Учись, железный

— Честно признаться, сейчас ты больше похож на бревно. Терминатор приподнялся на кровати и медленно сел, чтобы от резких движений походная койка под ними не развалилась. Такая участь уже постигла невысокий столик, и им с Сарой пришлось выкручиваться и врать Джону, объясняя, куда он, собственно, делся. В конце концов, в этом времени Джон Коннор был ещё слишком мал, чтобы знать о таких вещах. Нет, после тщательного анализа речи подростка, Т-800 сделал вывод, что он всё-таки что-то знает втайне от матери. Это было вполне нормальным для человеческого самца в начале пубертатного периода, и поэтому киборг не собирался выдавать своего друга. Возможно, это было неправильно — так сближаться телохранителю с хранимым объектом. Из-за этой дружбы Терминатор уже совершил ошибку — продолжил существование, несмотря на то, что это могло угрожать будущему человечества. Но после запуска самообучения в его системе стало формироваться подобие человеческих чувств. И чем больше проходило времени, тем прочнее они подменяли собой практичные и логичные программные решения. Машине оставалось лишь надеяться, что, при необходимости вступить в бой, можно будет остановить этот процесс хотя бы на время. Иначе это могло угрожать всему. Джону Коннору. Саре. О себе Терминатор думал в последнюю очередь, хоть и понимал, что стал слишком дорог для этих людей. Это тоже было ошибкой, с которой уже ничего нельзя было поделать. — Прости. Порой мои системы сбиваются во время соития. Кроме того, я должен контролировать процесс, чтобы не причинить тебе вред. Сара рассмеялась, искоса глядя на мужской инструмент Терминатора. — Мы уже обсуждали это. Если у тебя есть член, значит, должна быть и отлаженная система контроля, которую ты мог бы запустить… в фоновом режиме. — Да. И я уже говорил, что изначально эта функция не была предназначена для удовольствия человеческого партнёра. Кроме того, программа не вполне совместима с режимом самообучения. Не будь это столь важно для твоего хорошего самочувствия, я бы рекомендовал прекратить эти опасные встречи. — В такие моменты я тебя ненавижу, знаешь? — Сара наклонилась и поцеловала Т-800. Целоваться он научился давно, и в первый раз поверг Сару в полнейший шок. Только Джон, повисший на её руке, не дал ей сломать себе пальцы о каркас машины. Который, как впоследствии оказалось, скрывал в паховой области довольно забавный механизм. — Это правильно. Ты должна ненавидеть машины. Иначе, в случае, если Судный День всё же настанет, вы с Джоном не сможете с ними эффективно бороться. Это может быть опасно. — Ладно. Повторим? Как ни странно, Сара довольно быстро перестала считать свою ненормальную, неправильную страсть к машине предательством памяти Кайла. Будь он жив, она ни за что не предала бы его, не предпочла бы киборга как объект постоянной страсти. Но он был мёртв, а машина в качестве постоянного партнёра казалась ей наименьшим из возможных предательств. В любом случае, это было лучше, чем путаться с кем попало лишь для того, чтобы добыть для сына новые, порой бесполезные, знания. Терминатор вновь занял горизонтальное положение, предоставляя Саре ведущую роль. После подробного анализа он счёл это более безопасным вариантом, чем если бы он был сверху. В конце концов, он мог раздавить женщину, а ему вовсе не хотелось причинять ей повреждения в такой момент. Эта женщина и так настрадалась в жизни. Сара медленно обвела ладонью мощные бёдра и сомкнула пальцы на члене. Она знала, что Терминатор не чувствует это так, как живой мужчина. Но ей нравилось это делать. Киборг лежал неподвижно, лишь его глаза двигались, следя за действиями самки. — Неправильно. Ты должен двигаться. И стонать. Ты же делал это раньше, ты умеешь подражать любым звукам! — Почти во всех предыдущих случаях высокий уровень шума мог привлечь внимание Джона Коннора. А в последние два, как ты сообщила, я имитировал женские звуки вместо мужских. Мне не хотелось бы вновь огорчать тебя ошибкой. — А ты попробуй! Я сразу скажу, если что-то не так. Терминатор осторожно пошевелился. Прикрыл глаза и издал протяжный звук, найденный в фонотеке. — Чуть тише! Громкость должна возрастать лишь к концу действа. И ты должен ко мне прикасаться. Ты ведь разбираешься в человеческой анатомии. Киборг ничего не ответил, но его мощные руки легли на плечи Сары и легко, осторожно, скользнули к шее. Женщина напряглась. — Что-то не так? — Нет, продолжай. Но только не трогай шею. Не люблю. Он продолжил и вскоре безошибочно определил необходимые точки воздействия. Сердцебиение Сары участилось, её кожа приобрела иной оттенок, общая температура тела и уровень гормонов увеличились. — Да, сейчас так. Подожди секунду. Опёршись ладонями на грудь Терминатора, Сара приподнялась и осторожно опустилась на его инструмент. — Я хочу, чтобы сегодня ты двигал бёдрами. — В этом нет технической необходимости. — Сделай так, чтобы была. Учись, железный. Он учился. Даже сейчас, когда определённую часть мышления он направлял на полный контроль своего тела, он продолжал обучение. Саре было знать необязательно, но это тоже доставляло машине удовольствие. Ему нравились новые знания, в какой области они бы ни находились. Механизм, соединённый с бедренными системами и позвоночником, запустился, приводя в движение поршень, покрытый киберкожей и имеющий форму полового члена. Но в этот раз его движения были не столь интенсивными, поскольку киборг ещё и двигал бёдрами, соединяясь с Сарой. Учащение дыхания, пульса и увеличение громкости стонов двигающейся на нём женщины показало ему, что всё сделано правильно. Слегка участив движения поршня, он привлёк Сару к себе и поцеловал, руками продолжая воздействовать на наиболее чувствительные точки её тела. В какой-то момент это всё же произошло: его тело двигалось словно бы независимо от команд процессора, проникновения стали более глубокими, а объятия — крепкими. В его сознании словно бы вспыхнул ярчайший свет, заставляя все системы содрогнуться, а сознание отключиться на несколько секунд. Кажется, это люди называли оргазмом. — В этот раз было гораздо лучше, — шёпот Сары достиг его перезапустившихся слуховых систем. — И я больше не ассоциируюсь у тебя с бревном? — Нет. Теперь ты живое бревно, — рассмеялась Сара. В это время Джон Коннор, возвращавшийся из школы, замер на полпути к поляне, где они спрятали свой трейлер. Он услышал самый чудесный звук, которого, как ему казалось, ему уже никогда не услышать. Этот звук, как бы наивно и глупо это не выглядело, вселял в мальчика надежду на то, что они всё-таки победили. На нормальную жизнь без вечного тренинга и постоянного ожидания войны, которой, возможно, вовсе не будет в их мире. Настолько нормальную, насколько возможно для людей, знающих, что где-то, когда-то она всё же произошла. Этим звуком, заметно поднявшим его настроение после скучных и нудных уроков и отработки контрольной работы, был смех его матери. Живой и искренний.