На трибунах становится тише… Тает быстрое время чудес. До свиданья, наш ласковый Миша, Возвращайся в свой сказочный лес.
Августовская ночь была на редкость душной. Даже приоткрытая маленькая форточка не помогала Наташе заснуть. Или же это от волнения? Ведь завтра закрытие, опять все будут суетиться. Арловская перевернулась на другой бок. Потянулась, включила настольную лампу: будильник показывал полвторого. Девушка недовольно вздохнула: «Сегодня уже закрытие… Надо поспать». Но сон всё не шёл. Решив, что лучше уж ей проветриться, Наталья встала с кровати. Достав из сумки первую попавшуюся одежду — из Олимпийской деревни они вернулись вчера, но вещи ещё не разбирали, — девушка быстро сменила гардероб и тихонько вышла на улицу. В саду было определённо лучше: свежее и прохладнее. Наташе вдруг, совершенно по-детски, захотелось яблочка. Они, конечно, ещё не совсем поспели, да и жутко кислые, скорее всего, но уж больно велико желание съесть небольшой бело-розовый плод. — Едешь ли в поезде, в автомобиле Или гуляешь, хлебнувши винца, — При современном машинном обилье Трудно по жизни пройти до конца. В саду Арловская оказалась не одна: Брагинский сидел на лавочке под яблоней. — Ваня? — удивилась Белоруссия. — Ты почему не спишь? И ты… Иван, ты что, опять куришь? — Наташа уже хотела возмутиться, но передумала. Она присела рядом с братом и аккуратно тронула его за плечо. — Опять что-то случилось? — Не опять, а снова, — Брагинский лишь улыбнулся уголками губ и выдохнул дым через нос. — Володя… умер, — он снова затянулся. — Но это… не должно быть неожиданностью. — И когда? — тихо спросила Наташа. — Двадцать пятого… Но мне позвонили вчера, — ещё одна затяжка, и папиросу придавливает каблук ботинка. — Знаешь, — Иван неожиданно горько усмехается, — это всё переживаемо, конечно, но… «Всё-таки немного больно». Праздник же, в конце концов, радость повсеместная, и вдруг… Брагинский замолчал. И тут Наталья продолжила то, что ещё недавно Иван начал напевать в саду: — Вот вам авария: в Замоскворечье Трое везли хоронить одного… Брагинский присоединился: — Все, и шофер, получили увечья, Только который в гробу — ничего. Тихая песня на два голоса проникала в тёплую августовскую ночь.***
Олимпийские игры приближались к завершению. «Лужники» снова ожили. Церемония закрытия должна была начаться с минуты на минуту. Гилберт считал, что игры прошли отлично. Он не помнил такого количества олимпийских и мировых рекордов. Неожиданно отличилась Зимбабве, чья команда составляла всего девятнадцать женщин. Она взяла золото по хоккею на траве и очень этим гордилась. Гил также вспомнил малышку Сейшелы, которая заметно подросла и решилась показаться миру. Это были её первые Олимпийские игры и, несмотря на отсутствие медалей в своей копилке, девушка была в восторге. Вот только не очень она радовалась чрезмерной опеке Кёркленда и Бонфуа, поэтому при каждом удобном случае старалась от них сбежать. Гилберт очень гордился собой. Ещё бы: второе место! А на полунамёки республик СССР он с ехидством отвечал, что их вон сколько много, а он один. Байльшмидт до сих пор усмехался, припоминая, как обычно спокойный Эдуард так носился с символом яхтсменов — морским котиком Вигри. И, конечно, он с теплом вспоминал все их посиделки. Ночные гуляния да чаепития. — Я думаю всё прошло довольно хорошо, — со спины к нему подошла Венгрия. — Да и я думаю, что всё замечательно, — ухмыльнулся Байльшмидт. — Я смотрю ты очень проникся… духом соревнований, — девушка выдавила лёгкую улыбку. — Ты у СССР почти как родной. — Конечно, я свой практически в любой компании, — Гил старался сделать вид, что не понимает намёка. — Я не об… Тут они услышали тяжёлые шаги. Брагинский сильно запыхался, видимо, быстро бежал. — Успел, — выдохнул он. — Хоть и места не занял. — Я пойду, — улыбнулась Эржебет. — Меня Феликс ждёт. Церемония началась. Белый Олимпийский флаг медленно опустился под звуки гимна, олимпийский огонь потихоньку угасал. Из цветных щитков вдруг, как в сказке, сложились символ Олимпиады Миша и слова: «Доброго пути!». Щитки перевернулись и из глаза медведя покатилась слеза. — Смотри, Брагинский, — воскликнул Байльшмидт. — Как будто и вправду плачет! Как интересно задумано. Бра… И ты тоже?! Иван быстро смахнул влагу с глаз: — Нет, просто соринка попала… — Эй, ну… — Гилберту сразу стало немного не по себе. — Всё же отлично? Вы ведь хотели эту Олимпиаду? Вы её провели. Россия широко и искренне улыбнулся: — Я думаю, она нам очень была нужна. Грянул оркестр. На стадион, как на сцену, выплыли спортсмены. Делали они всё так синхронно и красиво, что даже у Байльшмидта дух захватывало. И тут раздалась песня: — На трибунах становится тише… Вдруг на середину стадиона, ухватившись за разноцветные воздушные шары, выплыл огромный Миша. Он помахал на прощание лапой и стал медленно подниматься над стадионом до тех пор, пока не исчез в небе. Песня подходила к концу: –До свиданья, до новых встреч. — Ыыыыы, — послышалось совсем рядом. Парни оглянулись: Украина и Белоруссия стояли ближе, чем они думали. Наташа и Оля обняли друг дружку и громко всхлипывали. «Ёпт… — думал Байльшмидт. — Арловская плачет. Никак конец света близок». — Ваня, — всхлипнула Ольга. — Иди к нам! — А я… — Живо! Гилберта тоже можешь захватить, — смилостивилась Украина. — Не бросай меня с ними одного, — шепнул Брагинский на ухо ГДР.***
Через несколько дней Байльшмидт вернулся домой и мог, наконец, расслабиться. Или заняться делами, он ещё не решил. Но грандиозные планы прервал телефонный звонок. — Байльшмидт, — быстро ответил Гилберт. — Герр Байльшмидт слушает. А, привет Людвиг. Что? Как Олимпиада? А у тебя нет телевизора что ли, братишка? Да, я весь отдохнувший, посвежевший и крутой! Твой Великий брат потом и кровью добыл сорок семь золотых, а… Медведь? Который летал? Конечно, помню, — Гил налил себе из термоса чай. — А что? Погоди, — ГДР аж подавился, — что-что попросить у Брагинского?! Людвиг, ты там в своём уме?! Не шути так со мной, — Байльшмидт сделал глоток и тут же об этом пожалел. — Сколько, сколько марок ты говоришь?!***
Альфреду Джонсу пришло письмо с пометкой доставить лично в руки. В письме ровным твёрдым почерком было выведено, что страны социалистического блока не смогут принять участие в Олимпийских играх в Лос-Анджелесе, поскольку это противоречит их принципам. Так же в письме невзначай интересовались: удачны ли были эти выборы для Джима Картера? Примечания: «Едешь ли в поезде, в автомобиле…» — строчки из песни Владимира Семёновича Высоцкого «Весёлая покойницкая». — Володя… умер, — он снова затянулся. — Но это… не должно быть неожиданностью. Высоцкий умер в ночь на 25 июля 1980 года в возрасте 42 лет. Ровно за год до смерти Владимир Семёнович уже пережил клиническую смерть во время гастролей в Бухаре. Он не помнил такого количества олимпийских и мировых рекордов. За 14 дней соревнований в Москве спортсмены-участники из 81 страны установили 74 олимпийских, 39 европейских и 36 мировых рекордов, что в совокупности оказалось больше, чем достижения предыдущей монреальской Олимпиады. Эуард так носился с символом яхтсменов — морским котиком Вигри. Талисманом московской Олимпиады стал Олимпийский Мишка, автор эмблемы — московский иллюстратор детских книг Виктор Чижиков. А талисманом соревнований яхтсменов в Таллине являлся морской котик Вигри. Картинки: http://divanmaster.diary.ru/p210993445.htm Твой Великий брат потом и кровью добыл сорок семь золотых. Команда ГДР в 1980 году заняла второе место и выиграла 47 золотых медалей. А что? Погоди, — ГДР аж подавился, — что-что попросить у Брагинского?! Людвиг, ты там в своём уме?! Не шути так со мной, — Байльшмидт сделал глоток и тут же об этом пожалел. — Сколько, сколько марок ты говоришь?! Скорее всего, это красивая легенда. За энную сумму дойчмарок одна западногерманская фирма хотела приобрести нашего мишку. Альфреду Джонсу пришло письмо с пометкой доставить лично в руки. В ответ на бойкот московской Олимпиады, большинство стран социалистического блока бойкотировали Летние Олимпийские игры в Лос-Анджелесе в 1984 году. Во время бойкота ими были проведены соревнования под названием «Дружба-84». Девять государств (СССР, Болгария, Венгрия, ГДР, КНДР, Куба, Монголия, Польша, Чехословакия) провели их под девизом «Спорт — дружба — мир». Есть мнение, что решение Картера было продиктовано предвыборными целями: бойкот Олимпиады должен был добавить ему голосов. Однако выборы выиграл Рональд Рейган. И, на мой взгляд, Рейган был гораздо более зубастый.