Шафер, или Доктор Ватсон, я Вас люблю!

Ты предложил мне быть твоим шафером. Серьёзно? Это не шутка? Почему именно я? Обычно в шаферы выбирают самых близких друзей, которые чаще всего много значат для этого человека. Ах, Джон... Неужели я так дорог тебе? Я много для тебя значу, верну? Господи, это так радует, я почти забываю о самом факте свадьбе. Конечно, в этот торжественный и такой важный для тебя день я буду самым лучшим шафером, каким только можно быть, напишу прекрасную речь. Всё для тебя, дорогой друг... Друг? Чёрт! Да кого я обманываю? Ты для меня уже давно гораздо больше, чем просто друг. До сих пор помню нашу первую встречу. Я был занят очередным делом, когда ты появился в лаборатории. Я сразу всё понял, взглянув на тебя, и задал лишь один вопрос. Ты был явно удивлён тому, как много я о тебе знаю. А это было только начало. Через минуту после первой встречи я уже говорил о том, что мы будем соседями. Кажется, я это решил сам, даже не пытаясь спросить что-либо у тебя или хотя бы посоветоваться. Я назначил место и время нашей встречи, чтобы посмотреть квартиру. Ты, разумеется, пришёл. Я знал, что будет так. Сколько с того момента мы с тобой пережили! Безумное количество дел, которые мы раскрыли вместе. Возможно, ты всегда считал меня немного неблагодарным, но каждое дело я раскрывал только с твоей помощью. Наверное, ты этого не замечал, но лишь твоё присутствие рядом помогало мне искать ответы. С тобой было намного легче, была какая-то теплота на душе, словно солнышко светило в нашем хмуром Лондоне. Ты всё время вёл блог в интернете, рассказывая о запутанных историях и наших приключениях, слегка приукрашивая некоторые мелкие детали. Твои рассказы набирали популярность, счётчик просмотров на сайте показывал огромные цифры. Появилось множество почитателей моей работы, которые восхищались мной в этой дурацкой шапочке и, конечно же, как мне кажется, они не забывали и тебя. Многим людям так важна популярность. Но я не из таких. Мне было важно лишь то, что ты рядом. Зачем что-то ещё? Причём тут слава и успех? Любимый человек рядом - я счастлив, часто улыбаюсь и продолжаю распутывать, кажется, самые запутанные истории. Ты воспевал мою гениальность, наверное, всеми существующими словами английского языка. Ох, как же я любил это... Всё это продолжалось долгое время. Я, обклеившись никотиновыми пластырями и играя на скрипке, размышлял над самыми разными преступлениями; ты что-то подсказывал и продолжал вести блог, описывая в нём интересные случаи; миссис Хадсон приносила перекусить, чаще всего - чай с молоком и печеньем. Эта милая старушка... Сколько она значит для нас обоих! Пожалуй, самая прекрасная домовладелица из всех, что можно было только желать: с ней можно было перекинуться парой словечек, она не особо злилась из-за задержки квартплаты и, опять же, готовила. Огромная ей благодарность и низкий поклон. Но однажды всей этой гармонии пришёл конец. Я долго готовился к тому, чтобы рассказать тебе о своих чувствах. Хотя, наверное, ты сам догадывался, пусть и не был таким же гениальным, как я. Ты был самым дорогим, важным и любимым человеком в моей жизни. Иногда мне казалось, что о моём к тебе отношении знал весь мир, ведь я так часто говорил или же нежно касался тебя... Это не было похоже на какой-то дружеский прикол или банальные дружеские объятия. Думаю, мой братец точно был в курсе. Он всегда знал обо всём - с его деньгами можно было быть в курсе всего. Хотя, тут скорее психология и наблюдательность - в этом мы с ним были похожи. Я, правда, хотел тебе обо всём сказать и уже даже выбрал время. Но иногда приходится играть по правилам чужой игры. Мне пришлось подстроить своё самоубийство. У меня, кстати, было целых тринадцать вариантов развития событий в тот день на крыше с Мориарти. Я, как всегда, был гениален. Всё было подстроено очень умело, в моём стиле. Но мне всё равно очень стыдно за всё то, что тебе пришлось пережить с того момента и по сей день. Два года ты меня оплакивал, считая мертвецом, что лежит в холодной земле. Тебе было тяжело, любимый, знаю. Но так было нужно, правда. Я должен был остановить Джима Мориарти. Я, действительно, сожалею о том, что причинил тебе такую боль. Всё же ты справился и смог жить без меня дальше. Пока я играл в прятки, ты встретил девушку, которую полюбил. Её ведь зовут Мэри, верно? Для меня твоё счастье - это самая большая награда. Правда, я мечтал, что ты будешь счастливым вместе со мной. До сих пор жалею, что не сумел рассказать тебе о своих чувствах до моего подставного самоубийства. Кто знает, быть может, мы бы сумели построить счастье? Но я не предусмотрел одного: есть ли у тебя чувства ко мне? Доктор Ватсон, Вы что-то испытывали когда-нибудь ко мне? Джон, ау! Ты меня слышишь? Наверное, я слишком долго стоял и молчал, тебе это наскучило, и ты просто ушёл. Я этого, видимо, не заметил. Когда ты успел уйти? Ох уж эти путешествия по чертогам разума... Ничего не замечаю вокруг. Я даже не заметил, как уже стоял у окна и, глядя на дождливый Лондон, вспоминал всю нашу историю. Ты всё же предложил мне быть твоим шафером - это знак большого доверия и любви. Что ж, не буду тебе мешать в твоей жизни. Надеюсь, у вас с Мэри будет прекрасная семья. Я даже готов быть крёстным отцом, если у вас будут дети. Я всегда буду готов помочь тебе во всём. Я люблю Вас, доктор Ватсон. - И я тебя, - раздался твой голос, разрезая тишину. Я словно проснулся и, резко обернувшись, увидел твоё лицо. - Что? Ты о чём? - немного невнятно спрашиваю я, пытаясь перевести тему или хотя бы понять суть разговора. - Ты иногда слишком громко думаешь, - улыбаешься ты и смотришь на меня, - Ладно, шутка. Ты говорил всё это вслух. Я решил не прерывать тебя и послушать. Это в тебе такие эмоции пробудило моё предложение о том, чтобы ты был моим шафером, верно? - Раз ты всё слышал... - я немного растерян, но потом словно огонь жизни вновь разгорается во мне с ещё большей силой, - Джон, погоди, что ты сказал сразу? Повтори-ка. - И я тебя, - расплывшись в улыбке, повторяешь ты свою первую фразу. Я не сдерживаюсь и, подлетев к тебе, как сумасшедший, накрываю твои губы своими. Такой нежный и такой долгожданный поцелуй. Кажется, мы оба ждали этого многие годы. Так хорошо, будто после длительной прогулки на свежем воздухе, которые я так люблю. Наверное, это и есть счастье. Внезапно в квартире появляется твоя невеста и становится зрителем нашей немой сцены. Она явно растеряна и немного напугана, она абсолютно ничего не понимает. Прости, Мэри, но твой Джон - больше не твой. Отныне и навсегда этот докторишка только мой и ничей больше. Доктор Ватсон, я Вас люблю.