Жмурятина

- Зомби в городе! – дико завопил женский голос. Затем послышался топот многочисленных ног; преисполненный ужаса и боли крик – на этот раз предсмертный, жуткий треск раздираемой плоти и довольное урчание обедающих жмуриков. С таких звуков начинался день каждого сотрудника НИИ экспериментальной биологии и генетики. Просто у всех эта запись стояла на будильнике. Сегодня понедельник. Впереди очередная неделя бесплодных изысканий, сопряженных с опасностью подхватить жмурной микроб. Я – биолог особой специализации. Особая специализация заключается в том, что я исследую неживые формы жизни. То есть тех существ, которые по законам природы не могут быть живыми. Но люди нарушили законы природы, а та махнула на них рукой. Так появились зомби. Ходячие трупы, как в тех древних фильмах, над которыми я смеялась в детстве. Я плохо помню прежний Псков. Вернее не помню совсем. Знаю только, что раньше он был другим. Считается что раньше было лучше. Сейчас – после эпидемии – город на карантине. Вначале на выездах из города стояли военные патрули; теперь, чтобы не дать инфекции распространиться по всей стране, по периметру установили силовое поле. В городе, отрезанном от внешнего мира, осталась горстка добровольцев. Я вхожу в их число. И вот, иду на работу. Середина июля, жара адская, хоть еще утро. Солнце как будто вообще не садилось, такое было пекло. На безлюдных улицах наблюдались следы ночного разгула жмуриков. Валялись трупы, над ними летали мухи, весело жужжа. В воздухе стоял удушливый запах тухлятины, и я пожалела, что не надела респиратор. Хорошо еще не забыла браслет с микрочипом, который испускал особые электромагнитные импульсы, благодаря которым зомби не обращали на нас никакого внимания. О, а вот этот товарищ видимо забыл его надеть: я перешагнула через тело одного из наших компьютерных гениев. У него отсутствовала затылочная часть черепа и напрочь выедены все мозги, поэтому он не ожил. Вирус воздействует на мозг и нервную систему и отключает остальные органы. У инфицированного (не люблю это примитивное слово – зомби) отчасти сохраняются разум и память, но появляется инстинкт звериного голода, который подавляет в них всё человеческое. О, а вот под деревом сидит мой знакомый трупик, каждый день мимо него на работу хожу, наблюдая процесс распада в естественных условиях. Две недели назад он был точно таким же. Да, странно, они не разлагаются полностью. Доходят до той стадии, когда плоть лохмотьями висит на костях, но окончательного распада не происходит. Над зданием НИИ кружила огромная стая ворон. Любопытно, никогда такого не было. Вороны всегда избегали наш город. После эпидемии тут не появлялась ни одна птица. Причину этого тоже предстояло выяснить. Напарники уже находились в лаборатории. Стажерка Марина штудировала углубленный курс органической химии. Наш генетик Ольга как всегда уткнулась в ноутбук. Профессор биохимии и руководитель группы Валентин что-то изучал под микроскопом. Патологоанатом Михаил производил трепанацию черепа чьей-то живой, несмотря на отсутствие туловища, головы. В углу в мешках для мусора трепыхались отходы производства. - Ты выглядишь прямо как наш подопытный, - заметила я Михаилу. – Что, вчера было весело? - Да… - напарник нахмурил лоб, - даже не помню, что вчера было. Вроде я подрался с каким-то уродом… - Ха, наверно с тем безмозглым математиком, которого я видела по дороге. - Я тоже его видел… Странные существа эти зомби. У них живой мозг и гнилое тело. Они чувствуют боль, у них болит каждая клеточка тела. Человеческий мозг для них как наркотик. Для физического существования не обязательно, но они хотят. Мы ищем вакцину, которая отключит им инстинкт голода. Также следовало понять природу инфекции и найти к ней противоядие. Тогда можно было бы сделать этих существ почти полноценными людьми и не бояться, что они выйдут за город. Если честно, не понимаю наше правительство. На их месте я бы просто уничтожила город как очаг эпидемии, и дело с концом. И никакой возни с барьером. Они не подумали, что мы всем составом пойдем что-нибудь праздновать, и никто не останется дежурить на барьере. За зоной карантина протекает крупная река. Упади в нее хоть один зараженный, да хотя бы плюнь он в нее, и всё, вода ядовита. Мы проводили эксперимент: в обычной речной воде бактерии размножаются даже быстрее чем в жидкостях человеческого тела. В общем, и барьер, и деятельность нашего НИИ – штука очень важная, и не моё дело думать кому и зачем это надо. У правительства своя логика. До обеда я успела всего лишь перепроверить вчерашние теоретические умозаключения и создать образчик на основе мозговой жидкости нормального человека. Достать незараженные мозги для ученых не проблема: из внешнего мира в НИИ регулярно поставляют детдомовских детей для наших экспериментов. После обеда решила пойти вколоть эту так называемую вакцину какому-нибудь подопытному жмурику. Михаил так и не появлялся в лаборатории с тех пор как в начале дня ушел в медпункт. Неужели его отпустили домой из-за элементарного похмелья?! Прямо не знаю что делать: завершить эксперимент самостоятельно или найти Михаила, ведь я ничего не делаю без него? Решать не пришлось. Меня и Валентина вызвали в медицинский отсек. Там-то и нашли Михаила. Мда, похоже, у него не элементарное похмелье, хотя вчера ему действительно было весело. Особенно когда он сцепился с зомби… На конечностях наблюдалось гниение эпидермиса, как при прогрессирующей гангрене. Лицо покрылось отвратительными язвами. Губы приобрели фиолетовый оттенок, кожа позеленела. Мужчина бился в конвульсиях и кричал от невыносимой боли. - Ваш напарник заражен. – констатировал главный врач. Все согласно кивнули. – Ему не помочь. Санитары, отвезите его к остальным подопытным. Как быстро ученый может превратиться в биологический материал… - Стойте. Таня кое-что изобрела,- сказал Валентин. – Можно испытать препарат на Михаиле. Против была только я. Не люблю предавать гласности свои опыты, кричать «эврика!», когда еще ничего не известно, и называть панацеей непротестированный химикат. Тем более Михаил, напарник, как можно колоть ему какую-то дрянь?! Но я это сделала. - Эврика! Панацея! – Закричали все и чуть ли не начали пророчить мне Нобелевскую премию. Потому что сердце Михаила забилось, метаболизмы восстановились, он спокойно сел, посмотрел на меня осмысленным взглядом и произнес: - Зря ты это сделала. Я отшатнулась, как от удара по лицу. Да, слова часто бьют больнее, чем кулаки. Приборы опять показали, что Михаил - труп. Но он соскочил со стола и набросился на ближайшую медсестру. Вскрывать черепа – его любимое занятие. Теперь он обходился при этом без хирургических инструментов. Все бросились прочь из реанимации. И, естественно, никто не закрыл дверь. И началось черт-те что. Чипы больше не отпугивали зомби. Похоже я нахимичила. Если бы у меня была совесть, она бы уже начала меня заедать. Зло ворвалось в НИИ и поглотило всех. Подопытные разбежались по зданию…недоеденные и просто покусанные ученые пожирали собственных напарников…а Михаил вылакал все запасы медицинского спирта. Орала пожарная сигнализация … что-то трещало радио… кричали живые, стонали умирающие, рычали мертвые. Звенели, разбиваясь, колбы, кто-то начал стрелять, с шипением вытекал из продырявленного баллона жидкий азот и холодным туманом стлался по полу. Я включила диктофон и записывала эту какофонию звуков с целью потом поставить себе на будильник. - Зомби в шестом секторе! – прокричал кто-то. - Всем живым срочно эвакуироваться на крышу! – объявил диспетчер по радио. – Повторяю: всем жи… И сотрудники НИИ услышали, как какой-то зараженный аппетитно хрустит костями диспетчера. Все живые ломанулись на крышу, на вертолётную площадку. Мертвые побежали за ними. Я не поддалась стадному инстинкту (тем более, что мой чип, похоже, работал, или просто зомби считали, что у меня в голове нет мозгов. Во всяком случае, на меня не нападали) и пошла в лабораторию, забрать диски с результатами исследований. По дороге вся изгваздалась в крови, поскользнулась на чьих-то мозгах, споткнулась об труп Ольги. Мертвой хваткой девушка сжимала ноутбук. Прости, подружка, но когда ты оживешь, он тебе не понадобится. Так я присвоила ее ноут. В лаборатории я приветливо кивнула Марине, но та была настолько увлечена поеданием содержимого черепной коробки своей однокурсницы, что даже не ответила мне. Я собрала нужные цифровые носители, напомнила Марине, что обеденный перерыв закончился два часа назад и ей пора готовиться к зачету, и двинулась дальше. Мой циничный ум ученого продолжал фиксировать творящееся в коридорах черт-те что. Наш вчерашний экземпляр гарцевал на роботе-уборщике и размахивал своей оторванной левой рукой, как чапаевец шашкой. Шум стоял невыносимый, он действовал на нервы, поэтому в наушниках на полную громкость заиграла моя любимая «Апокалиптика». Как всегда, музыку послушать мне не дали. Кто-то сзади схватил за плечи. Это начальник отдела. Странно, что он еще здесь. Я думала, что начальники всегда в первых рядах панически убегающих. А этот, оказывается, как настоящий капитан, покидает тонущий корабль последним. - Таня, ты не видела Сида? Он сейчас должен дежурить на барьере. - Вот он, твой Сид. Дежурный брёл, опираясь о стену, и орал: «мозги, мозги!». Ну да, мозгов ему не хватает: у него нет полголовы. - Таня, барьер необходимо переактивировать через десять минут. Живых мало, и все уже на крыше. Кто-то из нас должен спасти мир. В шестом секторе полно зомби. Всё здание ими кишит. Только ты можешь прорваться. Ко времени следующей переактивации будут приняты соответствующие меры. Я могла послать его куда подальше и спасать свою шкуру, но вместо этого иронично заметила, что спасать города моя обязанность, и направилась в шестой сектор. Нужно просто проверить периметр и подтвердить переактивацию генераторов. Что-то случилось с дверью, я не могла заблокировать комнату. Ну ладно, всё равно для зараженных я пустое место. Я уселась в кресло…. И вдруг перестала чувствовать его под собой. Перед глазами стало темно, голова закружилось, в ушах зашумело, будто у меня в голове гуляет ветер. Затем я начала слышать голоса. То, что они говорили, вроде бы относилось ко мне. - Амнезия достигнута. Заменить реальные воспоминания альтернативными. - От ее психотронной активности зашкалило все приборы. Она вспомнит всё и докопается до правды. Не лучше ли выкинуть ее из проекта и попросту уничтожить? - Уничтожить всегда успеем. Эта биоединица еще принесет пользу высшей расе. Потом начались зрительные галлюцинации. Процветающая Америка. Россия, страны третьего мира, даже Европа – в руинах. Геноцид. Жёсткая фильтрация, искусственный отбор. Оставшиеся люди – рабы. Добывают нефть, газ, полезные ископаемые для господ из штатов, работают на заводах. Все запуганы применением бактериального оружия. Между покоренными странами нет связи. Ни телефонной, ни почтовой, ни через Интернет. Россиянам вдолбили, что в остальном мире свирепствует инфекция, и лишь добрые американцы не дают заразе проникнуть в Россию. Европейские страны то же самое думают про Россию и Азию. - Мы победили! Ложь, хитрость, страх – главное оружие! - А не опасно ли оставлять в нашей благополучной Америке целый город этих тварей? - Что ты, никакой опасности, барьер надёжен! Зато потом, когда этим уродам отключат инстинкт голода, мы превратим все низшие расы в послушных, бессмертных, не устающих, не нуждающихся в жилье, одежде, еде, абсолютно выгодных рабов! Мы на них ни цента, они нам – миллионы! Это ли не рай на земле? Процветающая Америка. Слишком процветающая Америка. Я очнулась. Странно, никогда раньше не теряла сознание, и уж тем паче не страдала галлюцинациями. - До отключения барьера осталось пять минут. Пожалуйста, перезапустите систему. – сообщил компьютер хорошо поставленным баритоном. Решив проверить достоверность своих галлюцинаций, я полезла в Интернет. Поиск: «всеобщая история. Период 2000-2014». «Засекреченные файлы»?! Как это?! «Для доступа введите пароль». Я разозлилась и долбанула кулаком по клавиатуре. «Доступ разрешен». Если бы у меня было время удивляться, я бы здорово обалдела. «29.06.2012. новоявленный фашизм под более благозвучным названием американского империализма победил…». И т.д., и т.п.. итак, я не в Пскове, а в Америке. Всем ученым-добровольцам, половина из которых вовсе не являлась добровольцами, подкорректировали воспоминания, дезинформировали. А эта так называемая высшая раса живет за счет уничтоженных и униженных, нищих, запуганных?! Компьютер опять напомнил о необходимости переактивации системы. Зачем?! Барьер спасает не мир, а воплотившуюся мечту Гитлера! - Напоминаю, что в момент отключения барьера в голове каждого находящегося в радиусе пяти метров от центрального компьютера, взорвется микрокапсула. Перезапустите систему или отойдите на безопасное расстояние. Я не сдвинулась с места. У меня нет будущего. Теперь будущего нет и у Америки. - Восстановление барьера вероятно будет произвести не раньше чем через 76 часов после отключения. Ха, зомби успеют заполонить Америку! Да, скорее всего то, что я делаю, очень плохо и просто глупо. Но когда нечего терять и не к чему стремиться, когда выясняется, что ты плясал под чужую дудку, когда вспоминаешь то, что не должен был вспомнить… - До отключения барьера осталось 5 секунд. 4, 3, 2, 1… Последнее, что я увидела – это шесть нулей на мониторе. Последнее, что я услышала – это мистическая музыка «Апокалиптики», превозносящая великолепие иного мира…