А потом он всё равно вернулся.

Десять раз Реборн успел проклясть свои благие намерения, которые, судя по дороге, заваленной ветками и петлявшей как пьяный заяц, вели его прямиком в ад. В сущности, ад пугал мало, но вот необходимость гробить любимую машину заставляла скрежетать зубами и поминать всех известных богов нелестным словом. Подскакивая на ухабах и пытаясь не въехать в очередное дерево, растущее прямо посреди дороги, киллер мысленно прокручивал в голове, что сделает с этим помешанным на уединении китайцем, когда доберётся. Становилось немного легче. Особенно понравилась идея забросить Фонга на плечо и утащить в тёмный уголок. Но этим можно будет заняться позже. Всё же ему предстояло просить Фонга о серьёзном одолжении, так что обострять ситуацию не следовало. Изредка Реборн поглядывал в зеркало заднего вида, отрываясь от своих мыслей. Мальчишка спал, несмотря на ухабы и жару. Но вполне мог и притворяться, чтобы ни у кого не возникло желания с ним поболтать. Даже сейчас упрямый и гордый. Хотя почему это он должен был измениться. Скорее уж из-за своей вынужденной зависимости, ещё больше замкнулся в себе, отгораживаясь. Только теперь не хищник и стадо, а больной и здоровые, калека и полноценные люди. Реборн всегда считал, что упрямство только мешает. Упорство - вот что может помочь в самой дикой ситуации. Например, именно упорство толкнуло его на этот отчаянный шаг. И не остановили ни громкие протесты Хибари, ни многочасовые перелёты, ни истеричные звонки Тсуны. Оставался самый последний шанс, и Реборн просто обязан был им воспользоваться. А вот баранье упрямство Кёи только мешало. Заставляло преодолевать кучу возникающих препятствий. Как будто им уже существующих мало. Деревянная ограда вынырнула из чащи леса внезапно, заставив втопить педаль тормоза до упора. Машина чуть вильнула, нехотя возвращаясь на утоптанную колею, которую какой-то шутник назвал «дорога». Ругнувшись, Реборн оглянулся на спящего на заднем сиденье Кёю. Тот как ни в чём ни бывало сидел, склонив голову на плечо. Присмотревшись, мужчина заметил, что глаза пытливо наблюдают за ним из-под неровной чёлки. - Приехали, - улыбнулся Реборн совсем искренне. Немногие могли похвастаться тем, что видели его таким. Но парень настолько напоминал его самого в детстве, что эта ненужная мягкость появлялась сама собой. - Я заметил, - ровным голосом отозвался Хибари без тени насмешки или холодности. Просто констатация факта. Тем временем в заборе отворилась калитка. Фонг вышел к гостям в простом домашнем кимоно, по обыкновению заложив руки в широкие рукава. И как бы величественно и умиротворённо он ни выглядел в этот момент, но уж Реборн-то знал, что в складках одежды прячется не один неприятный сюрприз для незваных гостей. - Нихао, - кивнул Фонг, вынимая руки из рукавов. Таким образом он продемонстрировал открытые ладони, а значит благие намерения. - Давно не виделись, Реборн. - И тебе привет, старый затворник, - гораздо приветливее и сердечнее, чем собирался, отозвался Реборн. Губы сами разъехались в улыбке, заставляя его опускать глаза. Не любил он быть таким. Слабости такого рода давно ему не по рангу. Фонг тихонько засмеялся, накрывая своей ладонью плечо друга. Старые узы, подобные тем, что связывают их, прочнее и сильнее семейных. Даже через годы они чувствовали друг друга без слов, которые могли выразить слишком ограниченное число эмоций. Какие же фразы подобрать, когда спустя несколько лет у твоего порога появляется нежданный друг, бывший любовник и самая большая ошибка в твоей жизни. Хотя какие мелочи. Ведь и жизни у тебя бы не было, если бы не этот вечно темнящий итальянец. Фонг с заметным интересом выглянул из-за спины Реборна, который как бы невзначай прикрывал машину. Хмурый пассажир старательно игнорировал сцену встречи друзей, смотря куда-то в сторону леса. - Кстати о цели визита! - вдруг начал Реборн, ловя на себе удивлённый взгляд китайца. - Хм, я думал, что ты приехал попробовать моё варенье. Только вчера сварил, - невинно улыбаясь, степенно покачал головой Фонг, не собираясь облегчать задачу. Реборн надвинул шляпу на глаза, пряча невольный вздох и непрошеную улыбку. Ох уж эти пикировки. Дразнить Фонг всегда умел превосходно, не теряя инициативы ни на минуту. За его тёплой, немного отстраненной улыбкой так легко потеряться и спутаться. Но Реборн давно выучил все необходимые уловки, способные справиться даже с таким хитрым лисом, как Фонг. Да и вообще, чего уж тут. Они друг друга стоят. Может, потому и не ужились. Два старых хитрых лиса не могут жить в одной норе. - Я приехал просить тебя о маленьком одолжении, - как ни в чём не бывало, продолжал Реборн, отходя подальше от машины. - Неправда. Ты приехал делать вид, что просишь меня об одолжении, - уточнил Фонг, продолжая рассматривать мальчика на заднем сидении машины. - А на самом деле у тебя в рукаве припрятано что-то, что заставит меня согласиться в любом случае. Реборн закатил глаза, всем своим видом изображая религиозного мученика, столкнувшегося с еретиком. - В такие моменты, мне очень хочется сказать: "Простите, но я не говорю по-китайски", - вздохнул Реборн, понимая, что этот раунд проиграл. Фонг совсем по-мальчишески хихикнул, вспоминая их первое совместное задание. Тогда Реборн здорово подпортил ему нервы. Неделю киллер изображал полное непонимание, смотрел исподлобья, реагируя на все улыбки и попытки к общению холодной настороженностью. И лишь на седьмой день, в аэропорту произнёс на изумительном китайском "Отличная работа". Фонг прошёл проверку на прочность, заработав не только уважение, но и симпатию, которая стала первым кирпичиком их дружбы. - Что с ним? – легонько кивая, спросил Фонг, уже всё понимая. Но так хотелось ошибаться. - Паралич нижней половины тела после аварии. Разбился на мотоцикле в погоне за объектом. Врачи ничего сделать не могут, - проговорил Реборн, становясь плечом к плечу с другом. – Парню шестнадцать всего. Фонг внимательно изучал свои лёгкие таби, которые смотрелись довольно странно рядом с кожаными итальянскими туфлями Реборна. Надо отказаться, вот прямо сейчас. Взять и отказаться. - Ты же знаешь, что я обещал Луче, что не буду больше... - произнёс Фонг, используя последнее оружие в арсенале. Наверное даже подлость, но дрожь в руках уже почти нельзя скрыть. Спустя столько лет ему было страшно снова возвращаться к тем воспоминаниям и оставаться с ними один на один. - Луче попросила тебя не брать больше больных, только ради тебя самого. Да и сейчас, тебе ведь просто страшно. Не приплетай сюда Луче, - отрезал Реборн, намереваясь любыми путями добиться своего. Пусть даже заманчивые фантазии так и останутся фантазиями. Их отношения - дела давно минувших дней. Всё, что ему нужно сейчас, чтобы семья была в порядке. Чтобы небо снова стало спокойным. Будто прочитав его мысли, завибрировал телефон, требовательно привлекая к себе внимание. Реборн ругнулся, но трубку взял, жестом прося Фонга подождать минутку. Кёя тем временем бесцеремонно уставился на китайца. Уничтожающим взглядом пробежался по его кимоно, потом покосился на небольшой, изрядно потрёпанный временем домик. Не найдя для себя ничего интересного, парень отвернулся. Твёрдой рукой он схватился за дверную ручку, ловко подтянулся к дальнему окну. Но вот с бесчувственными ногами так просто не получилось, пришлось изрядно повозиться. Щёки парня порозовели. Особенно стыдно показывать свою беспомощность перед кем-то вроде этого чудика. С трудом переместившись к дальнему окну, Кёя демонстративно уставился куда-то вдаль, ощущая затылком чужой взгляд. - Прости. Я вернулся, - постукивая телефоном по руке, произнёс Реборн, подходя к машине. - Я его осмотрю. И если не найду ничего, за что можно было бы зацепиться, то.., - задумчиво отозвался Фонг, отворачиваясь от мальчика. - То никаких претензий, - выставляя вперёд руки, кивнул Реборн. – И спасибо. Это действительно много для меня значит. Фонг снова рассеянно кивнул, кутаясь в кимоно. Оставив гостей друг с другом, мужчина побрёл в сторону дома. Наверное, мальчик стал бы смущаться при чужих. Всё-таки сложно привыкнуть пользоваться коляской. Хотя во времена детских лет Фонга такое чудо невозможно было представить в глухой горной деревушке на юге Китая. Поэтому пятилетний мальчик сидел дома, наблюдая жизнь из окна. И кто знает, чем бы всё закончилось, если бы не мастер Чи Фуу, который почему-то твёрдо вознамерился ему помочь. Стола в доме как такового не было, поэтому Фонг решил не торопиться и пока что провести осмотр прямо в кресле. Реборн вошёл первым, как бы промежду прочим придерживая входную дверь. Кёя въехал следом, упрямо толкая коляску по-детски худыми руками. Его лицо выражало крайнюю степень раздражения, граничащую с яростью. - Кёя познакомься, это мастер Фонг. Он хочет тебя осмотреть, - представил их Реборн, выразительно выделяя слово мастер. Кёя неопределённо хмыкнул, снова смотря прямо в глаза без всякого смущения. Для шестнадцати лет у него удивительно пронзительный взгляд, который очень сложно разгадать. Как дрель: сверлит так, что стружка летит, но вот сказать что-то большее про неё нельзя. Фонг аккуратно опустился на колени возле кресла, мало заботясь о своём белоснежном кимоно. Кёя недовольно покосился на Реборна, который стоял, прислонившись к стене, с самым безмятежным видом. Фонг ловко закатал штанину брюк, которые болтались на мальчике, словно покупались на вырост. Пальцы бегло прошлись вверх от лодыжки к колену, ощупывая нерв. Кёя с каменным лицом следил за всеми манипуляциями. Фонг пожалел, что не приготовил хотя бы циновку. Ведь не здесь его болячки. Позвоночник нужно смотреть. Там сидит главная проблема, которую очень хотелось пощупать, чтобы понять, можно ли выдавить её из тела. Но и так, уже видно кое-что интересное. Переплетение нервов, мышцы живые и крепкие. Только бы найти, только бы нащупать. Пальцы порхали по бледной коже, но Кёя не ощущал прикосновений, а только видел. А потом и вовсе отвернулся. Кёя злился с каждой секундой всё больше. Сколько раз всё начиналось так же? Сколько он вытерпел обследований, врачей и фальшивых обещаний. Тошнило от всего этого. Хотелось, чтобы его оставили в покое. И вдруг – вздрогнул от одуряющей боли, ощущая, как голова резко закружилась, а к горлу подступила тошнота. А затем снова, едва различимое, нежное, успокаивающее прикосновение пальцев, и губы задрожали, но уже неважно. Голос хриплый под наплывом эмоций. И слова такие внезапные сорвались с языка: - Ещё. Ещё! Фонг закрыл глаза, улыбаясь успокаивающе и тепло. Его руки исследовали голень, которая снова утратила чувствительность. Но главное он уже нашёл. Выцарапал среди бесчувственности ту самую боль, которая и не давала мальчику встать. Кёя смотрел с жадностью, ловя каждое движение. Он всё ждал новой вспышки боли. Но Фонг замер и отстранился. - Завтра начнём лечение, - улыбнулся мужчина, поднимая глаза вверх. Фонг задумчиво пошевелил уставшими пальцами, которые теперь в глазах Кёи стали почти божественными. Мужчина примерно представил тот путь, что им предстояло пройти впереди. Сегодняшняя боль ничто в сравнении с тем, что начнётся завтра. - Тебе нужно отдохнуть, - тихонько проговорил Фонг, поднимаясь с пола. Кёя честно попытался унять раздражение, вызванное нетерпением. Но ведь он ждал год, что теперь для него несколько часов? Фонг покачал головой, ему очень хотелось погладить мальчика по голове, утешить и приободрить, но тот слишком ершится, слишком замкнут в собственном отчаянии. Того и гляди, укусит. - Отлично! – Реборн просиял самой настоящей улыбкой. Чемодан он уже успел притащить из машины и поставить у стенки. – Ну тогда я приеду завтра к вечеру, узнать как ваши дела. Звоните, если что. Дверь хлопнула уже через секунду, оставляя Фонга и Кёю наедине. - Здесь сотовый не ловит, - спокойно отозвался Кёя без всякого сожаления. Теперь он не уехал отсюда, даже если бы его попытались выставить силой. В Реборне мальчик не нуждался, как собственно не нуждался ни в ком и никогда. Хотелось поскорее лечь спать, чтобы настало завтра. Фонг кротко вздохнул. Срочный звонок, значит? Что ж, стоило признать, опять Реборн его обыграл - безмерно нагло, а оттого чрезвычайно очаровательно.