До и после

Шейла Мэдисон привыкла делить свою жизнь на отдельные этапы и даже могла сказать, в какие моменты она распадалась на «до» и «после», чётко отделяющие один этап от другого. Так, рождественское утро, когда она вытащила из нарядной, перевязанной лентами коробки фотоаппарат, положило начало её обучению журналистике. Ей было тогда девять лет, и с тех пор она точно знала, кем хочет стать. Закончился этот период в день похорон отца, когда Шейла, прижимая к груди отцовский диктофон, вдруг поняла, что она уже журналистка, профессионал, унаследовавший дело отца. С того дня она перестала считать себя ученицей и с головой окунулась в работу. Потом был ещё один короткий этап — роман с парнем из волонтёрского приюта, где она хотела взять себе кота. Тогда граница легла по напечатанной в газете фотографии бездомных зверей, сиротливо глядящих из-за решётки в надежде обрести хозяина. Фотография разжалобила Шейлу настолько, что девушка рванула в приют, даже не подумав, кто будет ухаживать за животным во время её отлучек. Кота она в итоге так и не взяла, зато с Брайаном встречалась целых полгода, пока ему не надоел её суматошный ритм жизни. Сейчас жизнь Шейлы протекала под знаком Макрона и противостояния корпорации ГРИП, и Шейла страстно ждала, когда же этот третий, самый яркий этап закончится их победой над силами зла. Она верила, что осталось совсем немного. Скоро весь мир узнает правду о Тёмной Звезде и его приспешниках, и люди все как один восстанут против диктаторского режима, который стремится установить преступная корпорация. От мечтаний Шейлу отвлёк звук закипевшего чайника. Она только что вернулась из редакции и сразу бросилась к компьютеру редактировать материалы для завтрашнего выпуска газеты; времени на ужин не оставалось совсем, но хотя бы несколько бутербродов можно было наскоро сделать… Открыв холодильник, Шейла поняла, что с бутербродами она поторопилась — кроме пакета молока внутри ничего не было. Конечно, всегда оставался вариант заказать пиццу, но доставку пришлось бы ждать, а есть хотелось прямо сейчас. Поэтому Шейла быстро сунула ноги в спортивные туфли и сбежала по лестнице, рассчитывая купить хлеба и сыра в маленьком магазинчике, удачно расположенном прямо под её окнами. Выйдя на улицу, Шейла не сделала и нескольких шагов по тротуару, когда позади хлопнула автомобильная дверь, а мгновение спустя ей на голову набросили плотную ткань. Прежде чем девушка успела вскрикнуть, ей зажали рот прямо через ткань, заломили руки за спину и куда-то потащили. — Голову вниз, — сказал неживой голос, одновременно сильная рука пригнула её голову, и Шейлу швырнули в салон автомобиля. На запястьях защёлкнулся металл. — Помогите! — Вас не услышат. Она уже где-то слышала этот голос, словно искажённый с помощью динамика. Шейла напрягла память. Ну конечно! Роботы-скелеты, солдаты ГРИП! Так вот кто её похитил! Вскоре машина остановилась. Шейлу выволокли наружу и почти бегом протащили несколько метров по гладкому асфальту. — Лестница! Неловко перебирая ногами, Шейла взобралась по крутым ступенькам. Один скелетрон тащил её вперёд, цепко ухватив за плечо, другой подталкивал сзади. Сперва Шейла подумала, что её привезли в какое-то здание, но тут же наткнулась боком на что-то твёрдое — сперва с одной, затем с другой стороны. Ощущение было до боли знакомым. «Да это же самолёт!» — поняла она. Предположение подтвердилось почти сразу же, когда её толкнули в кресло, и самолёт, взревев двигателями, покатился по аэродрому. Судя по звуку, самолётик был небольшим. Шейла вжалась в кресло, отчаянно жалея, что не имеет привычки всегда носить при себе телефон. Ей казалось, что полёт длится вечно, хотя на самом деле, наверное, прошло всего несколько часов. Посадка была жёсткой и быстрой. Шейлу вытащили на воздух и, не дав опомниться, втолкнули в машину. По крайней мере, она ещё в Штатах. И то хорошо. Вторая поездка тоже была недолгой. Перед выходом из машины Шейле снова зажали рот, из чего она сделала вывод, что вокруг есть люди. Прямо перед ней открылась дверь, скелетрон толкнул Шейлу вперёд, и дверь захлопнулась за ними. — Хорошая работа, — сказал грубоватый мужской голос, — давай её сюда. С головы Шейлы сорвали ткань, и девушка зажмурилась от яркого света. — Добро пожаловать, мисс Мэдисон. Надеюсь, вы не в обиде за такое невежливое приглашение. Шейла гордо вскинула голову, стараясь не моргать, хотя глаза слезились. — Генерал Блейд! — Приятно, что вы меня помните, — ухмыльнулся одноглазый миньон Тёмной Звезды. — Вам это с рук не сойдёт! Когда мир узнает, что вы меня похитили… — Заткни ей рот, — перебил Блейд, не дослушав. Один из скелетронов ослабил хватку, и мгновение спустя к губам Шейлы прижался холодный липкий пластик. Дышать сразу стало тяжело. Сидящий на плече Блейда ворон склонил голову набок и вопросительно каркнул. Старательно дыша носом (слава богу, что простуда прошла уже почти неделю назад!), Шейла осматривалась. На секретную базу помещение, куда её привезли, совершенно не походило; скорее, оно напоминало жилище среднестатистического американца. Небольшая комната с компьютерным столом и двумя книжными шкафами — то ли гостиная, то ли кабинет. Чисто, но не слишком опрятно. Кусок коридора, который был виден отсюда, уводил в темноту — возможно, дальше находилась кухня или спальня. Представить, что генерал ГРИП живёт в такой обычной квартире, было сложно. Скорее всего, настоящего хозяина выселили отсюда, а то и убили. Вот на это ГРИП была вполне способна. Блейд настраивал что-то на компьютере. Взгляд Шейлы упал на лежащий возле его руки скальпель, и ей стало не по себе. Словно почувствовав это, Блейд подхватил скальпель и начал вертеть в пальцах. На экране появился чёрный квадрат. Блейд встал, и скелетрон, повинуясь его жесту, подтолкнул Шейлу вперёд. — Стойте смирно, — приказал генерал, дёргая девушку за локоть, — это в ваших интересах. Шейла поборола искушение пнуть его в голень, потому что это было бы по-детски, а перед лицом врага ей хотелось выглядеть достойно. Насколько можно выглядеть достойно, когда у тебя заклеен рот. — Вызов принят, — сообщил неживой голос из динамиков. — Назовите себя. — Говорит капитан Блейд. У меня в гостях мисс Мэдисон, и если вам дорого её здоровье — советую не заставлять меня ждать. К ужасу Шейлы сразу же после этих слов чернота на экране сменилась прекрасно ей знакомой картинкой рубки Макрон-базы. Доктор Шагал и Джейсон Темплар, чей разговор Блейд, видимо, прервал, потрясённо глядели на них. — Шейла! — воскликнул Джейсон. — Капитан Блейд, вы зашли слишком далеко, — гневно сказал доктор. — Немедленно освободите мисс Мэдисон. В следующее мгновение Шейла почувствовала, как к её горлу прижимается холодная сталь. — Я решил пересмотреть условия сделки, — злорадно сообщил генерал Блейд. — Традиционный обмен заложниками — что может быть лучше? Кстати, где Абихан? Надеюсь, вы ещё его не придушили? Доктор Шагал бросил быстрый взгляд на Джейсона, и тот едва ли не бегом бросился к выходу из рубки. — Шейла!!! При виде Скотта Шейле почему-то стало нестерпимо стыдно. Словно это она сама была виновата в том, что её похитили и теперь собираются использовать в игре против друзей. Была слишком неосторожна, привлекала к себе слишком много внимания со стороны ГРИП. Она опустила взгляд, чтобы не видеть, как Скотт в ярости мечется по рубке. Как же стыдно, и теперь ему придётся спасать её, а ведь она так хотела быть полезной, чтобы он смотрел на неё с уважением… — Ты покойник, Блейд! Клянусь, если с её головы упадёт хоть волос, ты об этом пожалеешь! — Придержи язык! — рявкнул Блейд. — Хочешь, чтобы я ей горло перерезал? Скотт задохнулся от гнева, но замолчал, и одноглазый генерал злобно засмеялся, поглаживая горло Шейлы скальпелем. Но она даже не обратила на это внимания, потому что только сейчас до неё дошло, что он сказал минутой раньше. Принц Абихан — на Макрон-базе?! Собственная судьба мгновенно отодвинулась на второй план. Происходило что-то серьёзное, и Шейле повезло оказаться в эпицентре событий. Неужели команде Макрон-базы удалось захватить одного из вражеских генералов в плен? И теперь они смогут диктовать ГРИП свои условия? В этот момент укол лезвия заставил Шейлу поёжиться, и она мысленно вздохнула. Да, неизвестно ещё, кто здесь будет условия диктовать. Но всё равно… Когда принц в сопровождении Джейсона появился в рубке, Шейла так и впилась в него взглядом. Ей уже случалось его видеть, хотя и не вживую, и она успела вдоволь похихикать над гламурным розовым плащом и претенциозными манерами. Сейчас плаща не было, а в облике молодого человека читалась явная усталость. Вряд ли на Макрон-базе ему обеспечили тёплый приём. Судя по расширившимся глазам, Абихан никак не ожидал увидеть своего коллегу, держащего заложницу. От удивления он даже закашлялся. — Поздоровайся с мисс Мэдисон, Абихан! — проорал Блейд прямо над ухом у Шейлы. Ворон каркнул и взмахнул крылом. Девушка впилась взглядом в друзей, отчаянно надеясь, что они поймут: нельзя поддаваться! У них появился огромный козырь в борьбе с ГРИП, и будет глупо жертвовать им ради неё! Но, увы, доктор Шагал и Джейсон смотрели только на вражеских генералов, а про Скотта и говорить было нечего — Шейла была уверена, что если бы не угроза её жизни, он удавил бы Абихана голыми руками. И совсем не было удивительно, что экипаж Макрон-базы не стал спорить, когда принц потребовал дать им с Блейдом возможность поговорить наедине. — Наедине, — повторил он специально для Блейда, и тот, поколебавшись, опустил нож и передал Шейлу в руки скелетрона. Вытолкав девушку в коридор, робот разжал руки и, словно потеряв к пленнице всякий интерес, замер у стены. Провалы глазниц на маске-черепе смотрели в никуда, делая сходство с мертвецом ещё более жутким. Покосившись на него, Шейла осторожно подёргала край заклеившей её губы ленты. Скелетрон не двигался. Видимо, в команду «охранять» не входили такие мелочи. Тогда Шейла дёрнула сильнее, и лента с шорохом отлепилась от кожи, оставив после себя лёгкое онемение. Ободрённая первой удачей, девушка бочком придвинулась к неплотно прикрытой двери и заглянула в щель. Абихан с Блейдом говорили довольно тихо, и Шейле пришлось напрячь слух, чтоб разобрать отдельные слова. К её удивлению обсуждали они вовсе не план захвата Макрон-базы, а какие-то медицинские вопросы. — Я уверен, что это сотрясение наложилось, — говорил принц, — и, может быть, препараты… — Сколько тебе говорить: не знаешь — не берись! — Откуда мне было знать? — Мог бы спросить, идиот. Дыхание ровное? Зрачки на свет реагируют? Профессиональные интонации заставили Шейлу напрячь память. Упоминал ли кто-нибудь, что генерал Блейд связан с медициной? Кажется, нет, хотя и было в этом что-то смутно знакомое. Она впервые поняла, что почти ничего не знает о руководящей верхушке ГРИП. — Кстати, — чуть громче спросил Блейд, — а с какой стати мы вообще обсуждаем, как лечить мисс Джеймисон? Шейла зажала себе рот, чтобы не вскрикнуть. Кэти?! С Кэти что-то случилось? Она ранена? Что вообще происходит? Почему ей ничего не сказали? Кэти ранена, принц Абихан на Макрон-базе… Блейд громко расхохотался над чем-то, откинувшись на кресле, и Шейла отпрянула от двери, опасаясь, что он может обернуться и застукать её за подглядыванием. Когда же она снова прильнула к щели, сеанс видеосвязи был уже завершён, а Блейд сидел, подперев руками подбородок, и сосредоточенно над чем-то раздумывал. — Заходите, — не оборачиваясь велел он, и Шейла поняла, что её присутствие с самого начала не было тайной. — Всё слышали? — Не совсем, — честно призналась Шейла, раздумывая будет ли с её стороны наглостью попросить у хозяина дома бумагу и карандаш. Какая жалость, что диктофон остался дома! А ведь говорил ей Дик МакТаггерт, любимый профессор и наставник: никогда не знаешь, когда выпадет шанс сделать лучший репортаж в твоей жизни. Придётся надеяться на одну лишь память. — Что случилось с Кэти? — Сотрясение мозга с осложнениями. Довольно странное состояние, судя по описанию. Точнее не могу сказать, диагнозы по пересказу не ставлю. Шейла не могла не посочувствовать Кэти. Они не были подругами, но Шейла искренне восхищалась бесстрашной девушкой-пилотом. — А какое отношение к этому имеет принц Абихан? — Они разбились на одном катере. Сейчас он находится на Макрон-базе, как вы уже поняли, — Блейд хмыкнул, — в качестве ценного заложника. Он словно специально отвечал так, чтобы запутать всё ещё больше! — Как они оказались на одном катере? — Мисс Джеймисон взяла Абихана в заложники, чтобы сбежать с нашей Базы. Шейла укоризненно посмотрела на Блейда, и тот уже не смог сдержать ухмылку. — Джералдан захватил в плен мисс Джеймисон вместе с её кораблём. Она взяла в заложники Абихана и сбежала на одном из наших катеров. При приземлении катер разбился. Теперь мисс Джеймисон находится в состоянии, похожем на кому, а Абихана держат на Макрон-базе и пытаются обменять на сведения о нашей Базе. Так понятнее? — Намного, — пробормотала Шейла, пытаясь уложить в голове услышанное. Столько всего произошло, а она узнала об этом, можно сказать, случайно! — Вы похитили меня, чтобы диктовать им свои условия? — Я решил, что вы достаточно дороги этим ребятам. Особенно, как мне показалось, мистеру Каттеру. Или он у вас всегда такой? Да вы присаживайтесь, не стойте. Шейла осторожно опустилась на самый краешек кресла. — Я надеюсь, что они одумаются и не согласятся. — Вообще-то мы договорились, что Абихана освободят в обмен на мою консультацию. Вы разве не слышали? — Вы слишком громко смеялись, — мстительно сообщила Шейла.— Подождите, вы что — действительно врач? — Действительно, — буркнул Блейд. — Что, не похож? На самом деле, он был куда больше похож на пирата. Но Шейла не стала это озвучивать: в её памяти наконец всплыло имя, а за ним — и история. — Доктор Суини Блейд. Это же было… лет десять назад, да? Нет, девять. Мой отец тогда писал о вас… — Меня не волнует, что писал ваш отец! — рявкнул Блейд, мгновенно растеряв всю свою доброжелательность. — Вы, журналисты, всегда думаете, что знаете всё лучше всех! Вам на всё плевать, лишь бы было побольше жареных фактов, правда?! Так вот, их больше не будет! И если вы ещё раз сунете нос не в своё дело… — Это же вы меня похитили! — возмутилась Шейла. — И я просто хотела сказать, что теперь понимаю, где вы были всё это время. Вы же тогда присоединились к ГРИП, да? На самом деле она как раз хотела спросить, что же произошло девять лет назад, но злость Блейда вынудила её быстро сменить предмет разговора. Она помнила ту историю, конечно же. Молодой, но уже довольно известный в медицинских кругах хирург зарезал пациента во время простой операции; впоследствии выяснилось, что доктор Блейд был пьян, и что это был не первый случай, когда доктор оперировал, находясь под мухой — хотя и первый, закончившийся столь трагично. Возмущению родственников погибшего больного не было предела, коллеги тактично, но безуспешно призывали пожалеть и простить убийцу, журналисты смаковали неприглядные подробности. А потом министра финансов взорвали в автомобиле, внимание публики переключилось на новое расследование, и даже сейчас Шейла не могла вспомнить, чем всё в итоге закончилось. Доктор Блейд исчез так тихо и незаметно, словно его никогда и не было. Отец Шейлы тоже пытался освещать это дело, но остался ни с чем. Потерпевшие вдруг замолчали, свидетели перестали давать показания, а все судебные материалы таинственным образом исчезли. Шейла помнила, как зол и расстроен был отец, столкнувшийся с непреодолимым препятствием в виде чьей-то расчётливой, продуманной злой воли. Тогда она впервые услышала слово «ГРИП», но прошёл не один год, прежде чем она узнала, что скрывается за этим словом. — Да, — нехотя подтвердил Блейд. — но это не имеет значения. Он поднялся с кресла и подошёл к шкафу. — Хотите коньяка? Хорошо успокаивает нервы. — Нет, спасибо, — вежливо отозвалась Шейла. Ещё только не хватало пить в логове врага! Вот если бы он предложил поесть… Не обращая внимания на её отказ, Блейд поставил перед ней бокал, на дне которого плескался тягучий маслянистый напиток. Шейла не удержалась и втянула носом аромат. Однако. Неплохие напитки предпочитают генералы ГРИП. Себе Блейд налил добрых полстакана виски со льдом. Ворон с его плеча потянулся было к стакану, но получил щелчок по клюву и, обиженно каркнув, соскочил на стол. — Значит, принц Абихан на Макрон-базе… Кстати, а он правда принц? — Бывший. Если принцы бывают бывшими, конечно. У Шейлы в голове с ходу возникло сразу несколько вариантов, один другого краше. — Его родители отреклись от престола? Или от него? Блейд отхлебнул виски и покачал головой. — Аркона. Не говорите, что не знаете. — Погодите, это же там… — Да, победа демократии над монархической диктатурой. В ознаменование которой ваши любимые демократы развесили королевскую семью на воротах бывшего дворца. Ныне культурного центра. Шейла машинально отхлебнула коньяк, не чувствуя вкуса. Эту историю она тоже знала. Даже брала интервью у свеженазначенного премьер-министра Антонио Дельгадо. Молоденькую журналистку тщательно проинструктировали, какие вопросы нужно задавать и каких тем лучше не касаться, если она и вся съёмочная группа хотят благополучно покинуть страну. Премьер-министр, разумеется, рассмеялся и сказал, что всё это глупости и она может спрашивать его о чём угодно, но Шейла почему-то не стала. Сейчас бы спросила, конечно. Сейчас у неё вообще стало откровенно плохо с инстинктом самосохранения. — Почему его оставили в живых? — Он был в Европе. Хотел вернуться, но опоздал совсем чуть-чуть. Или не чуть-чуть, —Блейд задумчиво покачал стакан с виски, прислушиваясь к позвякиванию льда. — Может, их просто долго не снимали. Он говорил об этом так, словно смерть других людей была подходящим поводом поиронизировать. Или словно он возлагал на неё частичную ответственность за случившееся, потому что Дельгадо много и часто говорил о торжестве демократии, тем самым как бы становясь на одну сторону с ней, Шейлой, и неважно, что в её понимании демократия выглядела совершенно иначе. — Вы тоже не сидели сложа руки, — парировала она. — Или скажете, что не вы убили почти две трети членов нового правительства? Хотели поставить на их места своих людей? — Честное слово, мисс Мэдисон, ГРИП тогда не имела к этому никакого отношения. Шейла уже наловчилась угадывать ход мыслей одноглазого генерала. Возможно, этому немало помогал коньяк. — Хотите сказать, что это организовал Абихан? — Организовал — громкое слово. Всего лишь раздобыл снайперскую винтовку. «СЕНСАЦИЯ!» — крупными буквами сияло в мозгу Шейлы. Первая полоса. Премия Полка. Или, чем чёрт не шутит, — Пулитцер. Ах, да какая разница, ей не нужны премии. Ей нужно узнать правду. И чтобы весь мир её услышал. Хотя нарисовавшийся перед её внутренним взором образ Абихана с винтовкой и почему-то в камуфляже всё равно казался сюрреалистическим. Что-то коснулось её запястья, Шейла машинально отдёрнула руку — но оказалось, что это всего лишь ворон успел незаметно подобраться к ней и теперь снова тянулся к руке. — Он не клюётся, — заметил Блейд. — Можете почесать ему шею, он это любит. Шейла осторожно прикоснулась пальцами к гладким перьям. Ворон издал клекочущий звук и, склонив голову набок, уставился на неё немигающим чёрным глазом. — Хорошая птичка… Как её зовут? — Джонатан. Услышав своё имя, ворон встопорщил перья и поднырнул головой под ласкающую его руку, требуя продолжать. — Подхалим, — буркнул Блейд. Гладить ворона оказалось неожиданно приятно, почти так же приятно, как кошку, зато гораздо более захватывающе. Правда, бокал пришлось перехватить другой рукой. — Ну, так… — Шейла наморщила лоб, силясь подобрать выскользнувшую нить разговора, — как же получилось, что вы всё-таки стали работать вместе? — Он связался сдуру с какой-то оппозиционной группой, вроде как выступающей против нового правительства, они его и сдали. За деньги, как я понял. При аресте оказал сопротивление, получил пулю в лёгкое, угнал полицейский катер и эффектно влетел в одну из наших наземных баз — секретную, между прочим. — А у вас есть несекретные базы? — приподняла бровь Шейла. — Конечно, нет. В общем, мы с Джералданом как раз оказались там и подобрали его. — Он был вам нужен как представитель королевской семьи или просто как парень с винтовкой? — Он просто собирался помереть у нас на глазах. Что? — Блейд поймал критический взгляд собеседницы. — Я врач, мне нужна практика. Но потом Тёмная Звезда, конечно, построил на него планы. Иначе нас бы тут не было. — Потрясающе, — Шейла с сожалением посмотрела на пустой бокал и поглубже запустила пальцы под вороньи перья. — Юный принц, трагически потерявший семью, пытавшийся отомстить, преданный своими сторонниками и чудом спасшийся… раненый, к тому же… Публика обожает такие истории, — она подняла на Блейда взор кроткой голубки, оттренированный на трёх главных редакторах. — Вы поэтому мне всё это рассказываете, правда? Хотите, чтобы я обелила ваше имя в глазах граждан? А почему не начали с себя? Блейд только приподнял бровь. — А вы умнее, чем кажетесь. — Все так говорят, — Шейла задумчиво следила за янтарной струйкой коньяка, льющейся в её бокал. — Почему-то считается, что сказать женщине, что она выглядит как дура, — это комплимент. — Только не говорите, что никогда не использовали это в своих целях. — За кого вы меня принимаете? — возмутилась Шейла. — Всегда использовала. Блейд рассмеялся, на сей раз даже не очень мерзко. — Идите сюда, — он повернулся к компьютеру и защёлкал мышкой. — Я вам кое-что покажу. С сожалением оторвавшись от ворона, Шейла встала и подошла ближе, чтобы лучше разглядеть экран. Голова приятно кружилась. Звук отсутствовал, изображение было чёрно-белым, но ракурс оказался довольно удачным. Во всяком случае, принца и Кэти, прижимающую к его голове бластер, было видно очень хорошо. — Не лучший день для Абихана, а? — Смотрите хорошенько. Что вы видите? Шейла добросовестно всмотрелась в запись с видеокамеры, пытаясь поймать каждую деталь, даже самую мелкую. Даже наклонилась поближе, для чего пришлось опереться о подлокотник кресла Блейда. Кэти вела принца по ангару, выглядя при этом крайне решительно. Толпящиеся вокруг скелетроны стояли с бластерами наизготовку, но стрелять не осмеливались. Однако вряд ли Блейд хотел продемонстрировать блестящий побег Кэти. Должно было быть что-то ещё. Шейла вгляделась пристальнее, и только благодаря этому заметила, как дрогнул бластер — и почти в то же мгновение Абихан пригнул голову, следуя за стволом. Как сначала напряглось его плечо, и только потом — рука Кэти, которая вроде как держала принца за локоть, толкая вперёд. Вроде как. — Он её ведёт, — с удивлением поняла Шейла. — Что это значит? Пара на экране тем временем добралась до катера. Шейла видела, как на несколько секунд Кэти и Абихан остановились, едва заметно шевеля губами, а затем Кэти подтолкнула принца к трапу. Колпак кабины изнутри захлопнула явно мужская рука. Затем был взлёт, беспорядочные выстрелы вслед, беготня скелетронов — в общем, ожидаемая суета после побега пленницы. Некоторое время Шейла сидела, переваривая увиденное. Как журналист, она была в восторге. Как женщина, пожалуй, слегка завидовала. Очень хотелось присвистнуть, но воспитание не позволило. — И что это значит? — наконец спросила она. Вопрос был риторическим. — Это значит, что Абихан, как это ни прискорбно, не собирается возвращаться в ГРИП. На Макрон-базе этого, разумеется, не знают, но полагаю, если они решат поиграть в благородство и отпустить его на все четыре стороны, то будут весьма удивлены. Шейла наконец засмеялась. — Простите, — произнесла она, тщетно пытаясь унять смех. — Я и не подозревала, что у вас тут… такие страсти кипят. И что вы намерены делать? — Слетать к ним. Посмотреть, что там такое с мисс Джеймисон — надеюсь, это всё-таки не кома. Узнать, что собирается делать этот дебил. Дальше посмотрим по обстоятельствам. Шейла прищурилась. — А вы не боитесь, что Тёмная Звезда узнает о ваших планах? — и тут же сама себе ответила: — Не боитесь. А-а, так вот почему мы не на вашей базе. Вы тоже собираетесь сбежать, да? А генерал Джералдан? — Не спрашивал. — Ничего. Главное — вы больше не будете служить Тёмной Звезде. Если вы хотите начать новую жизнь, то я помогу. Правда, — она перехватила его насмешливый взгляд, — вы даже понятия не имеете, на что способна пресса! Особенно с вашим принцем. Он же у вас вылитый романтический герой, его впечатлительные дамы письмами завалят по самую макушку. Особенно если фотографии удачные подобрать. У вас случайно нет таких, где он помоложе? Юный, красивый, с белокурыми локонами… — С ёжиком. — Что? — Ёжик у него был, — Блейд растопырил пальцы над головой. — Локоны — это уже потом. И что-то было в его лице такое, что Шейла даже не рассмеялась над феерической картиной: принц Абихан с забавно топорщащимся ёжиком. Слишком явно смягчились черты, а такую улыбку — едва заметную, только уголками губ — Шейла видела когда-то у своего отца, когда тот смотрел запись её первого репортажа и делал вид, что критикует… — Боже мой, — потрясённо сказала она, — да ведь вы его любите. — Не говорите глупостей. — Любите, — упрямо повторила Шейла. — Поэтому и затеяли это всё. — Я несу ответственность за него как за своего товарища и бывшего пациента, — отрезал Блейд. — Не выдумывайте лишнего. Он встал, резко оттолкнув кресло. — Вам лучше поспать. Завтра вставать рано. Гостиная там, — он махнул рукой, указывая направление. Ага, значит, это у нас был кабинет, рассеянно подумала Шейла. — Сами дойдёте или приказать скелетрону вас проводить? — Вот ещё! — фыркнула Шейла, тоже поднимаясь на ноги. Её пошатывало, но она надеялась, что это можно списать на усталость. — А ванная где у вас? — Там же, чуть дальше. — Спокойной ночи, — надменно попрощалась девушка и, расправив плечи, выплыла из кабинета по изящной синусоиде. В ванной обнаружился приличный запас одноразовых принадлежностей, как в отелях: зубная щётка, расчёска, аккуратные пакетики с шампунем… Почистив зубы, Шейла сплюнула пасту в умывальник и уставилась на себя в зеркало. Отражение не порадовало. — А ещё говорят, что выпивка красит женщину, — вслух пожаловалась она. — Наверное, это когда пьёт не она. Затем вспомнила, что её никто не слышит. В гостиной оказался раскладной диван, довольно большой, так что миниатюрной Шейле было достаточно опустить подлокотники. На спинке лежал аккуратно сложенный плед. Как будто специально для неё приготовили. Шейле казалось, что она не сможет уснуть. Столько всего произошло за один вечер! Мысли путались и скакали, как стая зайцев в загоне. Завтра Блейд свяжется с Макрон-базой и, скорее всего, отпустит Шейлу. Надо будет как можно быстрее разыскать, куда телепортировалась база в этот раз. Узнать, что случилось с Кэти. Лучше всего, конечно, дождаться, пока та не придёт в себя и не расскажет, что произошло на базе ГРИП, как ей удалось очаровать Абихана настолько, что он помог ей бежать и перешёл на сторону врага. Насчёт Абихана — надо будет поднять историю его семьи, может быть, не такими уж они были и тиранами. Рассказать о том, что в революционном запале люди творят страшные вещи, которым не стоит находить оправдания. Если удастся накопать что-нибудь компрометирующее про новое правительство Арконы — прекрасно. Всё равно эти люди Шейле не нравились с самого начала, хотя их идеологическая позиция, безусловно, была достойной. Ладно, это не обязательно. Её задача — пробудить в читателях сострадание, а не возмущение. И, конечно, сам принц. Тут и стараться особо не надо. Люди обожают рассказы про одиноких мстителей, трагически потерявших своих близких, а уж если этот мститель — молодой красавчик, никто и не вспомнит про остальные его тёмные дела. Сделать хорошую фотографию, чтобы лицо было немного усталым, с тенями, и волосы слегка спутаны… Ёжик. Кто бы мог подумать. Шейла бы многое отдала за шанс увидеть Абихана с белобрысым ёжиком на голове. А какое трогательное было у Блейда выражение лица, когда он об этом рассказывал… и как он взъерошился, когда она уличила его в неподобающих генералу ГРИП чувствах… «Мужчины! — с нежностью подумала Шейла, засыпая. — Все идиоты». Лишившийся внимания и ласки ворон почесал клювом крыло и бочком пододвинулся к хозяину. Заглянул в лицо, вопросительно склонив голову. — Молодец, — похвалил Блейд. Ворон довольно каркнул и запрыгнул на своё любимое место — хозяйское плечо. Блейд рассеянно погладил питомца. Тактика оказалась верной — женщины любят погладить что-нибудь маленькое, умильно выпрашивающее ласку. Да и в остальном репортёрша вела себя идеально, отыграв свою роль как по нотам. Странно, что её так развезло с двух бокалов коньяка, но в любом случае, можно надеяться, что полученную информацию она не забудет. Не хотелось бы повторять. С Абиханом он тоже попал в десятку, но в этом была полностью заслуга самого принца, ухитрившегося создать себе биографию почище, чем у какого-нибудь героя из любовного романа. А ещё ёжик этот. Только привыкнув к длинным волосам принца, Блейд оценил, какой эффект может произвести на неподготовленных его первоначальная причёска. Жаль, фотографий не осталось. Можно было бы шантажировать. — Лео нас убьёт, — сообщил Блейд Джонатану. Тот согласно клекотнул. — И это я ей ещё про маникюр не рассказал. На самом деле, про то, что Абихан иногда красил ногти в розовый цвет, Блейд не рассказал вовсе не из страха перед возможной местью принца. Просто не хотелось. Он помнил, как однажды, спеша на вызов Тёмной Звезды, стукнул пару раз кулаком по двери апартаментов Абихана. И услышал в ответ: — Открой сам, я не могу. Вообще-то Блейд стучал исключительно затем, чтобы потом с удовольствием обменяться парой ругательств перед очами босса. Абихан терпеть не мог, когда к нему кто-то ломился. Но это «не могу» прозвучало слишком подозрительно, и Блейд всё-таки послушался и открыл дверь. Абихан сидел по-турецки на кровати и сосредоточенно дул на пальцы. Вернее, на ногти, покрытые ярко-розовым лаком. — Неужели женщины каждый раз так мучаются? — недоуменно спросил он, даже не взглянув на вошедшего соратника. — Поверить не могу. Должен же быть способ заставить эту штуку сохнуть быстрее. Блейд хотел было высказать идиоту всё, что думает о его бабских замашках, но взглянул себе под ноги — и заткнулся. Весь ковёр в комнате был усыпан осколками зеркала, некогда украшавшего одну из стен. — У тебя бардак, — буркнул Блейд, переступая порог. — Где уборщик? — Не знаю, — Абихан не отрывал взгляда от ногтей. — Я его не звал. Блейд молча нажал на кнопку вызова робота-уборщика и дождался, пока маленький круглый робот, похожий на краба, втянет в себя все до единого осколки. — Кажется, высохло, — принц осторожно потёр пальцем лак. — Идём? Потом Джералдан громогласно ржал над маникюром принца, тот называл его дремучим варваром, а Блейд думал, что он, чёрт возьми, не в том возрасте, чтобы сумасшествие казалось весёлым и увлекательным опытом. Через месяц скелетрон уже без напоминаний подносил ему банку с розовыми таблетками. Тихий звон известил о пришедшем сообщении. Блейд рассеяно погладил ворона и открыл расшифровку энцефалограммы. Утром Шейлу разбудил скелетрон, предупредительный, как портье в дорогом отеле. Девушка умылась, разгладила, как могла, складки на одежде, и направилась в кабинет. Блейд стоял, прислонившись к столу, и задумчиво вертел в руках странное устройство, похожее на ошейник — металлическое, с неаккуратно прикрепленными к внутренней стороне проводами и перемигивающимися красными светодиодами. На генерале была та же одежда, что и вчера, а слегка покрасневший глаз наводил на мысль, что он так и не ложился спать. — Доброе утро, — поздоровалась Шейла. Блейд поднял на неё взгляд, всё так же задумчиво кивнул и повернулся к застывшим у стены скелетронам. — Подержите её. В следующую минуту она почувствовала, как на запястьях сомкнулись механические ладони. — Что… — она поперхнулась от негодования, но вырваться из рук держащих её роботов не удалось. — Всего лишь небольшая предосторожность, — Блейд почти бережно надел устройство ей на шею и защёлкнул замок. — Я не очень уверен в благоразумии ваших друзей. Отпускайте. — Что это? — Шейла схватилась обеими руками за шею. — Бомба с дистанционным управлением, — Блейд показал ей небольшую чёрную коробочку с двумя кнопками. — Небольшая, но голову вам оторвёт. — Немедленно снимите! — Только не дёргайте. Если вы разъедините контакты, она взорвётся. Шейла немедленно отдёрнула руки от смертоносного ошейника. — А я-то поверила, что вы собираетесь оставить сторону зла. Вот она, цена вашим рассказам. — Я не говорил, что собираюсь оставить сторону, как вы выражаетесь, зла, — невозмутимо отозвался Блейд. — Я говорил, что собираюсь остаться на своей собственной стороне. Вы мне именно для этого и нужны. Встаньте ближе, — он подтащил к себе Шейлу за локоть, в точности, как вчера. — И постарайтесь не наговорить лишнего своим друзьям. Если они будут вести себя разумно, сегодня же будете свободны. Шейла чувствовала себя преданной. Умом она понимала, что вчерашняя дружелюбность Блейда была лишь игрой, призванной усыпить её бдительность и заставить довериться врагу, но где-то глубоко внутри у Шейлы было ощущение, что её не просто использовали — над ней посмеялись. Это было хуже всего. Это — и испытываемое ею бессилие. Она снимала сюжеты про заложников — от избитых женщин, плачущих в страхе перед пьяным или обколовшимся наркотиками мужем, до захвата торгового центра с требованием освободить арестованных лидеров террористического движения, но никогда ей не приходило в голову, что человек, у которого свободны руки и ноги, на которого не направлено оружие, может чувствовать себя ещё более беспомощным. Вчера, с ножом у горла, она хотела сопротивляться, думала, что может освободиться, если только похититель потеряет бдительность. Пусть это было неправдой, но Шейла тогда чувствовала, что может что-то сделать. Сейчас же Блейд даже не держал её — лишь слегка придерживал за локоть, и, однако же, такой острой, мучительной беспомощности они не испытывала никогда прежде в своей жизни. Она так и не нашла в себе сил поднять голову, пока Блейд договаривался с доктором Шагалом о том, где Джейсон со Скоттом заберут их, чтобы доставить на Макрон-базу. Когда экран погас, Блейд тут же отпустил локоть Шейлы и, не сказав ни слова, занялся своими делами. Отключил компьютер, убрал в ящик стола мышку. Несколько лежащих на столе бумаг сунул одному из скелетронов с приказом утилизировать, остальные спрятал в сейф. Внутри Шейла успела заметить несколько прозрачных папок с документами, пачку банкнот толщиной с палец и, кажется, паспорт. — Перейти в режим энергосбережения, — не глядя приказал Блейд вернувшемуся скелетрону. Тот шагнул к стене и замер. — Задёрнуть шторы, выключить электроприборы. Второй робот двинулся выполнять приказ. Пока он старательно выдёргивал вилки из розеток, Блейд жестом подозвал к себе Шейлу. — Но это глупо! — запротестовала она, увидев в его руках всё тот же кусок чёрной ткани. — Я уже всё видела! — Вы не видели дорогу. Повернитесь, или я прикажу скелетрону вас держать. Когда плотная ткань легла ей на глаза, Шейла протянула руку, пытаясь нащупать какую-нибудь опору. — Идёмте, — её подхватили за локоть, развернули и уверенно повели. Почему-то вспомнился тим-билдинг, проводившийся в одной из первых газет, где Шейла работала. Один из коллег вёл её — тоже с завязанными глазами — по офису, а она пыталась прислушаться к своим ощущениям и понять, доверяет ли ему. Доверять получалось слабо. Особенно после того, как поводырь не предупредил её о пороге, и Шейла едва не упала. Блейд предупреждать не забывал, бросал отрывисто: «Три ступеньки. Осторожно, лестница. Сейчас закончится пролёт», — делая это идеально вовремя. Помимо воли Шейла чувствовала благодарность, и это злило её до умопомрачения. Свежий воздух дохнул прохладой, Шейла поёжилась, но замёрзнуть не успела — её опять запихнули в машину. Хлопнула дверь, затем вторая. — К Уайт Рок, — приказал Блейд с переднего сиденья. — Веди осторожно. Машина тронулась с места. Шейла откинулась на сиденье, молясь, чтобы её не укачало. Это случалось редко, но она не ела со вчерашнего дня, а вынужденная слепота только ухудшала положение. Она прислушивалась к звукам, надеясь, что впоследствии сможет по памяти воссоздать путь и определить, откуда они выехали, но то ли звукоизоляция в машине была хорошей, то ли дорога пустынной — ничего примечательного услышать не удалось. А может, виновато в этом было раннее утро — самый тихий час. К тому времени, когда машина остановилась, Шейла уже перестала пытаться сделать что-то полезное. Всё равно из этого не выходило ровным счётом ничего. — Можете снять повязку. Она торопливо стащила повязку с головы, вяло удивившись, что не попыталась сделать это раньше. Наверное, это из-за укачивания. Или она уже начала привыкать к роли заложницы? О, прекрасно. Спиши теперь свою вчерашнюю глупость на стокгольмский синдром. Не дожидаясь дальнейших указаний, Шейла выбралась из машины. Скелетрон припарковался почти на самом берегу, съехав с дороги — теперь стало ясно, почему последние несколько минут машину немилосердно трясло. Небо было светлым, но солнце ещё не успело подняться из-за горизонта. Над озером висели клочья тумана; высотные дома, виднеющиеся из-за леса, были подёрнуты голубоватой дымкой. От воды тянуло холодом. Шейла скрестила руки на груди, стараясь выглядеть независимо, на самом же деле — греясь. Блейд пристально глянул на неё, снял куртку и натянул ей на плечи. Шейла резко отшатнулась. — Заберите обратно! — Не будьте идиоткой! Хотите заработать воспаление лёгких и потом рассказывать, как пострадали в плену у ГРИП? Ничего подобного она делать не собиралась, но отбиваться дальше при таком раскладе выглядело глупо. Да и мёрзнуть не хотелось. — Не думайте, пожалуйста, что я буду вам за это благодарна, — процедила она сквозь зубы. — С чего бы? Ворон на плече Блейда с недовольным видом взъерошил перья и нахохлился. Шейла скосила глаза — плотная ткань куртки на плече была порядком изодрана. Вряд ли рубашка защищает от вороньих когтей так же хорошо… а впрочем, так ему и надо. Подёрнутое туманом озеро выглядело удивительно безмятежным в этот ранний час. Даже бегунов и любителей прогуляться с собаками ещё не было видно. Шейла подошла к кромке воды, потрогала носком туфли крохотные волны, плещущие о камни. Блейд остановился в паре шагов позади неё — ей казалось, что она ощущает его спиной. — Кажется, ваши друзья тоже поторопились. В подтверждение его слов два ярко раскрашенных джета вынырнули из-за деревьев и зависли над озером. — Мы как-то раз поспорили, зачем для них выбрали такую раскраску. Их же на любой местности видно. Это при том, что ваша база вроде как секретная. — Понятия не имею. — Абихан предположил, что изначально проектировали спортивные машины, а потом забыли перекрасить. А Джералдан считает, что это сынишка вашего профессора поиграл в Лего у папы на работе, а конструкторы оказались идиотами. Помимо воли Шейла усмехнулась. — А вы? — Я согласен с Джералданом, только Лего тут ни при чём. — Я уже заметила, что вы всех вокруг считаете идиотами. — Только тех, кто этого заслуживает. — По вашему мнению. — А вы как назвали бы людей, раскрасивших корабли секретной военной базы в цвета детских кубиков? Именно так она бы их и назвала, но соглашаться не хотелось. Поэтому она отвернулась к озеру и смотрела, как джет медленно подлетает к самому берегу, и из кабины выскакивает Скотт. — Шейла! — он спрыгнул на землю, в два шага подбежал к ней, схватил за руки. — С тобой всё в порядке? «У меня бомба на шее, — хотелось сказать Шейле, — какое, к чертям, в порядке?!» Но она кивнула и вымучила из себя стоическую улыбку. Получилось плохо. Скотт кинул на Блейда зверский взгляд. — Если ты хоть пальцем её тронул, я тебя на куски порву! Тот лишь усмехнулся в ответ. — Генерал Блейд, — Джейсон тоже подошёл, взглянул на Шейлу, словно сказал молча: «Всё будет хорошо». — Мы готовы лететь. — Отлично, — Блейд обернулся к ждущему в машине скелетрону. — Вернёшься, поставишь машину в гараж, закроешь дверь дома изнутри, перейдёшь в режим сохранения энергии. Исполнять. Машина, взревев двигателем, рванула вдоль берега, оставляя за собой медленно оседающую пыль. — Шейла полетит со мной, — быстро сказал Скотт. — Мы с мисс Мэдисон полетим на одном корабле, — безапелляционно заявил Блейд. — На каком — мне всё равно. — Но… — На моём, — перебил друга Джейсон. — Там всего два сиденья, но думаю, мы поместимся. — Эй, какого чёрта?! — Я не хочу, чтобы ты затевал драку с человеком, у которого в руках пульт от бомбы. И я здесь командир, так что я решаю. Идёмте, — это уже было адресовано Блейду и Шейле. Вид у Джейсона был порядком измотанный. Шейла почувствовала укол сострадания. — Как там Кэти? — тихо спросила она, когда они шли к джету. Пилот вздохнул. — Плохо. Никак не приходит в себя. Абихан говорил, что вы поможете, — это было уже адресовано Блейду. — Постараюсь. Но вы должны понимать, что человеческий мозг — крайне сложная вещь и даже сейчас не до конца изученная. — Теперь я верю, что вы врач, — фыркнул Джейсон. — Они никогда ничего толком не говорят. Он легко запрыгнул на край кабины и протянул Шейле руку. — Кому-то придётся сесть на пол. — Не волнуйтесь, — Блейд с выражением лёгкого отвращения на лице опустился на пол кабины за креслом второго пилота, в котором сидела Шейла. — И постарайтесь вести аккуратнее. Не хотелось бы случайно активировать взрыватель. Вряд ли можно было придумать более эффективный способ начисто уничтожить последние следы и без того слабой доброжелательности, которая успела появиться между сидящими в катере людьми за последние несколько минут. Несмотря на то, что Джейсон вёл джет до тошноты плавно, долетели они удивительно быстро. Макрон-база так удачно затаилась среди холмов, что даже с небольшого расстояния её было трудно заметить. — Надо было завязать вам глаза, — буркнула Шейла. Блейд усмехнулся. — Поздновато спохватились. Из ангара им пришлось подниматься на подъёмнике. Шейла помнила, что кресла пилотов могут подниматься прямо в рубку, но сейчас их было трое, да и не стоило раскрывать врагу все возможности базы. Так что, когда они появились в рубке, Скотт уже ждал их там. Как и доктор Шагал. — Доброе утро, генерал Блейд. — Доброе, — Блейд, не скрываясь, осмотрелся. Судя по выражению лица, увиденное ему понравилось. — Вы хотите мне что-то сказать или сразу покажете, где мисс Джеймисон? — Я думал, вы захотите сперва увидеть вашего товарища. — Как будто я его и без того мало вижу, — фыркнул Блейд. — Так где у вас медотсек? — Джейсон, Скотт, проводите нашего гостя, — попросил Шагал. Шейлу никто не звал, но она без раздумий последовала за ними. В конце концов, она заложница. Значит, имеет право не пропускать ничего интересного. — Так кто у вас тут врач? — поинтересовался Блейд. — Кто её обследовал? Этот естественный, в общем-то, вопрос вызвал у пилотов сильнейшее замешательство. Они переглянулись, Скотт кашлянул, Джейсон почесал затылок. — Это… доктор Шагал. Да, точно, это он. — А я думал, он у вас доктор наук. — Он очень умный, — торжественно заявил Скотт. — Он всё может. Шейла с трудом удержалась от смеха. Она-то знала, что медицинское обслуживание на Макрон-базе осуществлял Хьюго, супер-компьютер. Но смотреть, как парни стараются не проболтаться о его существовании, было ужасно забавно. У самого входа в медотсек Джейсон заколебался. — Послушайте, — сказал он, положив руку на блестящую хромированную ручку двери, и было видно, что он мучительно подбирает слова. — Вы врач, верно? Вы давали клятву Гиппократа? — А вы её читали когда-нибудь, молодой человек? — Э… — Прочитайте, много интересного узнаете. Хотите спросить, не причиню ли я вреда вашей подруге? Нет, — Блейд поймал взгляд Шейлы. — Я действительно врач, и мне нужна практика. Идёмте уже, зря вы меня сюда тащили, что ли? Первым, что бросилось в глаза Шейле, было брошенное на пол одеяло. В почти стерильном, тщательно убранном медотсеке оно выглядело настоящей пощёчиной всем нормам опрятности и гигиены. А потом Шейла увидела пустую кровать, и у неё на мгновение замерло сердце. Пустые кровати в больничных палатах вызывали у неё только одну ассоциацию. — Кэти? — Скотт шагнул вперёд, озираясь, словно ожидая увидеть раненую девушку где-нибудь в углу. — Где она? — Она была здесь, когда мы улетали, — не менее озадаченно отозвался Джейсон. — Я спрашивал прямо перед вылетом… — Это он! — Скотт круто развернулся, его лицо пылало яростью. — Это ваш Абихан, я так и знал, что он что-нибудь сделает, мразь! И побежал прочь по коридору. — Скотт! — Джейсон рванул за ним. — Погоди, он же в наручниках! Остановись, слышишь?! Шейла с Блейдом переглянулись и бросились следом. Далеко бежать не пришлось — почти тут же они буквально упёрлись носами в спины Джейсона и Скотта, застывших у дверей одной из кают — кажется, именно той, в которой Шейла жила во время своего краткого визита на Макрон-базу. Не долго думая, Шейла ткнула Джейсона локтём в бок и ловко просочилась вперёд. И тоже замерла. В небольшой комнате — да, теперь Шейла определённо её узнала — на полу возле кровати сидел принц Абихан. Одна его рука была прикована наручниками к кровати, а вторая бережно обнимала Кэти, свернувшуюся клубочком рядом с принцем и сладко спящую. Босые ноги девушки, торчащие из штанин голубой пижамы, выглядели ужасно трогательно. — Что ты с ней… — начал было Скотт. — Тихо, — шикнул принц, злобно сверкнув глазами. Вокруг левого глаза у него уже начал наливаться темнотой приличных размеров синяк. Блейд наконец прорвался сквозь заслон и тоже остановился на пороге, узрев дивную картину. Правда, сориентировался он весьма быстро: сгрёб с плеча ворона, с коротким «Подержите!» сунул его Шейле, в два шага преодолел расстояние до кровати и опустился на колени перед сидящей на полу парой. Джонатан недовольно взмахнул крыльями, но тут же успокоился и улёгся на руках у девушки, словно в гнезде, по-куриному свесив голенастые лапы. — Мисс Джеймисон, — Блейд потряс девушку за плечо. На этот раз Абихан не стал протестовать против того, что кто-то тревожил её сон. — Просыпайтесь. Кэти заворочалась, с трудом подняла голову. Абихан слегка подвинулся, помогая ей сесть. Без дурацкого розового плаща, усталый и осунувшийся, он выглядел как обычный молодой человек, ничем не примечательный, кроме, конечно, знатного бланша под глазом. — Смотрите на меня, — Блейд аккуратно придержал Кэти за голову и вгляделся в глаза. — Теперь на мой палец. Хорошо. Вы помните, как вас зовут? — Кэти. Голос у неё был хриплым и слегка заторможенным. Как будто она не до конца понимала, что происходит. Шейла подалась вперёд, наблюдая; ворон в её руках заворочался, подтягивая под себя лапы, и тоже с любопытством вытянул голову. — Вы знаете, где вы находитесь? — Дома. — А ваш дом — это? — Мак… — Кэти запнулась и неуверенно покачала головой. — Я не должна… — И это помните, хорошо. А меня узнаёте? Кэти сощурилась, фокусируя взгляд, и тут же отпрянула назад. — Вы наш враг, — неприязненно пробормотала она. Казалось, её совсем не смущал тот факт, что другой враг в это же время держал её в объятиях. — Я имел в виду имя. Но так тоже годится, — внезапно Блейд протянул руку и цепко схватил Абихана за подбородок, поворачивая лицом к себе. — Когда? Тот пожал плечами, кося взглядом куда-то в пол. — Тогда же… — А потом ещё нарвался. Молодец. Скучно жить без эпилепсии? — Да всё нормально, — вяло огрызнулся принц. — Так что? Никто и опомниться не успел, когда Блейд подхватил Кэти на руки и встал. — У кого ключ? — резко спросил он. — Освободите его, он мне нужен. — Да какого ты себе… — начал было Скотт, но Джейсон толкнул его локтём в бок. — То, что мисс Джеймисон пришла в себя, не значит, что ей можно покидать медотсек. Джейсон достал из кармана ключ и отстегнул наручник с запястья Абихана. Тот медленно поднялся, растирая руку и не сводя взгляда с Кэти. — Так что? — требовательно повторил он. Блейд скривился. — Пока ничего плохого не скажу. Он протолкнулся между Джейсоном и Скоттом и зашагал к медотсеку, неся Кэти на руках. Абихан, на миг помедлив, пошёл за ним. — Как ты его держишь? — Скотт наконец обратил внимание на ворона в руках Шейлы и потянулся, чтобы потрогать птицу. — Он же небось дики… ах ты, дрянь! Джонатан победительно каркнул в сторону оцарапанной руки Скотта, и гордо оглянулся на Шейлу. — Да он бешеный! — Он хороший! — возмутилась Шейла. — В тебя бы пальцами тыкали, тебе бы тоже не понравилось. Прижала птицу к груди и решительно пошла вслед за остальными. В медотсеке Блейд уже работал с лежащей на кровати Кэти, прикрепляя к её голове какие-то провода и датчики, а Абихан сидел на второй кровати и не мигая смотрел на них. — Я один раз телепортировался без сознания, — негромко говорил стоящий рядом Джейсон, — никаких побочных эффектов не было. Правда, у меня была обширная кровопотеря, а не сотрясение мозга. — Когда вас вербовали, какие-то требования к здоровью были? — Я военный, со мной всё было ясно. Незадолго до этого меня контузило, но доктор Шагал об этом знал. Лучше спросите у Скотта. — Телепортация не опасна для здоровья, — раздался голос доктора Шагала. Никто не заметил, как он вошёл в медотсек. — Она никак не влияет на состояние организма. — Тестировали? — сухо поинтересовался Блейд. — Довольно ограниченно, но да. — Вот и проверим. Постарайтесь заснуть, мисс Джеймисон, — обратился Блейд к девушке. Та нахмурилась. — Я не хочу… — Вы проснётесь через несколько часов. За это время ничего не случится. Все ваши друзья будут рядом. Кэти хотела возразить что-то ещё, но усталость оказалась сильнее, и она, сдавшись, закрыла глаза. Блейд в последний раз поправил датчики и встал. — Проверяйте раз в месяц примерно полгода. Потом раз в год. У нас нет точных данных, но возможен — я повторяю, возможен — повышенный риск возникновения новообразований. Лет через десять. Пусть она об этом помнит. — Мы о ней позаботимся, — кивнул Шагал. — Если вы закончили, то предлагаю вернуться… Резкий громкий сигнал заставил всех, кто находился в медотсеке, подпрыгнуть на месте. — Извините, — Блейд достал из кармана мобильный телефон. — Какого чёрта?! Вы решили отследить наше местоположение?! — Очень мне это нужно! — огрызнулся Блейд. Сигнал не утихал. — Ответьте, — спокойно сказал Шагал. — И поставьте на громкую связь. Мы хотим слышать, о чём вы будете говорить. — Не стоит, — неожиданно ожил Абихан. — Все линии связи с Базы отслеживаются. — Ну и что? Без тебя он слишком долго будет вычислять, где мы, они успеют телепортироваться, — пожал плечами Блейд и ткнул пальцем в экран. — Чего надо? — Где тебя носит?! — прогремел на весь медотсек голос лорда Джералдана. — Тёмная Звезда скоро пошлёт за тобой отряд скелеронов с приказом застрелить к чёртовой матери! Сперва Абихан, потом ты! Какого хрена? — Скажи ему, что я ищу Абихана! — рявкнул Блейд. — Я говорил, ему плевать! А если на нас Макстар нападёт, что мне делать одному? — Не нападёт. Ты забыл — у нас один из его джетов. — А вот джет придётся вернуть, — вполголоса протянул Джейсон. — Сами вернёте, — в тон ему отозвался Блейд, — делать нам больше нечего. — Блейд? — неуверенно позвал Джералдан. — Ты это с кем там? Ты вообще где, а? — На Макрон-базе, — злорадно отозвался Блейд, поглядывая на доктора Шагала. — Вместе с Абиханом. Телефон на миг замолчал, а потом захлебнулся воплем: — Так хватай его, и уносите оттуда ноги, чего ты ждёшь?! — Он не пойдёт, — процедил Блейд. — Этот… в общем, у нас тут проблема. Лео угораздило влюбиться в одного из пилотов Макстара. Телефон снова замолчал, на этот раз более продолжительно. — В рыжую, что ли? — неуверенно уточнил Джералдан. — Нет, придурок, в блондина! Конечно, в мисс Джеймисон, она тут единственная женщина! — А-а. То-то я думал, чего он по ночам к ней в медотсек бегает… Абихан со стоном закрыл лицо руками. — Скажи лучше, кто об этом ещё не знает? — пробормотал он сквозь пальцы. Блейд оглянулся на застывший столбами экипаж Макрон-базы. — Ну… Вот эти, похоже, не знали… Чтобы не тревожить спящую Кэти, разговор решено было продолжить в кухне за завтраком. Голодная Шейла мгновенно соорудила себе большой бутерброд с мясом и жадно набросилась на него. — Вот только не говорите ничего, — пробормотала она с набитым ртом, поймав насмешливый взгляд Блейда, — я со вчерашнего утра не ела, между прочим. — Так вот почему вас так развезло… Могли бы сказать. Или у вас принцип такой — в доме врага ни крошки в рот? — С вас бы сталось подсыпать мне какую-нибудь гадость. Вы же врач, дозу легко рассчитаете. Доктор Шагал вежливо кашлянул. — Я хотел бы знать, сколько у нас есть времени до того, как сюда прибудет флот Тёмной Звезды. — От двенадцати часов до суток. Я так думаю. — От суток до никогда, — поправил Абихан. Принц сидел над чашкой с чаем и рассеянно водил пальцем по её краю. — Информационная сеть должна дать сбой. Если не даст, то у него будет круг радиусом миль двести. Точнее высчитывать некому. — Так это вы отслеживали перемещения Макрон-базы? Впечатляет. Я не думал, что у вас есть подобные технологии. Принц отстранённо кивнул. — А что, если лорд Джералдан вас всё-таки выдаст? — Не выдаст. Вы же его слышали. Лорд Джералдан определялся недолго — вопрос «ты с ним или с нами?» в итоге оказался почти риторическим. О возвращении захваченного джета Блейд договариваться отказался наотрез, заявив, что без шума это провернуть не удастся, а ему хочется иметь как можно больше времени форы. Шагал, впрочем, не настаивал. — Эту задачу мы решим, — сказал он. — Мне хотелось бы знать, насколько вы доверяете лорду Джералдану. — В том, что он не выдаст нас Тёмной Звезде — полностью. Если, конечно, тот сам что-то не заподозрит. Врать Джералдан не умеет совершенно. — Будем надеяться, что не заподозрит. — Будем надеяться, — согласился Блейд, его взгляд мгновенно стал колючим и настороженным. — А насколько я могу доверять вам? — Что мы не сдадим вас? Я могу дать своё слово, но вряд ли вам будет его достаточно. Но у вас в любом случае останется время, чтобы скрыться. Блейд скривился. — Это у меня останется. Все как по команде посмотрели на Абихана, ещё вдумчивее уткнувшегося в свою чашку. — Это что, он хочет остаться?! — первым сообразил Скотт. — А не охрене… — Скотт! — оборвал его доктор Шагал, указав глазами на Нейтана, которому наконец разрешили присоединиться к взрослым. То есть, поглазеть вблизи на вражеских генералов, о которых он столько слышал. — Подумаешь, я всё равно уже знаю это слово, — отмахнулся Нейтан. Скотт слегка покраснел, а вслед за ним и Джейсон. — Но ведь Макрон-база не может телепортировать больше пяти человек… ой… — Детская непосредственность, — отрешённо произнёс Абихан. — Что может быть прекраснее? — И полезнее, — ухмыльнулся Блейд. — Нейтан, в следующий раз думай хорошенько, что можно говорить при чужих, а что нельзя, — строго сказал Шагал. — Тем не менее, вы слышали. На Макрон-базе не может находиться больше пяти человек. — А что, — вкрадчиво поинтересовался принц, — профессора Бриджера вы с собой брать не собирались? Экипаж Макрон-базы переглянулся. Шейла на минуту даже прекратила жевать — её инстинкт журналиста требовал не отвлекаться. — Возможно, профессор не предполагал, что придётся взять с собой Нейтана… — неуверенно начал Скотт. — Папа бы меня не бросил! — яростно крикнул мальчик. — А ошибки нет? — Нет. — А как вообще определяется количество человек? — задумчиво поинтересовался Джейсон. — И чем телепортация человека отличается от телепортации, скажем, таракана? — Мы теплокровные, — блеснул знаниями Нейтан. — Хорошо, мышей. Если на Макрон-базу проберётся мышь… — … то в первую очередь она погрызёт проводку. — Мышь маленькая. — Устами младенца глаголет истина, — согласился Джейсон. — Спорим, всё дело в общей массе живых организмов? Внезапно Скотт расхохотался. — А я-то думал, зачем нам в команде девушка, — с трудом выговорил он сквозь смех. — А её по весу подбирали. Чтобы они с Нейтаном за одного человека сошли. Эй-эй, — замахал он руками, поймав три сердитых взгляда, — я не говорю, что Кэти у нас не место! Она классный пилот! Но признайтесь, доктор, всё так и было? — Подбор пилотов согласовывался с профессором, — пожал плечами доктор Шагал. — И да, он настаивал на кандидатуре Кэти. Но не уверен, что дело было именно в её весе. — Тем не менее, получается, что у вас есть возможность взять с собой ещё одного человека, — подвёл итог Блейд. — А нам говорили, что нельзя, — укоризненно сказал Джейсон. Шейла припомнила, что её саму в своё время выдворили с Макрон-базы под этим же самым предлогом. Ах, вот оно, значит, как… — Если и так, — твёрдо сказал доктор Шагал, — вы же не думаете, что мы оставим на Макрон-базе генерала ГРИП? Даже если он утверждает, что перешёл на нашу сторону. То, что мы с вами можем сотрудничать в некоторых вопросах, не значит, что мы вам доверяем. — Сколько чемоданов компромата вам нужно? — вежливо спросил принц, не поднимая головы. — Прошу прощения? — Вам нужны гарантии, я понял. Вы можете в любой момент сдать меня Тёмной Звезде. Каттер прав, он не прощает предателей. Можете посадить в тюрьму, я дам вам достаточно оснований. Что ещё может вас успокоить настолько, чтобы позволить остаться с… здесь? — Мальчик, — вкрадчиво прервал его Блейд, — не совсем в себе, вы уж извините его, доктор. На самом деле он хотел сказать, что когда мисс Джеймисон проснётся, у неё наверняка будет, что сказать по этому поводу. А теперь, поскольку моя задача выполнена, как насчёт отвезти меня обратно в цивилизацию? Шагал с сомнением посмотрел на обоих генералов, но в конце концов кивнул. — Хорошо. Джейсон, отвезёшь нашего гостя обратно в Даллас? — Если не сложно, лучше в Нью-Йорк. — Не сложно, — Джейсон допил чай и встал. — Меня тоже, — быстро сказала Шейла. — В Нью-Йорк. И постаралась не улыбаться от того, как Блейд с Джонатаном, давно уже перекочевавшим на плечо к хозяину, одновременно взглянули на неё, повернув головы одинаковым птичьим движением. — Я тебя отвезу, — шепнул Скотт, склонившись к уху Шейлы. В другое время она бы обрадовалась, но сейчас это было катастрофически некстати. — Лучше останься на базе, — шепнула она в ответ и указала глазами на Абихана. — На всякий случай. Ей хотелось задать Блейду один вопрос, но Шейла была не уверена, что наберётся духа сделать это сейчас. И уж точно ей не хотелось делать это в присутствии Скотта. Джейсон хотя бы был достаточно тактичным, чтобы не вмешиваться в чужие разговоры. Блейд тем временем сунул Абихану что-то под столом; Шейла успела заметить только мелькнувший краешек паспорта. Обо всём позаботился, всё предусмотрел. Ах да, он же сразу тогда сказал, что Абихана с Макрон-базы выгнать не удастся. Абихан коротко сжал руку Блейда; одноглазый генерал чуть помедлил и встал. — Если мисс Мэдисон готова… — Минуту, — громко сказал Скотт. Все присутствующие обернулись к нему. — Вы ничего не забыли? Тот озадаченно нахмурился. Шейла тоже пыталась припомнить, что ещё должен был сделать Блейд на Макрон-базе. Вроде же с Кэти всё в порядке? Скотт закатил глаза и указал на её, Шейлы, горло. Девушка ойкнула и схватилась за железную полосу, нагревшуюся от тепла её тела. А она уже и забыла про своё смертоносное украшение! — А, это… — Блейд шагнул к ней, наклонился и, прежде чем Шейла успела что-либо сделать, раскрыл замок и небрежно кинул ошейник в мусорное ведро. У Шейлы вся жизнь пронеслась перед глазами. — Вы же сказали, что нельзя разъединять контакты! — воскликнула она. — А если бы она взорвалась?! — Да нечему там взрываться, — пожал плечами Блейд, — там провода, батарейка да пара светодиодов. Запчасти от скелетрона, всего-навсего. Шейла потеряла дар речи. — Вы… да вы… — беспомощно произнесла она, начиная осознавать, в какую простую ловушку попалась. — Вы меня обманули. Вы нас всех обманули. На губах Блейда появилась ехидная усмешка. — Ну, простите, — издевательски произнёс он. — Где я вам посреди ночи настоящую бомбу найду? Так обидно Шейле никогда ещё не было. Значит, всё это время, пока она чувствовала себя заложницей, вынужденной подчиняться только потому, что её жизни угрожала смертельная опасность, Блейд манипулировал ею и её друзьями, как марионетками. И для этого ему понадобилось всего лишь несколько проводов и немножко блефа. Какой же наивной дурой она оказалась! — Я вас ненавижу, — сообщила она. — Честное слово, если бы у меня был пистолет, я бы вас застрелила. — За то, что я не надел на вас настоящую бомбу? — Да! — выпалила Шейла и тут же поняла, что она, похоже, и впрямь дура. Блейд закатил глаз. — Женщины! — вздохнул он. — Мистер Темплар, мы вылетаем или как? Кажется, Джейсон улыбался. Шагал оставался невозмутимым, как всегда. Абихан тихо смеялся, безуспешно пытаясь завеситься волосами. На Скотта Шейла решила не смотреть. Его бы ей точно пришлось убить. Джейсон высадил их возле Центрального парка. Поскольку денег в карманах у Шейлы было немного, она решила поймать такси и рассчитаться с водителем дома, но Блейд опередил её. — Не дурите, — сердито сказал он в ответ на её протесты, протягивая таксисту несколько купюр. — Я вас из дома забрал, значит, должен вернуть обратно. Он отступил на шаг назад, высматривая следующее такси. И Шейла наконец решилась. — Кто убил моих родителей? — спросила она. — Пожалуйста, ответьте честно. Я не буду вас преследовать, я только… только хочу знать правду. Несколько мгновений Блейд смотрел на неё своим немигающим вороньим взглядом. — Ответственность за это лежит на корпорации ГРИП, — медленно сказал он. — Но мы не планировали это убийство. Мы прекрасно знали, что мёртвый журналист опаснее живого. К сожалению, заместитель губернатора Ренарда слишком боялся за свою шкуру, и у него сдали нервы. Шейла опустила голову, тщетно пытаясь избавиться от застрявшего в горле комка. — Спасибо, — тихо сказала она. И не стала спрашивать, сказал ли он правду или солгал, так же расчётливо избавляясь от проблем с ней, как до этого — от своего бывшего хозяина. Оказавшись в родной квартире, Шейла первым делом приняла душ и переоделась в уютный махровый халатик. Затем прошла на кухню, вылила в раковину давно остывший и потемневший чай. Сделала большую кружку кофе с молоком. И наконец-то открыла ноутбук, которого ей так не хватало. Аркона, Дельгадо. Найти список королевской семьи. Узнать, какие обвинения были предъявлены официально. Насколько она помнила, с официальностью тогда всё было очень слабо, за это можно зацепиться. Список убитых членов нового правительства. Надо посмотреть биографии и понять, убивал Абихан выборочно или всех подряд. Если подряд, задача будет очень, очень усложнена. Шейла сказала себе, что делает это не ради Абихана. И уж точно не ради Блейда. Она делает это ради Кэти. А потом всё-таки не удержалась и набрала в поисковике «Суини Блейд». Через час, когда однообразные статьи в лучших традициях жёлтой прессы начали раздражать до зубовного скрежета, она полезла за отцовскими записями. Просто взглянуть. А ещё через час общая картина стала довольно ясной и, чего скрывать, неприглядной. Самым досадным было то, что если бы Блейд признал свою вину, а коллеги от него открестились, шумиха в прессе утихла бы значительно раньше. Но нет, горе-хирург отказывался признаваться в том, что напился перед операцией, даже когда ему предъявили результаты анализов. А коллеги и начальство так неуклюже пытались его оправдать, что только раздували законное возмущение общественности. Как будто талант хирурга — а Блейд был действительно талантлив, это признавали даже обвинители — и внушительный список научных работ — Шейла из любопытства пробежала глазами названия, в которых поняла только половину слов — являлись оправданием для преступной халатности. Неудивительно, что общественное мнение было на стороне обвинения. Вероятно, в итоге это поняли и защитники, и их голоса как-то поутихли. Медсестра, ассистировавшая Блейду во время той злосчастной операции, переехала в Балтимор, другие коллеги перестали общаться с журналистами, главный врач, прежде активнее всех выгораживавший Блейда, защищал диссертацию и не желал, чтобы отголоски скандала запятнали его репутацию… Кстати, а почему доктор Флинн так рьяно заступался за Блейда? Они что, работали вместе? Или дружили? В материалах отца этого не было. Вернее, было, но упоминалось вскользь, как нечто незначительное. Познания Шейлы в области медицины стремились к нулю, но, как у любого журналиста, у неё было достаточно знакомых консультантов из любой сферы, будь то хоть хирургия, хоть разведение страусов. Так что вскоре письмо с аккуратно сформулированным запросом уже было отослано. «Флинн и Блейд? — вскоре пришёл ответ. — Да, у них были совместные исследования. Вернее, Флинн был куратором Блейда. Ну ты знаешь: сделай всю работу, а меня не забудь указать на титульном листе. Могу дать контакты пары людей, которые с ними тогда работали. А чего это он тебя вдруг заинтересовал?» «Нашла отцовское расследование, — написала Шейла. — Хочу закончить». «Понятно. Если собираешься встречаться с Флинном, будь осторожнее — у него серьёзные покровители». В этом Шейла не сомневалась. И даже знала, кем были эти покровители. «Не волнуйся, — отстучала она, — я не собираюсь спрашивать, каким образом его тогда отблагодарили за поддержку Блейда». На этот раз пауза перед приходом ответного сообщения была гораздо больше. «Вообще-то я имел в виду, что тебе не стоит заострять внимания на том, что Флинн в своё время защитил диссертацию, основанную на исследованиях Блейда, а потом получил несколько патентов на базе тех же исследований. Ему просто повезло, что к тому времени карьера Блейда уже была окончена. Сам по себе он хороший руководитель, но учёный и врач — весьма посредственный. Но если ты скажешь это вслух — будь готова к неприятностям, поняла?» Будь готова к неприятностям! Никогда это ещё не звучало столь многообещающе. Телефонный звонок раздался в квартире Блейда поздним утром, когда нормальные люди уже вовсю работали в своих офисах. Но последняя операция в хирургическом отделении больницы Форест Хилз закончилась в три часа утра, и Блейд всерьёз рассчитывал урвать себе хотя бы два лишних часа сна, прежде чем ехать обратно в клинику. К сожалению, подобные мечты сбывались редко. Это была одна из самых отвратительных сторон в нынешней жизни бывшего генерала ГРИП, ныне обычного хирурга. — Доктор Блейд? — бархатно осведомилась трубка. — Да? — Я представляю Пресвитерианский госпиталь Нью-Йорка. У нас есть вакансия, которая, как я полагаю, могла бы вас заинтересовать. У вас ведь наверняка найдётся свободное время на этой неделе, чтобы приехать к нам и побеседовать с руководителем хирургического отделения? Несколько секунд Блейд пытался понять смысл услышанного, а затем до него дошло. — Кто бы вы ни были, катитесь к чёрту, — рявкнул он и отшвырнул телефон в сторону. Он ненавидел подобные шуточки, и если окажется, что автором розыгрыша был кто-то из коллег — идиот услышит всё, что Блейд о нём думает. Скандальная репутация нового врача ни для кого не была секретом, слухи о причинах краха его карьеры когда-то изрядно взбудоражили врачебное сообщество, и теперешнее положение Блейда было весьма шатким. Его ценили как профессионала, но не забывали напомнить, что когда-то весь этот профессионализм оказался перечёркнут одной бутылкой виски. Или водки. Или что он там пил. Поэтому фальшивое предложение работать в самом высококлассном госпитале Нью-Йорка однозначно расценивалось им как грубое издевательство. Через десять минут оказалось, что в доме не осталось ни грамма чая, и утро стало окончательно испорченным. В больнице на него смотрели… странно. Доктор Хэвишем запнулся, здороваясь, троица интернов тут же начала шептаться, а молоденькая медсестричка — Блейд не помнил её имени, она работала в его отделении всего несколько дней — ойкнула и покраснела. Это убедило его, что о сыгранной шутке знает уже вся больница, и кипевшее в груди Блейда раздражение начало перерастать в злобу. «Убью, — думал он, шагая по лестнице, потому что одна мысль о наполненном людьми лифте, где все будут над ним втихомолку посмеиваться, приводила в бешенство. — Найду и придушу идиота. Больше никогда…» — Доктор Блейд! Сзади послышался стук каблучков. Блейд обернулся — Маргарет, педиатр, поднималась следом, быстро перебирая ножками в скромных серых туфельках. Он скрипнул зубами, но остановился и подождал, потому что Маргарет была дамой, а кроме того, она, чёрт возьми, была милой и доброжелательной, одной из тех, кто с первого дня хорошо к нему относился, не обращая внимания на слухи и сплетни, и было бы непростительно срываться на неё из-за чьей-то дурацкой шутки. Иногда Блейд думал, что через несколько лет можно будет подыскать себе жену такого вот типа: скромную, заботливую, чтобы заваривала чай и напоминала одеться потеплее. Милую. Да, милую. Не лезущую, куда не просят, не спорящую, соглашающуюся с ним во всём… Потом смеялся сам над собой и выбрасывал эти мысли из головы. — Доктор Блейд! — Маргарет наконец догнала его и теперь стояла несколькими ступеньками ниже. Её глаза сияли. — Доктор, я так за вас рада! Она всегда называла его «доктор Блейд», никогда — по имени. Такая очаровательная старомодность. — С чего бы это вам за меня радоваться? — ворчливо спросил он. — Как с чего? Наконец-то стало известно… ой, а вы что, ещё не знаете, да? — она забавно всплеснула руками и полезла в сумочку. — Вот, смотрите! Блейд развернул сложенную вчетверо газету и вздрогнул. На первой полосе красовалось его собственное фото чёрт знает скольки-летней давности. Заголовок гласил: «Как пожинают чужие лавры». Первым побуждением было отбросить газету и сказать, что он ничего не знает, он не хочет снова окунаться в то дерьмо, которым его облили много лет назад. Потом смысл заголовка всё-таки дошёл до его сознания, и у Блейда замерло сердце. Неужели кто-то всё-таки сумел доказать, что он был прав тогда… Кто-то. Конечно. Кто ещё мог поднять эту историю, когда всем давно уже стало на неё наплевать? — Если хотите, можете оставить себе, — Маргарет обеспокоенно заглянула ему в лицо. — С вами всё хорошо? — Да, — он моргнул и обнаружил, что комкает газету в кулаке. — Спасибо, мисс Дебровски. Я верну её вам. Оставшись один, первым делом Блейд нашёл пустой кабинет, где никто его не побеспокоил бы. Потом разгладил смятую газету и прочитал статью от первого до последнего слова. И ещё раз. Когда прочитанное наконец улеглось в голове, Блейд почувствовал, что у него холодеют ладони. Эта идиотка не ограничилась историей с диссертацией и патентами, она по уши влезла в финансовые дела госпиталя тех времён — и сумела найти документы, подтверждающие слухи о мошенничестве с закупкой оборудования. И проследила всю цепочку, ведущую гораздо выше, чем можно было предполагать. Да за одно это её могли убрать тихо и без шума. В редакции газеты ему наотрез отказались давать номер телефона внештатного сотрудника, и Блейд, уже успев полаяться с неудачником, поднявшим трубку, запоздало понял, что это была плохая идея. Кто угодно мог представиться его именем. Даже Флинн. К счастью, у него осталось немало надёжных источников информации, и примерно через десять минут номер Шейлы уже был забит в память его телефона. Слушая бойкую музыку ожидания, Блейд старался не думать о том, что делать, если она окажется в другом городе. Или в другой стране. — Слушаю? — Мисс Мэдисон. Он услышал, как она затаила дыхание. — Да — наконец ответила она твёрдо. — Хотите узнать, откуда я взяла материалы? То, что она узнала его по голосу, вызвало у Блейда чувство мрачного удовлетворения. — Вы в Нью-Йорке? — Да. — Ресторан «Бароза» на бульваре Вудхэвен, в шесть часов вечера. Буду ждать. Он нажал на «отбой» и снова вперился взглядом в газету. До шести часов оставалось достаточно времени, чтобы успокоиться и передумать убивать её. В «Барозу» Блейд пришёл на четверть часа раньше назначенного времени и опоздал. Вопреки правилам приличия, Шейла уже сидела за столиком у окна, попивая минеральную воду. — Добрый вечер. — Добрый, — таким же приветливым, насквозь неискренним тоном ответила журналистка, невинно глядя на него огромными глазами. На этом терпение Блейда закончилось. — Какого чёрта вы творите?! — рявкнул он, с грохотом отодвигая стул и усаживаясь за столик. — Вам жить надоело, что ли?! Кто вас просил лезть во всё это?! — Я журналист, — спокойно ответила Шейла. Отпила глоточек минералки, выверенным движением поставила стакан на стол и закончила: — И мне нужна практика. Уже открывший рот для продолжения тирады Блейд осёкся, глотнул воздух… и расхохотался. — Туше, — выдавил он сквозь смех. — Признайтесь, долго репетировали? Засмеялась и Шейла. — С момента вашего звонка, — призналась она. — Такая хорошая фраза была. — Вам действительно не стоило лезть в эту историю. Совершенно неоправданный риск. — Это почему же неоправданный? — Потому что всем давно уже наплевать, кто на самом деле был виноват. Все давно уже обо всём забыли. — Мне не наплевать, — возразила она. — И вам. И всем, кто вас знает. — За статьи про Абихана спасибо, кстати. Он, правда, ругался, но работать ему теперь будет гораздо легче. — Вы с ними встречались? — Ездил пару раз в отпуск. Африка — удивительное место. Шейла почувствовала лёгкий укол совести. После победы над корпорацией ГРИП она почти не виделась с друзьями с Макрон-базы. Знала, конечно, что Кэти с Абиханом уехали в Африку, Джейсон работает в ООН, а Скотт всё-таки написал свой знаменитый роман и теперь уверенно идёт по пути профессионального литератора. Но навестить их так и не собралась. Ограничивалась письмами по электронной почте. Официантка принесла пасту. Шейла ловко накрутила спагетти на вилку и отправила в рот. — Любите итальянскую кухню? — Обожаю. Отец по воскресеньям всегда водил меня в пиццерию. Некоторое время они сосредоточенно жевали. Блейд редко обедал на работе и к вечеру, как правило, был голоден. Шейла же поглощала пасту с энтузиазмом, неожиданным для столь стройной девушки. — Я думала, вы меня убьёте, — наконец нарушила она молчание. — Я хотел. А Флинн наверняка и сейчас хочет. — Он будет слишком занят прессой. — Ему не обязательно делать это самому. Есть достаточно людей, которые могут найти вас и переломать руки. В лучшем случае. — Знаете, сколько раз мне это уже обещали? — Догадываюсь. Как вам вообще удалось узнать всю эту историю? Шейла довольно улыбнулась. — Угадайте, какие главные орудия у журналиста? — Перо и клавиатура? — Лопата и топор. Копаем и раскалываем. Блейд не смог сдержать смех. — И кого же вы раскололи? — Вашу медсестру. — А… — Блейд с трудом вспомнил полную рыжеволосую женщину. — Вряд ли она много знала. — Она рассказала, кто заставил её дать ложные показания, а дальше уже было проще. Вы знали, что Флинна спонсировала ГРИП? Блейд помолчал, рассеянно ковыряя вилкой пасту. — Не с самого начала, — наконец ответил он. — Я удивилась, что вы не стали мстить. У генерала ГРИП были все возможности. — Тёмная Звезда говорил, что Флинн нам ещё нужен. А потом, когда оказалось, что он сам разыграл всю ту историю… мне уже было всё равно. Не то чтобы ему было всё равно. Но он уже был по уши замешан в дела корпорации, в мирной жизни не ждало ничего хорошего, а на Базе, по крайней мере, были Джералдан с Абиханом. И Блейд трусливо сунул голову под крыло, сделал вид, что судьба Флинна его не волнует. — Флинн был связан не только с ГРИП. У него есть влиятельные друзья в правительстве. Будьте осторожнее, прошу вас. Хотя… кому я говорю? Шейла просияла так, словно он сказал ей лучший комплимент в жизни. — А знаете, — сказала она, меняя тему, — я недавно видела вашего друга Джералдана. У него такая красивая жена! Вы с ней знакомы? — Конечно. Они поженились ещё до того, как Джералдан попал в ГРИП. Шейла молитвенно сложила на груди руки. — Расскажете? Ну пожалуйста! И разговор окончательно превратился в светскую болтовню об общих друзьях, старых не-столь-уж-добрых временах и новом мире без всемогущей корпорации зла. Когда принесли счёт, и Шейла потянулась было за кредиткой, Блейд решительно воспротивился. — Бросьте эти ваши современные штучки, — сердито сказал он. — Я вас пригласил, в конце концов. — Вы говорите как старый шовинист, — язвительно заметила она, но сумочку убрала. — А я и есть старый шовинист. — Не такой уж вы и старый. — Я старше вас на двадцать два года. Чего вы улыбаетесь? — Ничего. Блейд с подозрением покосился на неё, но продолжать не стал. Во-первых, он действительно считал себя старым и не любил заострять на этом внимание. А во-вторых, не хотел, чтобы Шейла поняла, что он помнит, сколько ей лет. Из ресторана они вышли вместе. Весенний вечер был прохладным, и Шейла плотнее запахнула пальто. — Пару лет назад я не могла и подумать, что скажу такое, но я рада, что у вас всё сложилось хорошо. Надеюсь, что теперь будет ещё лучше. Блейд в очередной раз задался вопросом, как прошедшие годы не сумели выбить из неё этот идиотский, почти детский оптимизм. Чуть меньше мозгов — и была бы блаженной идиоткой, лезущей на баррикады. — Мисс Мэдисон. Я бы хотел поблагодарить… — нет, слишком формально, её это обидит. — Спасибо за вашу работу. Вы сделали для меня больше, чем кто бы то ни было. Шейла вспыхнула. — Я делала это ради справедливости. — Всё равно спасибо, — Блейд взмахнул рукой, подзывая такси. Раз уж его назвали шовинистом, придётся соответствовать. — И за прекрасный вечер тоже. «На моём месте, — думал он, глядя вслед удаляющемуся такси, — должен быть какой-нибудь молодой идиот, вроде Каттера. Чтобы поймал другую машину, догнал её и не отпускал больше. А я действительно слишком стар для всего этого». Пресвитерианский госпиталь отличался от больницы Форест Хилз, где прежде работал Блейд, как небо от земли. Правда, и работалось в нём иначе. Хотя Блейд и не был сторонником неформальных отношений между коллегами, но иногда с теплом вспоминал старое здание на Шестьдесят шестом шоссе, где весь персонал знал друг друга по именам, а во время своей смены он иногда приносил Джонатана. Пресвитерианский госпиталь был огромным, современным. И в то же время совершенно безликим. Впрочем, возможно, так лишь казалось поначалу. К Блейду ещё присматривались. Скандальное прошлое побуждало людей одновременно проявлять любопытство и выдерживать дистанцию, что временами смотрелось довольно забавно. Блейду было плевать. В своём профессионализме он не сомневался, а шепот за спиной давно привык не слушать. — Люди как с ума посходили — Джеймс Фиби, один из немногих врачей, вызывавших симпатию у Блейда, налил в пластиковый стаканчик воды из кулера и жадно выпил. — Выпил — так не садись за руль. Опять двое всмятку. Блейд согласно хмыкнул. Сам он зашёл в ординаторскую, надеясь встретить сестру Сатьярти, но неуловимая индианка как в воду канула. Вместе с результатами анализов прооперированного вчера мальчика. — …группа террористов обстреляла патруль американских вооружённых сил, — бормотал со стены телевизор. Обычно он показывал Энимал Планет, но иногда какая-нибудь добрая душа переключала на новостной канал. — Инцидент произошёл… — Мы спасаем, а они убивают, — мрачно прокомментировал Джеймс, вытирая рот. — Честное слово, если я однажды умру и встречу Бога… — Во время обстрела был убит двадцатитрёхлетний рядовой американских вооружённых сил, трое солдат получили ранения. Также была тяжело ранена корреспондентка Эй-Би-Си Ньюс Шейла Мэдисон. Это уже третий случай гибели американских солдат в Ираке за последний месяц. Согласно официальным данным, отряд боевиков понёс значительные потери… — … то подойду к нему и скажу: слушай, парень, как ты только… Суини? Эй, Блейд? Ты слушаешь вообще? Шейла не чувствовала своего тела. Вернее, тело она ощущала, но оно казалось ей чужим. Словно кто-то подключил к её рукам и ногам датчики, и неуклюжая кукла, лежащая на кровати, лишь повторяет её движения — медленно и нелепо. Дышать тоже было трудно, горло саднило и словно распухло изнутри. Голова кружилась. Не так-то легко радоваться спасению, когда тебе настолько плохо. Она хорошо помнила, что произошло. Выстрела она не слышала — вокруг стреляли так, что закладывало уши, но тот самый остался беззвучным. Её просто ударило, словно кулаком, и Шейла успела разглядеть дыру в куртке, прежде чем бок пронзила острая боль, а в глазах потемнело. Она даже успела подумать: как же так, ведь на мне бронежилет? Похоже, что это был плохой бронежилет. Смуглая женщина в синем халате подала Шейле стакан воды и помогла напиться. На вопросы она не отвечала, только качала головой и что-то говорила на своём языке. Шейла знаками попросила дать ей телефон — получила телефон, фотоаппарат и флэш-карту. Порадовавшись, что её вещи остались в сохранности, она попыталась набрать номер, но пальцы не слушались. Та же женщина, — «Иман», назвалась она, указывая на себя пальцем, — держала трубку, пока Шейла медленно тыкала в экран, набирая номер своего фотографа. — Мэдисон, слава Мадонне! — заорал Джулио. — Ты живая? Как ты себя чувствуешь? — Ничего, — вяло проговорила Шейла. — Вы все целы? — Одного парня убило, несколько раненых. Мы отвезли вас в госпиталь и вернулись в отель. Я скинул материалы Бретту, он обещал пустить в эфир. Жаль, не удалось заснять, как ты красиво падала, уж прости, детка. — Дурацкие шуточки. — Я сейчас приеду, ты держись там. — Ага. Иман ушла. Шейла открыла входящие сообщения — четырнадцать новых. Похоже, что информация о её ранении уже появилась в новостях. Одно от Лилианы, одно от Марка, от Эйприл, Франчески, Лауры… Даже от Скотта. «Шейла, как ты? Хочешь, я приеду?» Шейла тщательно набрала «Не надо, я ок». Так много людей беспокоится о ней… Она долистала список до конца. Или не так уж много. Только те, кто успел узнать, что её ранили. Не то чтобы это было событием мирового масштаба. Эй-Би-Си должны были уже сообщить о случившемся, но, может быть, у других каналов нашлись новости поважнее. Двигаться было тяжело, да и не очень-то хотелось. Хотелось спать. Шейла положила телефон рядом с собой на постель и бездумно уставилась на него. Может быть, он просто не смотрит новости. В боку появилась лёгкая тянущая боль. Шейла знала, что на самом деле боль сильная, а лёгкой кажется только благодаря анальгетикам. Веки тяжелели, сон наползал душным покрывалом, а телефон всё молчал и молчал. Может быть, ему всё равно. Когда она проснулась в следующий раз, Блейд сидел на стуле возле её кровати и читал газету. — Доброе утро, — неприветливо сказал он, заметив, что она открыла глаза. — Какого чёрта вам не сиделось в Нью-Йорке? Шейла молча смотрела на него. Он выглядел здесь совершенно естественно. Как будто это не Ирак, а обычная американская больница, и он зашёл навестить Шейлу по дороге с работы. Сейчас спросит, как самочувствие, оставит на тумбочке букет и уйдёт, пообещав заглянуть завтра. — Воды? — не дожидаясь, пока она кивнёт, он поднёс к её губам пластиковую бутылку. — Как вы себя чувствуете? Боль сильная? Шейла послушно глотала воду, саднящее горло постепенно успокаивалось. — Теперь можете говорить? — Вы приехали. Блейд закатил глаз. — Потрясающая наблюдательность. Так насколько сильная боль? — Не очень. Терпимо. А где Джонатан? — Вижу, лекарства работают. Джонатан в Нью-Йорке, его не удалось взять в самолёт. Если боль начнёт становиться сильнее — скажете. — У меня голова кружится. — Ещё бы. У вас массивная кровопотеря. Два пулевых ранения. Жизненно важные органы не задеты, но пришлось удалить селезёнку. Ну и гематомы, конечно, остались. Из чего был ваш бронежилет, из бумаги? Шейла наморщила лоб, вспоминая. — Это же не страшно, да? — Жить будете. У вас теперь сильно ослаблен иммунитет, таким он и останется, придётся это учитывать. В остальном вам повезло. Могло быть гораздо хуже. — Когда я смогу встать? — Через пару дней вас переправят в Штаты. Там и встанете. А пока отдыхайте. — Но мой репортаж… Блейд ласково улыбнулся. — Либо вы отдыхаете, либо у вас заберут телефон и привяжут к кровати. Медсёстры здесь английским не владеют, а будете кричать — дадут успокоительное. Выбирайте. Кстати, вашего итальянца я прогнал и снова прогоню, если увижу. Вам необходим покой. — Это нечестно, — обиженно буркнула Шейла. — С вами — только так. То, что Блейд назвал гематомами, оказалось огромными фиолетовыми пятнами, назвать которые синяками не поворачивался язык. При виде них Шейла пришла даже в больший ужас, чем при виде ран. По крайней мере, раны были небольшими и аккуратно зашитыми. Она боялась боли, но обезболивающие сделали ощущения вполне терпимыми. А вот слабость ужасно изматывала. Первое время Шейле было трудно даже есть самостоятельно. — Зачем вы вообще сюда потащились, — желчно ворчал Блейд, помогая ей сесть повыше, — неужели дома нечего было снимать? Вечно вам неймётся! Сперва Макрон, теперь Ирак. Вас специально тянет туда, где опаснее? — Да ведь это одно и то же! — не выдержала Шейла. — Разве вы не понимаете? Я хотела рассказать миру о героях. О тех, кто сражается со злом, пока обычные люди смотрят телевизор, гуляют, ходят по магазинам и думают только о своих мелких бытовых проблемах. Кто там, дома, помнит об этих ребятах кроме их родных и друзей? Все знают об этой войне, но считают, что она где-то далеко, о ней можно не переживать. А они здесь каждый день рискуют жизнью! И гибнут! И мир должен знать об этом! — Вы хотите рассказать про героев?! — внезапно Блейд оказался совсем близко; Шейла в испуге отпрянула, но он сдёрнул с неё одеяло и просунул руку под спину. — Держитесь за меня! — Куда вы?! — перепуганная Шейла вцепилась в его плечи, когда он решительно понёс её из палаты. — Смотрите! — он кивком головы указал на маленькую женщину в зеленом халате, что-то быстро-быстро говорящую медсестре. — Это Лейла, хирург. Она вас оперировала. Она каждый день достаёт пули, зашивает раны, ампутирует раздробленные руки и ноги — и при этом не смотрит, на какой стороне воевали её пациенты. Несколько месяцев назад госпиталь пытались захватить террористы. Лейла приказала принести в операционную два автомата и побольше патронов и продолжила работать. А знаете, как она здесь оказалась? Когда она решила, что хочет стать врачом, отец избил её и сосватал своему приятелю. Лейле тогда было тринадцать лет. К счастью, один из братьев её матери уже жил в Англии, и мать сумела отправить девочку к нему. Лейла окончила университет и могла остаться в Европе, но она вернулась сюда, потому что это её страна. А это Валид. В его дом попал снаряд и убил обоих родителей и младшую сестру. Это был снаряд повстанцев. Случайное попадание. Он мог присоединиться к террористам ради мести, но вместо этого он работает в госпитале, лечит убийц своей семьи. Потому что ставит общее дело выше личного горя. А это Исра, вдова с шестью детьми. Родственники мужа грозятся убить её, потому что она отказалась отдать своих сыновей в частную школу, где их научили бы взрывать автобусы и торговые центры во имя Аллаха. Каждый вечер она радуется, что вернулась домой живой и невредимой. И не сдаётся. Вот это — герои, мисс Мэдисон. Но они вам не нужны, правда? Вам нужны бравые парни в униформе, которые будут красиво смотреться в кадре и вызывать у ваших соотечественников чувство гордости за свою страну. Ширпотреб, рассчитанный на массовую аудиторию. Чтобы гарантированно привлечь внимание телезрителей. Не говорите мне, что он стоит вашей жизни. Шейла смотрела на него снизу вверх, обхватив руками за шею. — Оказывается, я вас совсем не знаю, — тихо сказал она. Блейд осёкся. — При чём здесь я? Она не знала, как объяснить, что его страстный монолог рассказал куда больше о нём, чем о людях, к которым он хотел привлечь внимание Шейлы. Что перед ней внезапно предстал совсем не тот человек, которого она привыкла видеть и о котором привыкла думать. И что этот новый… нет, не новый — настоящий Блейд оказался гораздо лучше, чем она до сих пор думала. Она просто смотрела на него, надеясь, что он сумеет понять это сам. — Доктор Блейд, — Лейла подошла к ним, неодобрительно качая головой. — Что это вы делаете, а? Блейд оторвал взгляд от лица Шейлы. — Провожу экскурсию. Лейла засмеялась. — Шейлу ещё рано тревожить. Пожалуйста, верните её на место. Через несколько дней будете носить её, куда вам вздумается. — Не волнуйтесь, коллега. Я осторожно. Но всё же он понёс Шейлу обратно в палату. Из-за его плеча девушка видела, как улыбается Лейла, глядя им вслед. — Завтра вечером вас переправят в Нью-Йорк, — сообщил Блейд, осторожно укладывая Шейлу на кровать. — Я договорился, чтобы вас поместили в наш госпиталь. Думаю, через неделю вы уже будете дома. — Я остаюсь. — Что? — Я никуда не полечу, — повторила Шейла. — Я остаюсь здесь. У меня есть дело. — Что за глупости вы… Шейла оскалилась в самой злорадной улыбке, какую только смогла изобразить. — Я буду делать репортаж и пока не закончу — никуда отсюда не поеду. Кстати, спасибо вам, доктор Блейд. Это же вы подали мне идею. Она полюбовалась на то, как багровеет его лицо, и с чувством глубочайшего морального удовлетворения добавила: — Вы не могли бы найти зарядку для моего телефона? Он почти разрядился, а мне надо сделать несколько звонков. Для начала Шейла позвонила Джулио и, переждав шквал взволнованных вопросов, попросила приехать к ней в госпиталь. — Дорогая, я бы с радостью, но твой врач обещал разбить мой фотоаппарат о мою же голову, если ещё раз увидит меня в госпитале. Чёрт с ней, с головой, но ты знаешь, сколько стоит Марк? — Он пошутил, — заверила его Шейла, скрестив на всякий случай пальцы. — Приезжай и захвати с собой переводчика. И мой диктофон не забудь. Затем она попросила Иман найти кресло-каталку. За то время, которое Шейла провела в госпитале, они с медсестрой уже успели найти общий язык, даже при том, что ни словом друг друга не понимали. Кресло скрипело и норовило свернуть вправо из-за погнутого колеса, но в остальном его состояние было вполне удовлетворительным. — Сами катить не вздумайте, — предостерёг её Блейд. — Пусть ваш итальянец вас возит. После десяти минут криков и обещаний замотать Шейлу в одеяло и лично затащить на борт самолёта одноглазый врач внезапно смирился и даже согласился допустить к неугомонной пациентке её фотографа. С некоторыми условиями, разумеется. — А иначе вы ему камеру сломаете, да? — Могу камеру, могу руку. — Я вам не верю. — Ещё недавно вы считали меня способным на любые злодеяния. Что же изменилось? — Если вы сломаете ему руку, он точно не сможет меня возить, — с непоколебимой уверенностью заявила Шейла, и Блейд рассмеялся. — Логично, чёрт возьми. Подумал и добавил: — А вот насчёт камеры я не был бы так уверен. Джулио ворвался в госпиталь с традиционным звуковым сопровождением: стуком и звяканьем многочисленной аппаратуры, которой был увешан, и восхищёнными возгласами, относящимися к госпиталю в целом и персоналу в частности. Шейла была расцелована в обе щеки, правда, очень осторожно. — Дорогая, ты выглядишь прекрасно! Когда тебя выпускают? — Меня обещали перевезти в Нью-Йорк, — призналась Шейла. — Через несколько дней. Уже сказали, кого пришлют на замену? Джулио погрустнел. — Нет. Я надеялся… впрочем, ладно. Тебе действительно нужен перерыв. Он деловито оглядел палату и достал фотокамеру. — Что снимаем? Если нет дополнительного света, я бы отложил на утро. Сейчас ни черта не получится. Можем пока вывезти тебя в коридор и сделать пару снимков там. Если твой врач позволит, конечно. — Если ты меня повезёшь. Джулио воровато оглянулся на дверь. — Слушай, а этот врач твой… — он перешёл на шёпот. — Это же тот, про которого ты писала? Он специально ради тебя сюда прилетел? Шейла почувствовала, что краснеет. — Да, и что? — Ничего, — Джулио усмехнулся. — Я помню про камеру. — Это не то, что ты думаешь. — Я думаю, что пролететь через полмира, узнав, что тебя ранили, — это чуть больше, чем просто благодарность. — Представь себе, некоторые люди на это способны. — Дорогая, — Джулио нагнулся и поцеловал Шейлу в лоб, — если бы это было не то, что я думаю, ты бы не стала так очаровательно отпираться. Но я умолкаю, ибо, как уже сказал, Марк слишком дорог моему сердцу. И кошельку. Будем снимать тебя в пижаме или найдём что-нибудь посимпатичнее? — Мы будем снимать не меня, — Шейла взглянула на часы. — Ты привёл переводчика? — Да. Фалех, ты его знаешь. Он в коридоре. — Отлично. У неё сейчас как раз начнётся перерыв. Помоги мне сесть в кресло. Джулио осторожно поднял Шейлу на руки и перенёс на кресло. — У кого это — у неё? — Увидишь. Следуя указаниям Шейлы, Джулио вёз её по коридору. — Быстрее! — Шейла наконец заметила удаляющуюся знакомую фигуру. Она нагнали Лейлу почти у самой лестницы. — Добрый вечер! — радостно поздоровалась Шейла. Профессиональные навыки давали о себе знать. — Лейла, вы не могли бы уделить мне немножко времени? Скажем, полчаса? Хирург удивлённо посмотрела на неё, на кресло, затем перевела взгляд на Джулио. — Соглашайтесь, — посоветовал итальянец, улыбаясь со всем обаянием потомка Казановы. — Вам же лучше будет. От этой малышки ещё никто не уходил. Сбор материалов для статьи затянулся на пару дней сверх изначально планируемого Шейлой срока. В госпиталь почти каждый день поступали новые пациенты, персонал был загружен работой, и далеко не всем удавалось найти свободное время, чтобы ответить на вопросы Шейлы. И даже когда ей всё-таки удавалось поймать кого-то во время перерыва, многие не соглашались рассказывать о своей жизни. Шейла уговаривала, упрашивала, соглашалась изменять имена и не показывать лица. Ей было немного досадно, что в итоге половина героев её статьи так и останутся неизвестными, но она также понимала, что им предстоит жить и работать здесь, и не все окружающие отнесутся к ним с таким же восторгом, как она. Блейд наблюдал за её работой, но не вмешивался. Для Шейлы не было неожиданностью то, что в госпитале он обосновался на правах не столько посетителя, сколько приглашённого специалиста. Иногда она видела его возле очередного раненого, которого везли на каталке в операционную, слышала громкий раздражённый голос из палаты. Раздражение Блейда, как она успела убедиться, оставалось постоянным и неизменным. Оно выглядело даже забавным, если, конечно, не было направлено на неё. Однажды она услышала, как он говорит на арабском языке. — Пришлось выучить пару слов, — пожал он плечами в ответ на её удивление, — не заставишь же всех медсестёр учить английский. Про пару слов он, конечно же, преуменьшил. Шейла сама выучила именно что пару слов, и их хватало лишь на то, чтобы поздороваться или поблагодарить. «Мархэбэ», «шукран», «мин фадлич» («здравствуйте», «спасибо», «пожалуйста» — арабск.)… Ну ничего, она и без слов могла объясниться, а для интервью у неё был переводчик. Фалех с Джулио проводили в госпитале все дни с утра до вечера. Джулио громко жаловался, что у него не остаётся времени на развлечения, однако на предложения взять выходной страшно обижался. Пятнадцатилетний Фалех ужасно гордился своей работой и готов был ночевать под дверью палаты Шейлы, если бы ему только позволили. Через пару дней журналистка уже была готова отказаться от кресла и разгуливать по госпиталю на собственных ногах, но неожиданно воспротивился Джулио. — Радость моя, когда мы закончим, можешь делать что угодно. Но сейчас ты под моей ответственностью, и я не позволю тебе переутомляться. — Трус. — Глупышка. Радуйся, что о тебе заботятся. Шейла изо всех сил старалась сделать вид, что возмущена. Судя по тому, как улыбался Джулио, получалось это у неё плохо. Иногда по вечерам, лёжа в постели, она думала, что её привычка измерять жизнь отдельными периодами где-то дала сбой. Тот, что был связан с Макрон-базой и её обитателями, давно уже должен был закончиться, но Шейла не чувствовала этого. ГРИП была уничтожена, друзья разъехались, а Шейла всё никак не могла остановиться и сказать: этот этап моей жизни закончен, начинается новый. В тот день, когда они с экипажем Макрон-базы стояли на холме и смотрели, как военная мощь ГРИП пожирает саму себя, всё было вроде бы очевидно, но завершения почему-то не чувствовалось. Совсем. Потом Скотт предложил подвезти её до дома, а она была так погружена в размышления, что даже толком не попрощалась с ним. И уже значительно позже поняла, что он вообще-то не подвезти её предложил, а остаться с ним… Хорошо, что позже. Ужасно глупая сцена иначе получилась бы. «Наверное, я просто выросла, — со вздохом призналась себе Шейла. — Наверное, у меня просто началась взрослая жизнь, в которой всё видится совсем иначе». Только начала этой взрослой жизни она тоже не ощущала. А потом вдруг оказалось, что тех, с кем Шейла планировала поговорить, больше не осталось; что кресло ей уже не нужно, а в палате пора освобождать место для других пациентов. Что самолёт, который отвезёт её домой, прилетит утром следующего дня, и скоро надо будет выезжать в аэропорт. Что Джулио уже запаковал аппаратуру, и они с Блейдом притащили из отеля остатки её вещей. И из всех дел осталось только попрощаться с Лейлой и Иман, да ещё подарить Фалеху свой старый фотоаппарат. Всё равно собиралась менять на более легкий. С Джулио распрощались в аэропорту — фотограф взял несколько дней отпуска, чтобы заехать к родным в Милан. Он поцеловал Шейлу и пожал Блейду руку. — Не то чтобы я сильно боялся за камеру, — признал он. — Но если Шейлу кто-то обидит, я тоже найду, что сломать. Вплоть до шеи. Без обид, да? — Без обид. Шейла сделала вид, что не слышит этот разговор. Почти весь полёт она проспала, просыпалась только на пересадке и потом, когда командир экипажа объявил о снижении. Потом была знакомая сутолока аэропорта; молодой пограничник зачем-то уточнял цель её приезда, а она не понимала, чего он хочет, потом всё-таки сообразила сказать, что возвращается домой. Пограничник замолчал на полуслове, извинился и наконец-то пропустил её через пункт контроля. В такси она молча смотрела на проносящиеся мимо огни Нью-Йорка, не зная, о чём разговаривать с Блейдом, поблагодарить ли его за всё, что он для неё сделал, сейчас или потом, спросить ли, когда они снова увидятся… Между ними опять повисло старое, забытое уже отчуждение, словно и не было жаркого Ирака, где Шейла каждое утро ждала появления Блейда у себя в палате и улыбалась, заслышав его сердитый голос в коридоре, а он носил её на руках и временами жаловался на особо раздражающих пациентов. От вынужденного молчания становилось ещё более неловко, и к тому моменту, когда такси затормозило у дверей её дома, Шейла чувствовала себя совершенно разбитой. Она начала было осторожно выползать из машины, но Блейд быстро обошёл такси и остановил её. — Успеете ещё набегаться, — сказал он, поднимая её на руки, и Шейла привычно — Господи, действительно привычно! — обхватила его за шею и прижалась щекой к плечу. В прихожей он опустил Шейлу на ноги, положил её сумку на пол и критически оглядел маленькую квартирку. — У вас еда хоть есть? Сумки носить пока рано, заказывайте доставку. — У меня магазин прямо под окном… — А лестница от этого станет меньше? Попросите кого-нибудь помочь. — Хорошо, — кивнула Шейла. — И на работу не спешите выходить. Вы же можете работать через интернет? — Могу. — Ну и отлично. Блейд ещё несколько секунд постоял, словно ожидая чего-то, затем кивнул на прощание и протянул руку к дверной ручке. И Шейла не выдержала. Шагнула ближе, стиснула в кулаках его рубашку и уткнулась лбом в грудь. — Если вы уйдёте, — глухо сказала она, умирая от страха и надежды, — если вы сейчас уйдёте, я никогда вам этого не прощу. Несколько ужасающе долгих секунд ничего не происходило. А затем на её плечи легли тяжёлые руки. — Я старше вас на двадцать два года. — Знаю. — И у меня отвратительный характер. — Я тоже не подарок. Блейд чуть слышно фыркнул. — Я часто работаю по ночам. Почти не бываю дома. — А я всё время в командировках. — По крайней мере, не успеем друг другу надоесть. — Ни за что, — шепнула Шейла. — Я когда-нибудь наверняка захочу тебя убить, Суини, но надоесть — это точно не про нас. Лёгкое прикосновение к щеке заставило её поднять голову. Пальцы Блейда медленно скользнули по её скуле, обвели край лица, коснулись уголка губ. Он смотрел ей в глаза спокойно, немного задумчиво, и Шейла терпеливо ждала, уже зная, что в этот самый момент она вновь стоит на границе «до» и «после», отделяющих самый долгий период её жизни от чего-то нового. Она ошибалась, думая, что главным в нём были Макрон-база и борьба с ГРИП. В нём было больше, гораздо больше, и Шейле хотелось растянуть последние мгновения этого этапа, прочувствовать их до конца. Потому что он был прекрасен. Потом Блейд наклонился к её губам, и «до» закончилось.