Ангелы Чарли

Когда стук в дверь повторился, Джеки уже была на втором этаже и разыскивала глазами сумку, с которой обычно выбиралась по делам в город. Та нашлась под столом среди ящиков с деталями. -Мисс Лондон. Откройте дверь, именем закона!- донеслось снизу. Перекинув ремень через плечо и пристегнув пистолет к поясу, девушка открыла окно, осмотрела площадку для приземления, перекинула ногу через подоконник, повисла на вытянутых руках и спрыгнула вниз. Дело оставалось за малым - спуститься во двор по сваям и через арку выбраться на другую улицу. Джеки даже успела оседлать перила площадки, когда из-за угла дома появился поднявшийся по шаткой лестнице высокий человек в мундире. -Мисс Лондон, вот и вы. Доброе утро. -Ах, Комиссар! - пропела девушка, признав поражение, и вернулась в более приличное для девицы ее возраста положение. Став обеими ногами на доски, она быстро изобразила книксен, дернув при этом подол короткой юбчонки. - А я как раз собиралась к вам вниз. Дверь заклинило намертво! Комиссар поджал губы, глядя на нее с высоты своего немалого роста и явно не одобряя столь откровенное вранье. Но, к счастью, он не стал распространяться на счет того, как подобает вести себя юным особам, даже если они попали в скверное положение. Джеки откровенно недоумевала, зачем он заявляется к ней в который уже раз собственной персоной - в этом совершенно точно не было никакой служебной необходимости. Взыскание долгов не входило в число обязанностей и полномочий человека такого ранга. Однако в глубине души она была благодарна ему, потому что знала, что полиция в его отсутствие требовала бы с нее денег в гораздо более грубой форме. -Так вам нужна помощь с дверью, мисс?- в обычной своей ровной и вежливой манере поинтересовался мужчина. - О, нет-нет, благодарю,- торопливо замахала руками Джеки.- Я как раз собиралась зайти к другу, он в два счета справляется с упрямыми замками,- она рассмеялась, смутно понимая, что слова ее звучат сомнительно, в свете того, что выпаливаются в беседе с человеком, отлавливающим преступников.- Гхм.- Кашлянула она, понимая, что оттягивать разговор дальше невозможно. Вцепившись в ремень сумки, она потупила взор и проговорила: - Мистер Драйзер. Вы ведь за долгом пришли? Я понимаю, что все сроки уже давно вышли. Но прошу вас. Последняя отсрочка, дайте мне три дня,- она подняла на него глаза, чтобы посмотреть, как он воспримет очередную просьбу такого характера. Во все предыдущие разы он хранил ледяное спокойствие, не смотря на то, что его подчиненные определенно были недовольны всеми этими непонятными поблажками. Лицо его не изменилось, он смотрел на нее безо всякого удивления, явно заранее полагая, что закончится все так же, как и в прошлый раз. -Понимаете,- осторожно продолжила Джеки, не переставая таращить на него глаза, надеясь, что при этом вызывает достаточно жалости и сострадания.- Так... так тяжело содержать лавку в одиночестве с тех пор, как открылась оружейная мастерская Брукса. Клиентов почти нет, и... ах, что вам про это слушать, вам ведь каждый должник что-нибудь подобное говорит. -Я понимаю, мисс Лондон,- ответил мужчина и как будто с усилием отвел от нее взгляд. Он уставился во двор, и поза его стала немного расслабленной.- Конкурировать с мужчинами тяжело. К тому же вы очень юны, и у вас мало опыта в ведении подобных дел. Джеки жалко закивала, ненавидя и себя, и его в этот момент - за то, что он говорит, что всему виной только ее пол, и за то, что она с этим соглашается. -И ваш отец был очень хорошим человеком. Нам всем его не хватает. "Ах, выходит, то, как я делаю оружие, вас не устраивает, мистер Драйзер, да вы такой же, как они..."- зло подумала про себя девушка, но в лице не изменилась, боясь спугнуть эту сентиментальную волну. С Комиссаром у нее был шанс. Тот отчего-то был добр к ней. Из уважения к отцу, или, может, помнил о том, как Джеки, будучи маленькой девочкой, приставала к нему, курсанту военного училища, на ярмарках с просьбами показать кортик, пули и учебный мушкет. Их отцы были хорошими приятелями, они вместе ходили в давние военные походы на север. Но все это осталось в далеком прошлом. Сейчас Джеки существовала одна в чертовом мире мужчин, и как бы она ни надрывалась - все эти мужланы только насмехались над ней и поглядывали свысока. -Мисс Лондон. Мне очень жаль это говорить, но, боюсь, если через три дня вы не внесете необходимую уплату за свою недвижимость, мне придется препроводить вас в городскую тюрьму. Мне бы крайне не хотелось прибегать к таким мерам. Ваше имущество уйдет с молотка, и я наслышан, что на эту лавку давно имеется покупатель… -Чертов Брукс,- пробормотала себе под нос девушка. -Прошу прощения?- с отчетливым неодобрением переспросил Комиссар, вновь по-военному выпрямляясь и возвращая взгляд к девушке. -Мистер Брукс,- исправилась Джеки, памятуя о том, что решение о последней отсрочке выплаты все еще находится в руках ее собеседника. Впрочем, вины или сожаления в ее голосе не было ни грамма. – Он давно на нее глаз положил. Постоянно мне об этом сообщает. Кроме этого, новый оружейник, толстый, как бочка, и подлый, как гиена, постоянно очернял ее работу в пабах и салунах, распускал о ней сплетни и всячески подчеркивал, что женщина не может производить хорошее оружие. Как бы Джеки не расплевывалась с ним при встречах, общество заведомо считало его правым, а ее нет. Потому что оружие все еще было неприкосновенной мужской стезей, а девушкам следовало думать о кружевах и грядущих пеленках. И спустя два года после смерти отца верными ей оставались только старые клиенты, знающие ее с детства, да и те потихоньку дряхлели, и нужда в огнестрелах у них сводилась на «нет» сама собой. -Он вам докучает? Если он ведет себя не по-джентльменски по отношению к вам, мисс Лондон, вы всегда можете обратиться за помощью… -В полицию, да-да, я понимаю,- нетерпеливо прервала его Джеки и прикусила язык, чтобы не добавить что-нибудь о том, что «полиции нет больше дела, как заниматься проблемами неудачливой оружейницы, не способной уплатить налог». К тому же, она все еще полагала, что сможет справиться с этим гадом без посторонней помощи. В конце концов, на носу была летняя ярмарка, и уж там-то Джеки всегда делала своему семейному бизнесу отличную рекламу. -Хорошо,- вздохнул Драйзер с видом учителя, потерявшего надежду внушить здравую мысль в голову ученика. – Вы получите свою отсрочку. Но она последняя. Боюсь, ничто не остановит сборщика податей, когда в конце недели он обнаружит столь существенную недостачу. -Благодарю вас, Комиссар. Обещаю, что больше не доставлю вам проблем. -Тогда всего доброго, мисс Лондон. -Приятно было увидеться,- Джеки протянула руку, и Драйзер заработал в ее глазах несколько баллов, когда пожал ее, а не попытался поцеловать, как было принято в светском обществе. Дождавшись, когда он спустится, Джеки последовала по изначальному маршруту – чтобы не сталкиваться с остальными полицейскими, топчущимися на пороге лавки. Лихо соскочив на мостовую с перил, она направилась к югу от Ремесленной улицы – туда, где ютились лавчонки подешевле. Утром в почтовом ящике, помимо напоминаний о выплатах, обнаружилась записка с приглашением от Дона Кихота. Тот давно был должен ей денег, и не иначе как по счастливому стечению обстоятельств именно в такой час он вознамерился все вернуть. Вместе со сбережениями девушки, его долга вполне бы хватило на то, чтобы расплатится по всем счетам, поэтому, не смотря на унизительный разговор с Комиссаром, Джеки пребывала в прекрасном расположении духа. Даже воспоминания о кознях Брукса не могли омрачить ее сердце. Старый интриган жаждал заполучить лавку ее отца с первого дня своего пребывания в городе. Та возвышалась в самом центре торгового ряда, и более выгодное расположение для ведения подобных дел было сложно вообразить. Однако с тех пор, как улица превратилась из тихого уголка в сердце ремесленной торговли, аренда за недвижимость выросла едва ли не в три раза. В давние времена отец и впрямь собирался выкупить лавку в личную собственность, однако именно тогда слегла его жена, и деньги были впустую потрачены на бесполезное лечение и лекарства. Потеряв жену, мистер Лондон затосковал и, не протянув пяти лет, оставил за хозяйку в оружейной мастерской единственную дочь. Та хоть и была смелой и бойкой девчонкой, столь же глубокого таланта в механическом мастерстве не имела, да и детство свое проводила в сплошь озорных выходках, не особенно углубляясь в тонкости ведения отцовских дел. По-своему Джеки была прилежной, и, оставшись без родителей, все же довольно сносно чинила и мастерила ружья, однако отец ее полагал, что у них еще есть впереди десяток лет, чтобы успеть передать ей все тонкости ремесла. Или по крайней мере, он надеялся, что сможет хорошо выдать ее замуж, однако его смерть оборвала так и не окончившееся обучение. И Джеки полагала, что в какой-то мере ему повезло не дожить до того дня, когда она разобьет ему сердце, заявив, что не собирается ни в какие «замуж», в особенности после того, как ввязалась в переписку со своей кузиной, стоявшей у основания движения суфражисток. Двоюродная сестра уговорами и сладкими речами заманивала Джеки в самую гущу их операций и революционных собраний, однако девушка не решалась бросить вот так вот дело жизни своего отца, даже не смотря на то, что сердце ее к нему не лежало, а вот идеи смелых и самостоятельных девиц кружили голову. Джеки имела слабое представление о том, чем занимается ее приятель Дон. Тот всегда говорил о себе, как об изобретателе. Но при этом он еще и утверждал, будто сможет изобрести думающую машину, что звездному свету тысяча лет и что существуют невидимые убивающие лучи. Верить во все, что он говорит, означало стать таким же чокнутым, как и он сам. Самым странным во всем этом были удивительные запасы терпения, которыми обладала его жена Александра, которая и словом не попрекнула своего мужа за то, что их семья месяцами может сидеть без гроша, пока тот работает над очередной своей безумной схемой. Дом Кихота можно было издалека учуять по особому аромату химикатов и медицинских препаратов, которые струились по улице, заставляя прохожих брезгливо морщиться и махать надушенными платками перед лицом. Джеки легко взобралась по ступенькам к двери на второй этаж дома, который снимал для своей семьи ее приятель, и, постучавшись для приличия, тут же вошла внутрь. Дожидаться, пока Дон откроет, всегда было гиблым делом – Джеки уже была научена опытом получасового стояния под дверями под проливным дождем. Тогда ее провела внутрь ходившая на рынок Александра, в то время как Джеки была уверена, что ее приятеля попросту нет дома, в связи с чем и дожидалась его, чертыхаясь и кляня погоду на чем свет стоит. Дон действительно был на месте – как всегда погруженный в работу, он даже не обернулся на стук двери. Джеки остановилась на пороге, впечатленно оглядев батарею стеклянных колб и трубок, нагроможденных на длинный, во всю стену, рабочий стол молодого изобретателя. Тот был в грубом комбинезоне, холщовых рукавицах и с гоглами, надвинутыми на глаза. В момент появления Джеки он сосредоточенно подкручивал что-то в перегонном кубе. -Да у тебя никак клиент нарисовался!- воскликнула девушка вместо приветствия, с любопытством таращась на перламутрово поблескивающую массу в одном из сосудов – находясь при этом на почтительном расстоянии от стола, разумеется. Та жутковато светилась и мерцала. -Одну минуту, Алекс! Всего одну минуту!- отозвался Дон, и Джеки закатила глаза, так как не проходило ни одной встречи, чтобы он не назвал ее этим именем, даже не смотря на то, что, по мнению девушки, она ничуть не походила на его спокойную и тихую жену. -Как скажешь, муженек,- смиренно сказала она, зная, что Александра никогда в жизни не станет говорить с Доном в такой пренебрежительной манере. Наконец, тот стащил с себя гоглы и перчатки и обернулся на гостью. -Джеки! Какой сюрприз! Мы давненько не виделись!- заявил он, вытирая руки первой подвернувшейся тряпкой и приветствуя девушку рукопожатием. Бегающие по всей комнате глаза и жесты, показывающие его стремление к рабочему столу, явно демонстрировали, что ему чрезвычайно сложно сосредоточиться на встрече в то время, как за его спиной творятся чудеса. -Сюрприз? Что значит, сюрприз?- мгновенно насторожилась Джеки.- Ты же приглашение мне написал! -Написал?- переспросил Дон, явно силясь что-то такое припомнить.- Хм, как странно. Может, и написал,- пожал он плечами.- Наверное, я давно тебя приглашал, а отправить карточку забыл. И Алекс отправила ее вместе со своими письмами… А что, я предлагал встретиться? -Дон…- процедила сквозь зубы Джеки, начиная злиться. – Ты пообещал, что вернешь мне долг. Написал, что у тебя появились деньги. -Долг? А… Черт… Прости, дружище, я совсем запамятовал об этом. И на прошлой неделе мне подвернулось такое удачное предложение…- с сожалением начал он, но перейдя к «предложению» восторженно загорелся.- Представляешь, мне привезли костного вещества из Птичьих гор! Того самого, что местные полагают останками Птицебога! Джеки, ты не поверишь, какие вещи можно вытворять с ним! Господи, если мне удастся зацепить, что именно дает реакцию, то… -То есть ты. Хочешь сказать. Что потратил мои деньги?!!- тихим, а под конец едва ли не визжащим голосом переспросила девушка. -Да ты только послушай!.. Это будущее! Это будет невероятный источник энергии! Возможно, я стою у истоков открытия, которое перевернет мир! -Я щас тебя, черт бы тебя побрал, вверх тормашками переверну! Я тебя без штанов последних оставлю! Да как ты мог вообще! -Ты не понимаешь, это же!.. -Это ты, мерзавец, ничерта не понимаешь! – Джеки в сердцах затрясла приятеля за шиворот, хотя выглядело это не слишком убедительно, потому что голова ее даже не доставала до его подбородка, но она это живо исправила, выхватив из кобуры револьвер и приставив дуло к его носу. -Если ты сейчас же не вернешь мне мои деньги, я снесу тебе башку, я клянусь! Да ты хоть представляешь, как они мне сейчас нужны! А ты!.. -Джеки, успокойся...- Дон Кихот, выглядя скорее обеспокоенным ее состоянием, чем испуганным, поднял руки. -Сам, к чертям, успокойся! -Милый?- раздалось у них за спиной, и Джеки обернулась, не убирая оскаленное выражение лица. Впрочем, она тут же стушевалась, потому что на пороге дома стояла Александра, вернувшаяся с прогулки или похода за продуктами. Алекс всегда вызывала у Джеки смешанные чувства. По большей степени юная оружейница испытывала к ней приязнь, потому что та всегда была безмятежна, бесконечно терпелива и добра. Однако при этом Джеки в ее присутствии испытывала что-то похожее на страх. Из-за того, что Александра была примерной женой, превосходной домохозяйкой, покладистой девушкой, и еще сейчас вот… Этот огромный живот, внутри которого росла новая жизнь… Это было чем-то вроде молчаливого упрека. Джеки в ее присутствии сразу же чувствовала себя какой-то испорченной, неправильной и жутко неприличной. Особенно сейчас. -У вас все в порядке?- участливо спросила Алекс, укладывая возле двери тяжелую корзину, и с нервирующе нежным жестом положила руку себе на живот. -Все в порядке,- ответила Джеки, мгновенно пряча пистолет на место и стремительно краснея.- Я тут… Я тут просто заглянула…- она бросила испепеляющий взгляд на Дона, но вернув внимание женщине, вновь присмирела.- Просто повидаться… «Требовать вот так деньги с пистолетом! У человека, который скоро станет отцом! Небеса, какой стыд!» -Ладно,- чувствуя, что у нее просто нет сил испытывать на себе этот спокойный материнский взгляд, засуетилась она, начиная тереть пальцами затылок, теребить лямку сумки и ремень от кобуры.- Ладно, я пойду. И в следующий раз, мистер Кихот, будь добр, шли свои …- ругательство подавилось с трудом…- письма вовремя. С опаской обогнув Александру, девушка выскочила наружу. Там она подперла собой дверь, как будто семейство Кихотов могло броситься за ней вдогонку, чтобы допекать своими сочувствующими физиономиями, а после спустилась на мостовую и безрадостно отправилась в моцион по городу. Мысли ее разбредались в поисках возможности пережить конфискацию имущества, хотя двигались они по уже проторенным дорожкам. Либо она лишается дома, в котором родилась и выросла – либо влезает в долги. А хуже этого… Хуже этого только влезть в долги к Бруксу. Старый гад как-то выцепил ее у дома и сделал предложение, от которого у Джеки при одном только воспоминаний сжимались кулаки. Тот был довольно пожилым – так же как и его жена, которая за годы их брака не принесла ему детей, и Брукс на старости лет, вероятно, загорелся идеей о наследнике, о чем и сообщил ей тогда, сопроводив это предложением кругленькой суммы за то, что она выносит ему сына. Джеки в ответ посоветовала ему катиться от ее лавки да побыстрее, если он не хочет, чтобы она отстрелила ему то, чем он собрался этого сына делать. В ее распоряжении имелись только друзья отца – собственные приятели по большей степени перебивались от одного случайного заработка к другому, - а у пожилых вояк к этому времени вряд ли имелся какой-то свободный капитал, на который не была бы нацелена хищная стая родственничков, жаждущих наследства. Джеки думала о том, что ей нужно чудо, чтобы пережить эти три дня. Она не была примерной прихожанкой церкви, хоть мать и пыталась привить ей почитание к храму, однако сейчас она шла в сторону дома и думала о том, что может и стоило бы сходить к священнику, поставить свечу для матери и попросить ее похлопотать за дочь перед Всевышним за то, чтобы случилось что-нибудь невероятное. Однако идти в церковь ей не пришлось. Невероятное ждало ее на крыльце лавки в виде маленького оборванца, подкидывающего пенни. -Нет у меня для тебя никакой работы,- сходу заявила девушка, жестом предлагая ему освободить подход к ее дому. – Отправляйся лучше к Бруксу. Он любит таких, как ты, подкармливать… -У вас нет, а у меня для вас есть, леди,- сказал мальчонка, поднимаясь на ноги, издевательски кланяясь ей и доставая из-за пазухи немного помятый конверт. Джеки приняла его, не веря своим глазам. Это была дорогая бумага – белоснежная, с тиснениями, запечатанная сургучом, пахнущая парфюмом. На ней значилось одно только слово. «Чарли». -Не может быть…- пробормотала вслух Джеки, вертя конверт в руках и поднимая глаза на мальчишку – того как ветром сдуло. -Чарли…- выдохнула она, чувствуя, как внутри нее поднимается волна восторга. Этого просто не могло быть, но письмо было настоящим, и сулило деньги. Очень большие. Войдя в дом, Джеки остановилась у порога и торопливо взломала печать. Чарли не нужен был талантливый оружейник, как им всем. Ему не был нужен виртуозный лавочник, умеющий втюхивать дерьмо под видом прекрасного товара. Ему нужна была Джеки. Чудо-девочка с ярмарок. Девочка, которая может и не унаследовала талант отца, но зато умела брать десять целей из десяти из любого огнестрельного оружия на любом, допустимом для выстрела, расстоянии. Развлечение для этой праздной толпы, и настоящий солдат для него. Чарли прислал новое задание. И это означало, что пора собирать остальных «ангелов».