Часть 1
23 мая 2016 г., 17:48
Первый раз Кейтлин встречает его на лестничной клетке своего дома. Лифт сломался, как обычно, и ей приходится подниматься по лестнице. Он лежит на полу, истекая кровью, дыша рвано, шумно, а металлическая рука время от времени с ужасным скрежетом сжимается.
Кейтлин отработанным движением проверяет пульс, когда он хватает её за шею, сжимает так, что она начинает задыхаться, и смотрит яростно, безжалостно.
— Я... хочу... помочь... — хрипит она, ломая ногти о металл его руки.
Солдат выдыхает рвано и выпускает её шею. Она помогает ему встать, и они доходят до её квартиры медленно, периодически чертыхаясь. Зимний Солдат еле плетется, оставляя за собой яркий кровавый след: прострелили бок, сломали ребра.
Они падают в её коридоре, Сноу стонет: её мышцы ноют от тяжести его тела, а голова начинает болеть.
Кейтлин обрабатывает раны быстро, слегка вздрагивая порой от металлического скрежета руки, сжимающейся в кулак.
Барнс лежит без сознания, когда она лихорадочно отмывает коридор и лестничную площадку от его крови.
Кейтлин всю ночь следит за его состоянием, порой отвлекаясь на кофе.
В пять часов она просыпается от легкого щелчка — кто-то снял с предохранителя пистолет. Сноу дергается, распахивает глаза и встречается с ледяным блеском глаз Солдата, которого спасла.
Он смотрит на неё равнодушно, рука не дрожит.
Кейтлин семь секунд уверена, что он её пристрелит, а потом он бьет её наотмашь и исчезает, словно его и не было.
Лишь следы крови на ковре и в коридоре являются подтверждением того, что кто-то здесь был.
Кейтлин синяк на скуле объясняет неловкостью, а гематомы на шее закрывает шарфом. Барри лишь следит за ней обеспокоенным взглядом, и она знает, что он ей не верит.
***
Второй раз он появляется в новостях — разыскиваемый убийца, террорист, взорвавший здание ООН, где проводилось заседание по Заковийскому Соглашению.
Кейтлин лишь рот приоткрывает от удивления и смотрит на экран широко распахнутыми глазами. Он Зимний Солдат, агент Г.И.Д.Р.Ы., безжалостный убийца и бывший друг Капитана Америки — Джеймс Бьюкенен Барнс.
Он появляется спустя пару недель на пороге её дома, одетый в легкую куртку и с натянутой на голову кепкой. Мнется на входе, когда встречается с ней взглядом, и стыдливо опускает глаза.
— Меня... ищут, я вспомнил о тебе... Я просто вспомнил это место и то, как ты... помогла мне... — он замолкает.
Его голос слегка грубоват, чуть растерян. Она видит в нем осколки разных личностей, кровь людей, крики боли. Он весь — словно неровный пазл с металлическими деталями.
Разве она может его оттолкнуть? В сущности она такая же, только без металлических конечностей. Сломана, разбита, никому не нужна.
— Заходи. Только обещай больше не направлять на меня оружие, — бросает она устало, потирая переносицу.
Он хмурится и кивает:
— У меня его нет.
Ей хочется сказать, что оружие ему и не нужно, чтобы убить её, но она замолкает и приглашает его в квартиру.
Кейтлин абсолютно уверена, что она ненормальная, раз вечно пускает в свою жизнь маньяков и убийц. Она особо смерти не боится. Чего там бояться? Её давно уже нет.
Сноу готовит две чашки кофе, греет ужин в микроволновке, а Баки стоит около окна, цепким взглядом высматривая кого-то.
— За тобой следят? — Микроволновка пиликает, оповещая о том, что всё готово, и Барнс вздрагивает, автоматически сжимая руку в кулак.
— Нет, — после продолжительной паузы отвечает он. — Нет. Я просто проверял.
Кейтлин кивает ему на стол, приглашая поесть, а он лишь хмурится, подходит к столу, берет кружку с кофе и исчезает в гостиной.
Сноу пытается понять, когда мысли о собственной безопасности перестали её волновать, в принципе.
Когда она заходит в гостиную, он спит на полу, укрывшись собственной курткой. Сноу хмурится и накрывает его пледом.
Она уже заходит в свою комнату, когда слышит вслед хрипловатый голос:
— Я здесь долго не пробуду. Мы... со Стивом решили, что никто не будет искать меня в Централ-Сити.
— Мне без разницы, сколько ты пробудешь здесь, — бросает Кейтлин.
— Я ведь... так и не поблагодарил тебя... — слышит она задумчивый голос и оборачивается.
Его глаза закрыты, лицо расслабленно. Можно подумать, что он действительно спит.
— Спасибо, что спасла меня тогда, — его губы шевелятся едва заметно. — И прости, что чуть не убил тебя.
Сноу пожимает плечами и закрывает дверь в свою спальню.
Баки Барнс — очередной герой (хотя на героя он особо не тянет), которому тоже плевать на неё. С безразличием она свыклась. Кейтлин надеется, что насчет последнего пункта ошибается.
***
Третий раз он появляется в С.Т.А.Р. Лабс: вваливается в центр, падая на пол, что-то хрипя. Циско потом говорит, что это было «Кейтлин Сноу».
Кейтлин зашивает пулевые ранения и ножевое — на предплечье. Она впервые осторожно осматривает место, где огрубевшая кожа переходит в холодный металл. Она даже представить себе не может, какую боль он ощущал, когда ему делали новую руку. Ей его жалко.
Кейтлин одергивает себя, прогоняя прочь чувство сострадания — именно так и началась её болезненная привязанность к Барри Аллену.
Баки приходит в себя, резко вскакивая на кушетке, сдергивая проводки и хватая за шею Циско, который заменил уставшую Кейтлин.
Сноу вбегает в комнату, требуя отпустить его, когда Барри на суперскорости отбрасывает Барнса к стене.
Кейтлин злится, ругается, а Баки смотрит на неё слегка виновато. Она впервые видит в его глазах человеческие эмоции, а не холодное безразличие, и это её пугает. Было бы проще, если бы он был лишь Солдатом — машиной для убийств. Таких легче лечить. К таким привязываться не надо.
Барри дышит часто, переводя взгляд с ворчащей Кейтлин, заново зашивающей раны Баки — из-за удара о стену все швы разошлись — на извиняющегося Барнса.
Он извиняется искренне, слегка неловко, а Циско лишь поглаживает свою шею, смотря на Солдата с опаской.
Барри Барнс не нравится.
Кейтлин зашивает его аккуратно, когда чувствует его пристальный взгляд.
— Прости. Не хотел навредить твоим друзьям.
Она сталкивается с ним взглядом, понимая, что впервые он так близко. Его глаза — холодная сталь, отливающая лазурью неба. Она видит в них потерянного, запутавшегося человека.
Её глаза — теплый кофе, переливающееся золотом. Барнс впервые видит такие глаза. Он впервые чувствует заботу по отношению к себе и теряется, пугается: о нем никто не заботился уже около века.
— Больше не делай так. И прежде чем появится... предупреждай меня, — бросает небрежно Кейтлин, снимая перчатки.
***
Четвертый раз он ждет Сноу в её собственной квартире. Кейтлин немеет, видя его около окна, но решает, что спрашивать одного из лучших агентов в мире о том, как он проник в здание, бесполезно.
У него в руках маленькая роза нежного, персикового цвета. Он вертит её в руках неуверенно, осторожно вкладывая в ладошку Сноу.
— Спасибо.
— За что?
— За всё.
Они пьют чай в молчании — довольно уютном, надо сказать. Баки рассматривает её теплым взглядом, чувствуя, как сердце оттаивает, как холод отступает.
— Почему ты тогда пришел ко мне? — спрашивает Кейтлин, смотря на него пристально, устало.
— Когда чуть не убил?
— Второй раз... Когда тебя искали.
Баки кривовато усмехается, опускает глаза.
— Ты... Не знаю. Ты единственная, кто помог мне просто так, без всякой причины.
— Я доктор. Моя обязанность — помогать без причины.
— Ты знаешь, о чем я.
Кейтлин хмурится.
— Если собираешься остаться на ночь, то постельное белье в шкафу. Не спи на полу. — Она ополаскивает свою кружку, когда слышит его спокойное: «Я не могу спать в постели. Мне кажется, я упаду».
Сноу оборачивается к нему и смотрит с пониманием, осторожно кивая. Она знает, что многие солдаты не могут свыкнуться с обычной жизнью. Почему же Баки Барнс должен стать исключением?
— Тогда я постелю на полу.
Он ловит её запястье, осторожно проводя прохладной ладонью по нежной коже. Баки целует тыльную сторону её ладони легко, невесомо, а потом отпускает, будто бы касание было для него наваждением, проверкой, минутой слабости.
Сноу всю ночь кажется, что её ладонь горит от прикосновения его губ.
***
Он приходит к ней постоянно, но не так часто, как ей хотелось бы. Он превращается в нормального человека долго, всё еще держа эмоции в себе, вечно озираясь, оглядываясь.
Кейтлин кажется, что он расслабляется только тогда, когда она проводит ладошкой по его щеке. Он её тут же ловит, целует тыльную сторону так знакомо, так приятно, а потом тянет к себе, касаясь губ, очерчивая скулы.
Они странная квинтэссенция боли, страданий и клубков памяти.
Она его точка реальности, его моральный компас.
Он учится готовить кофе, засыпать в постели, ощущая тепло её тела, и улыбаться чуть смущенно.
Он учится принимать себя, свое счастье, тепло, которое исходит от неё.
Он её выстраданное будущее, её страж, её защитник.
Она привыкает к его замкнутости, редким улыбкам и нежным касаниям к своей коже.
Она привыкает к его жарким поцелуям и теплому дыханию в макушку по ночам.
Барнс спит беспокойно, порой просыпаясь в холодном поту. Кейтлин лишь рукой проводит по его лопаткам, касается волос, целует в плечо и тихо шепчет на ухо: «Всё хорошо, Баки... Всё хорошо. Теперь ты дома».
И он знает, что это правда.
Ведь его дом — это она.