Сначала любовь потом деньги (Английская версия)

Возле двери №508 действительно стоял охранник. Весь в черном и с серьезной миной на лице, он заставил меня притормозить и призадуматься, не повернуть ли назад. Однако я же не грабить их пришла, просто поговорить. Запрокинув голову, потому что дяденька-охраник был слишком большим не только в ширь, но и в высь, я поинтересовалась на месте ли Ванстронг. Охраник не удостил меня ответом, вместо это он грозным голосом потребовал назвать мое имя, а потом, видимо, отправился спрашивать хозяина, можно ли мне войти. Одного я никак не понимала: зачем такому парню, как Леонард Ванстронг охранник? Он, когда злился, а делал он это почти всегда, мог запросто сам сделать отбивную сразу из десятка парней. При этом даже не утруждаясь. Нет, мне никогда не понять, что за тараканы бегают в голове этого парня. —Хозяин сказал, что вы можете войти. – Прозвучало это так, словно мы вернулись во времена рабства, и Ванстронг был господином, позволяющим мне ступить шаг в его покои. Проглотив нервыный комок, я действительно шагнула вперед. Класс Леонарда Ванстронга и Джона Кина был украшен по последнему слову дизайнерской моды. Пусть я и не много в этом смыслила, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять – ремонт обошелся хозяевам кабинета в копеечку. Хотя сомневаюсь, что они от этого обеднели. Проводя по комнате глазами, я насчитала десять светильников, которые относились точно не к этой эпохе. Скорее всего их приобрели в антикварном магазине, и вещи эти прожили довольно занимательную жизнь. Сами же хозяева кабинета восседали перед шикарными дубовыми столами в удобных кожаных креслах. Джон выглядел как всегда элегантно и выдержанно, в то время как Ванстронг скорее внушал мысль о том, что выделываться, выставляя себя напоказ было как раз в его стиле. —И зачем это все в школе? – вырвалось у меня. В то время, как куклы буквально приклонялись перед каждой вещью, я не спешила даже пальцем к чему-нибудь притронуться – сликом уж драгоценными казались мне эти вещи. Находясь среди них будто чувствуешь, что и сам покрываешься слоем пыли вековой истории. —Сколько же тут денег? – Ахнула я. —Много, тебе столько за всю жизнь не заработать. – Гордо заявил Ванстронг. Будто он сам эти деньги зарабатывал. Единственное, что у него хорошо получалось, это тратить их на вещи, которые на мой взгляд были совершенно ненужными. —Доброе утро, Лидия. – Протянул Джон, не обратив особого внимания на еще троих посетителей. — Тебе нравится? —Затрудняюсь ответить. – Честно призналась я. — Мне бы больше понравилось, если бы все эти вещи сдали обратно и получили деньги наличными. —М да, – Хмыкнул Джон. Он будто заранее знал, что я отвечу, — в чем-то ты права, присутствует некий перебор в роскоши. —Ты со мной согласен? – Улыбнулась я, сама не веря, что человек с такой толщиной кошелька, которая была у Джона, мог признать, что вокруг него слишком много роскоши. —Эй, ты же зачем-то пришла, ведь так? – Донеслось с другого конца класса. Ванстронгу видимо не нравилось, когда ему не уделяли должного внимания. — Говори уже. – Приказным тонном отчеканил он. —Да, я пришла сказать, чтобы ты объяснил твоим великочтимым подданным, – я поморщилась при этом сравнении и указала на кукол. Сравнение было вполне удачным, но отдавало горьким привкусом лести. Еще чего доброго подумает, что я признаю его первенство. С другой стороны, его первенство признавали все вокруг, и уверена, что куклы были не против побыть «подданными» Ванстронга. — Хотя бы им, а от них вся школа узнает, что мы с тобой никакая не пара и никогда ею не были. – Я произнесла то, что хотела и теперь мне остается только ожидать от него реакции. Ванстронг не заставил себя долго ждать. —Что? – Удивленно вскинул брови он. — Насколько я знаю, ты стала любимицей в классе, все теперь называют тебя по имени, а еще готовы выполнить любое твое пожелание. Так чем ты недовольна? – Действительно, и чем я была не довольна? Не будь у меня совести и чувства собственного достоинства, я бы радовалась перспективе попользоваться неожиданно свалившимся на мою голову счастьем. Однако проблема была как раз в том, что это была я, а не кто-то другой. —Именно этим я и не довольна! – Я всю свою жизнь была тем, кто заводился с полоборота, а когда это проиходило, меня трудно было остановить. Пусть я даже и жалела после о том, что творила. —Все они пляшут под твою дудку, а передо мной пресмыкаются только чтобы заработать очко в свою пользу. Я чаще своего имени слышу: «Она девушка Леонарда Ванстронга», «Леонард Ванстронг защищает ее». Ванстронг, Ванстронг, Ванстронг! Все время ты! – пришлось перевести дыхание. —Ты говоришь, что я их любимица, но кому нужна эта покупная любовь? Любовь, которой ты – Леонард Ванстронг - довольствуешься всю свою жизнь, ты принимаешь за чистую монету их уважение, хотя это всего лишь страх перед твоим гневом. - Лицо Ванстронга стало таким, каким я не видела его прежде. Мне казалось, он боролся с непреодолимым желанием ударить меня, но при этом в его глазах я читала что-то предельно похожее на боль и обиду, но это не остановило меня. Меня тогда казалось даже поезд не смог бы остановить. — Ты принимаешь за чистую монету их улыбки, однако эти улыбки предназначены не тебе за то, что ты развеселил их или хотя бы за то, что ты – хороший человек, эти улыбки они посылают твоему кошелку, твоему положению в обществе. Я привыкла, что меня любят за то, что я такая, какая я есть, какой хочу быть, а не за то, что я девушка знаменитого Леонарда Ванстронга, так что я прошу тебя, просто объяви им, что я не была, не есть и не буду твоей девушкой. – Точка Я завершила свою пламенную речь и думаю, она была не так уж плоха. По крайней мере, мне удалось передать все, что накопилось за последние дни внутри. Мертвая тишина царила в кабинете, хоть и богато обставленном, но почему-то уж слишком холодном в том момент. Я внимательно смотрела на Ванстронга, на его сжатые кулаки, на жилку на шее, которая слишком быстро пульсировала. Я ждала ответа, который должен был быть по всем законам логики. Ванстронг не мог просто промолчать после всего что я сказала. Я перевела вгляд на Джона, который впервые на моей памяти выглядел хоть маломальски напряженным. Кин не сводил своих вересковых глаз с Ванстронга, и это заставило меня снова взглянуть на наследника Англии. Что бы он не бросил мне в ответ, не заставит меня тоступить. Я запросто подпишусь под каждым сказанным словом. Стоило мне об этом подумать, как в следующее мгновение на пол полетело все, что попадалось под руку разъяренного Ванстронга. Я испуганно подпрыгнула. Никогда раньше мне не приходилось видеть такое. Леонард Ванстронг злился на меня и не раз, но никогда таким образом, словно сошедший с ума, словно вконец потерявший контроль. В кабинете стоял ужасный грохот и число антикварных ваз явно уменьшилось, но Ванстронг не собирался останавливаться. Напротив – каждый треск бьющейся вдребезги вещи сопровождался его выкриками: —К ЧЕРТУ!!! К ЧЕРТУ ВСЕ!!! К ЧЕРТУ ТЕБЯ!!! – Леонард Ванстронг смотрел на меня глазами человека, у которого что-то порушилось внутри. Словно небоскреб его жизни был снесен до самого фундамента. Не хочу этого признавать, но за страхом и шоком я почувствовала укол вины. И этот маленький укольчик не на шутку взбесил меня. Я сказала правду, а за правду не чувствуют вины. — ВЗДУМАЛА УЧИТЬ МЕНЯ?! Я МОГУ ПРЕВРАТИТЬ ТЕБЯ В ПОРОШОК! В ПЫЛЬ!!! – Я поверила ему тут же, потому что он действительно мог это сделать, а вот я не могла против него сделать ничего. Даже в физическом смысле он был сильнее, не то что в финансовом и влиятельном. И я была настолько глупа, что забыла о такой первозданной потребности, как безопасность. — Лео, не надо. – Джон постарался схватить друга и остановить от дальнейшего дебоширства, но первая попытка оказалась неудачной, и на пол полетела еще одна ваза. Сколько их вообще было в этом кабинете, потому что осколков было столько, что на полу вокруг богачей почти не осталось чистого места. — Леонард! – Наконец разъяренный парень оказался в цепких руках своего лучшего друга и как не пытался, не мог из них вырваться, что было удивительно, потому что Ванстронг превосходил его в габаритах. Все это время я даже не понимала, что стояла, не шелохнувшись, даже когда разбивающиеся вещи грозили задеть меня, я видела, как убежали куклы с такими громкими криками, что ударяли больно по барабанным перепонкам, но сама я так и стояла, глядя на то, как Джон пытается привести в нормальное состояние лучшего друга. —ВОН!!! УХОДИ, ПОКА ТЕБЕ НЕ ДОСТАЛОСЬ! ВОН ОТСЮДА!!!– Рявкнул Ванстронг. Я, не помня себя, сумела подчиниться и покинуть его класс, однако эта сцена перевернула мое представление о Леонарде Ванстронге. Оказывается, у него было что-то, что могло причинить ему боль и страдания. Этот напыщенный богач не был черствым, он просто что-то умело скрывал. А сегодня я послужила причиной тому, что это что-то, до боли похожее на сердце Леонарда Ванстронга, вылезло наружу….