let me fly

Займите места в соответствии с Вашими билетами. Новый город. Очередной. Такой же, как и все предыдущие. Другие дома, пейзажи, достопримечательности, климат. А в остальном… Никогда не понимал, как толпа может рукоплескать и восхищаться теми, кого видит только на сцене, в образе. Никто их них не видел меня настоящим. А если бы увидел, изменил бы свое отношение ко мне. Ведь ни один близкий мне человек не восхищается мной так, как те, кто приходят на наши концерты. Хотя есть одно исключение. Доминик. Ты всегда был исключением из всех моих правил. Видно, ты слишком прекрасен для них. О Дом… вот ты сидишь, через кресло от меня. Уснул, прислонив голову к иллюминатору. Уснул, в этой тряске, в этих неудобных креслах, в не лучшем для сна положении. Ты никогда не переносил недосыпы. В особо загруженный периоды туров ты где только не засыпал: в гримерке, в машине, у стоек бара… но лучше всего тебе спалось в одной постели со мной. Пристегните ремни безопасности. Да, все-таки люди в разных городах одинаковые. Я вечно задаюсь вопросом, куда они так спешат? Куда бегут, летят, едут? Что они там надеются найти? И найдут ли? Разве не ждет их там то же, что они так торопятся покинуть? Редко когда предмет поиска можно найти, преодолев определенное количество километров. Обычно для этого приходится преодолевать года, или людей, или чувства, или какие-то ситуации и происшествия. Но не километры. Они ничего, абсолютно ничего не меняют. Если ты не нашел чего-то в Британии, ты не найдешь этого в Штатах. Не твое местоположение виновато в твоих несчастьях. Например, мое счастье всегда со мной, куда бы я не летел. Совсем рядом, стоит лишь руку протянуть. Спит через кресло от меня. Я убираю столик и привожу спинку кресла в вертикальное положение. Взлет. Непередаваемый. Однозначно лучший момент полета. В эти секунды ты не думаешь ни об опасности перелетов, ни о возможных турбулентностях, ни о каких-либо других омрачающих обстоятельствах. Взлет. Он все затмевает. Как и в нашей жизни, ты не запоминаешь удручающего конца. Мы помним лишь прекрасное начало, по сравнению с которым меркнет все остальное. Сотни одинаковых рейсов, ведущих в никуда из ниоткуда. Мы никуда не уезжаем, не так ли? Мы выступим на десятках сцен, ничем не отличающихся друг от друга. Посетим десятки баров, похожих друг на друга как две капли воды. Ничего не изменится, понимаешь, Дом, ничего. Но я безмерно рад, что в этом не имеющим начала и конца путешествии со мной будешь ты. Потому что иначе все это было бы бессмыслицей, абсурдом. А ты как-то всегда умел наполнять смыслом то, что я делал, чем бы это ни было. Ты мой взлет, Доминик. Где моя конечная точка? К чему я все это время иду? Что ждет меня в конце? Не пропустил ли я когда-то свой пункт назначения? А что, если, дойдя до конца, я останусь один, ни с чем? Что, если я все растерял по пути? Мне страшно, страшно. Я боюсь, что что-то сделал не так. Или что я не сделал чего-то, что должен был. Вдруг я сел не на свой рейс? Я не первый раз думаю об этом. Такие мысли появляются у меня с завидной регулярностью, приводя с собой всеразрушающую панику. И всегда эти приступы заканчивались одним. Домиником. Его ладонями, сжимающими мои руки. Его глазами с какими-то теплыми искорками. Его улыбкой, от которой веяло теплом. Но сейчас он спит, и я не стану его будить. Это и не нужно, ведь мне одного полувзгляда на него хватает. Я знаю, что он совсем рядом, что он со мной. Что он будет со мной столько, сколько потребуется. То есть пока не окончится мой полет. Из лабиринта мыслей меня вырывает твой голос. Я даже не заметил, как ты проснулся. -Скоро посадка?- твой голос после сна немного более хриплый, чем обычно, а глаза чуть темнее. Что ты видел сейчас, Дом? Был в твоем сне я? А я там летал? -Да, Доминик, скоро. Совсем скоро. Ты лучше поспи пока. Чуть-чуть осталось.