Несекретный дневник

Вот почему обычно так происходит – хулиганят другие, а попадаешься ты? Я сидела в полицейском участке обняв подаренный мамой кожаный рюкзак и клялась про себя, что больше никогда в жизни не пойду в школу в этом мире, да еще и в XXI веке. Я хочу домой, в XXIII век! От обиды хотелось плакать, даже в глазах щипало. Следователь скептически оценил мой местный паспорт (да что не так-то? Он настоящий!), затем посмотрел на меня, видимо, сличая фотографию с с предоставленным ему оригиналом. - Итак, Алла Дмитриевна Стрельченко, как же вы докатились до жизни такой? Ведь круглая отличница! «Хоть квадратная!», - съязвили бы хором братья, а я лишь беспомощно засопела. Ну да, в век информационных технологий, включающих автомобильные регистраторы, камеры слежения и сигнализацию, было верхом идиотизма разнести витрину киоса, пусть даже там и продают выпивку. Опять же, убежать успели и подружки, и их кавалеры, а я-то бегать не умею. Сущий кошмар! Хотя полицейский, как всегда, кого надо, прошляпил. Поняв, что я ничего не скажу (брать на себя чужие грехи глупо, а оправдываться еще глупее), следователь начал было писать протокол, как вдруг в участок зашел мой любимый старший брат Линдариэль, как всегда демонстрируя легкую походку вразвалочку. «Криминальный авторитет» приблизился ко мне со спины – я уже и дышать боялась – и обнял за плечи: - Прошу прощения, я за сестренкой. - Предъявите документы, - проворчал страж порядка. – Девочка, как твоего брата зовут? - Ле… онард, - не сразу получилось у меня. – Лен. Следователь проверил паспорт Лина, в котором он и правда был Леонардом Дмитриевичем Стрельченко и, естественно, двадцати двух лет от роду по местному летосчислению, но почему-то не удовлетворился увиденным. Началось занудство по поводу моего задержания до выяснения обстоятельств, подтверждения идентификации личности самого Лина, соблюдения протокола… терпение брата лопнуло, его пальцы выплели несколько символов. - Вот так, - сказал он, уводя меня из замершего полицейского участка, - а то взяли моду где не надо власть проявлять. С девками воевать все герои. Меня не держали ноги. Лин понял, что колени гнуться не просто так, поэтому легко, будто ни я, ни рюкзак ничего не весили, подхватил меня на руки и неспешно прошествовал к джипу – замечательная и почти неубиваемая машина принадлежала прежде отцу, теперь на ней все три брата гоняют. Дверь послушно распахнулась, хотя у Лина заняты руки, и брат посадил меня на кресло рядом с водителем. Казалось, джип зафырчал еще до того, как в него залез водитель, но Лин – эльф, а они относятся к магии немного не так, как люди. Конечно, обучение магии на той же Станиславе серьезное: все понимают, что дар может и иссякнуть, а потому учат сначала пользоваться магией, а потом выживать и вовсе без нее, для чего на определенное время блокируют волшебную силу. Примерно то же самое делают и с телепатами, дабы приучить не пробрасываться даром где попало, кидая жемчуг перед свиньями. Брат с ходу нырнул в перпендикулярное пространство, выруливая со стоянки, одновременно весело рассказывая мне, что он-то и засек магией мое местонахождение. Мама зла настолько, что в эту школу я точно больше не пойду, Лин же «убрал за собой» - все управление будет думать, что он забрал меня совершенно легально. - Все отлично, малышка, - подмигнул он мне бирюзовым глазом, - мама разрешила тебя везти прямо в «Кингман». Приморское кафе в Пиро было моим любимым местом, но не потому, что было названо в честь героини Александра Беляева, а потому, что там выступала рок-группа брата (наш лингвист обожал именно так проводить свободное время). Проявив чувство юмора, ребята назвали группу «Ихтиандры», раз уж тема классики. Подружка Линдариэля нежная и очень красивая Келейос тоже проводила там все свободное время, а вот родители по-прежнему предпочитали навещать своих клыкастых друзей в «Меггидо». Лин вел машину насвистывая очередную песенку группы «АВВА», чей репертуар они тоже исполняли в переводе с английского, который давным-давно сделала мама. Те же песни пели «ABF» в «Меггидо» и всегалактически известный ВИА «Амфион». - Лин, а ты Келле споешь на день рождения? – спросила я. В ответ брат улыбнулся и запел: - Весна и лето когда-то Были твоим и моим Куда ушли? Забыть те дни Я не могу, любовь моя навеки. Hasta manana, новой встречи жду Только где? В каком году? Знаю, любовь лишь крепче, мы с тобой Пройдем вдвоем по дороге любой. Hasta manana, встретимся опять, Я тебя буду ждать Не забывай, письма пиши мне «Все хорошо», - просто скажи мне Hasta manana, детка, hasta manana, я люблю. Где сны и наши мечтанья? Все то, что сбыться могло? Куда ушло? Незнанье – зло, А ты не знаешь, что я так скучаю. Несомненно, и эту песню переводила мама, и она очень похожа на образ жизни офицера Патруля, мы же живем в разных мирах; а еще мне вспомнилась клятва Странников, которую я слышала от Хельги и принца Гиацинта: «Я найду тебя в любом времени и пространстве». Говорят, эта клятва входит в брачный ритуал, ритуал вечной дружбы и ритуал братания. Нам мало известно о почти бессмертной космической расе, но они поистине великолепны, я бы хотела узнать как можно больше. - Опять вспомнила о своих любимых Странниках? – заулыбался брат. – Ничего, скоро Ги к нам пожалует, попытай его – в старые времена болтун быыл… В это поверить ужасно трудно: ангельски красивый принц всегда молчалив, его глаза цвета июньского неба грустны, а шрам на щеке – вечное напоминание о перенесенной боли и потерях, которые в итоге сделали его парадоксом времени, живущим вне оси. Обычно у Странников нет двойников, они же живут во всех мирах сразу, даже не отбрасывая «теней» в стиле Роджера Желязны, а он удержался. Как же, должно быть, он одинок. Я много слышала о том принце, что принадлежит времени и пространству – большой любитель шутить, подглядывать и подслушивать, любовно пикирующийся со своей сестрой Анной – именно он заслужил нежное прозвище «нахаленок». Принц Гиацинт-что-со-шрамом выглядит диаметрально противоположной личностью. Лин хохмит вслух, а самому ему тоже отчаянно жаль Серебряного изгоя, который не может даже приближаться к клану и сородичам, его же может уничтожить сама ось времени в этом случае. У прекрасного Гиацинта есть только мы. Хорошо, что я теперь буду учиться только на Станиславе, вдруг узнаю, как ему можно помочь.