***
Несколько бокалов спустя Билл уже заходил в мужской туалет, спиной толкая дверь. Его губы накрывали губы Люка, который со страстью целовал его, его язык был у него чуть ли не в горле, а руки блуждали по всему телу, куда он только мог достать, по-видимому, всеми силами стараясь ради внимания черноволосого парня. Билл понимал, что это не было одной из его самых лучших идей, он выпил уже достаточно много, больше, чем обычно позволял себе, и уже не мог себя контролировать. Идти в уборную с незнакомцами не было чем-то новым для него, но он привык первым всё держать под контролем, включая первенство и в поцелуях. Казалось, что это он должен вталкивать кого-то в узкую кабинку, и никак иначе. Люк продолжал целовать его, позволяя своим рукам исследовать его тело, и удовлетворённо простонал, когда Билл прижал его к стене кабинки, наклонив голову, чтобы предоставить парню ещё больше доступа к своим изрядно искусанным губам. Он был хорош, Биллу пришлось признать, что он действительно таял от его поцелуев, он точно знал, что нужно делать своим языком и при этом не переусердствовать, и то, как он гладил тело Билла под футболкой, пытаясь раздразнить своими легкими царапаниями по коже, заставляло его дрожать от удовольствия. Билл прикрыл глаза, когда руки Люка спустились вниз по его груди, оказались на животе и опустились на джинсы, чтобы немного побаловаться с молнией на них. — Всегда хотел узнать, какой Билл Каулитц на вкус, — проговорил Люк и начал опускать руки всё ниже, покрывая поцелуями шею, грудь и живот, пока, наконец, не встал на колени. И, пока Билл держал глаза закрытыми, он ощущал, как пальцы Люка расстёгивают его джинсы, и слегка улыбнулся, как только представил, что сейчас будет. Совсем внезапно ему на ум пришёл образ дредастого, как его добрые ореховые глаза смотрят прямо на него, и, как только губы прекрасного парня растянулись в улыбку, Билл мгновенно распахнул глаза, в каком-то ужасе смотря на Люка. Блядь. Он не может этого сделать. — Нет, — пробубнил Билл, из-за алкоголя было сложно сосредоточиться, но он постарался, чтобы оттолкнуть парня, который был немного старше него, от себя. — Я не могу. Люк остановился и с удивлением заглянул ему в глаза, а после некоторых колебаний поднялся, к облегчению Билла, не пытаясь продолжить начатое. — Почему нет? — Спросил темноволосый не без разочарования в голосе. — Недостаточно хорош для тебя? — Нет, не поэтому, — Билл снова закрыл глаза, чтобы комната перестала так расплываться и раскачиваться. — Я просто… блядь. Я не могу, это неправильно. — У тебя есть бойфренд или что-то типа этого? Билл нахмурился. Нет, у него не было парня. Том был далёк от того, чтобы быть его бойфрендом. Но ему всё ещё не хотелось одноразового секса с парнем, имени которого не вспомнит на следующее утро. Ему не хотелось всего этого. — Ну, типа того, — пробормотал он, так было легче всего избавиться от последующих вопросов. Люк поднялся, и Биллу пришлось признаться ему, что он казался таким добропорядочным парнем с самого начала. Большинство из тех, кто с такой готовностью опускался на колени перед кем-то, едва осознавали, когда им стоит остановиться, но Люк действительно будто понял его. — Должно быть, особенный парень, который захотел лишить Билла Каулитца его репутации, — темноволосый улыбнулся, когда Билл застегнул молнию на джинсах. — Я слышал, у тебя каменное сердце. Билл только пожал плечами, толкнув его на выход, и, после быстрого взгляда на себя в зеркало, он вернулся к бару, надеясь найти там своих друзей, чтобы дать им знать, где он пропадал. Он просто хотел домой и лечь спать, только так можно закончить эту ужасную ночь.***
Билл не был уверен в том, что делает, пока шатался по улицам, он был слишком пьян даже для того, чтобы заметить, где вообще шёл. Он знал только лишь то, что ему необходимо было убраться из этого клуба. После того, как он вышел из уборной, ещё трое парней пытались заговорить с ним прямо в баре, и ещё двое, пока он выискивал своих друзей. И после безуспешных попыток найти их он сдался и всё-таки решил уйти оттуда. Голова кружилась, алкоголь не делал ему никаких одолжений, и он чувствовал, что его вот-вот стошнит. Но этого не произошло, в конце концов, у него было имя, он Билл, бога ради, блядь, Каулитц, его бы не стошнило на людях всего лишь из-за нескольких напитков. Нет, это было не в его стиле. Так что вместо этого он просто сглотнул горечь, что была у него во рту, и пошёл дальше, надеясь поймать где-нибудь такси, которое отвезёт его домой. Исключая то, что… Он не мог пойти туда. Блядь. Он даже не подумал об этом. Но, конечно, он не мог пойти домой. Там был его отец, и он бы никогда не узрел конца его нотациям, если бы явился перед ним в таком сильном угаре. Всё было таким смазанным, он даже не мог понять, правильной ли улицей идёт. Ему бы следовало развернуться и пойти обратно в клуб, чтобы уже оттуда добраться до квартиры Густава, но он не был уверен, что это действительно сработает, он ведь даже не знал, блядь, где находился. Неожиданно он понял, что стоит прямо перед домом, где живет Том, и, поморщившись, пытался догадаться, какого чёрта произошло. Почему этот тупой тинейджер постоянно в его голове? Как его ноги сами нашли путь сюда, когда он даже не знал, куда, чёрт возьми, идёт? И какого хрена он всё ещё стоит тут? Ему нужно развернуться и просто, стиснув зубы, дойти домой. Он был взрослым человеком, ну, типа того, и мог справиться со своим разгневанным отцом. Но из всех домов в городе, из всех людей, которые были бы рады пригласить его, даже если они не являлись друзьями, он пришёл именно к Тому. И никто так надолго не засиживался в его голове, как этот дредастый подросток, никто не заставлял его чувствовать себя таким расслабленным и счастливым, когда это так и было. Не Георг, не Густав, не даже кто-нибудь из тех горячих парней, с которыми он проводил время все эти годы, а Том. Он пробубнил под нос проклятия и уже собирался уйти отсюда, ему нужно было это сделать, нужно было привести чувства в порядок и выкинуть этого глупого подростка с ореховыми глазами из своих мыслей. Билл был не из тех, кто западает на кого угодно, он даже не хотел этого, так почему, блядь, не мог выбросить из своей гребанной головы этого парня? В тот момент, как он уже повернулся, чтобы уйти, он услышал, как сзади него открылась дверь, и ему пришлось прикрыть глаза руками от режущего глаза света из дома, когда он развернулся, чтобы посмотреть, кто это был. — Билл? Это ты? Билл снова ругнулся, когда услышал голос Симоны. Чёрт. Как эта женщина могла не ненавидеть его, если было, за что: сейчас он стоял перед её домом посреди ночи пьяный вдребезги. Он неловко споткнулся о собственную ногу, когда пытался обернуться, чтобы поговорить с ней. Но, как только открыл рот, чтобы немного приврать, что он тут забыл и почему так напрягся от света, бьющего ему прямо в глаза, он схватился рукой за голову, простонав от боли, и всё вокруг снова закружилось. — Билл! — Прокричала женщина и спустилась ниже на ступеньку, её голос был обеспокоенным, но Билл едва слышал её, он осел на колени, держась за голову от боли, словно она сейчас взорвётся. — О, боже, помоги, — успокаивающе прошептала она, придерживая Билла за плечо. — Пойдём-ка в дом.