Клубничный холм.

— Когда-нибудь кто-нибудь из солдат поймает тебя и тогда… — вместо приветствия предостерегаю я, стоит только двери открыться, и отворачиваюсь от окна. Опираюсь на подоконник бедром и складываю руки на груди, выражая свое негодование. Снейк (а я поняла, что это он, стоило только услышать приказы вперемешку с матом с улицы) криво ухмыляется. Смерти он не боится уже давно — наверное, с тех же пор, с которых без перерыва дымит вонючими сигаретами. — Тогда мы и поговорим об этом, Клубничка, — старое глупое прозвище звучит как никогда нежно, когда из-за пазухи дикарь достает свернутую в трубочку стопку листов. — А пока… я принес тебе сувенир из Эдема. Это, — листочки летят на стол, — протокол последнего заседания Совета. Они обсуждали встречу Солюса с какой-то важной шишкой. И знаешь, что? — Что? Теперь усмехаюсь я. Я верю в Змея, как в предводителя, но его наполеоновские планы по захвату золотого города — давно надоели. А он ударяет кулаком по лакированному дереву. — Это наш шанс, Эри! Охраны будет немного; соберем людей и нанесем решающий удар! Убьем тирана! — Глаза Снейка блестят, он лихорадочно ищет зажигалку в карманах. Я наконец меняю позу и кидаю ему свою. Вообще-то он не любит, когда курю, поэтому я заслуживаю укоризненный взгляд. Но он рассеянно благодарит и склоняется над своим драгоценным протоколом. Я тяжело вздыхаю. Снейк невозможный. Непроходимый. Неразубедимый. И я ненавижу его так люто, как только могу. Но, хоть и с недовольным лицом, а делаю несколько шагов вперед, заглядывая в листки через плечо друга. — Где это будет? Змей объясняет с энтузиазмом, а потом вдруг обрывается на полуслове. — Сувенир! Чуть не забыл про него! — Что?.. А разве не?.. Я удивленно хлопаю ресницами. Этот человек не перестает поражать меня и через много-много лет с дня нашего знакомства. Мужчина снова хлопает себя по бокам, а потом извлекает откуда-то небольшое серебряное колечко с большим розовым камнем. — Не знаю, настоящее или побрякушка, но, когда я его увидел, вспомнил о тебе. — И решил украсть? — Смеюсь. Но Снейк не смущается. Только отодвигает руку, когда я пытаюсь прикоснуться к перстеньку. Смотрит в глаза — прямо. Не улыбается. Хмурит брови. — Это будет решающая схватка с Солюсом, Эри. И я не знаю, кто из нас останется жив. Поэтому… — он берет мои пальцы в свои, и надевает колечко на безымянный. — Ну… понимаешь… Просто помни о том, что был такой Снейк, а? Я почти плачу. Киваю и закуриваю, отворачиваясь. Черт. *** — Твой Змей мертв. — Солюс сидит в кресле напротив, вращая в руке бокал с красным вином. Вторая у него сломана и висит плетью. Я держу спину прямо, руки ладонями вниз лежат на подлокотниках. Упрямо сжимаю губы. Диктатор смотрит, как на интересного зверька, еще не понявшего, что попался в сети, расставленные умелым охотником. — Ты слышишь, дикарка? Твоего Снейка больше нет, — повторяет старик громче и тверже, надеясь увидеть, как я отчаянно закричу и упаду на пол. Но я сижу не двигаясь. Суровая школа Другой стороны и почти военная закалка. Мужчина ждет. Молчит. Тогда я медленно роняю: — Я любила Снейка. — Когда-то пообещала себе, что никому не скажу об этом. Но теперь можно. — Но следовала за его идеалами. Так с чего ты взял, что теперь я отступлюсь? — Поднимаю глаза. Мой взгляд скрещивается с льдистыми серыми лучами Солюса. — С чего ты взял, что сдастся кто-то из нас? Я не верила в идеалы Змея, на самом деле. И шла за ним, потому что любила. Но, когда я увидела, как он падает на камни главной площади, как расцветают на его груди алые маки, как дерзкая улыбка застывает на губах навсегда, вдруг поняла, о чем он всегда говорил. Свобода. Равенство. То, что мы должны зубами выгрызть у лучших. И когда солдаты Солюса схватили меня, оглушенную, и привели сюда, я уже знала, что буду делать. Встану во главе дикарей вместо Снейка? Да. Отомщу за него? Да. Закончу то, что он начал? Да. На пальце блестит огромный розовый камень — настоящий или фальшивка, я не знаю, — а я разбиваю нетронутый бокал с вином, что стоит справа, об угол кофейного столика, раня руки, и с силой вонзаю осколки в грудь ошеломленного диктатора. За любовь. За свободу. За Снейка.