Ее любимая сладкая мята

Очередное весеннее утро началось с телефонного звонка. Его трель разносилась по всему дому, перебивая пение птиц. Эйлин отставила очередную кружку кофе, который не очень-то жаловала, и побрела к аппарату. — Слушаю, — уставшим голосом ответила девушка. — Здравствуйте, мисс Дурсль, вас беспокоит миссис Лайтвуд из органов опеки. Спешу сообщить вам прекрасную новость: ваши документы на опеку готовы. Вы можете забрать их в любое удобное для вас время, сверившись с расписанием работы начальника отдела опеки и попечительства. — Да, благодарю вас, — бесцветно отозвалась Эйлин. — Ну, что ж, всего вам доброго. И удачи с… Эйлин так и не узнала с чем ей пожелали удачи, поскольку положила трубку. Ещё пару месяцев назад она бы обрадовалась, а, может, посмеялась над тем, что документы в министерстве магии на опеку были готовы и пересланы ей уже две недели назад, хотя подала она их туда значительно позже. Но сейчас девушка стала походить лишь на тень самой себя. Ей уже давно начали сниться странные сны, особенно невероятными и тяжёлыми были сны, в которых она смотрела фильмы о Гарри. Но недавно словно кто-то переключил тумблер, и после очередного такого сна она вспомнила. Это было не далекое видение, не плод её фантазии, это была реальность: та, что имела место в её прошлой жизни. Эйлин вспомнила, что смотрела фильмы, что сняты они были по каким-то книгам, которые она так и не прочла, и что это была целая серия картин. Порой, девушка вспоминала даже постеры тех самых фильмов. От всего этого становилось тошно и страшно, а происходящее вовсе не укладывалось в голове: разве такое возможно? Попасть в другое время? Ладно. Магический мир? Терпимо. Но выдуманный мир? Мир, созданный в книгах и фильмах?.. В это сложно было поверить, и Эйлин на какое-то время выпала из реальности. Она не появлялась на работе, почти всё время бездумно бродила по дому. Иногда в приступах особого острого осознания происходящего девушка просто падала на пол и рыдала, громко воя, крича и ударяя кулаками по деревянным доскам. Неужели есть и другие люди, которые так же сюда попали? Как они с этим справляются? У Эйлин, казалось, вовсе не оставалось сил ни на что. Она даже перестала отвечать на письма. Раньше она всегда писала ответы Дамблдору, Макгонагалл, мистеру и миссис Уизли, даже Снейпу. Сейчас ей трудно было черкнуть пару строк хотя бы Гарри. Девушка понимала, что мальчик наверняка волнуется, но после того, как она всё вспомнила, не могла себя заставить даже прочесть письма племянника. Их скопилось уже целая стопка, последние из которых приносили другие совы, поскольку Букля отказывалась улетать, пока Эйлин не напишет ответ, как делала это раньше. Но что она могла написать? Как только девушка бралась за конверт, руки начинали трястись, а в горле вставал ком. Единственное письмо, которое она прочла, пришло ещё до того, как открылась правда. Оно было небольшим: Гарри написал лишь, что учебный год начался, как обычно, профессор Люпин, как и обещал, начал с ним дополнительные занятия, которые должны были научить его защищаться от дементоров. Дальше племянник объяснял, что сведения о присланном Снейпом растении нашла Гермиона, и так как он в этом решительно ничего не понимает, то объясняла его свойства мисс Грейнджер. Стараясь писать деловым языком, в котором всё ещё угадывались мысли ребенка, девочка строго по-научному объяснила происхождение растения, его открытие и использование. Словно учебник прочитала… Как Эйлин и предполагала, Снейп прошелся по её характеру. Камеллиус синенсония* часто использовался вместо успокоительного, его часто прописывали пожилым и нервным людям, склонным впадать в истерики. «А так же, — писала Гермиона, — мальчишки считают очень забавным предлагать, как его обычно называют, Нервный цветочек девушкам, если они злятся, намекая на определенный период месяца…» При всём при этом, как ни странно, растение было абсолютно неядовитым, побочных действий почти не имело и, в общем-то, считалось очень полезным. И всё это было хорошо, если не принимать во внимание скрытый намек. После этого Эйлин долго планировала, какой ответ послать Снейпу, но непрошеные воспоминания сломали все планы. Девушка отошла от телефона и снова потянулась к кружке с почти остывшим кофе, вкус которого ей опротивел за все эти недели, когда она пила его, чтобы хоть как-то поддерживать организм, нуждающийся в энергии. Поспать Эйлин удавалось лишь пару часов в сутки, и чем дальше, тем хуже недостаток сна сказывался на ней. Букля громко ухнула, заставив девушку посмотреть на сову, которая — Эйлин могла поклясться — с укором смотрела на неё. Нужно взять себя в руки. Эйлин не знала, какая сила сподвигла её на это, но уже через пару минут она доставала то самое растение, присланное Снейпом, из дальнего угла шкафа, после чего нашла письмо, в котором говорилось, как его использовать, и отправилась на кухню, чтобы приготовить его. Девушка дотошно следовала рецепту, но, к сожалению, использовать и листья, и лепестки цветка можно лишь через несколько дней. Букля снова недовольно ухнула, сидя возле груды писем, присланных учителями и Гарри. А вдруг что-то случилось? Если Блэк нашел Гарри?.. С гулко бьющимся сердцем, девушка схватила письма и стала нервно раскрывать каждое из них. «Здравствуй, Эйлин! У меня всё хорошо, мы готовимся к матчу с Когтевраном. Тренировки отнимают много времени, но сейчас это важно — в этом году мы можем выиграть кубок по квиддичу. Профессор Трелони всё ещё дает странные предсказания, всё время предсказывает мне какого-то пса. Это немного странно, правда? Также занимаюсь с профессором Люпином, уже есть определенные успехи, может, скоро я смогу вызвать Патронус. Скучаю. Гарри.» «Здравствуй, Эйлин! Как и обещал, снова пишу тебе, мои дела по-прежнему в порядке. Снейп немного нервный и всё время снимает очки с нашего факультета, но это уже не удивительно. Ты не ответила на прошлое письмо, всё в порядке? Я волнуюсь. Ответь, как сможешь. Гарри.» «Эйлин, что-то не так? Букля до сих пор не вернулась, посылаю новое письмо со школьной совой. Ответь скорее. Гарри» «Эйлин, профессор Макгонагалл сказала, что ей ты тоже не отвечала, а Рон сказал, что недавно закончили оформление документов на опеку в министерстве магии. Это так? Ответь, пожалуйста, я переживаю. Гарри.» Эйлин открывала всё новые и новые письма, присланные Гарри, а на глаза наворачивались слезы. Дочитывая последнее, она совсем разрыдалась и, не видя дороги, то и дело всхлипывая и шмыгая носом, Эйлин бежала наверх за ручкой и пергаментом, чтобы скорее написать ему ответ. Дура. Чертова эгоистка. Как ты могла так с ним поступить? Споткнувшись на лестнице, она упала, сильно ударившись коленом, но всё равно встала и поспешила в спальню. Опеку оформила, думала, что понимаешь, какая ответственность… И что в итоге? Какой из тебя после этого опекун? Руки девушки дрожали, пока она раскладывала перед собой бумагу, а слёзы застилали глаза. Наскоро Эйлин написала Гарри, что ничего особенного не случилось, были небольшие проблемы, которые, как она думала, остались в прошлом, но теперь всё улажено. Остальная часть письма состояла из сожалений и извинений, а также вопросов о том, не поймали ли Блэка и всё ли у него в порядке. — Букля! Букля! Эйлин сбежала вниз, и сова, словно и ждала этого момента, тут же подлетела к ней и села на плечо. — Доставь это поскорее ему, ладно? Букля больно клюнула девушку, прежде, чем вылететь в окно. Ты это заслужила. Эйлин заклеила пластырем раненный палец, и, приняв холодный душ, перешла к уборке квартиры, которая за это время успела порядком захламиться.

***

Ответ от Гарри пришел быстро, и, как ни странно, он ни в чем не обвинял Эйлин, которая столько времени молчала, отчего ей становилось только хуже. Зато её осуждали другие — та же миссис Уизли. В её письмах, пусть и завуалировано, но были упреки, что она так надолго забыла о своем племяннике, и даже профессор Макгонагалл намекнула ей, что раз уж она взяла ответственность за ребенка, то должна нести её, а не пропадать неизвестно куда. Единственным, кто ни в чем её не упрекал, оказался Дамблдор, приславший ей пару писем, в которых выразил искренне желание узнать, всё ли в порядке. Хотя, конечно, был ещё Снейп, отчеты которого продолжали приходить систематически, несмотря на то, что на них не было ответов. Лишь однажды в конце письма он написал: «Если вы пытаетесь убедить меня, что с вами случилось несчастье из-за присланного мною растения, вследствие чего вы не можете отвечать, то прошу вас, не утруждайтесь. Мы оба знаем, что оно не ядовито». Но Эйлин никогда бы и не подумала так делать, потому что это попросту глупо, ведь очевидно же, что профессор зельеварения отлично знает опасно ли растение, и, тем более, когда настойки на листьях и на лепестках были приготовлены, она рискнула их выпить. Результат её почему-то совсем не удивил — она была уверена, что эти отвары приведут её нервы в порядок. Благодаря им за несколько месяцев Эйлин более-менее вошла в норму, смогла навести порядок в доме и, после долгих уговоров начальства и парочки фальшивых медицинских справок, за которые она отдала немалые деньги, смогла восстановиться на работе. Её сил даже хватило на то, чтобы съездить на выходных к Дурслям, проведать их и рассказать о том, что документы на опеку готовы. — Конечно, Гарри будет к вам приезжать на какое-то время. Ты ведь его тетя, Петуния, — с нажимом произнесла Эйлин, отпив чая и взглянув на свою золовку. — Я тебя не понимаю, Мардж, — прокряхтел Вернон, — то ты забираешь мальчишку, а теперь пытаешься сбагрить его нам обратно? — Я просила называть меня Эйлин, — спокойно проговорила девушка, на что её брат лишь фыркнул. — И нет, я не пытаюсь его сбагрить. Но твоя жена единственная кровная родственница Гарри, и если её сердце не до конца зачерствело, и осталась хоть какая-то память о своей сестре, — на этих словах Петуния побледнела, — то двери этого дома всё ещё будут открыты для мальчика. После подобных заявлений диалог родственников совсем перестал клеиться, а Дадли снова со злостью смотрел на тётю, которая не упомянула его ни одним словом, не говоря уже о каких-то подарках или деньгах. Так что Эйлин поспешила уйти, чтобы снова заняться уборкой дома — до каникул Гарри оставалось совсем немного. Когда девушка вернулась домой, её встретило громкое уханье — Букля принесла новое письмо от Гарри. — Ну-ка, что тут у нас, дорогая, — девушка осторожно отцепила письмо от протянутой ей лапы, после чего угостила сову печеньем. Письмо оказалось очень объемным, что было не похоже на Гарри, который по натуре был очень скрытным мальчиком, как успела понять Эйлин, и выражал свои мысли кратко. От взгляда на исписанный пергамент у девушки засосало под ложечкой, и тяжело опустившись на стул, она начала читать. «Здравствуй, Эйлин! В Хогвартсе кое-что произошло. Скоро я вернусь домой и ещё раз тебе расскажу, но всё же хочу, чтобы ты узнала это сразу. Главное не волнуйся, со мной всё в порядке. Так вот, началось всё с того, что мы пошли с Роном и Гермионой к Хагриду, чтобы узнать, как идут дела у Клювокрыла. Всё оказалось очень плохо — его должны были казнить. Мы только зашли в хижину, как пришлось уйти, чтобы быть незамеченными, потому что уже приближались работники министерства и палач. Но крыса Рона — он нашел её у Хагрида — на полпути сбежала. Мы погнались за ней, но, когда Рон её поймал, появился большой пёс. Я не говори тебе, но я уже видел его, и этот пёс схватил Рона за ногу и утащил под Гремучую иву, мы с Гермионой с трудом смогли попасть в ту же нору. Внутри мы узнали, что этот пёс не кто иной, как Сириус Блэк! Но не переживай Эйлин, он — хороший и не предавал моих родителей, это сделал другой их друг — Петтигрю, который притворялся крысой Рона! Мы смогли его поймать, несмотря на то, что вмешался Снейп, но профессор Люпин, который тоже там был, оказался оборотнем, и когда он обратился, то Петтигрю успел сбежать. Потом ещё прилетели дементоры, так что всё стало плохо. Никто не поверил бы тому, что Сириус не виновен, а Петтигрю все считают мертвым. Так что Сириуса схватили и приговорили к поцелую дементора, а это хуже, чем смерть. Но, Эйлин, представляешь, у Гермионы был маховик времени — он позволяет вернуться на пару часов в прошлое, ей про него напомнил профессор Дамблдор, потому что поверил нам. Так что мы с ней им воспользовались — Рон не смог отправиться с нами из-за того, что Сириус слишком сильно укусил его за ногу, но он это не специально! — и перенеслись назад. Мы смогли спасти Клювокрыла от казни и помогли сбежать Сириусу. А ещё мы выиграли чемпионат Хогвартса по квиддичу, и я сдал все экзамены. Скоро увидимся, и я ещё раз тебе всё объясню. Гарри».* Эйлин несколько раз перечитала письмо племянника, в котором, наверное, с трудом можно было понять что-то кроме последних пары строк, но она поняла. Через какое-то время воспоминания сами обрисовали ей всю картину, хотя и не очень четко. В этом была особенность её памяти — она помнила лишь уже произошедшие события, но совершенно ничего из будущего, словно кто-то блокировал её знания. Может, это потому что будущее нельзя менять? Но разве находясь здесь, я уже не меняю его? Чепуха какая-то. Девушка ещё раз перечитала письмо. Главное, что с Гарри всё в порядке, а остальное было не так уж и важно. Хотя какой-то тоненький голосок упорно твердил ей, что всё, описанное в письме, как раз-таки очень и очень важно.