Парень с улицы

- Джеймс Хантер Монтгомери-Новотны-Брукнер? - по мере зачитывания его полного имени брови пожилой женщины все больше взлетали вверх и на последнем слоге уже почти достигли границы роста волос. Он робко улыбался в ответ, всем своим видом демонстрируя благожелательность и смирение, а про себя развлекался, представляя, как брови этой усталой тетки оживают и начинают жить собственной жизнью как в мультике или комиксе – слетают с лица и порхают вокруг нее словно мухи. Картинка вышла чрезмерно забавной и, не удержавшись, Хантер громко фыркнул. В последнее время он слишком сильно погрузился в мир рисованных историй. Один из его отцов — а у него их было целых два, правда, ни один из них не был его биологическим родителем – владел настоящим магазином комиксов. - Не слишком ли длинная фамилия для одного человека? - не отрываясь от изучения его бумаг, проворчала миссис Грейсон — имя значилось на ее бейдже. - Меня усыновили, и я взял фамилии своих отцов, - пожал плечами он. - Так у тебя два папы? - миссис Грейсон подняла на него заинтересованный взгляд. - Да, это что, какая-то проблема? - непроизвольно он сразу же начал защищаться. - Нет, Джеймс. Или мне лучше называть тебя Хантер? - ничуть не обиделась та. - Хантер. - Никакой проблемы, жаль, что раньше, однополые пары не могли себе позволить официально усыновить ребенка, - задумчиво вздохнула она, безмерно удивив Хантера и заставив посмотреть на нее по-другому. - Все меняется, - улыбнулся он ей с искренней симпатией. - Да, и некоторые изменения определенно к лучшему. *** Взяв Хантера под свое крыло, Майкл и Бен сделали гораздо больше, чем просто его усыновили. Они вытащили его с улицы, где Хантер занимался проституцией. Торговать собой он начал в довольно юном возрасте – сперва не по своей воле, а потом это стало его способом выживания. На улицах, куда он сбежал сначала из родного дома, а потом и из нескольких приемных семей, он хотя бы делал это за деньги, и сам выбирал себе клиентов... Кажется, ему едва исполнилось двенадцать, о сексе ни с девчонками, ни тем более с парнями он тогда даже не думал; ему нравилось смотреть фантастические фильмы про пришельцев, а его матери нравились алкоголь, наркотики и волосатые мужики, заглядывающиеся на ее мальчика. Тем не менее, в первый раз это произошло почти случайно. Хантер оказался дома в неподходящее время, мать была вместе с каким-то парнем — оба под кайфом — они едва соображали. На улице уже почти месяц стояла изнуряющая жара, и на Хантере было мало одежды... Он не до конца понимал, для чего с него сдернули трусы, задохнувшись больше от стыда, чем от страха. А потом ему показалось, что его рвут на части, раздирают пополам. Он хотел кричать, но не мог – голос отказал ему. И лишь мычал и безвольно дергался под придавившим его телом... Немного протрезвев, его мать – Рита Монтгомери бросила на него, забившегося в угол, презрительный взгляд, но даже не подумала подойти и проверить, что с ним. Ее приятель только что изнасиловавший ее сына что-то шепнул ей на ухо, Хантер не слышал что именно. Он только заметил мелькнувшую в их руках зеленую купюру, а потом мать вдруг улыбнулась. И эта улыбка заставила Хантера вздрогнуть и еще больше съежиться. Он постарался забыть об этом, забыть обо всем, что происходило с ним в родном доме после, обо всех мужиках, которые... и о матери, выходившей из комнаты, с двадцаткой в кулаке, – уже тогда за это платили, только все бабки забирала она... Он запрещал себе даже думать об этом, и большая часть воспоминаний действительно постепенно стерлась, перекрылась другими событиями, по правде говоря – другими трахами, на которые он шел уже добровольно. Ему давно перестало быть противно, разве что иногда болезненно, но к боли он тоже привык. В процессе он просто отключался, думал о чем-то своем, представлял на месте уродливых мужиков красавцев с обложки. Для него проституция стала работой, за которую неплохо платят, особенно если делать это без презерватива. Конечно, он знал про СПИД и ВИЧ, но как и многие подростки думал — уж со мной-то такого точно не случится. Глупо. Наивно. Смешно. Наверное, сейчас он был бы мертв, если бы не встретил тогда Бена и не попытался его склеить. Сейчас было стыдно вспоминать, что он представлял. Бен был красивым мужчиной, и Хантер думал, что хочет его. Может и правда хотел, а может просто считал, что трах с мужиком, от которого его не будет выворачивать – неплохой вариант получить хоть кусочек удовольствия. Как бы то ни было Бен не сделал с ним ничего такого, он даже не посмотрел на него так, как смотрели другие - похотливо, он привел его домой, накормил и оставил на ночь — и совсем не для того, чтобы трахнуть. Хантер, давно разучившийся верить в бескорыстную людскую доброту, все ждал, когда же Бен и его парень – тип с вечно озабоченным выражением лица, скажут ему, что пора отрабатывать кров и хлеб. Но они действительно оказались хорошими людьми. Они не выгнали его, несмотря на ВИЧ, хотя очень хорошо представляли себе, с какими проблемами могут столкнуться. У Бена тоже был ВИЧ. Так что они, по выражению самого Бена, были «родственниками по крови». Недоверие и неверие в себя и других пришлось долго и упорно искоренять. Хантер еще несколько раз сбегал на улицу, но каждый раз возвращался, ожидая, что вот сейчас ему не откроют, его ключ не подойдет, его выставят, скажут, что он малолетний нахал, грязная подстилка... Ничего этого не случилось. Иногда Хантер все еще чувствовал себя гостем в доме Бена и Майкла, лишним в разношерстном шумном кругу семьи. Он не привык соблюдать правил и мириться с чужими требованиями, если они не были связаны с работой. Свобода манила его, но возвращаться на улицы он больше не хотел. Скорее по привычке, Хантер еще некоторое время искал в окружающих мужчинах потенциальных клиентов, но на самом деле нужды в сексе не испытывал. Почти. Один мужчина все же будоражил его воображение каждый раз, когда появлялся в поле зрения. Брайан Кинни — о нем ходили легенды даже среди хастлеров. Классный член, отличный трах, никакого насилия, хорошие бабки. Правда, к услугам проституток он почти не прибегал – у него итак не было отбоя от парней. В «Вавилоне» любой готов был бесплатно отсосать ему прямо на танцполе или подставить зад в темном углу задних комнат. В жизни Брайан выглядел еще круче. Оказалось, что они с Майклом друзья детства. Хантер даже прознал о том, что Майкл долгое время был влюблен в Брайана, но секса так и не добился. Ходил слух, что Бену повезло больше, но Хантер не очень-то в это верил. Слишком уж Бен был правильным. Да и Брайан на него даже не смотрел. Хотя Кинни не обращал внимания ни на одного из своих бывших трахов. Кроме Джастина Тейлора. Хантер готов был признать, что блондин и вправду симпатичный, и задница у него что надо, но чтобы такой парень, как Брайан действительно что-то испытывал к такому, как Тейлор, он верить отказывался. И не оставлял своих попыток подкатить к Кинни. И они неизменно проваливались, даже, когда Хантер, почти всерьез, предложил заплатить Брайану сам. Тот лишь рассмеялся, вероятно, подобные предложения не были для него такой уж редкостью. Уже позже Хантер понял, как ошибался. Годы на улице научили его наблюдательности. И чем больше он находился рядом с Брайаном и остальным семейством, тем больше слышал, тем больше замечал. Многие из этих знаков, кроме него, кажется, не видел никто – ну может еще Дэбби. Они были в каждом взгляде Брайана, направленном на Джастина, в смягчающихся чертах лица, в каждом прикосновении, в том, как он целовал его – Брайан действительно был влюблен в этого мальчишку. Но по-настоящему оставить мысли о Брайане Хантеру помогла школа. Испытывая в начале некоторую неловкость среди других тинейджеров, постепенно он приноровился и влился в подростковую среду, чему немало поспособствовало знакомство с Калли. До этого он никогда не задумывался, что ему могут нравиться девочки, и совсем не ожидал, что он может понравиться в ответ. Когда дело дошло до «второй базы», он рассказал ей о своем ВИЧ-статусе, но и это не оттолкнуло Калли. Возможно, если бы он тогда же рассказал и то, каким образом он его получил, может быть, его дальнейшая судьба сложилась бы по-другому. Но он этого не сделал – ему было стыдно. Секс с Калли не был похож ни на что испытанное им ранее. Робость и трепет, которые он испытывал, впервые проникая в женское тело, были новыми и неизведанными для него чувствами. Мягкая податливость Калли завораживала. Ее нежная, гладкая во всех местах кожа вызывала в нем восхищение, и он без устали осыпал ее поцелуями. Совсем иные горизонты наслаждения будили в нем самом что-то такое, чего он никогда в себе не знал. Какое-то время Хантер был на седьмом небе от счастья, но очень скоро его оттуда спустили. Неприятности посыпались на него одна за другой. Сначала родители Калли узнали, что у него ВИЧ и запретили ей видеться с ним. А потом случайная травма в бассейне окончательно поставила крест на его будущем в этой школе. Теперь все знали, что он продавал свое тело мужчинам. Вслед ему кричали обидные слова, презрительно фыркали, а кое-кто даже шарахался, словно он был прокаженным. Хантеру предложили перевестись в другую школу, но он не хотел сдаваться, пока не увидел любимую девушку под руку с другим парнем. Калли и Мэтт — это было слишком. Разочарование, депрессия и апатия обрушились на него с новой силой. Он начал прогуливать. Те несколько приятелей, которых он завел в школе, отдалились от него, когда стало известно о его прошлом, и он попытался возобновить связи со старыми знакомыми, с которыми общался, пока жил на улице. Но очень быстро понял, что у него не осталось с ними ничего общего. Майкл и Бен все время были заняты работой и новорожденной дочерью. Они казались Хантеру такими счастливыми и самодостаточными, что он вновь почувствовал себя лишним. Он не видел причины оставаться и обременять этих людей. И сбежал. *** На скопленные деньги Хантер отправился в Дисней Уорлд, где ему крепко свезло с работой – ему даже нравилось наряжаться в разные костюмы и веселить детишек. В Орландо он познакомился с ребятами, у которых была своя группа; они называли себя «Отбросами». Негласным лидером в коллективе был Люк – он играл на бас-гитаре и немного пел, но настоящим солистом себя не считал; ведущего гитариста и аранжировщика звали Грэм; единственная девушка в группе – Софи – была второй гитарой, а так же владела клавишами; за барабаны отвечал Нил. Хантер же никакими особыми умениями не владел. Он знал несколько аккордов на гитаре, но и только. С барабанами у него получалось лучше, но к ним он не чувствовал тяги. Стихов он сроду не писал и, в общем-то, был бесполезен для группы, но ребята его никогда не гнали, позволяя тусоваться после рабочих смен в их гараже. А однажды Люк услышал, как Хантер поет, и уговорил спеть с ними. Через пару репетиций «Отбросы» выступили на сцене небольшого местного клуба. Хантер немного робел, но страха перед сценой не испытывал – в его жизни были вещи во много раз страшнее, чем боязнь быть освистанным или заброшенным тухлыми помидорами. Концерт прошел удачно. Его оценили. В этот же вечер он переспал с одной из девчонок, пришедших на их выступление. Но одна удача еще не означала успеха; Хантер не мог бросить работу в Диснее, гарантировавшую ему постоянный заработок. Конечно, он продолжал ходить на репетиции. У них было еще одно выступление на частной вечеринке, куда «Отбросы» попали благодаря родственным связям Нила – один из организаторов мероприятия был его кузеном. Хантер наслаждался вновь обретенной свободой и почти не писал Бену и Майклу, полагая, что у них и без него достаточно хлопот. А потом он случайно наткнулся на новости, в которых сообщили, что в Питтсбурге, в гей-клубе «Вавилон» произошел взрыв. Сведения о большом количестве жертв и раненых привели его в ужас, сердце сдавило тяжелым предчувствием. Он почти бегом бросился к своему начальнику, чтобы выпросить отпуск и, едва успев предупредить ребят из группы, вылетел в Питтсбург. Майкла он нашел в больнице. Ему сказали, что он был при смерти, но врачи сделали операцию и теперь его шансы на выздоровление внушали надежду. От облегчения у Хантера подкосились ноги, и он привалился к стене. Проходящая медсестра заботливо предложила ему помощь; он мотнул головой и спросил, где он может найти Майкла Новотны. Женщина сообщила ему номер палаты; поколебавшись, он все же направился в нужном направлении, мысленно готовясь к любому нелестному приему. В дверях он столкнулся с Беном. Измученный, осунувшийся, в несвежей одежде – сразу видно, что провел здесь ночь, а, возможно, и не одну – Бен вскинул на Хантера изумленный взгляд, улыбнулся и, порывисто обняв его, отступил, пропуская в палату. И тогда Хантер увидел Майкла – весь обвешанный трубками, с перебинтованной головой и синяками под глазами, он смотрел прямо на него. Хантеру показалось, что его ноги приросли к полу; он не мог сделать ни одного шага, просто стоял и смотрел. - С прибытием, засранец, - фыркнула Дэбби, едва сдерживая слезы. - Тащи сюда свою задницу, чтоб я мог отшлепать тебя, негодник, - пробормотал Майкл. И Хантер окончательно понял, что ему здесь рады, что его ждали. Позже, когда в палату вернулся Бен, и Хантер сообразил, что Дэбб не собирается оставлять их с Майклом вдвоем, он предложил ей прогуляться до кафетерия, за что получил благодарный взгляд Бена. Пришлось пережить фирменный допрос названной бабушки, которая быстро догадалась, что он вернулся домой не навсегда. Он чувствовал себя виноватым, но так и не смог рассказать ей, что поет в группе и что ему необходимо вернуться, потому что на него там рассчитывают. Вечером Бен все же приехал домой, Дэбб и Майкл заставили его сходить хотя бы переодеться. Хантер решил, что для разговора момент не самый подходящий: нужно было дождаться, пока Майкла выпишут из больницы. На удивление, это произошло довольно скоро – уже через четыре дня Майкл был дома. Он еще не очень хорошо передвигался после операции и за ним нужен был уход. Хантер позвонил парням из группы и спросил, не будут ли они слишком расстроены, если он останется хотя бы на пару недель. Люк ответил, что понимает его затруднения, но концерт состоится через неделю в любом случае, с ним или без него. С трубкой в руке и выражением полной растерянности на лице его и застал Бен. - Что случилось, Хантер? У тебя какие-то неприятности? - мягко начал он, присев рядом с ним на ступеньки. - Можно и так сказать, - кивнул Хантер. - Расскажи мне, - сжал его руку Бен. - В чем дело, сын? - давно никто не называл Хантера так, и эти слова вкупе с искренней заботой прорвали плотину молчания. Бен слушал внимательно, не перебивал и вдруг улыбнулся. Хантер удивленно замолк. - Что? Почему ты улыбаешься? - Я рад, что твои проблемы никак не связаны со здоровьем или угрозой для жизни. Хантер, я так счастлив, что ты нашел увлечение себе по сердцу. Уверен, Майкл тоже обрадуется. Кстати, ты знал, что они с Брайаном в детстве мечтали сколотить свою группу? - Правда? Майкл и Брайан? - от удивления у Хантера отвисла челюсть. - Ага. Майкл играл на электрогитаре. - Круто! Почему он никогда не говорил мне? - Наверное, не представился случай, - пожал плечами Бен. - Когда тебе нужно ехать? - Чем скорее, тем лучше, - уныло вздохнул Хантер. - Думаю, я смогу остаться еще дня на два. - Хорошо. Думаю, ты должен сам рассказать Майклу эту замечательную новость. - Думаешь, он мечтает от меня избавиться? - ехидно осведомился Хантер. - Ты же знаешь, что мы всегда тебе рады, но ты взрослеешь. Мы не собираемся тебя приковывать к нам чувством благодарности или еще чем-то, - серьезно сказал Бен, хлопнул Хантера по плечу и встал. - Думаю, Майкл для начала устроит тебе истерику, - усмехнулся он. - Группа? Серьезно? Да ты сошел с ума, Господи Иисусе! - кричал Майкл. Хантер даже начал опасаться, что у него разойдутся швы. - Я хочу попробовать, - упрямо гнул он. - Ох, Хантер, я, наверное, выгляжу как гребаная истеричка, да? - неожиданно успокоился Майкл. - Я просто беспокоюсь. Я никогда не рассказывал тебе, но мы с Брайаном... - Хотели создать группу, - не выдержав, перебил его Хантер. - Я знаю, Бен сказал. - Вот предатель! - беззлобно фыркнул Майкл. - Поэтому ты молча ждал, пока я проорусь, да? - Ага. - Ладно, раз тебе нужно мое благословение, ты его получаешь, - устало улыбнулся Майкл; все-таки эмоциональный всплеск вымотал его. - Спасибо, - почувствовав радостное облегчение, Хантер так крепко его обнял, что тот аж крякнул. - Ой, прости, я не хотел. Тебе больно? - Все нормально. Никогда больше не убегай из дома, не предупредив нас, куда ты отправился. Пожалуйста. Ты бы знал, как тяжело было Бену... Нам, - поправился он, взъерошив его волосы. Бен и Майкл не только дали свое благословение, но еще и немного денег на первое время. Из Динсней Уорлда Хантера уволили – за то, что не явился в положенное время. Ему пришлось мыкаться по знакомым. Он пожил немного у Люка, потом у Грэма, Нила и, наконец, у Софи – никто из ребят группы не был против приютить Хантера, но сам он чувствовал себя неудобно. И вот, совершенно случайно, он нашел общежитие, которое предоставляло жилье молодым людям. Единственная трудность заключалась в том, что туда брали только студентов колледжа или абитуриентов, ожидающих ответа от приемной комиссии. Хантер, естественно, ни в каком колледже не учился; он и школу-то закончил совсем недавно, экстерном. Отчаянная нужда в жилье толкнула его пойти на хитрость и подать документы, хотя он прекрасно осознавал, что шансов на поступление в колледж у него нет. Но так он выигрывал три месяца. За это время он надеялся найти что-то другое. *** - Что ж, молодой человек, вы можете располагаться в комнате 15С. Она ваша до середины апреля. Содержите ее в чистоте и не шумите, - вынесла вердикт миссис Грейсон и протянула ему ключи. Все время с тех пор, как он вернулся из Питтсбурга, «Отбросы» продолжали усиленно репетировать. Софи где-то отрыла им продюсера. Невысокий приземистый Билл Портер навевал не слишком приятные ассоциации, но дело свое знал. Он муштровал их, насаждая строгую дисциплину и расписание. Они почти не вылезали из маленькой студии, которую им вместо гаража нашел Билл. Также он запрещал им выступать в тех клубах, где они уже появлялись ранее. - Если вы продолжите давать концерты в подобных заведениях, то навсегда застрянете там и не продвинетесь дальше, - говорил Билл. Он записал их песни и разослал по музыкальным компаниям. Они продолжали репетировать и ждали. *** Бен и Майкл регулярно звонили Хантеру и спрашивали, полушутя, когда состоится его грандиозный концерт. И просили обязательно выслать им приглашения. Хантер немного злился на них. Честно говоря, без выхода на публику его все чаще стали настигать приступы неуверенности в себе. В конце концов, Билл дал добро на выступление в одном закрытом элитном клубе. О «Фламинго» ходили разные темные истории: мол, это БДСМ-клуб, куда пускают по членским карточкам и специальным паролям, что туда ходят лишь знаменитости и высшие чины власти и что там происходят разные не вполне законные вещи. Все это не слишком волновало Хантера и других членов группы. Главное, что там были зрители. Первые за долгое время. Естественно, ни Майкла, ни Бена в этот клуб позвать он не мог. Перед самим выступлением его вдруг одолело волнение, а в голову полезли все самые мерзкие воспоминания о клиентах. И когда Софи, несколько раз окликнув его и не дождавшись реакции, подошла, чтобы потрясти его за плечо, он крупно вздрогнул и поднял на нее испуганный взгляд. Сегодня она была в светлых, изодранных в самых неожиданных местах джинсах и белой мужской майке-алкоголичке, которая лишь подчеркивала ее женственность. Небольшая округлая грудь с призывно торчащими сосками, не скованная бюстгальтером, соблазнительно выделялась под тонким трикотажем. Недавно она подстриглась и перекрасилась в черный цвет, и теперь ее волосы непривычно торчали острыми колючками. - Ты в порядке? - тихо спросила она. - А? Да, все нормально. Нервничаю немного, - через силу улыбнулся он. Она присела перед ним на корточки и серьезно уставилась своими зелеными глазищами. За эти самые глаза да еще за скверный характер участники группы окрестили Софи ведьмой. - Соберись, нам нужно произвести эффект, - напомнила она. - Я знаю, - кивнул он немного более раздраженно, чем хотел. - Если тебе нужно, у меня есть кое-что для... поднятия духа, - она полезла в карман и вытащила пакетик с голубыми и розовыми таблетками. Хантер почему-то сразу вспомнил «Матрицу»: выбери таблетку, Нео... Софи все еще держала пакетик в руках, ожидая его решения. - Нет, - твердо сказал он. - Как хочешь, - пожала она плечами. - Скажи, если передумаешь. Софиты ярко освещали небольшую сцену, и разглядеть публику было просто невозможно, как и понять, сколько в зале народа. В ушах Хантера звенело от напряжения, иррациональный страх быть непринятым заморозил конечности. Но тут Люк ударил по струнам, звякнули барабаны Нила и первые аккорды взлетели к потолку, сплетаясь где-то в вышине в затейливую мелодию. И волнение Хантера смело яростным потоком драйва; он набрал в грудь воздуха и запел... Своих песен у «Отбросов» было совсем немного, и они перемежали их с аранжировками чужих малоизвестных композиций. Одну из самых лиричных партий, которую специально оставили на конец выступления, Хантер пел почти без музыкального сопровождения. Эта песня снова напоминала ему о Калли, об их первом разе и нежности, которая разбудила в нем эта девушка. И он попытался выразить все свои чувства голосом, поделиться ими со слушателями. В почти полной тишине, когда любая неправильная нота могла разрушить все очарование, он говорил с залом сердцем... И у него все получилось, голос не подвел. Когда он замолчал, зрители разразились аплодисментами. Хантер раскраснелся от удовольствия и вновь пережитых эмоций и постарался побыстрее сбежать со сцены. Участников группы не отпустили после концерта, вежливо, но настойчиво предлагая пройти в зал, пообщаться с «нужными» людьми. Билл тихо дал распоряжение - Без излишеств и следите за языком, - и ушел куда-то с владельцем клуба. Хантер и его друзья сели за столик. К ним тут же подошла официантка с полным подносом напитков от заведения, подвинула стакан с виски Хантеру и, кокетливо взмахнув ресницами и облизнув накрашенные ярко-алой помадой губы, удалилась, виляя бедрами. Сделав глоток, Хантер обнаружил, что под стаканом лежит записка: - Через десять минут в мужском туалете, кабинка № 2 от окна. Сначала он не хотел идти, ведь и Билл сказал – без излишеств, а это, похоже, они и были. Но Софи уже увидела клочок бумаги, который он вертел в руке, и выхватила, быстро пробежала глазами и тут же продемонстрировала остальным. - Наш малыш стал звездой – фанатки уже хотят получить его член, - рассмеялась девушка; кажется, она сама приняла те самые таблетки «для поднятия духа», и ее немного вело. - Иди, Хант, - в группе к Хантеру сразу привязалась сокращенная версия его имени. - Покажи ей, - хихикнул Люк, захмелевший скорее от бегущего по крови адреналина, чем от алкоголя. В туалете его уже ждала та самая официантка. Даже не сказав своего имени, она взялась за ширинку его штанов. Хантер просто закрыл глаза и, прежде чем окончательно расслабиться, сунул ей в руку презерватив. Девушка удивленно хмыкнула, но послушно вскрыла упаковку и раскатала латекс по его члену. Так он отпраздновал свой первый успех – минетом в общественном туалете. *** В начале апреля пришел ответ на его запрос по поводу поступления в колледж. Как и следовало ожидать, его не взяли, а значит, на комнату в общежитии он больше рассчитывать не мог. «Отбросы» все еще перебивалась нерегулярными выступлениями, и больших гонораров никто не платил. Да и по чести говоря, все заработанное шло на оплату студии, инструменты и концертную одежду. Билл подбрасывал им немного деньжат, но спонсировать личные расходы участников не мог. Неожиданно с жильем Хантера выручила миссис Грейсон. Почти сразу после знакомства старушка взяла над ним что-то вроде шефства. И сейчас, когда стало известно, что Хантеру пора съезжать, она предложила ему комнату в своем доме. Это была не совсем комната, просто утепленный гараж, но вполне уютный и с мебелью. Миссис Грейсон была приятной женщиной, которой иногда хотелось с кем-то поболтать, и Хантер согласился. *** В конце мая случилось сразу два события. Билл умудрился устроить их на разогрев к «Безумцам». «Отбросы» должны были исполнить всего две песни, зато на настоящей сцене. Беснуясь от радости, в предвкушении концерта участники группы вместе с Хантером закатили шумную вечеринку. На этой вечеринке случилось второе событие, которое чуть было не перечеркнуло их планы на выступление. Софи увезли в больницу с передозировкой. И тут всплыл факт, который ошарашил Хантера и остальных. Оказалось, что Билл — родной отец Софи. Он так переживал за дочь, что забросил все переговоры, которые должен был закончить перед концертом. И если бы группа не знала заранее о предстоящих встречах, выступление было бы сорвано. Но к счастью, организаторы пошли им навстречу и подписали соглашение, которое предварительно в устной форме уже было обговорено с Биллом. Большая открытая площадка была ярко освещена разноцветными огнями и ничуть не напоминала ту небольшую сцену во «Фламинго». Хантер вдруг почувствовал острую необходимость побыть одному и, может быть, даже слегка поистерить, пока никто не видит. До выступления оставалось еще немного времени, и он пошел прогуляться. «Безумцы» громко шумели в своем автобусе. Проходя мимо, Хантер услышал за спиной громкий смех и недовольно обернулся. Ему не очень нравился его костюм – казалось, что кожаные штаны излишне сильно обтягивают задницу, а жилетка с бахромой так вообще прошлый век. Наверное, поэтому чужой смех он воспринял, как насмешку над собой. Когда он обернулся, один из смеющихся уже зашел в автобус, и Хантер оказался наедине с парнем в простых джинсах и черной майке. В первый момент усмешка на лице незнакомца остро напомнила ему другую, подобную, да и по росту парень напоминал Кинни. Но когда тот вышел из тени, стало ясно, что они совсем не похожи, кроме роста ничего общего не было. Парень был блондином с длинными волнистыми волосами, характерными для рокеров. Его глаза были густо подведены, а губы слишком блестели, чтобы принять это за естественную влагу. - Хей, - поздоровался блондин, не обращая внимания, что на него так беззастенчиво глазеют, скорее даже напротив – подставляясь под взгляды, словно позируя. - Привет, - смутился Хантер, потому что незнакомец смотрел на него явно оценивающе. - Хочешь автограф? - спросил блондин, улыбнувшись так, что стало понятно: речь идет не о простом росчерке на листе бумаги. - Нет, - фыркнул Хантер. - Нет? - тот задрал бровь, снова став похожим на Кинни. - Зачем тогда пришел? - Я выступаю сегодня, - заносчиво выдал Хантер, всерьез обидевшись, что его приняли за фаната, жаждущего получить член звезды. - Правда? - парень вдруг неуловимо изменился: взгляд из хищного превратился в заинтересованный, изучающий, но не с целью оценить задницу или выпуклость в штанах. - Ты из «Отбросов»? На чем играешь? - Я пою. - Круто. Всегда хотел, но, к сожалению, голос у меня отстойный, - усмехнулся блондин. - Поэтому вместо себя я заставляю петь ее. Только после этих слов Хантер заметил перекинутую через плечо блондина электрогитару. Темно-красная с белым рисунком, явно очень дорогая. - Черт, ты Ник Броуди! - воскликнул Хантер, вдруг сообразив, где уже видел эту гитару, и наконец-то соотнеся внешность парня с виденными постерами. - Точно, - немного удивленно засмеялся тот. - А тебя как зовут? - Хант Брукноф, - выдал Хантер свое сценическое имя. - Вообще-то Хантер, - зачем-то добавил он. - Хантер значит, что ж, приятно познакомиться, - Броуди протянул руку, и Хантер протянул в ответ, получив на удивление очень крепкое рукопожатие. - Мне, наверное, пора, - смешался Хантер, когда рукопожатие затянулось. - Думаю, ты прав, - улыбнулся тот. - Удачи тебе! Хантер почти бегом бросился к своим, не заботясь, как это бегство воспримет Броуди. Давненько его не привлекали мужчины. Он уже почти поверил, что спал с мужчинами только ради работы, но Ник определенно был горячим парнем. Черт, настоящей звездой. Надо было и вправду взять автограф. - Где ты ходишь?! - раздраженно фыркнул Люк, вытирая вспотевшие ладони о джинсы. - Нам выступать через пятнадцать минут, - и нервно заправил темную прядь за ухо – он всегда так делал, когда волновался. - Так, поболтал немного с Ником Броуди, - похвастался Хантер. - С Броуди, который из «Безумцев»? - Люк открыл рот от изумления, оставив в покое свою прическу. - Ага, клевый парень. - Я слышала, он предпочитает парней, - встряла в разговор Софи. Она еще не до конца оправилась и выглядела бледной и худой. Из больницы ее выпускать не хотели, пришлось подписать бумаги об отказе госпитализации и пообещать отцу, что после концерта она ляжет в клинику, лечиться от наркозависимости. - И что? - фыркнул Люк. - Какая разница, с кем он спит, когда он так потрясающе играет, - мечтательно вздохнул Люк. Хантер и забыл, что тот был настоящим фанатом «Безумцев» и наверняка Ника Броуди в частности. - На твоем месте, я бы поостереглась за свою задницу. - Мне давно нечего терять, - фыркнул Хантер в ответ. В группе знали о его прошлом; когда-то в самом начале он рассказал им все – просто для того, чтобы не было секретов, чтобы никто не отвернулся от него, если потом это всплыло, как уже случалось с ним раньше. Но, кажется, информация плохо отложилась в голове Софи или, может, она восприняла ее по-своему. - Лучше следи за своим языком, Софи. Особенно сегодня, когда Хант будет знакомить нас со своими отцами, - напомнил девушке Люк. Хантер благодарно кивнул ему и занервничал еще больше. Он и забыл, что Майкл с Беном должны приехать на выступление. - Прости, я ничего не имею против геев, - смущенно замялась она. - Просто я думала, что тебе будет неприятно чужое мужское внимание после того, что ты пережил... - Нет, все нормально. Да и какое внимание? Черт, Ник спросил мое имя из вежливости, уверен, что он даже не запомнил его. - Так тебе он понравился? - вдруг спросила его Софи. И Хантер покраснел. - Я-то думала, что ты переключился на девушек окончательно, - в голосе девушки прозвучала неприкрытая досада. Вот, значит, откуда ветер дул. Когда Хантер жил у Софи, у них случилась небольшая интрижка, и после они время от времени оказывались в одной постели. Хантер даже не думал о чем-то серьезном. Для него Софи была тем же приятелем, с которым можно весело провести время – только женского пола, «своей в доску». Но, кажется, для девушки это было немногим больше. Может быть, она считала себя кем-то вроде его спасительницы, а, может, хотела продолжения. Иногда Хантер ловил на себе ее взгляды, но никаких предложений не поступало, а сам он во флирте с девушками никогда силен не был. - Ребята, кончайте болтать, вам пора, - прервал их появившийся в дверях Билл. - Софи, ты в порядке? - Да, - отмахнулась от отца девушка. После того как их тайна открылась, Билл перестал скрывать свою привязанность к дочери. Софи это почему-то злило. - Удачи вам, ребята! – пожелал Билл перед выходом на сцену. Яркий свет и толпа вновь заставили Хантера заволноваться. Он нервно сжал кулаки и судорожно сглотнул ставшую вязкой слюну. Что если он не справится? - Давай покажем им, Хант! – с безумным блеском в глазах шепнул ему Люк и взял первый аккорд. Где-то в этом людском потоке на Хантера смотрели Бен и Майкл, и это странным образом помогло ему собраться. - Я не облажаюсь, - пообещал он сам себе, шагая в круг света. В этот раз все выступление для Хантера пронеслось как один яркий стремительный сон. Его все еще потряхивало от грохота аплодисментов и криков фанатов. - Ты слышал, как они нам хлопали? Черт, это так круто! – радовалась Софи, обняв Хантера за шею. Тот едва кивнул, пребывая в состоянии счастливого ступора. - Ты молодец, чувак! – скупо улыбнулся ему обычно молчаливый Нил. Грэм согласно кивал рядом. - Мы сделали это вместе, - смущенно хмыкнул Хантер. Горло нещадно драло, как после нескольких минетов – сравнение пришло в голову само собой, и он старательно отогнал его прочь. Кажется, он немного сорвал голос на последней песне. - Да ладно, Хант, ты правда был крут, - ухмыльнулся Люк, хлопая его по плечу. И Хантер расплылся в довольной улыбке. - Ребята, ребята, - в гримерку заглянул Билл. – Хантер, пойдем со мной. - Куда? – удивился тот. - Давай, шевелись, тебя хочет видеть Дэвид Прайсон. - Кто? - заторможено, еще не отойдя от эйфории успеха, переспросил Хантер. - Чувак, это продюсер «Безумцев», - шепнул ему Люк. - И что он хочет от меня? - все еще не понимая, чего от него хотят, устало уточнил Хантер. - Не задавай вопросов, быстро, за мной, - велел Билл. Хантер снова стоял перед уже знакомым автобусом и недоуменно пялился на высокого, настолько худого, что его худоба выглядела болезненной, мужчину. - Не буду ходить вокруг да около, «Безумцам» нужен новый солист, ты нам подходишь, - заявил Дэвид Прайсон, а это был именно он. - Но как же «Отбросы»? - Ты сам ответил на свой вопрос. Они - отбросы, ты достоин большего. - Но Билл… - С ним я уже договорился. На полученные деньги он может собрать хоть три подобных группы. - Я даже не знаю, что сказать. Могу я подумать? - Подумай. От таких предложений не отказываются, Хант, - холодно усмехнулся Прайсон. – Вот мой телефон, позвони мне, но не тяни слишком. Хантер взял протянутую визитку и в глубокой задумчивости отправился к своим. В гримерке его ждали гости. - Хантер! Ты так вырос! – обнял его Бен. - Классно спел! – восхищенно присвистнул Майкл и тоже обнял его. - Знаешь, я слышал, некоторые особенно рьяные фанатки известных групп прудили под себя прямо во время концертов их любимцев. Никогда этого не понимал, но сегодня чуть сам не обмочился от восторга, - хихикнул Майкл. - Слышал бы ты, как он вопил, - усмехнулся Бен, с любовью глядя на мужа. - Я пиздец как волновался, - признался Хантер, почти задушенный крепкими объятиями. - А выглядел очень уверенно, - улыбнулся Бен. - А где остальные? – спросил Хантер, сообразив, что никого из членов группы нет. - Они сказали, что нам не помешает немного времени наедине, - ответил Майкл. - Хорошие ребята, - заметил Бен. - Ага, - Хантер погрустнел. - Что-то не так? – заволновался Бен. - Да нет, все круто. На самом деле мне только что сделали предложение, о котором мечтают миллионы, но… - Хантер замолчал, не зная, как выразить свои сомнения. - Что но? - Если я соглашусь на него, я предам своих…- вздохнул он. - Как это? - Меня пригласили в «Безумцев». - Это же классно, поздравляю, чувак! – широко распахнув глаза от восторга, хлопнул его по плечу Майкл. - Тогда тебе придется оставить своих друзей, – понимающе кивнул Бен. - Да. Разве это, правильно, Бен? - Но это ведь твой шанс, разве не его ты хотел?! – воскликнул Майкл, все еще слишком взбудораженный возможной перспективой. - Да, конечно. - Хантер, просто поговори с ребятами из твоей группы, выслушай их, а потом принимай решение, - посоветовал Бен. - Я так и сделаю. Бен и Майкл отправились в гостиницу, а Хантер остался поговорить с друзьями. - Тебе что?! – открыл рот Люк. - И ты, конечно же, рад да? Неблагодарный ублюдок! - фыркнула Софи. - Что ты ему ответил? – спросил Грэм. - Я попросил дать мне время. Я не могу принять такое решение без вас. Все это благодаря вам, никто никогда не узнал бы обо мне, если бы вы не поверили в меня, если бы… - Ты должен согласиться, - перебил его Люк. – Такие шансы случаются раз в жизни, Хантер. - А как же мы? – обиженно пискнула Софи. - Ты должен остаться с нами, без тебя, у нас ничего не останется, - хмуро заключил Нил. - Вы должны отпустить его, - вмешался вошедший Билл. - Папа! - Софи, тебе необходимо лечиться. На время тебе придется уйти из группы. И пока ты будешь в клинике, мы поищем нового солиста. Правда, ребята? Люк кивнул и поощряюще хлопнул Хантера по плечу. - Я верю в тебя, чувак. И не обижаюсь, серьезно. - Спасибо, - благодарно кивнул Хантер. – Грэм? Нил? - честно говоря, он был готов, что парни выльют на него поток негодования, обзовут предателем. И, наверное, он это заслужил. - Билл и Люк правы. Ты должен согласиться, я бы даже спрашивать никого не стал, - угрюмо пробормотал Нил, безмерно удивив Хантера своими словами. - Черт, тебе повезло, это так несправедливо, но тебе повезло. Соглашайся, - фыркнул Грэм. По его виду было заметно, что он злится, но злится скорее на судьбу, на то, что такой шанс выпал не ему. Хантер хотел бы подбодрить его, но не стал. Его добрые намерения могли воспринять как жалость. А жалость, как известно, не самое хорошее чувство. - Конечно, бросай всех и беги к своему Броуди, подставляй задницу, - зло крикнула Софи и выскочила за дверь. - Не обижайся на нее, Хантер – она всегда к тебе неровно дышала, - вздохнул Билл и пошел вслед за дочерью. Хантер вздрогнул и потупил взгляд. Он догадывался о чувствах Софи, но предпочитал закрывать глаза на очевидное. То, что их связывало, для него никогда не было больше, чем дружеский секс. Один из приятных способов сбросить взаимное напряжение. Теперь чувствовал вину за то, что вовремя не прекратил эти маленькие совместные шалости. Наверное, он дал ей повод. Её обвинения были резкими, но не без доли правды – ведь ему действительно понравился Ник. Может быть, Софи все поняла быстрее, чем он сам осознал... - Вы же не думаете, что я из-за него или… - начал было Хантер, глядя на парней. - Дурак ты, Хантер, - усмехнулся Люк. - Хотел бы я работать с самим Броуди, - неожиданно мечтательно вздохнул Грэм. Хантер и Люк, переглянувшись, расхохотались. Нил фыркнул и закатил глаза. - Чего? – обиженно пробормотал Грэм. – Мне не нравятся парни, если вы об этом, но он правда классный музыкант. Хантер встретился с отцами и рассказал им, что ребята нормально восприняли известие об его уходе. Ну, почти все. - Значит, они правда твои друзья, - улыбнулся Бен. – Только настоящие друзья могут отпустить без оглядки на себя, с пожеланиями самого лучшего. - «Безумцы» - это очень круто, Хантер. Твои друзья обязательно поймут твой выбор. Позвонишь Прайсону? - в нетерпении подпрыгнул Майкл. - Что, прямо сейчас? - Ну а чего тянуть? Давай! - Майкл протянул мобильник. - Поздно уже, - с сомнением в голосе протянул тот. - Всего десять, детское время для настоящего рок-музыканта, - фыркнул Майкл. - Он продюсер. - Какая разница, давай. - Ладно. - Мистер Прайсон, это Хантер… Узнали? Да. Да, согласен. Когда? Завтра? Так быстро. Хорошо, я буду, - договорив, Хантер нажал отбой и с минуту молча гипнотизировал взглядом трубку. - Ну? - не выдержал Майкл. - Он пригласил меня завтра познакомиться с коллективом. Через неделю начнется запись нового альбома, он сказал, что хочет попробовать меня, - несмело улыбаясь, все еще не веря, что это действительно происходит, ответил Хантер. - Поздравляю, – улыбнулся Бен. - Класс! – подпрыгнул Майкл, бросаясь обнимать Хантера. *** Прошло полгода. У Хантера, наконец-то была своя маленькая квартирка, вот только он в ней почти не бывал. «Безумцы» много гастролировали, и времени на обустройство дома не оставалось. Но Хантер не жаловался. Прайсон не обманул, сказав, что хочет попробовать его. Он и попробовал. Две песни в новом альбоме исполнял Хантер, а остальные по-прежнему оставались за Роем. Рой Стронг не собирался покидать группу, как вначале думал Хантер. Бессменный солист «Безумцев» был наркоманом и алкоголиком, тем не менее, фанаты группы боготворили его. Ему прощали многое. Его любили женщины, иногда прямо в концертном автобусе. Хантер в какой-то момент даже думал, что член этого парня должно быть заколдованный. Стоило Рою расстегнуть ширинку, девицы надевались на его член ртами, влагалищами и даже позволяли иметь себя в зад. Рой красавцем далеко не был: резкие черты лица; словно вырубленные топором скулы; большой рот, но очень тонкие губы, не вызывающие никакого желания их поцеловать. Черные прямые волосы до плеч почти всегда скрывали половину лица, на котором холодным голубым пламенем горели круглые, немного навыкате глаза. Правда, телосложение у парня было что надо: высокий, с широкими плечами и узкими бедрами; длинные ноги – чуть худоватые на вкус Хантера, но правильно подобранные штаны скрывали этот недостаток. Но что-то в Рое все-таки было, что-то неуловимое, притягательное. Ну и конечно голос – густой, с приятной хрипотцой, соблазняющий, обещающий, греховный. И хоть Прайсон обещал Хантеру, что скоро настанет его звездный час, Роя не выгонял, несмотря на то, что регулярно грозился – публика любила этого паршивца, а Прайсон боялся потерять деньги. Поэтому на концертах пел в основном Рой. Хантер выходил на сцену лишь тогда, когда он был слишком пьян и обдолбан, что случалось, как правило, только в маленьких занюханных городках, в которых выступления Хантера никак не могли его прославить. Хантер терпел. Ему нравились «Безумцы», даже Рой был неплохим парнем, когда не обкуривался в хлам. А еще ему нравился Ник Броуди. Парень не кичился звездным статусом и первым принял Хантера как равного. Оказалось, что Ник не только запомнил его при первой встрече, он еще и нашел записи «Отбросов» и, оценив голос Хантера, предложил Прайсону послушать его. Хантер все больше увлекался Ником, но старался скрывать свои чувства. Не прошло и нескольких концертов после его прихода к «Безумцам», как он прямо по-детски спалился перед Роем. Кажется, он слишком откровенно пялился на склонившегося над инструментами гитариста, на его обтянутый узкими джинсами зад. Ник, конечно, не мог этого видеть, а вот Рой, в кои-то веки трезвый как стеклышко, раскусил его мгновенно. - Забудь, - насмешливо фыркнул он на ухо Хантера. - Наш Ники никогда не заведет отношений внутри группы. «Не сри там, где ешь» - его жизненный принцип. То есть, ничего такого, что может внести разлад в коллектив. А секс с коллегой — это именно оно. Так что Хантер старался не переступать за рамки дружеской симпатии. И время от времени спускал сексуальное напряжение с какой-нибудь фанаткой, которые вечно вертелись вокруг их группы. Секса с мужчинами Хантер избегал. Его давно никто не имел, о чем он долгое время ни капли не жалел – весь его опыт с мужчинами сводился к траху за деньги. И он с трудом мог вспомнить те несколько раз, когда ему действительно понравилось; кажется, лишь однажды он кончил под парнем без дополнительной стимуляции собственного члена. Наверное, можно было трахать парней самому. Среди фанатов случались такие, которые были не против, но в основном они приходили к Нику — и это еще одна из причин, по которой Хантер не собирался их трахать. Из-за их колесной жизни почти все постельные приключения «Безумцев» происходили на глазах друг друга. Иногда между Хантером и веселящимися парочками была тканевая преграда, иногда тонкая стенка автобуса или отельного номера, но часто это происходило тут же, на глазах остальных. Бывало, что некоторых девчонок пускали по кругу. Разумеется, с их согласия. Иногда в одном углу Ник засаживал очередному парнишке, а в другом Рой натягивал девицу. Кажется, у Роя и Ника вообще не было стыда, а другие члены группы или привыкли, или просто не были против посмотреть и принять участие. Свободные сексуальные отношения были в порядке вещей и тем более удивительно, что ничего интимного между самими участниками не происходило. Ник был в группе не единственным геем. Был еще Чарли – барабанщик. Симпатичный ирландец как раз таки оказывал Хантеру знаки внимания, иногда они напропалую флиртовали, и, может быть, дай Хантер понять Чарли, что не против, что-то могло бы произойти. Но тогда об этом узнал бы Ник, а Хантер этого не хотел, просто не мог. В «Безумцах» знали о ВИЧ-инфекции Хантера, тот рассказал сам. Разумеется, Прайсон узнал об этом еще до того, как пригласил Хантера в группу. Собирать информацию на «своих» людей он считал долгом чести, чтобы потом не возникало сюрпризов. От Прайсона нельзя было утаить ничего. Но кроме него про специфику своей старой работы Хантер не рассказал никому, кроме Ника. Это всплыло случайно. После того, как Хантер впервые в своей новой жизни попробовал кокаин. Когда-то давно, когда он был уличным хастлером, некоторым из его клиентов нравилось, чтобы он был под кайфом, и они давали ему наркотики. В основном это были попперсы, экстази или кислота – словом различные стимуляторы. Слава богу, подобное случалось не настолько часто, чтобы появилась зависимость. Хантеру не нравилось животное отупение, накрывавшее его после дозы, и по собственной воле он баловался лишь травкой, когда не мог расслабиться по-другому. «Безумцы» отыграли концерт; Хантер в очередной раз не вышел на сцену и пребывал не в лучшем настроении. А Рой как всегда после выступления собирался закинуться чем-нибудь этаким. В этот раз его выбор пал на кокаин. Две аккуратных белых дорожки, высыпанных на стеклянный столик, уже ждали его, когда из туалета вышел Хантер – в этот раз они остановились в люксе комфортабельного отеля. Будучи уже не совсем в адеквате – алкоголь щедро плескался в его крови – Рой предложил Хантеру затянуться, пообещав, что тогда он увидит звезды. И Хантер неожиданно для себя согласился. Он не очень хорошо запомнил, что с ним происходило потом. Какие-то яркие обрывки, калейдоскоп лиц, тяжелое тело, пальцы, трогающие его там, где давно кроме него самого его никто не трогал, ощущение полета, искры перед глазами от чьих-то пощечин. - Хантер, открой, блядь, глаза! - злой голос Ника заставил разлепить тяжелые веки. - Ник? - Что ты принял? - Кокс. - Откуда, мать его, ты взял эту дрянь? - Рой. - Я убью его! - Нет, не надо, Ник. Я сам виноват, я такой жалкий неудачник... - Хочешь сказать, что из-под того борова я тоже зря тебя вытащил? Нужно было позволить, чтоб он засунул в тебя свой хер? - Чт..то? Кого? - непонимающе хлопнул глазами Хантер. - Хантер, ты хотел, чтобы тебя трахнули? - с нажимом переспросил Ник. - Раньше меня не спрашивали, хочу ли я, - буркнул Хантер, все еще пребывая под воздействием наркотика. - На нем не было презерватива, - раздраженно фыркнул Ник. - О, это дороже, - захихикал Хантер. - Господи, да о чем ты? - встряхнул его Ник. - Ты такой красивый, - невпопад выдал Хантер, касаясь ладонью щеки Броуди. - Прекрати, - Ник отбросил его руку. - Боишься, что я тебя запачкаю, да, Ники? Ведь я заразный урод, подстилка, торговавшая собственным телом, - внезапно разозлившись, выплюнул Хантер. - Успокойся, никакой ты не урод. Хантер, ты хороший парень. - Думаешь, как я подхватил это, а? - не слушал его Хантер. - Я ебался за деньги без презервативов. - Господи, - удивленно открыл рот Ник и, крепко обхватив его лицо двумя ладонями, заставил смотреть в глаза. - Хантер, послушай, успокойся, что бы ты ни делал, это уже в прошлом, - отчетливо произнес он. - А теперь ты пойдешь спать и больше не притронешься ни к какой дряни из запасов Роя, ясно? Хантер смог лишь кивнуть. Когда он пришел в себя, воспоминания о том, что он творил накануне, обрушились на него душным стыдом. Мало того, что Ник стал свидетелем его дурости, так он еще теперь знал о его нелицеприятном прошлом. - Теперь он точно никогда меня не захочет, - уныло подытожил Хантер. То, что Ник никак не прокомментировал сказанное, лишь еще больше утвердило Хантера в уверенности, что Ник теперь его презирает и общается только из профессиональной необходимости. Весь следующий месяц Хантер доказывал себе и, может, чуть-чуть Нику, что мужчины для секса ему не так уж и нужны. Любая более или менее настойчивая фанатка оказывалась на его члене. Больше секса у него было только во времена хастлерства. - У тебя скоро мозоль будет, - потешался над ним Рой, закидываясь очередной дозой. - Переживаешь, что Хант заберет у тебя твои лавры главного плейбоя «Безумцев»? - в ответ тому язвил Ник. - У каждого свой допинг, - и без грамма осуждения улыбался Хантеру. Возможно, ему было достаточно, что тот прислушался к совету и к наркотикам больше не притрагивался. - Главное, не забывай про презервативы, нам не нужны неприятности, - напоминал Прайсон, всовывая ему в руки очередную коробку с резинками. Единственным, кто в открытую осуждал Хантера, оказался Чарли. Он даже почти перестал с ним общаться. Хантер решил, что тот просто ревнует. Ни Фрэнк, ни Роберт, ни Джон - остальные члены группы - никак не комментировали его поведение и, кажется, сами были не прочь повторить его подвиги. *** Где-то посреди этого бесконечного секс-марафона Хантеру позвонила Софи и предложила встретиться, вспомнить былое. По стечению обстоятельств на тот момент они оба были в Орландо. И Хантер согласился. Софи встретила его в чистенькой квартирке, смущенно поведав, что живет в ней с Люком. И что теперь тоже немного поет. После того, как она вышла из клиники, Билл нанял учителя, который помог ей поставить голос. По просьбе Хантера она включила одну из новых записей «Отбросов». У Софи оказался довольно приятный низкий голос, и в основном солировала она, а не Люк, как сначала думал Хантер. - Как у тебя дела в «Безумцах»? - поинтересовалась она, щедро плеская в стаканы неразбавленный виски, которым они решили отметить встречу. - В общем неплохо, - неопределенно пожал плечами Хантер. - Не пойму, почему Прайсон держит тебя в запасе, - фыркнула она. - Рой нравится публике... - Да, но зачем тогда надо было дергать тебя с места? Может, вернешься? Будем петь вместе. Я поговорю с отцом, - за время, прошедшее с последней встречи, ее волосы отросли; крупные кудри падали ей на глаза, мешая Хантеру как следует рассмотреть выражение ее лица. - Я думал, ты поешь с Люком, - осторожно уточнил он. - Ты же знаешь, что певец из него так себе, - пренебрежительно фыркнула она, подливая ему в опустевший стакан. - Но я не могу прыгать с места на место, - хмыкнул он, пристально разглядывая сидящую напротив девушку. Глубокое декольте чересчур короткого платья было явно надето специально для него – раньше она такие не носила. Но может, она хотела покрасоваться перед Люком. Кстати, где же он? - А где Люк? Я бы хотел увидеть и его. - Он на репетиции, будет поздно. - А ты почему не с ними? - удивился Хантер. - Сказалась больной, - кокетливо хихикнула она. - Софи, ты меня соблазнить решила? - задал он вопрос в лоб. Алкоголь ударил в голову, Хантер чувствовал, как по телу разливается нега. - А ты совсем перешел на мальчиков? - вопросом на вопрос ответила она. - Нет, предпочитаю больше округлостей, - усмехнулся он. - И что, звездный парень Ники тебя больше не волнует? - чуть наклонившись, она уперлась ладошкой ему в колено. - Софи, - недовольно мотнул головой он и попытался встать. - Прости, не будем о нем, давай лучше о нас, - в мгновение ока она переместилась к нему на колени и потерлась задом о его пах. Его член тут же привычно среагировал на стимуляцию. - Ну же, Хант, я так соскучилась, - прошептала она ему на ухо. Возбуждение и алкоголь, должно быть, помутили его разум и сил отказаться от того, что так настойчиво предлагали, не нашлось. Он даже не успел до конца раздеться. Пока он стягивал с себя футболку, Софи избавилась от платья, под которым ничего не было. И если бы он еще сомневался, что вся эта идея с соблазнением изначально была в ее планах, то после того, как она волшебным образом изъяла откуда-то квадратик с презервативом, все стало ясно. Но это было уже совершенно не важно. Мотивы ее поведения его не интересовали. Раз она хотела с ним трахаться – что ж, он был совсем не против. Софи устроилась на нем, лицом к лицу, быстро раскатала резинку и легко опустилась на его возбужденный член. Она была такая мягкая и податливая, ее груди так мило подпрыгивали, когда она скакала на нем. Это было приятно, но мало. Хотелось более грубых и жестких толчков, что в таком положении было неудобно, и он, сняв ее с себя, перебросил через спинку дивана, нажал на поясницу, вынуждая прогнуться сильнее, и вошел. Она выгнулась ему навстречу и застонала, открыв в нем какие-то шлюзы, выпустившие животное вожделение. Он сразу задал безжалостный быстрый ритм – такой, что сам почти моментально взмок, да еще не снятые до конца джинсы неудобно стреноживали его, сковывая движения, и он потянул их вниз, полностью выскальзывая из девушки. Недовольная, что он прервался, она разочаровано застонала и шире раздвинула ноги. В голове плыло, как-то слишком сильно, но он не придал этому значения. Глаза зацепились за возбуждающую картинку: аккуратные круглые ягодицы, гладкая киска, приоткрывшиеся покрасневшие от стремительного траха складки, открывающие сочащуюся влагой дырку, а чуть повыше – еще одна: скрывающая ее гладкая нежная розовая кожица была похожа на нераскрывшийся бутон. Хантер представил, как там должно быть жарко и узко внутри, и как завороженный погладил запретный вход подушечкой пальца. Сухо. Софи вздрогнула, но не отстранилась, и он мазнул пальцами ниже, туда, где было влажнее. Софи глухо застонала, когда сразу три его пальца оказались в ее влагалище, он двинул рукой пару раз и, оставив внутри лишь два пальца, третьим, влажным легонько толкнулся в ее анус, совсем чуть-чуть. Софи чуть дрожала, когда он трахал ее лоно пальцами, лишь слегка массируя вторую дырку, а потом убрал пальцы и вошел в жаждущее влагалище, одновременно с этим проталкивая сразу два пальца в ее анус. Она захныкала и насадилась сама. Его уже ощутимо вело, а Софи по-прежнему никак не проявляла недовольства, и тогда он решился. Выскользнув из нее, он приставил головку своего члена к другой ее дырке и начал медленно погружаться внутрь. Он чуть не кончил, едва почувствовал первое сопротивление ее внутренних мышц. Она застонала, он уже плохо различал от боли или удовольствия и качнулся вперед, засаживая до конца. Надолго его не хватило, несколько мощных фрикций и он излился в презерватив. Обессиленный, он повалился на диван, увлекая за собой Софи. Девушка молчала, и он вдруг понял, что только что трахнул ее в зад. Не то, чтобы она сопротивлялась, но ведь он и не спрашивал... - Софи, ты как? Я сделал тебе больно? - тихо уточнил он. - Все в порядке, - слишком спокойно заявила она и обернулась. - Не переживай, это не первый мой опыт анального секса, - усмехнулась она, вставая, ничуть не смущаясь наготы. - И должна сказать, ты был совсем неплох, мне даже не было больно, - словно бы удивленно хмыкнула она. - Итак, ты согласен вернуться в группу и петь со мной? - деловито спросила она. У Хантера отвисла челюсть. - Ты позволила трахнуть себя в зад, чтобы я согласился? - у него внезапно разболелась голова. - Черт, ты что-то добавила в алкоголь? - Не бойся, немного стимуляторов. Знаешь, я немного переживала, что ты меня не захочешь, - заявила она. - Если тебе так уж необходимо иметь кого-то в зад, я не против. - Ты ненормальная? - вздрогнул он, вскакивая и натягивая джинсы. Член снова стоял – должно быть, она опоила его виагрой... - Нет, Хантер, я просто знаю, чего я хочу, - засмеялась она и потянулась. - А если однажды порвется презерватив? Если бы он порвался сегодня? Ведь тот, что ты дала мне, не предназначен для анального секса, он слишком тонкий и мог порваться... Ты что не боишься заразиться? - Нет, вообще-то мы можем даже не пользоваться резинками, - поджала губы она. - Что? - Я позитивна, как и ты, Хантер, - отмахнулась она, словно то, что она говорит, не имело никакого значения. - Как? Откуда? Когда? Мы же соблюдали предосторожность! - побледнел он. - Не дрейфь, я бывшая наркоманка, забыл? Наверное, подхватила с чьей-то иглой, - скривилась она. - Я не знал, что ты кололась. Я думал, были только таблетки и... - Все было, Хантер, все... - она вдруг осунулась и с размаху упала на диван, совершенно не заботясь о своей наготе. - Черт, Софи, мне так жаль... - он не знал, что еще сказать. К тому же голое тело отвлекало его, организм под воздействием возбуждающих средств требовал еще секса. - А Люк, он знает? - спасительная и одновременно стыдная мысль о приятеле всплыла в его голове. - Ты что, думаешь, я с ним сплю? - хихикнула она. - Но ты сама сказала, что вы живете вместе. - Это по настоянию папочки. Люк следит за мной, чтобы я не сорвалась. - Господи, Софи, прости меня. Я не должен был с тобой спать. - Почему это? Я настолько противна тебе? Ты же сам говорил, что теперь предпочитаешь девочек, чем я тебе не угодила? - разозлилась она. - Софи, ты хорошая, правда и нравишься мне, но... пойми, я не собираюсь уходить от «Безумцев» и то, что было между нами, было хорошо, но я не готов к серьезным отношениям. Я не тот человек, который нужен тебе, пойми ты это, в конце концов. - Какая же я дура... Ты в кого-то влюблен, да? - Нет. Это не имеет значения. Но я не люблю тебя... - Черт, убирайся, убирайся сейчас же! - вдруг закричала она. - Прости, - пробормотал он, прежде чем сбежать от разъяренной девушки. *** Произошедшее с Софи заставило его посмотреть на свое поведение с другой стороны. Во-первых, до него дошло, какой опасности он подвергал всех девушек, с которыми спал. Конечно, он предохранялся, но если бы презерватив вдруг порвался... а ведь фанатки не были в курсе его ВИЧ-статуса. И потом, он фактически взял девчонку в зад, даже не поинтересовавшись, хочет ли она, просто потому что чувствовал свою необходимость в этом. Нахлынувшее чувство отвращения к самому себе накрыло его до тошноты, он едва успел добежать до толчка, где его вырвало. Что, блядь, он творил? Наверное, лучшим вариантом для него было бы завести постоянного партнера... Но неуверенность в себе не позволяла сделать первый шаг – он окончательно запутался в своих сексуальных предпочтениях. С одной стороны ему нравились девчонки, а с другой стороны – время от времени на него накатывало желание более грубого, более животного секса с парнями, да и чувства к Нику не собирались угасать. Так что Хантер просто прекратил свои сексуальные забеги и сосредоточился на вокале. То, что на сцену выходил он редко, не означало, что не нужно репетировать. Хантер перестал думать, что Ник ненавидит или презирает его. Броуди не избегал его общества – скорее напротив, только все это было по-дружески, без единого намека на флирт. Хантер вместе с Роем были среди первых, кто услышал написанную Ником мелодию. В тот день Рой был необыкновенно смешлив и весел. Наверняка, под действием очередных таблеток, но, тем не менее, он тут же загорелся идеей новой песни. - Чувак, это круто! - преувеличенно восторженно похвалил Рой музыку Ника, по-свойски обнимая сидевшего рядом Хантера. - Я знаю, о чем должна быть песня! - и в ответ на скепсис в глазах Броуди выдал целое четверостишие о друзьях. У Хантера отвисла челюсть, потому что слова были по-настоящему хороши. - Очень неплохо, Рой, но я думал, ты больше не пишешь, - удивился Ник. - Экспромт, - довольно ухмыльнулся Рой. Было видно, что похвала ему приятна. В каком-то внезапном приступе вдохновения Рой за одну ночь дописал слова к песне. Конечно, текст был еще сырым и требовал доработки, но все участники группы признали, что из этого может получиться хит. Правда, на следующий день Рой ушел в наркотический загул и почти на неделю выпал из жизни «Безумцев». К счастью, у них как раз был небольшой перерыв перед последними концертами в турне, и поклонники отсутствия ведущего солиста почти не заметили. Хантеру удалось выйти на сцену лишь однажды; его приняли очень неплохо. И он был почти счастлив. Правда, недолго. Очень скоро его ждало потрясение. Новая песня «Отбросов» попала в чартерные листы крупнейших радиостанций, и группа вмиг прославилась. Без него. Тогда он решил, что это ему в наказание за то, что он бросил их, променял на знаменитостей, и за то, что так поступил с Софи — ведь он мог вернуться и сейчас купаться в лучах славы... - Я просто неудачник, - поделился он с Ником. - Эй, дружище, рано отчаиваться. Турне подходит к концу, терпение Прайсона – тоже. Я слышал, что он поставил Рою ультиматум – тот или лечится или вылетает вон. А, зная нашего Роя, в клинику он не пойдет. - Прайсон грозится выгнать Роя уже как минимум полгода, это может длиться еще долго. - Хант, прекрати истерику. - Я точно неудачник! Мне кругом не везет: ни славы, вместо постоянного партнера лишь случайные перепихи, я даже уже не уверен в собственной ориентации, - фыркнул Хантер. - Даже так? - задумчиво хмыкнул Ник. - Ага, - вздохнул Хантер, не обратив внимания на странный взгляд Ника. - А если я сделаю вот так, - шепнул Ник и, приподняв лицо Хантера за подбородок, крепко поцеловал его в губы. - Эм, - успел пискнуть Хантер и вцепился в плечи Броуди, чтобы не упасть. - Я.... - широко раскрыв глаза Хантер пялился на покрасневшие губы Ника и не знал, что сказать, в голове все плыло и путалось. - Ребята! - в дверь громко заколотили и они с трудом узнали голос Прайсона. - Что? - Ник первым бросился открывать. - Рой. Передозировка. - Когда? Где? В какой он больнице? – тут же засуетился Ник. Еще не до конца пришедший в себя после поцелуя Хантер лишь хлопал глазами, наблюдая за его метаниями. - Нет, стой Ник. Он не в больнице, - Прайсон поймал гитариста за локоть и заставил посмотреть на себя. - А где? - глухо спросил Ник. - Он в морге, - мертвенным голосом сообщил Прайсон. Хантер охнул и вцепился в другое плечо Броуди. - Что? - переспросил Ник, стряхнув с себя руки и продюсера, и Хантера. - Он умер, - уже тверже повторил Прайсон. - Господи! - Хантер потрясенно прикрыл рот рукой, а Ник сжал голову ладонями и сполз на пол. Хантер уже давно не сталкивался со смертью так близко. Наверное, последний раз это был Вик Грасси. После его смерти Хантер боялся, что следующим будет он сам – что болезнь заберет и его тоже. Но потом страх забылся в пучине новых знакомств и новых забот. Он даже не думал, что с кем-нибудь из ребят могло произойти нечто подобное, хотя в мире шоу-бизнеса всякое случалось. Хантер смотрел на рыдающего Ника и не мог вымолвить ни слова. Мысли путались, сердце сжималось. Иррациональное чувство вины стучало в голове молотком — он хотел, чтобы Рой уступил ему дорогу, хотел быть ведущим солистом – и вот его желание исполнилось. Господи! Ему не нужно ничего этого, не такой ценой... Он почувствовал, как слезы подступают к глазам, и стремительно выскочил из комнаты. *** На похоронах Роя не было никого, кроме своих. Его родители не захотели придавать дело огласке, не хотели превращать могилу их ребенка в место паломничества «всяких сумасшедших». Первый концерт «Безумцев» состоялся спустя месяц и был посвящен Рою. Та последняя песня, которую он не успел доработать сам, была закончена и должна была впервые прозвучать сегодня. Хантеру было страшно. Он боялся, что после трагической гибели всеобщего любимца публика не примет его. Он не знал, как смотреть в глаза ребятам. Ощущение, что он занимает чужое место, все еще давило его тяжким грузом. Он не знал, как вести себя с Ником. После того поцелуя между ними ничего больше не было. Ник горевал об ушедшем друге, а Хантер не знал, как его утешить. - Хант, ты готов? - Прайсон заглянул в дверь гримерки, которая целиком была предназначена для Хантера. Уж лучше бы он был с остальными – было бы не так страшно и тоскливо. - Я, да, почти. - У тебя пятнадцать минут, - предупредил продюсер и ушел. Хантер стоял у зеркала и рассматривал свое отражение. Он, конечно, хотел славы, но получить шанс подобным путем – никогда. Бен и Майкл позвонили накануне и сказали, что не смогут приехать на концерт. Бен приболел; Майкл боялся за его здоровье. ВИЧ почти не давал о себе знать, но Майкл не был бы Майклом, если бы не начинал укладывать супруга в постель при малейшем признаке простуды. Но они пообещали, что обязательно будут смотреть трансляцию по телевизору. - Эй, Хант, - услышал он за спиной голос Ника и обернулся. - Хэй. - Соберись, чувак, ты должен спеть так, чтобы Рою не было за тебя стыдно там, на облаках, - усмехнулся он почти как прежде, только где-то в глубине глаз затаилась тоска. - Я не смогу, - буркнул Хантер, опуская взгляд. - Да ладно, - Ник вдруг оказался совсем рядом и схватил его за плечи, но не встряхнул, как того ждал Хантер, а заставил посмотреть в глаза. - У тебя все получится. Я верю в тебя. Рой верил, - улыбнулся он. Из-за косметики его глаза казались Хантеру совсем черными, гипнотизирующими. Хантер подался вперед и, не думая, коснулся липких от блеска губ. - Эй, нам еще выступать, - хмыкнул Ник. - Вопрос твоей ориентации рассмотрим после, - и он легонько оттолкнул Хантера от себя. - Пошли, сделаем из тебя звезду. Хантер нервно рассмеялся. - Твой выход, Хант, - шепнул Ник. И Хантер, закрыв глаза, шагнул на сцену, навстречу... чему бы то ни было.

Эпилог

Чтобы успокоить расшатавшиеся перед концертом нервы, Хантер как обычно самостоятельно гримировался. Эту процедуру он не доверял никому другому. Ему не нравилось, когда кто-то посторонний тыкал кисточкой ему в глаз. Кроме того, это кропотливое занятие неизменно успокаивало. Заканчивая прорисовывать карандашом линию ресниц, он заметил появившегося в гримерке Ника, но не подал знака, лишь чуть поерзал в кресле. Перед концертами вместе с волнением Хантер всегда чувствовал прилив возбуждения, а вид собственного парня в драных джинсах и обтягивающей майке подстегнул его еще больше. Узкие штаны ощутимо врезались в пах, но он продолжал изображать увлеченность процессом и взялся за пудру. Ник остановился у дверей, с улыбкой наблюдая за его натренированными движениями. - Ну что, готов выйти к полуторамиллионной аудитории? - подал он голос, когда Хантер отложил, наконец, пуховку. - Сам посмотри, - Хантер развернулся в кресле, демонстрируя то ли накрашенное лицо, то ли внушительный бугор в штанах. Ник отлепился от стенки и шагнул к нему. Остановившись в паре дюймов, он коснулся его лица, аккуратно приподняв за подбородок. Хантер прикрыл глаза и почувствовал легкое скольжение подушечек пальцев на веках, растушевывающих тени. А потом горячее дыхание коснулось рта, и Ник ощутимо куснул его за нижнюю губу. - Слишком бледные, - усмехнулся он, когда Хантер ойкнул от неожиданности. - Ты знаешь, что помогло бы больше, - накрыв пах Ника ладонью, игриво ухмыльнулся Хантер. - Это вредно для твоего голоса, - шлепнув его по ладони, заявил Ник. - Напротив, так я буду звучать сексуальнее, - хихикнул Хантер. - У меня есть идея получше, - Ник схватил его за локоть и потянул на себя. - Поднимайся. - Что? - разочарованно хлопнул глазами Хантер, понимая, что отсосать ему не дадут. - Быстро, у нас всего тридцать минут, - хлопнув его по бедру, напомнил Ник и, тут же развернув к себе спиной, подтолкнул к зеркалу, заставив упереться о столик, на котором были разложены карандаши, кисточки и прочие инструменты для макияжа. Прежде чем рука Ника рванула из петель его ремень, Хантер уже догадался, что тот задумал. Они еще никогда не трахались прямо перед выходом на сцену, и это возбуждало его еще сильнее. Нику пришлось потрудиться, чтоб стянуть с него тесные штаны. А дальше все происходило так быстро, что Хантер еле успевал улавливать моменты. Вот его задницы коснулась прохладная рука Ника, и влажные пальцы легко скользнули между ягодиц. Хантер, судорожно выдохнув, замер, и, побоявшись, что спустит сразу же, едва Ник вставит, попытался отвлечься на что-нибудь постороннее. Взгляд скользнул по зеркалу и остановился, завороженный отражением. Его возбужденный член был прижат к животу ладонью Ника. Темная головка блестела от естественной смазки. Ник просто держал его член, не двигая рукой, компенсируя движениями сзади. Хантер умудрился пропустить момент, когда Ник, надев презерватив, скользнул в него одним толчком и очнулся, когда тот погрузился в него целиком, шлепнув яйцами по ягодицам. Внутри было много, полно, натянуто. Хантер сам чувствовал себя натянутой струной, готовой вот-вот порваться. Он зажмурился и попытался дышать ровнее, но тут член Ника ударил по простате. Хантер распахнул глаза и увидел в отражении темный взгляд Ника — его зрачки настолько расширились, что закрыли собой радужку. И Хантер, вздрогнув под этим взглядом и окончательно потеряв контроль, сжался, срываясь в оргазм, утягивая за собой и Ника. - Теперь готов? - усмехнулся Ник, поправляя на нем одежду. - Десять минут, - хмыкнул Хантер. - Десять минут? - Ник вопросительно выгнул бровь. - До выхода десять минут. - Хочешь поправить макияж? – дурашливо-манерно осведомился Ник. - Нет, - развернувшись, Хантер впился в его губы. - Хватит трахаться, выметайтесь на сцену! - забарабанил в двери Прайсон. - Уже идем, - фыркнул чуть покрасневший Хантер. - Признайся, что тебе нравится подслушивать, - поддел Прайсона Ник, первым выйдя из гримерки. Тот закатил глаза и раздраженно рыкнул: - Брысь на сцену. Смущенно улыбаясь, Хантер протиснулся мимо Прайсона. Ник и Хантер вышли к зрителям вместе. Толпа восторженно завизжала, и первый аккорд гитары утонул в этом реве. Хантер выбросил руку в победном жесте и, дождавшись вступления барабанов, запел. Нестройный гул зрительских голосов подхватил слова песни, написанной Роем.