Gretchenfrage

And i swear that i don't have a gun No i don't have un No i don't have a gun

А ведь всего несколько дней она и подумать о таком раскладе не могла. Она, 16-летняя девушка, которая вынашивала под сердцем ребенка. Ребенка того, о ком она, как оказалась, ничего не знала. Ее любимый мужчина оказался совсем другим человеком. Да нет, даже не так. По-другому. Ее любимый мужчина оказался полнейшим незнакомцем. Отец ее мертвой дочери, который намного старше нее. Который заставил ее усыпить навечно ее мать. Который умертвил ее брата. Который ментально убил ее. Гретхен посмотрела наружу. Перед ее окном время от времени пролетали призраки ее близких. Они глумились над ней, показывая ей свои полупрозрачные языки и обнажая грязные от земли уродливые зубы. Эти формы беззвучно смеялись, неестественно поворачивая головы. Вправо-влево. Вправо-влево. Валентин, брат девушки, показывал на раны на своем теле, что их оставил Фауст после их дуэля. Он просовывал руки в кровоточащие дыры и делал неприличные движения пальцами, которые были все в грязи. Он показал пальцем на нее и продолжил вульгарно имитировать половой акт на своих ранах, из которых, казалось бы, уже вот-вот должны показаться внутренние органы. Парень корчил ужасные гримасы, что, возможно, должны были копировать лицо его развратной сестренки во время проникновения. Вскоре он добавил еще один палец и ускорил темп. - Да чтоб ты там еще сто раз сдох, ублюдок, - Маргарет вышла на балкон и плюнула в призрака. На это тут же подлетела ее добросердечная матушка. Женщина встала перед сыном, тем самым закрыв его спиной, и начала махать средним пальцем. Будто хотела заставить чувствовать стыд, только обьектом ее ругательств стал не Валентин, а сама Гретхен. - Ругаешь меня, да? - утирая чересчур длинным рукавом непонятно откуда взявшуюся слезу с неестественно бледной щеки, спросила девушка, - А сама даже после смерти носишь грязный фартух. Не стыдно перед Ним? Последняя фраза была больше криком, нежели обычным упреком. Лицо матери перекосила гримаса ужаса. Ее рот открывался до невозможных размеров, а глазные яблоки в мгновение растворились. Вместо них зияли пустые, черные как смоль, дыры. Маргарет стояла несколько секунд в немом параличе. Спустя некоторое время ее взору предстала обычная улица, без единственного тонкого намека на что-то сверхествественного. Мама и брат бесследно пропали. Но девушка знала, куда подевалась ее мертвая семейка. Они вселились в нее и будут пытать еще долгие годы. Они будут пожирать ее изнутри, обнажая свои гнилые зубы и продолжая мастурбировать на ранах. Уничтожать нежное девичье тело, нанося разного вида раны ночью. Ломать шею в зеркале, когда она будет смотреть в него. Наивная, она больше никогда не увидит своего смазливого личика. В каждой поверхности, что имеет способность к отражению, рыжеволосая будет видеть лишь издевательства со стороны погибших от ее любви родственников. Гретхен обессиленно опустилась на колени. Она не обращала внимание на то, что на ее мятой юбке медленно проявлялась надпись "ШЛЮХА". Да и какой смысл удивляться, если ранее утром она проснулась в кровати, мокрой от крови? Следующим, скорее всего, будет комната, исписанная с потолка до пола словом "Детоубийца". С улицы послышались крики. Девушка посмотрела вниз и увидела толпу народа, что шла в ее дому. Во главе был мужчина с черной маской, которая полностью скрывала его голову, обнажая лишь два глаза. Палач. Они все знают. "Вот уж нет. Я вам не достанусь." Маргарет кое-как поднялась на ноги и дошла до огромного туалетного столика в прихожей. Не гляда в зеркало, она достала из тумбы некий тяжелый металлический предмет. После, она положила его на стол - сперва нужно сделать еще одну важную вещь. Недолго думая, девушка задрала юбку и вогнала в свое влагалище палец. Она до сих пор не отошла от преждевременных родов и посему все еще кровоточила. Написав тем самым пальцем одну фразу на туалетном столике одну лишь фразу, Гретхен взяла тот самый тяжелый предмет и приставила к виску. Наконец-то посмотрела в зеркало. Оттуда на нее смотрел Фауст. - Гордись мной. Когда толпа вломилась в полуобрушевшееся здание, раздался выстрел. Галдеж резко утих. Никто, кроме палача, не осмелился подняться по ступенькам. Когда он зашел в прихожую на втором этаже, то увидел труп застрелившейся Гретхен. Подойдя поближе и осмотрев ее тело, он заметил надпись на туалетном столике, стоявшем рядом. "Я клянусь, что у меня нет пистолета".