Коганей-семпай всегда красит ногти, если у неё остаются на это силы. Садится в уголке, раскладывает вокруг разные тюбики и жидкости с «жизненно необходимыми каждой девушке веществами», как она это называет, и громко, с шумом, гамом и шутками-прибаутками занимается обыденным делом, между прочим. Реакция всегда делится и либо её хотят придушить за помеху отдыху, либо поддерживают веселье, либо наблюдают. Куроко всегда относится к последней группе. Собственно, только она к ней и относится, ибо сложно остаться равнодушным к этому весёлому действу. А Тетсуе просто нравиться смотреть, как ногти окрашиваются в разные цвета. Коганей обычности не признаёт, лака у неё много, даже больше, чем десять тюбиков и вариации, и сочетания меняются раз от раза. И снова, и снова в голову Куроко приходит странная аналогия про цветовую гамму и, почему-то, разных игроков, их свет.       Мурасакибара напоминает свечу с порохом внутри, расположенным в самых неожиданных местах. Вроде горит спокойно, но может рвануть в самый неожиданный момент. Тут в подачу нужно вкладывать всю силу, ведь мощная Атсуши может смазать приём, если мяч будет слишком медленным. А если вдруг попадается порох, то тут нужно либо отдавать пас Акаши, способной прочесть и понять ситуацию с помощью Глаза Императора со скоростью разъярённой центровой, либо использовать Ураганный, другие не подойдут, слишком уж слабые выходят и Мурасакибара их всегда смазывает.       С Аомине всё иначе. Тёмный, страстный огонь, она способна сжечь даже свою Тень. Тут можно не думать, как, куда и с какой силой пасовать. От природы юркая и гибкая, Дайки способна поймать всё. И использовать это в своей игре. Каждый раз, замечая, что бомбардир поймала «то состояние», Куроко подстраивается под её движения и пасует не в самое удачное место, а в самое странное и необычное. И Аомине всегда оказывается там, потому что не может не оказаться, ведь в баскетболе они едины и неделимы. По крайней мере, пока в это верили.       Пасовать Кисе — всё равно что играть в лотерею. Не в смысле попадёшь, не попадёшь, а в смысле силы и способа. Рёта постоянно меняет свой стиль игры, копируя всё подряд, и это действительно напрягает. Нужно судорожно размышлять и анализировать её состояние, чтоб понять, что на этот раз нужно делать. Спасовать со всей мощи, как Мурасакибаре, или как можно более непредсказуемо, как Аомине? Легко и плавно, как Мидориме, или осторожно, просчитывая все данные, как Акаши? Это всегда сложно, но, если хорошо подумать, то увлекательно. Наверное… Если рядом есть надёжные тылы, конечно. А так Куроко не хочется связываться с такими неинтересными проблемами. Да и какому ещё распасовщику захочется играть в эту совершенно не надёжную лотерею? Именно поэтому с Кисе в этой роли работают только двое, но она с упёртостью барана хочет играть с Куроко, которая пусть и не могла никогда идеально подстроиться, но продолжала пасовать. И порою неожиданные подачи шестого игрока радовали Рёту больше, чем чётко выверенные и подстроенные специально под неё, но всё же авторства Акаши. Бывают же такие странности.       С Мидоримой работать — всё равно что с холодильником. Лампочка вроде есть, но чтоб до неё добраться, нужно впустую потратить адскую прорву сил на толстую стальную и ледяную оболочку. Куроко упрямая, но только в вопросах баскетбола. В обычной жизни она предпочитает не выделяться, а просто тихонечко наблюдать, что прямо противоположно поведению, нужному, чтоб продолбить дыру в оболочке Шинтаро и стать для неё настоящей Тенью. И всё-таки Куроко не нравиться работать со Светом, до которого ещё нужно добираться, чтоб отбросить тень.       С Акаши играть и легче, и сложнее одновременно. Она напоминает огонь на жертвенном алтаре. Вроде простой и понятный, но есть в нём что-то таинственное и очень напрягающее. В целом, как два распасовщика, они почти не контактировали, но, когда капитан шла в атаку, становилось по-настоящему страшно. И Тетсуя старалась не доводить до этой черты, ибо не хотела видеть чудовище, скрывавшееся там.       Кагами другая. Не Солнце, не свободный огонь, а словно комета. Свет у неё такой же непостоянный, и всегда нужно ловить момент высшей и низшей точки силы. Когда Кагами сияет сильнее всего, Тень ей также нужна сильнее всего. Яростная, загоревшаяся идеей и противостоянием, скрежещущая зубами, она в такие моменты яростно машет руками и всячески показывает своё недовольство. И Куроко в такие моменты чувствует особенную ответственность. Успокоить, вернуть самообладание, направить это излучение в нужную для стратегии сторону. Это словно пас сделать. Особенную подачу, от которой зависит исход игры. Это вызывает невольную улыбку и некую уверенность в её роли. Именно поэтому она полна решимости остаться в тени команды. Но есть и другая ситуация. Когда свет Кагами ровный, но тусклый и такой бесконечно далёкий. Тетсуя воспринимает таким образом Поток. То состояние, в котором она никогда не может достигнуть своего Света. И эта беспомощность её раздражает. Но пять минут, всего пять минут, и Кагами снова сияет рядом, нуждаясь в поддержке своей Тени как никогда. И это Куроко тоже нравится.       Женский баскетбольный клуб старшей школы Сейрин очень весёлый и интересный. Такой же, как Тейко когда-то давно. Порою Куроко боится, что они станут такими же. Боится ужасно, до дрожи в коленях, но всё же, когда она видит упрямые выражения на лицах остальных игроков основы, то к ней возвращается вера, что всё пойдёт другим путём.       Куроко просто нравится смотреть, как ногти Коганей-семпая окрашиваются в разные цвета, и слышать согревающую пустую болтовню и ничего более. А цветные огни вокруг… Что ж, Тень гуще всего под ярким Светом, зато когда её повсюду окружает сияние, она остаётся на месте. Остаётся такой, какая есть. И это Тетсуе тоже нравится.