Часть 1
26 мая 2016 г. в 23:33
— Ну что же делать, — мягко сказал жене Ричард. — Всем сейчас тяжело. Это кризис, великая депрессия, как любят выражаться газетчики, мне еще повезло, что я удержался на плаву. Аткинсоны разорились, про Этвудов я не говорю. Ну же, Алекс, улыбнись — мы счастливчики!
Александра всхлипнула.
— А прислугу мы наймем опять, как только дела пойдут в гору, — жизнерадостно пообещал Ричард. — Я и сам пойду на работу пешком. Выше нос! Я люблю тебя, милая.
Он поцеловал жену в щеку и вышел за дверь. Александра еще немного постояла в прихожей, сжала зубы и пшикнула на зеркало средством для мытья стекол. Впереди ее ждали большая гостиная, малая гостиная, столовая, спальни детей, их собственная супружеская спальня и гостевые комнаты. Огромный дуплекс, их с Ричардом гордость… Проклятый кризис.
— Всем тяжело, — сдержанно заметила она своему отражению.
— …твою мать, — сказала она ему же через три часа, бросив тряпку и со стоном вытянувшись прямо на полу — прислуги теперь нет, дети в школе, плевать. И уже не Александра, а Алекс, выросшая на окраине Бруклина, добавила вслух еще несколько выражений, которые никогда не слышали от нее муж и дети. Потом, правда, взяла себя в руки.
— Господи, — с чувством сказала она, расправляя онемевшую поясницу и глядя в потолок с лепниной. — Если ты позволишь мне еще раз родиться в этом мире, пошли мне в следующей жизни, пожалуйста, квартиру поменьше. Маленькую. Крошечную…
И она заплакала от ненависти к паркету, который тоже ждал ее усилий.
— Да, негусто, — Вовка прошел к окну и выглянул вниз. — Какой это этаж? Двадцать второй?
— Двадцать четвертый, — поморщилась Саша. — Не квартира, а конопушка. Ну почему другие живут в нормальных квартирах, а у нас эта живопырка?
— Студия, — поправил ее Вовка.
— Все равно живопырка, — непреклонно ответила та. — Спасибо хоть, что не в ипотеку. Вот где в жизни справедливость, а?
И Александра с отвращением заглянула в крошечный санузел, ждавший ее рук и средства для мытья стекол.