Три правила

Он взбежал по склону, легко касаясь ногами ковра хвои, и положил ладонь девушке на плечо. Тело девушки ощутимо напряглось. Марк понял, что сейчас она завизжит, и сказал: — Не ори. Все нормально. Это я. Она не завизжала. У нее вырвался полный ужаса выдох. К нему обернулось побелевшее лицо: — К-кто «я»? Он сел рядом с ней. — Меня зовут Марк Питри. Я тебя знаю — ты Сью Нортон. Мой папа знаком с твоим. — Питри?.. Генри Питри? — Да, я его сын. — Что ты тут делаешь? — Она не переставала обшаривать Марка взглядом, словно до нее еще не дошло, что он настоящий. — То же, что и ты. Только этот кол не годится. Он слишком… — Марк ухватился за слово, появившееся в его лексиконе «с листа», по определению, а не от того, что Марк им пользовался. — …непрочный. Сьюзан кивнула и слегка покраснела. — Да. И маленький. Это кусок загородки, — она держала в руке заостренный тонкий колышек длиной в три ладони. — Но у меня есть еще, — Сьюзан расстегнула молнию спортивной сумки и показала: внутри лежал еще целый пук таких. Марк восхищенно присвистнул. — В некоторых источниках, — смущенно пояснила Сьюзан, — сказано, что кол надо забить не только в сердце, а еще в руки и ноги. Молоток я тоже взяла. Правда, нигде не сказано, как его в процессе держать... — Пока светит солнце, он должен быть безобиден, — сказал Марк с уверенностью, которой не чувствовал. Скинул рюкзак, расстегнул его: — Вот, чеснок. Надо им натереться, что ли. — Фу, — Сьюзан сморщила нос. Потом неохотно взяла чесночину, расщепила ее ногтями на две половинки и принялась, морщась, натирать шею. Марк одобрительно кивнул. Потом взгляд его метнулся к незащищенному горлу девушки: — Крест хоть принесла? — А вот и принесла, — сказала Сьюзан. Она вытащила из-за пазухи и показала Марку цепочку. Марк покачал головой: — Мало. Он ее в два счета сорвет. Надо основательней. Мальчик стянул с шеи жесткий кусачий шарф (его связала двоюродная тетя, и до этого дня Марк ни разу не носил шарф, старательно запихнув его под груду футболок), и продемонстрировал свою защиту. Сьюзан ахнула. Было от чего: шею Марка охватывала полоса ткани, застегнутая на криво прилепленную большую пуговицу. А по всей полосе были несколькими неумелыми, мужскими стежками пришиты различные серебряные украшения: сережки с расстегнутыми замочками, кольца, крохотные клипсы, даже одна брошка в виде кленового листа. — У мамы из шкатулки одолжил, — пояснил Марк. — В идеале нужны серебряные шипы, но быстро их не добыть. — Да уж, — только и смогла сказать Сьюзан. — Ты молодец. А я сумела найти в библиотеке еще совсем немного... только про вербену и дикую розу. Я их, конечно, взяла, но не уверена про розу и колючки... Почему вампир должен бояться колючек? — Может, она действует как чеснок, — предположил Марк. — Только натираться, надеюсь, не надо. Я тоже эти книги читал. Там еще про текущую воду, да? — Ага. Но за день выкопать канаву вокруг дома и пустить по ней воду мы точно не успеем. Держи. — Это что? — Серебряные браслеты. Захватила лишнюю пару. Тебе велики будут, наверное? — Ничего, — Марк натянул подлиннее рукава свитера и поверху защелкнул тяжелые серебряные браслеты. Сьюзан закончила с чесночной процедурой и теперь обматывала шею платком в несколько слоев. — Бен говорит, — пояснила она, — что на теле человека не одно место, куда может укусить вампир. Серебряных полных доспехов у нас нет, так что... — Разумно. А где он сам? — Должен подъехать. Я пошла на разведку... — девушка покраснела (Марк понял, что "разведка" была исключительно самовольной) и поспешила сменить тему, — Еще есть лимон. — Лимоны помогают? — В Саксонии их помещали в рот предполагаемому вампиру. Перед похоронами. Даже если мы вобьем в него сотню колов, лишним не будет. — Проще уж голову отрубить, — буркнул Марк. Тут заурчал мотор машины, они оба подпрыгнули, но тревога оказалась ложной: подъезжал старый "седан", за рулем был Бен — Бен Мирс, вспомнил Марк, писатель, — а рядом сидел Джимми Коди. От машины по дороге протянулись длинные тени, солнце опускалось все ниже, и старый дом Марстена в этом неверном закатном свете был похож на хищного зверя, прижавшегося к земле для прыжка. Джимми выглядел изрядно помятым, и на вопрос Сьюзан "что случилось?" лишь кратко пробормотал что-то про вытаскиваемых под солнце вампиров, которых надо заранее связывать. Зато Бен был — бодрее некуда, и сразу принялся выгружать из машины арсенал: нехитрый, но обильный. Еще один пук осиновых кольев, топор, несколько хороших охотничьих ножей, гвозди ("холодное железо, Сью, это, конечно, из другой оперы, но всегда стоит иметь с собой холодное железо"), несколько мешочков с семенами ("только суеверия, вряд ли он примется их пересчитывать, но лучше быть готовым"), две фляги со святой водой ("мы едва успели заехать к отцу Каллагэну"), и даже пистолет. Ошейник, сделанный Марком, он одобрил безоговорочно, как и браслеты Сьюзан. — Первое правило охотника на вампиров, — словоохотливо пояснил писатель, жуя дольку чеснока, — подготовиться по полной! Амуниции много не бывает! Марк поймал себя на том, что смотрит на Бена с невольным восхищением. Разумеется, сложно было ожидать другого от автора "Дочери Конвея" (истории о том, как наследница древней линии убийц нежити разъезжает по Техасу в компании верного пса-колли и дрессированной вороны) и "Воздушного танца" (романа, посвященного почти полному уничтожению гарпий их врагами-тэнгу в восемнадцатом веке). А уж от "Билли сказал: давай-давай", где речь шла о деревне оживающих пугал, мурашки шли по коже даже днем. — А какое второе? — спросила Сьюзан. — Не разделяться, — коротко ответил Бен. Марк еле удержался от того, чтобы фыркнуть: конечно, типичная ошибка, совершаемая всеми, кто когда-либо отправлялся в дом, полный привидений. "Ты, Том, идешь в кухню, а ты, Бетси, посмотри, что наверху". Когда этот сценаристский ход повторялся в двадцатый раз, Марку хотелось швырнуть попкорном в экран. — Все готовы? — Писатель проглотил чеснок и облизнулся. — Угу, — в отличие от него, Джимми жевал свою дольку без энтузиазма. — Когда пойдем уже? Солнце садится, — Сьюзан нервно поправила ремень своей сумки, из которой предательски выпирали осиновые конусы. — Пойдем? — изумился Бен. Остальные трое уставились на него. — А, разве я вам не говорил? Третье правило охотника на вампиров: никогда не входи к нему в логово, если можно этого избежать. Поможете выгрузить канистры с бензином? Спички я захватил. ...Зарево было прекрасно видно и с окраины города, из припаркованной на обочине машины марки "Паккард". Ричард Стрэйкер наблюдал за пожаром, за языками пламени, рвущимися к темному небу, и лицо его было бесстрастным. В багажнике "Паккарда" что-то прошуршало — как змея в высокой траве. Стрэйкер склонил голову, словно прислушиваясь. Прошуршало опять. — Слушаюсь, — сказал Стрэйкер и нажал на газ. Машина плавно покатила обратно в Салимов Удел — к другому дому, арендованному давно и незаметно. Достаточно пожив на свете, учишься оставлять себе не одну лазейку, и даже не две — сорок. Учишься заранее продумывать защиту от любой угрозы. А вампиры живут долго, очень долго. Намного дольше тех, кто охотится на них. И, пусть люди это и отрицают, мудрость с годами растет. И никакие правила, списки, осиновые колья и серебряные брошки не заменят обыкновенного опыта.