Письма осени.

Бездна, как же плохо-то. Боль длилась длилась, не имея конца и начала, и неожиданно резко исчезла. Сейчас моя голова наотрез отказывалась работать и, плюнув на все, решила не заморачиваться. Я не помнила ни кто я, ни тем более где нахожусь.Вокруг меня была тьма, что приятно окутывала, не давая мыслям ни на чем заострить внимание, они просто вяло текли из ниоткуда и в никуда.Как вязкая патока. Кажется, я схожу с ума, хотя знать бы еще, кто эта я. Вдруг меня как будто встряхнули и потянули наверх. Эй, что вам нужно? Оставьте меня в покое. Мысли яростно упирались, не желая оформляться в сознание. Неожиданно вернулся слух, и хлынул непонятный гул, состоящий из нескольких голосов, разобрать которые не представлялось ни малейшей возможности. Открывать глаза я не спешила, уж слишком хорошо было в темноте, что меня окружала. — Замолчите! — раздался рядом старческий хрипящий крик. Я даже дернулась. Но глаза открывать побоялась. — А теперь, объясните, пожалуйста, почему вместо того, чтобы помочь моей внучке вы устроили этот цирк? Вам же сказал врач, что только тишина и покой поможет привести ее в себя! — голос, который сначала звучал вполне нормально, снова начал подозрительно подниматься. — Вы ведь понимаете, что своей руганью вы Чарли не поможете? — Д-д-да, сэр, — послышались еле слышные заикания. Да-а, тут определенно есть причина заикания. Тем временем послышался еще один тихий, кажется, старческий голос: — Нам всем нужен отдых, дорогой. И в этой ситуации остается только ждать и молить Бога, чтобы она очнулась. Настала пугающая тишина. Я уже не пыталась влезть назад в подсознание, а с интересом прислушивалась к разговору. Чарли… это не шутка случаем? Это ко мне обращались? Я-Чарли… Нет, не помню. — Ладно, так и быть. Давайте оставим ее, пусть отдыхает. Но если она не придет в себя сегодня, я не знаю, что тогда делать— с отчаяньем в голосе сказала женщина. — Не волнуйся, милая, все будет хорошо — сказал ей мужчина, хотя голос его дрожал, как осиновый лист. Тем временем голоса переместились куда-то вбок, а потом и вовсе затихли.  Приоткрыв один глаз, я увидела над головой, звездный небосвод и от удивления открыла второй, забыв о конспирации. Оказалось, что я сплю под открытым небом.Час от часу не легче. Закрыв глаза снова, я со вздохом легла на подушку. Что-то здесь было неправильно и странно, только вот что, я так и не поняла. Попыталась поставить мысли на место и вспомнить хотя бы имя и фамилию. Ага, как же! Ну и ладно как говорится « В любой войне побеждает тот, кто первым бежит с поля боя.» Поэтому я сейчас лягу спать, а вот когда проснусь, уж тогда и буду думать. С этими мыслями я повернулась на бок и, сунув руки под подушку, приготовилась к радушным объятиям Морфея. Но, похоже, план я уже перевыполнила, и надоела ему пуще занозы в одном пикантном месте, так как заснуть я не смогла. Тяжело вздохнув, я привстала и, облокотившись о спинку кровати, начала разглядывать мою обитель. Ну, где бы я ни жила до этого, такого у меня точно не было. Кровать, старая продавленная, кажется такая же у моей бабушки была на даче, простыни, которым положено быть снежно-белого цвета напоминали серые облака в дождливую погоду, такие же мерзкие, а над кроватью, простиралась огромная дыра, которая открывала вид на бескрайние небо. Боги, да куда же я попала. Так взбодрись детка это еще не повод унывать. И вообще у тебя много дел, хотя бы узнать кто ты и с чем тебя едят.Пододвинувшись к краю кровати, я осторожно спустила ноги с нее. Блин, ну живут же люди! А я еще жаловалась на старые занавески у себя в комнате. Присмотревшись, я разобрала вырезки из газет, что висели на стене верху: «Шоколадная фабрика Вилли Вонки выходит на мировой рынок. Вилли Вонка бесспорный лидер на„сладком “ рынке. Вилли Вонка гений шоколадного дела». На других стенах были детские рисунки, какие-то еще статьи. Креативненько. А что? У каждого свой вкус. Спасибо хоть не очерки о ядах. Оглядев скудную обстановку еще раз мебель, выглядевшую так, будто ей место в музеи или на помойке, я вытянула руку, чтоб поправить одежду, и остолбенела — рука была явно не моя. Но почему тогда она меня слушается…