Песнь отчаяния

Вновь это место, вновь этот пробирающий до костей холод, вновь этот проклятый сон. Тонкие деревья, покрытые почерневшей корой, устремляли свои обнаженные ветви к мертвенно-серому небу, обступая её со всех сторон. Ледяной ветер трепал её короткие тёмные, почти что чёрные волосы и пробирался под полосатую ночную рубашку, заставляя тело девушки болезненно содрогаться и покрываться многочисленными мурашками. От рыданий тело сотрясало неуёмной крупной дрожью, лишь жалобный стон отчаянным зовом о помощи потревожил мёртвую тишину. Но помочь ей было некому, в этом мире ночного кошмара, опутывающем её тысячей своих холодных цепких рук, ветвей, корней... Кто она, что она, зачем здесь? Так много вопросов, а ответов нет и не предвидится. Босые ноги ступают по бесплодной серой земле, будто бы погребённой под толстым слоем пепла, оставшегося после неизвестной, но легендарной в своей разрушительности катастрофе. Не зная, куда идти и надо ли куда-то идти вообще, она продвигается вперёд, жалобно всхлипывая и тщетно вытирая горькие слёзы. Так и блуждать бы ей потерянной до скончания времён, хотя время, казалось, не имело здесь ни малейшего значения, если бы где-то между чёрными стволами не показался лучиком надежды невнятный светящийся силуэт. Безмолвный крик нескончаемой радости вырвался из груди девушки. Она не знала, не имела представления, кто или что это, но ясно было одно - для неё не было и быть не могло чего-то дороже и роднее. Она со всех ног бросилась к светящейся фигуре, протянув руки, чтобы обвить её и никогда больше не отпускать. Но сотканное из света призрачное нечто не становилось ближе. Напротив, оно начало неминуемо отдаляться от девушки, устремившись куда-то в чащу. Отчаянно умоляя свет не уходить, девушка бежала и бежала, словно бы не зная усталости. Спотыкаясь и падая, но каждый раз поднимаясь, она вновь и вновь устремлялась за удаляющимся силуэтом, бывшим теперь её единственным смыслом. Внезапно деревья бесконечного мёртвого леса расступились и перед ней предстал берег бурной широкой реки, что несла свои мутные тёмные воды в пугающую неизвестность. На другом берегу, вся обветшавшая и заросшая бурым мхом, стояла маленькая церквушка. Светящийся силуэт остановился около болтающейся на единственной уцелевшей петле двери, будто ожидая кого-то. Мучительная боль, полосующая истерзанную душу острыми крючьями, набросилась на несчастную с новой силой. Ей не хотелось, чтобы светящееся существо заходило туда и вновь оставило её в угнетающем одиночестве. Девушка храбро подбежала к кромке воды. Быть может, если она пересечёт эту реку, она сможет его остановить? Иначе никак. Так всё и должно быть. Набравшись решимости, она сделала шаг. Затем ещё и ещё. Сначала по колено, затем по пояс, она всё глубже и глубже заходила в бурный чёрный поток, яростно пытавшийся сбить её с ног. Мертвенный холод пробирал до костей, заставляя её конечности неметь. Пальцы ног, колени... И, наконец, когда она зашла по грудь, течение всё же сбило одеревеневшее тело с ног и поволокло вниз, под воду. Она лишь успела из последних сил в отчаянном жесте протянуть руку к недосягаемому свету перед тем, как тьма поглотила её жалобный крик... - Не уходи... - Джейн открыла опухшие заплаканные глаза. Дыхание сбилось, тело, покрытое холодным липким потом колотила крупная дрожь. Сердце бешено стучало о рёбра, готовое в любой момент разорваться и наконец-то покончить с её мучениями. Соседка что-то недовольно промычала и вновь воцарилась мёртвая тишина. Какое-то время рассеянный взгляд блуждал по сгущающейся под потолком тьме, пока, наконец, ей не удалось, привыкнув к темноте, слегка приподняться на подушках и сфокусироваться на красном будильнике, которому, пожалуй, место скорее в детской, чем в комнате столь взрослой барышни. Стрелки показывали пять утра. Поморщившись, девушка постаралась как можно тише нащупать у себя на тумбочке пачку "Корвалола". Не задумываясь особо, она проглотила две таблетки и запила тошнотворно тёплой водой из стоящего рядом с пачкой стакана. В последнее время эти ужасные приступы происходили всё чаще и чаще. Поняв, что навряд ли ей получится заснуть до того, как её болезненно одержимая спортом соседка по комнате начнёт свой день и лишит её возможности хоть немного придти в себя, Джейн тяжело вздохнула и откинулась обратно на кровать. К чёрту эту математику. Ко всем чертям. Всё равно она бы, наверное, ничего сейчас не усвоила, даже если бы им хоть что-то объясняли. Джейн обессиленно рухнула на мягкий кожаный диван в коридоре. Девушку всю трясло с самого утра и удерживать вес тела, которому она больше не была полноправной хозяйкой на ногах больше было попросту невозможно. Нечто разрывало её изнутри и, казалось, её единственным желанием была лишь чернейшая пустота небытия, где всё это наконец закончится. Ведь если подумать, её, наверное, трясло сначала так же, потом всё сильнее и сильнее. На глазах вновь проступают слёзы. Её, источник света из кошмара. Она всё-таки ушла... - Матерь Божья! - послышался там, за застилающей глаза пеленой женский голос. - Джейн, ты в порядке? Эй! Сильные руки схватили её за плечи и слегка встряхнули, заставляя дрожь ускориться. - Не трясите... - тихо промямлила Джейн в пустоту. - Прошу... Пожалуйста... - Вам срочно надо в медпункт. Давайте-ка... Неизвестная, которая откуда-то знала, как её зовут, попыталась помочь ей подняться. - Бесполезно, я там как раз была. Джейн удалось сфокусироваться и она увидела перед собой высокую полную темнокожую девушку, облаченную в форму лицея. Она выглядела более зрелой, чем все студенты, так что если бы не форма, она бы приняла её за кого-то из преподавателей или персонала. Она выглядела совершенно незнакомой, Джейн совершенно не имела понятия, кто это такая. От резкого подъёма у девушки закружилась голова и она была вынуждена опереться на руку незнакомки, чтобы не упасть. - Я в норме, правда. - она попыталась выдавить улыбку. Получилось не очень хорошо. - Прости, если пришлось волноваться, я... - Что-то не верится. Тебя ж трясёт, как от лихорадки! - Ну, там мне всё равно помочь не смогли. - вздохнула девушка. - Пульс небольшой, давление в норме, температуры тоже нет. Сказали, что симулирую и отправили обратно. - Так, приляг и жди здесь. - неравнодушная старшеклассница помогла ей вернуться в горизонтальное положение на диване и отправилась в сторону кулера с водой. - А ты... - Эйлин! Ты чего? Мы же учимся в одном классе! - И что доктор сказал? - девушка, представившаяся как Эйлин, всё же заставила её дойти до общежития и вернуться в свою комнату, где Джейн была уложена на кровать. Каким образом она умудрялась не обращать внимания на столь заметную одноклассницу? - Что я, мол, напридумывала себе фигни, лишь бы быть не такой, как все и вообще сходила бы, что ли, к онкобольным, у них вон, дескать, проблемы. - Джейн мрачно усмехнулась. - Так что теперь я имею полное право придумать себе вторую личность и творить всякую ерунду. - А кардиограммы там, сканирование мозга? - Всё в норме. - Ты так говоришь, но это неправда. Что же такое ты держишь в себе, что оно убивает тебя? - Ничего. - голос Джейн дрогнул. Враньё. Но какое ей, Эйлин, до этого дело? - Да поделись же ты, в конце концов, с кем-нибудь! - не отступает эта настырная особа. - Да что ты вообще знаешь? - Ты права, я не знаю о тебе ничего. Но хочу знать. - Что, правда? - у неё вырывается истерический смешок. - Правда так хочешь знать?! - Да! Да пошло оно всё. Если эта девчушка с сахарной ватой вместо мозгов так хочет знать, почему бы и нет. Может быть, если Дейн разрушит её мир сладких грёз о мире волшебных пони, ей действительно полегчает? Или наконец-то разорвёт на части и отправит в манящую пустоту небытия? - Мой единственный друг мёртв, ясно тебе? Его долго трясло и разрывало прямо у меня на глазах, а я ничего, слышишь, ничего не могла сделать! И теперь меня ждёт та же участь и знаешь, что?! Я рада этому! Мой отец ненавидит меня! Для матери я лишь мёртвый груз! - посиневшие ногти впиваются в толстую руку, смысла сдерживать слёзы больше нет, слабый шепот переходит в отчаянный крик. - Я не смогла позаботиться о тех, кто мне дорог! Всем станет легче, когда меня не станет! А лучше бы и не было вообще! Мама бы точно была счастливее и не заедала своё горе всякой мерзостью! Ну, что, Эйлин, или как тебя там, всё ещё хочешь знать обо мне больше?! Давай, расскажи всем, какое я ничтожество! Хотя, они и так всё знают. Вы все это решили сразу, как увидели меня! Большая ладонь медленно гладит её взъерошенные волосы, забывшаяся девушка, не сдерживая слёз, утыкается в мягкий живот. Тело колотит в бешеной судороге, как, наверное, перед смертью колотило и её... И вот она вновь здесь. Шаг за шагом, она идёт, не ведая, куда по лесу мёртвых чёрных деревьев. Кто она, что она, зачем вообще куда-то идти? Не зная ответов, она продолжает идти, пока, наконец, не достигает берега бурной чёрной реки. А там, на той стороне, возле разрушенной церкви, ждёт её смысл. Сотканный из света силуэт замирает возле двери и поворачивается, будто бы ожидая, что она сделает. И она идёт, ступая так, словно нет под её ногами бурно ревущего мутного ледяного потока, идёт к своей цели. Наконец, босые ступни касаются покрытой пеплом мёртвой земли. Не оставляя следов за собой, девушка, чьё сердце исполнено радости, бежит навстречу дорогому другу. Она достигла своей цели. Она наконец-то пересекла эту реку.