С Днём рождения, Руки

Таканори стоял с закрытыми глазами спиной к мокрой кафельной плитке душевой кабины и слушал звуки множества капель, что бились о пол в бесконечном порядке и чувствовал, как горячий поток воды смывает с кожи всю грязь и все накопившиеся за неделю проблемы. Сегодня понедельник, 01:00 1 февраля 2016 года, сегодня ему исполняется 34 года, 14 из которых он провёл рядом со своей группой, что так сильно ему дорога. Он любит и дорожит the GazettE, он вложил и продолжает вкладывать все свои силы в то, чтобы группа и дальше продолжала развиваться и становиться всё популярнее и популярнее. Руки очень боится представить свою жизнь без группы, если исчезнет она, то исчезнет и он, как вокалист, как музыкант, и как просто человек, исчезнет его душа и останется только тело – пустая оболочка, которая никому не нужна. Но не время сейчас думать о таком, сейчас у них всё более чем замечательно, впереди много планов на этот год, которые они обязаны осуществить вместе. Новый альбом, сингл, два тура по родной стране – это лишь малая часть их «путешествия», которое они должны продолжить в новом, 2016, году. Несмотря на большие успехи, что они достигли, ему всё равно кое-чего не хватает. Дело не в физических недостатках, таких как деньги или популярность. Нет, это касается его души и сердца, которое он хочет разделить с кем-то другим. Ему не хватает человека, который всегда был бы рядом, поддерживал его и любил. Конечно, есть родители и старший брат, они не забывают о нём и всё время поддерживают, есть друзья, близкие и группа, но это всё не то. Ему нужен только один, один человек, самый родной и самый близкий. Неожиданный звонок в дверь прервал мысли вокалиста, заставляя вновь перенестись в реальность. Он выключил воду, схватил недалеко лежащее полотенце, но тут звон в дверь смешался с дикой долбёжкой, казалось, что двери вот-вот сорвутся с петель по вине незваного гостя. С недовольным ворчанием и матами Руки натянул халат, пересёк коридор и, нецензурно высказываясь о пришедшем, рывком открыл дверь, не удосужившись спросить кто. Но этого и не потребовалось, ведь на пороге стоял Рейта. - Йо! – поприветствовал басист Таканори, поднимая руку в соответствующем жесте. - Рей? Какого чёрта ты припёрся в такой час? Ты в курсе сколько время? – спросил Руки с удивлённым и пришибленным выражением лица, полностью укутываясь халат, плечи которого были уже довольно мокрыми от падающих с чёрных, как смоль, волос капель. - Да в курсе я, в курсе. Сейчас час ночи, 1 февраля, поэтому и пришёл. У тебя ведь День рождения. Хочу поздравить, - запинаясь на каждом слове, начал говорить басист. Рей был явно слегка, а может и не слегка, подвипивший, что сказывалось на том, как он стоял, облокотившись плечом о дверной косяк. - Спасибо, конечно, но зачем нужно было обязательно приезжать? Мог бы и по телефону. - Может, уже пригласишь войти, мы так и будем стоять? – оставил без внимания вопрос Рей, продолжая глазеть на полураздетого вокалиста. Несвязная речь всё больше впивалась в уши Руки, заставляя наконец пригласить гостя войти и предложить ему стул, ведь если басист упадёт, Таканори вряд ли сможет поднять его в одиночку. Тем более что на улице была зима, холодный воздух всё больше проникал в дом и Руки чувствовал, как у него начинают мёрзнуть его ещё мокрые после душа ноги. - Проходи на кухню, я сейчас приду, - Руки захлопнул входную дверь, показал приглашающим жестом в соответствующую сторону, а сам двинулся в комнату. 5 минут спустя Руки, одетый в домашние штаны и футболку, вошёл в кухню, его мокрые волосы были расчёсаны и спадали прямыми тонкими прядями, касаясь плеча. Рейта сидел в свободной открытой позе, облокачиваясь на спинку стула, одна его рука покоилась на столе, а вторая лежала на колене его полусогнутой ноги. Увидев Руки на пороге, Рей поставил одну руку на локоть, подперев ладонью голову, которая уже повернулась в сторону вокалиста, а глаза внимательно рассматривали вошедшего. Тишина и взгляды друг на друга продлились недолго, первым заговорил Руки: - Скажи честно. - Что? - Зачем ты приехал, когда можно было просто позвонить? Зачем выпил, когда не умеешь пить? На дне рождения Аоя ты ни грамма в рот не взял, а в мой день решил напиться и приехать ко мне, почему? - Не знаю, просто… захотелось ч-что-ли… Сам не знаю п-почему… - Рей отвел взгляд и начал с увлечением рассматривать чайник, стоящий на столешнице. Выпитый час назад алкоголь начал действовать, давая о себе знать несвязной речью и нарастающей головной болью, и Акира схватился рукой за голову и закрыл глаза. Таканори тяжело вздохнул, направился к одному из многочисленных ящичков, достал оттуда упаковку таблеток, положил две в стакан, налил воду и протянул басисту. - Что это? – непонимающим взглядом уставился Акира на прозрачную бурлящую жидкость в стакане, в которой постепенно растворялись две белых таблетки с характерным шипением. - Лекарство от похмелья, думаю ты вряд ли захочешь проснуться завтра с головной болью. - Да, но тебе оно зачем? Ты ведь не пьёшь. - Как раз для таких случаев. - Для каких – таких? Когда я, человек, который не умеет пить и который вряд ли дома имеет похожие таблеточки, в один прекрасный день напьётся и решит пойти домой именно к тебе? – спросил Рейта с явной усмешкой и лукавыми глазами начал сверлить Руки, который словно язык проглотил и стоял как вкопанный. - Хватит строить нелепые предположения, заткнись и выпей лекарство. Второй раз предлагать не буду, - выпалил Таканори и с уже заметным смущением отвел глаза в сторону окна, за которым ночь уже вошла в свои владения и начала затапливать улицы темнотой вперемешку с лунным светом. Рей послушно взял стакан из рук Таканори, осушил парой глотков, слегка поморщился, поставил стакан на стол, а затем сказал: - И всё-таки у меня есть подозрение, что ты меня ждал, - улыбался он, продолжая сверлить лукавым взглядом Таку, который не смел посмотреть в глаза человеку, сидящему рядом, а скрестил руки на груди и продолжил пялиться в окно. - Думай что хочешь, я пошёл спать, - он резко развернулся и готов был уже выйти из кухни, как его остановила тяжёлая рука басиста, крепко сжимающая запястье. – Ну что ещё? - Помоги встать, меня ноги не держат. - Эх ты, сколько раз тебе говорил: не умеешь пить – не пей. Держу пари пил ты вместе с нашими гитаристами, - с дружелюбной и понимающей улыбкой сказал Руки. Его всегда умиляло с того, как Рейта себя ведёт, когда пьяный. Вроде бы брутальный басист, любит рок и мотоциклы, а пить не умеет и при этом ведёт себя как ребёнок. - Да, с ними, с кем же ещё, я ведь не алкаш, чтобы пить в одиночку, - усмехнулся Рей на реплику Руки, и под дружеский смех позволил рукам вокалиста обхватить себя за плечи и помочь встать. Миновав кухню, они вышли в коридор, но тут Рейта неожиданно споткнулся о маленький коврик и припечатал рядом идущего вокалиста к стене своим телом. Руки зашипел от боли, пронзящую его голову, а Рейта всем корпусом навалился на него, положил свою голову на чужое плечо и глубоко дышал. - Эй, Рей-чан, ты в порядке? – спросил Руки, пытаясь оторвать от себя пьяного басиста, но безуспешно, а его горячее дыхание обжигало плечо и шею, заставляя думать совсем не том. Таканори моргнул, отгоняя ненужные мысли, а затем снова позвал по имени неожиданно навалившийся на него груз, - Рей-чан? В ответ раздалось негромкое мычание и слабый голос: - Чего? - Отстранись от меня, ты тяжёлый, и вообще давай уже дойдём до комнаты, немного осталось, - неуверенно и сдавленно сказал Руки из-за груза на его грудной клетке, что мешало нормально говорить и дышать. Вокалист снова услышал мычание, на этот раз недовольное, и вдруг почувствовал, как к его шее прикоснулось что-то тёплое и влажное, заставляя тело разгореться и покрыться мурашками с головы до ног. Он раскрыл рот в беззвучном стоне и с большим усилием заставил себя вновь заговорить, но горячие губы, прильнувшие к его коже не давали мозгу здраво мыслить и язык начинал заплетаться от обилия необъяснимо-приятных ощущений: - Ч-что ты делаешь? П-прерати, ты не в себе, тебе н-нужно поспать… - прошептал и пролепетал, нежели сказал, Руки, затем жаркие губы отстранились от кожи и на этот раз обожгли ухо горячим от нахлынувшего возбуждения шепотом: - Ошибаешься, Руки-сан. Мне нужен ТЫ. И только ТЫ, - произнёс Акира, смакуя каждое слово и наполняя его страстью, а затем вновь прильнул к разгорячённой и покрывшейся испаринами шее вокалиста, заставляя того застонать и зарыться пальцами в волосы друга притягивая ещё ближе к себе. Создавая влажную дорожку языком, Акира медленно поднимался вверх, ласкал шею, кадык, челюсть, и, стоило ему мимолётно коснуться чужих губ, он поднял голову, чтобы посмотреть в лицо объекту своего вожделения: глаза горели от накрывшей волной возбуждения и жажды большего, рот был слегка приоткрыт, будто говоря о готовности пустить внутрь, а кадык на взмокшей и горячей шее подымался из-за периодически проглатываемой слюны. Акира не спеша приблизился к приоткрытому рту Руки, провёл языком по контуру губ, прикоснулся своими, а затем медленно, словно прося разрешения, проник внутрь тёплой полости и начал неторопливо изучать каждый её уголок. Таканори незамедлительно ответил на поцелуй, столкнувшись языком с другим, и в этот момент его как будто током ударило, он полностью потерял над собой контроль и углубился, желая ещё больше почувствовать и изучить вкус иных губ. От Рейты пахло алкоголем, во рту ещё сохранился вкус недавно выпитых напитков, но, как ни странно, это не отталкивало Руки, а наоборот распаляло большее желание исследовать такой знакомый, но ещё совсем не изученный рот. Пальцы переместились с головы на затылок, надавливая на него и требуя большего, руки Акиры легли на талию Таканори, а пальцы ловко задрали футболку и прикоснулись к оголенной нежной коже. Вокалист вздрогнул, а руки Акиры продолжили забираться всё выше, лаская и оголяя живот, и, наконец, достигли груди, почувствовав как под ладонью быстро стучит сердце, и поднимается грудная клетка, требуя больше воздуха, которого сейчас, в момент поцелуя, так сильно не хватало. И вот, наконец, когда руки блондина достигли плеч, он снял с Руки футболку, на пару секунд прерывая поцелуй, потом на пол полетела и его собственная футболка. Немного отдышавшись они прижались голым торсом друг к другу и продолжили поцелуй с большим жаром. Ладони Таканори переместились с затылка басиста на его широкие плечи и спускались всё ниже прощупывая каждый позвонок на его спине и оставляя дорожку мурашек. Одна рука Акиры легла вокалисту на спину, а вторая на бедро, приближаясь всё ближе к выступившему из-под тонких тканевых штанов бугорку. И стоило ему положить руку и несильно сжать возбуждённую плоть, как с губ брюнета сорвался стон, а его ногти впились в спину басиста, заставляя того зарычать. Он прервал поцелуй и услышал недовольное мычание со стороны Руки, который через мгновение взял его за запястье и повёл в сторону своей комнаты, находившейся буквально в трёх шагах от них. В следующий момент они оказались рядом с кроватью в просторной тёмной комнате с большим окном, сквозь которого проникали лучи уличных фонарей, что были единственным источником света в помещении. Руки с Рейтой смотрели друг на друга и молчали из-за переизбытка чувств и недостатка слов, которые были сейчас ни к чему. Рейта нежно обхватил друга за плечи, заставляя сесть на край кровати и полностью откинуться на холодные белые простыни, а затем навис над ним, упираясь руками по обе стороны от его головы. Он хотел Руки, желал как никогда, о чём свидетельствовали жар на щеках, частое и глубокое дыхание, а также член, что создавал неимоверную тесноту в грубых штанах и желал наконец вырваться наружу. Вдруг он услышал звук, создающий пряжкой его собственного ремня, наклонил голову и увидел как тонкие пальцы проворно расправлялись с ненужным предметом одежды, а затем почувствовал как движущийся бегунок молнии на ширинке случайно задел головку, вынуждая испустить стон. Рейта рывком снял штаны, и, немного повозившись с носками, остался в одних боксерах. Тем временем, Руки, сгорая от нетерпения, снова притянул басиста к себе и вовлёк в поцелуй. Их ладони беспорядочно блуждали по телам друг друга, стараясь изучить каждый уголок и сантиметр тела. Акира вновь разорвал поцелуй, припал губами к шее Таканори и начал жадно оставлять красные засосы на бледной коже, как бы помечая, заставляя его тем самым мычать от удовольствия и тяжело дышать. Губы блондина спускались всё ниже, и когда они достигли одного из уже давно набухших сосков, Рейта слегка прикусил его, Руки выгнулся дугой на это действие и прошептал слабым от возбуждения и желания голосом: - Пожалуйста, Рей-чан, я больше не могу… И тут он почувствовал, как сильные руки Акиры начали забираться ему под штаны, захватывая бельё, и снимать их. Руки приподнялся, чтобы помочь избавиться от одежды и секунду спустя остался совершенно обнажённым. Рейта закусил губу от этого зрелища и припал грубыми шершавыми руками ко внутренней поверхности бедра вокалиста. Таканори глубоко выдохнул, желая, чтобы руки басиста начали ласкать его вставший колом и налившийся кровью член. Вдруг, стадо мурашек пронеслось по всему телу, а с его глаз полетела тысяча искр - он ощутил шершавый и обильно смоченный слюной язык Рея на своей плоти. Он жадно облизывал его, заставляя Руки стонать, изгибаться всем телом и сжимать простыни пока не побледнеют костяшки пальцев. - Аагх… боже Рей, прекрати издеваться надо мной… Ты можешь уже просто войти в меня… - Ты действительно этого хочешь? – оторвавшись от своего занятия, сладко прошептал басист, обжигая своим горячим дыханием ухо и шею Руки. - Да, хочу, мать твою… - в нетерпении прошипел Така пересохшими от частого дыхания губами. - Тогда нам нужен… - В тумбочке. Он лежит в моей тумбочке справа… - неожиданно выдал Руки, вызывая гримасу недоумения на лице Рея. - Ты точно меня ждал, - вынес вердикт Акира, пошло улыбаясь, открыл вышеуказанный ящик и быстро нащупал тюбик с лубрикантом. - Даже если и так, ты можешь уже заткнуться и приступить к делу! – проворчал возбуждённый вокалист. Он часто дышал, и Акира готов был поклясться, что слышал стук сердца Таканори в тишине комнаты. Послышался щелчок открывающегося тюбика, Рейта смазал два пальца вязкой массой и проскользнул рукой между бёдер, ища нужное место. Така послушно раздвинул ноги и приготовился ощутить внутри себя пальцы любовника, которые не заставили себя долго ждать и легко скользнули в узкое отверстие, делая его всё шире и шире. Акира следил за выражением лица Руки, на чём он ожидал увидеть боль, но увидел обратное: закрытые глаза, томное дыхание, слабые стоны удовольствия и закусанные губы. Он всё глубже проникал внутрь, расширяя анус, и, введя пальцы до упора, начал медленно двигать ими и искать нужную точку, что была незамедлительно найдена, и давление на неё создало бурю обжигающих эмоций. Руки извивался под ним, просил большего, но Рейта не торопился, желая как следует подготовить своего любовника, чтобы он почувствовал минимум боли. И вот, когда последний элемент одежды с Акиры был снят, собственная подрагивающая плоть неимоверно просила скорейшей разрядки, а Таканори лежал в готовой позе с умоляющим лицом, Рейта нанёс на руку небольшое количество лубриканта и распределил по своему члену. Затем закинул ноги вокалиста себе на талию, приставил головку к узкому колечку мышц и тихо признёс: - Будет больно – скажи. Еле заметный кивок, и волна наслаждения пронеслась по всему телу, заставляя его напрячься, когда Рейта начал не спеша входить. Он толкнулся ещё дальше, и уловил снизу отклик боли смешанный с удовольствием, по лицу Таканори было заметно, что ему неприятно, но он молчал, желая большего. И Акира подарил ему этот букет блаженства, когда втолкнулся до упора, и который продолжал раскрываться при каждом его толчке. Руки метался по кровати, мял простынь под собой, громко стонал и закусывал губы чуть ли не до крови, Рейта же глухо мычал, чувствуя тугое пространство вокруг своей возбуждённой плоти, и желал скорее ощутить весь фейерверк эмоций, что подарит ему приближающийся оргазм. Пальцы легли на его спину, и ногти, впившиеся в кожу, оставляли красные следы и ещё больше распаляя огонь страсти, Рейта сжал член Руки и начал проводить по всей длине в такт своими движениям бёдрами, доводя того до состояния апогея. Громкие стоны перемешивались с пошлыми шлепками тел друг о друга и именами, произносимыми в предоргазменном состоянии. Первым кончил Руки с громким стоном и излился в руку Рейты, а последний с довольным рычанием сделал ещё пару толчков и последовал вслед за своим любовником, заполняя пространство внутри, а затем вышел с характерным влажным звуком. Руки до сих пор глубоко дышал, но на этот раз очень спокойно и умиротворённо и увидел приближающиеся к его губам губы, которые тут же завлекли его в поцелуй, не страстный, как это было некоторое время назад, а нежный, дарящий теплоту и заботу и не отпускающий. Рейта отстранился, лёг рядом, накрывая обоих мягким одеялом, и вновь приближая к себе хрупкое тельце. - Почему ты просто не позвонил? - снова повторил Руки и заглянул в глаза басисту, ожидая ответа. - Хотел тебя увидеть, разве не понятно. И вообще, ты сам меня ждал, не так ли? – спросил Рейта с похотливой улыбкой и хитрым взглядом, в котором при слабом свете луны были заметны озорные огоньки. - Да, я признаю это. Я признаю, что ждал тебя, но и ты должен сказать ещё хоть что-то, объясняющее твоё сегодняшнее поведение, кроме «Хотел тебя увидеть». Ну и что ты скажешь в своё оправдание, Сузуки Акира? – с игривыми чертятами в карих, не скрытыми за линзами, глазах и мягкой улыбкой спросил Таканори. - С Днём рождения, Руки, - просто ответил Акира с улыбкой на лице, вновь притягивая к себе вокалиста и зарываясь носом в его ещё мокрые после душа и пахнувшие шампунем волосы. Таканори нежно улыбнулся в ответ, закрыл глаза и поддался вперёд навстречу объятиям самого дорого и самого близкого человека, который всегда был рядом, но которого Руки постоянно не замечал и расценивал как просто друга. Теперь он не просто друг, сегодня он стал человеком, вместе с которым Руки был готов провести весь остаток своей жизни и никогда не разлучаться. Он был несказанно благодарен высшим силам, что послали самый лучший подарок на его день рождения, «Спасибо» подумал он, но это слово так и не слетело с губ, сейчас оно было совершенно не нужным. Оно расплылось в груди тёплым чувством, что будет всегда согревать и поддерживать его. Согретый тёплыми объятиями и приятными мыслями о сегодняшней ночи Руки провалился в мир Морфея, ведя за собой свой «подарок» по имени Рейта, чтобы потом уже вместе с ним начать новый день и новую жизнь.