Notre Dame De Sith

      Боль. Мучительная боль после долгих дней и недель была единственным, что оставалось у Шми Скайуокер. Тускены жестокие тюремщики, смертельно ненавидящие представителей других рас, особенно человеческой, из всех незваных гостей их планеты. Тем не менее, они и не подозревали, что их пленница за всю свою не очень долгую жизнь испытала больше боли и унижения, чем они могли себе представить.       Когда она была девочкой, космические пираты, напавшие на корабль с путешествующими гражданами, у нее на глазах убили большинство пассажиров, в том числе и ее родителей. И она была одной из тех немногих, казалось бы, счастливцев, кто пережил нападение. Однако, в действительности, судьба, ожидавшая ее, была хуже смерти. Череда рабовладельческих рынков тянулась долгое время, и каждый последующий был хуже предыдущего. Это само по себе было в состоянии свести человека с ума и потерять надежду на лучшее. Однако самое страшное ожидало ее впереди, когда в конечном итоге ее купили в один из самых отвратительных борделей в Кримсонском коридоре.       Она не хотела уступать, не хотела быть той, ради чего была куплена. Но ее хозяева были иного мнения, они прибегли к доказанной методике — сломить волю повседневными изнасилованиями. Тем не менее, если кто-то думает, что на этом закончились ее худшие трудности, то он ошибается. Люди, приходившие в «Красную Диадору», их подавляющее большинство, были худшими сволочами с нижних ярусов Корусанта. Отвратительные и вонючие скоты, которые множество раз, просто для удовольствия, убивали одну из девушек, купленную в этом борделе. И невозможно было предугадать, что именно ей удастся избежать подобных клиентов. Но и тогда не могла она потерять жажду к свободе, опустить руки, смириться с происходящим, как ее коллеги. Так проходила ее жизнь изо дня в день, в страданиях и унижениях, пока, в конце концов, она не начала думать о самоубийстве, как о единственно возможном пути к освобождению, если не тела, то хотя бы души. Но этому так и не дано было свершиться.       Давно потеряв счет дням, позабыв о мечтах и нормальной жизни, Шми просто существовала. Так проходил день, месяц, год... Пока однажды, в такую же обычную, как и предыдущие, ночь, на ее пороге не появился странный клиент; он не был обычным посетителем «Диадоры», не был наемником или хаттом, каких здесь было полно — он был рыцарем Храма джедаев, она была уверена в этом. И он заметил именно ее. Осмотрев посетителя, невозможно было не отметить его особенность: движения, походку и жесты... все в нем говорило о благородстве. Хотя он с головы до ног был окутан плащом, а на голову был накинут капюшон, не позволяющий видеть его лица. Разглядывая странного посетителя, ею вдруг завладел страх. «Если этот человек зашел сюда, то это означает только одно — он садист, который пришел инкогнито среди черни, чтобы удовлетворить свои извращенные желания! Девушки иногда рассказывали жуткие истории о потребностях аристократов, которые безнаказанно, то есть, с ведома владельцев и, конечно же, с предварительной оплатой, зверски издевались над проституткой!» — думала Шми.       Весь ужас от вида клиента вдруг исчез, когда он, очень тихим и спокойным голосом попросил, да, вежливо просил, не приказал, чего стены «Красной Диадоры» никогда не слышали: — Будьте так добры, потушите свет.       Лишь любопытство позволило ей повиноваться странной просьбе. И хотя ее комната погрузилась в почти полный мрак, она чувствовала себя безопаснее, чем когда-либо прежде. И более того — после бесконечно долгих лет вновь появилось ощущение, что это человеческое существо не причинит ей вреда, она поняла, что это первый клиент, который не будет вести себя с ней, как с животным...       Он был человеком, таким же, как она сама. Несколько морщин, что Шми нашла на его лице, свидетельствовали о том, что мужчина не был юн. И, быть может, оказался здесь, потеряв любимого человека, и теперь хочет забыться... Так что в ту ночь, в первый раз, она действительно старалась сделать так, чтобы клиент ушел довольным. Мужчина не давал никаких указаний, не пытался обидеть... А уходя, он сказал: «До встречи».       Два тихих ласковых слова к ней означали надежду, веру, что, возможно, время от времени, она будет иметь возможность чувствовать человеческое достоинство рядом с ним... Но через несколько дней, эти надежды исчезли. Глупо веря и проклиная себя, она размышляла, что он никогда не вернется, что мужчина просто, как подобало в высшем обществе, вежливо попрощался. Но, к ее удивлению, прошло некоторое время и он вновь вернулся. Мужчина вновь стоял в ее комнате. Широкий драпированный плащ на его фигуре, которую она вновь встретила желаемой темнотой. Его приход повторялся еще несколько дней... И заканчивался привычным и тихим «До встречи». Она пыталась завязать с ним разговор, но он лишь наблюдал за ней, не отвечая на вопросы. Так она научилась молчать, сознательно молчать, нежно поглаживая его лицо, которого никогда не видела...       Несмотря на то, что она ничего не знала о нем, да и ночной гость никогда не давал на себя взглянуть; ей с ним было приятно... она чувствовала себя немного счастливей. Впервые за долгие годы, с времен своего беззаботного детства. Он приходил нерегулярно, иногда не появлялся несколько недель. И никогда не возможно было угадать заранее, когда мужчина явится снова. Может быть поэтому она научилась смотреть в будущее и ждать... каждый день и каждый час. Ожидать, когда в конце концов, он вернется вновь. Это было, в ее положении, абсурдно, но эта маленькая надежда на новую встречу с ним давала стремление жить. С течением времени, ей захотелось большего. Шми знала, что не имеет на это права. Но это случилось... И она нарушила главное правило...       Долгое время ей удавалось скрывать свое положение от хозяев; ее особо не беспокоили в моменты отсутствия таинственного клиента. Вероятно потому, что он очень хорошо оплачивал свои посещения. К тому же, с тех пор, и сама Шми получила лучшую клиентуру. Но, как глупая банта, она постоянно думала о нем... «Почему я? Имея больше денег, чем могли заработать девушки здесь за целую ночь, он может ходит куда-то еще, в гораздо более дорогие заведения, чем «Диадора» и ему не составит труда найти кого-то лучше, чем я... Так почему же он выбрал меня?» — много раз спрашивала себя Шми, но ответа не было...       И вот однажды, настал тот день, когда она не могла больше скрывать, как все есть на самом деле. Схватки не скроешь. Как ни странно, но для нее даже вызвали врача. Только перед ней, в тот момент, хозяева весело решали судьбу Шми и ее ребенка, как если бы она была глухой или бездушной вещью. Они надеялись, что родится девочка, которая, так же, как и мать, будет приносить доход их заведению. В тот момент, от услышанного, ужас сковал ее ледяной хваткой. «Как я могла забыть, кто я?! Как могла быть такой эгоисткой?!» — теряя сознание от родовой усталости, ругала себя Шми. Ее маленького ребенка ждала незавидная участь... Но очнувшись, она поняла, что что-то свыше помогло ей и ее малышу — у Шми родился сын.       Скрытая беременность и тяжелые роды оставили на ее теле слишком видимый след, поэтому ее владельцы решили, что она стала бесполезна... как она, так и ее сын. Они продали их на самый край Галактики, но теперь для Шми это не имело значения — она жила только ради своего ребенка. Она назвала его Энакином, на языке своей давно потерянной родины имя означало «Дар Богов». Шми нарекла его в честь всех Богов, что знала, и которым, несмотря ни на что, постоянно молилась о своем будущем. Она твердо верила, что ее сыну уготована судьба намного лучше, чем ее собственная. И он не проведет остаток своих дней в качестве раба на Татуине. Ее молитвы были наконец услышаны. Судьба пришла за ним слишком рано. Вот так из ниоткуда, у себя дома Шми обнаружила иностранцев, один из которых был даже Рыцарем-джедаем. И он смог разглядеть экстраординарные способности Энакина. С этого момента Шми окончательно убедилась, что ее сын летит с ними в столицу, где он родился, в мир, откуда берет начало его происхождение. Когда Энакин ушел, она пролила немало слез — не потому, что была не рада за сына, а потому, что очень скучала. Хотя Шми и понимала, с самого его рождения, что она с ним не надолго, и что судьба сына навсегда связана с его отцом.       Она ничего не сказала тому джедаю о происхождении Энакина. Да и что она могла сказать о человеке, которого не знала?       После ухода Энакина Шми была счастлива, как может быть счастлив человек, выполнивший миссию своей жизни. Она стала жить одним днем, перестала думать о будущем. Это было уже не в ее руках. Шло время, Шми встретила человека, который стал ее маленькой частью и она сама смогла стать членом его семьи. Только иногда, по ночам, глядя на звездное небо, Шми искала среди сотен точек света, ту, что могла быть Корусантом — планетой, где живут два человека, единственные во всей вселенной, имеющие для нее значение. «Возможно, они встретились... или только встретятся...» — обыкновенно думала она.       Медленно шли годы и, казалось, ее судьба — мирно стареть вместе с овдовевшим фермером Ларсом. А потом, в один прекрасный день, как старой землячке, окруженной толпой внуков от своего пасынка, иногда посещать Энакина. Ее сына, который к тому моменту станет важным человеком. Шми была окончательно убеждена, что, прежде чем ей суждено умереть, она непременно увидит сына, по крайней мере хотя бы один раз. Но женщина никогда не верила, что хоть раз ей удастся вновь увидеть его отца. Но тем не менее, это случилось, и потому, стало для нее слишком неожиданным шоком.       Они поехали с мужем на рынок в Мос-Эспа. Маленькое путешествие было чрезвычайно успешным, им удалось заработать за урожай в этом году больше, чем ожидалось, и потому они решили позволить себе маленькую роскошь — отпраздновать вкусным напитком в одном из лучших местных баров. Кроме них, там сидели несколько соседей и друзей, ведь это был действительно успешный год. Фермеры болтали обо всем и ни о чем конкретном, как это происходило обычно. Внезапно, Шми почувствовала, как по ее телу прошла мелкая дрожь. Она услышала голос, который узнала бы из миллионов. Воровато она огляделась по сторонам. К счастью Ларс увлеченно болтал с друзьями о преимуществах новых типов увлажнителей, и потому не заметил ее беспокойства. Но Шми продолжала искать взглядом источник своего интереса... и наконец нашла направление, откуда был слышен голос. Бармен включил новости по ГолоСети. Как зачарованная, она смотрела на экран. Шми могла поклясться жизнью, что это он. Ибо женщина знала каждый полутон его голоса. И каждая черта его лица была так прекрасна, что она смогла бы слепить его портрет. Простой... с легкой улыбкой... А морщин на его лице стало гораздо больше, спустя почти двадцать лет...       Прежде, чем она вновь могла думать, бармен переключил на гонки. Ее молчание не вызывало удивления, Шми была известна всем своей загадочной молчаливостью. И даже муж не заметил, что с ней что-то не так. Но она не могла ни о чем думать, кроме как прокручивать в голове вновь и вновь клочок новостей из ГолоСети. Механически она попрощалась с соседями, уходя из бара, а вернувшись домой, привычно сварила обед... лишь ночью Шми не могла уснуть, нервно вспоминая до рассвета его... и наконец, под утро решила, что это было бессмысленно, и что единственное, что ей поможет — ее работа. Поэтому она пошла собирать грибы из испарителей, но делала это отрешенно, ее ум все еще блуждал где-то вдали от дома, на той далекой планете Корусант. Вот почему Шми не заметила опасности, не смогла сбежать прежде, чем ее схватили тускены...       «Может быть, еще раз увидеть его и было моей ошибкой... и после этого я лишилась возможности вновь увидеть сына... Я не могу хотеть от жизни, все...» — убеждала она себя, понимая, что умирает.       Шми пережила муки в течение долгого, долгого времени, но не такие сильные, как это было в молодости. «Я устала... так сильно устала... скоро...»       Мрак в палатке полоснул синеватой вспышкой, а затем две ее тонкие руки мягко опустились. Она с трудом подняла веки запекшиеся кровью и взглянула в лицо высокого и очень красивого молодого человека. Женщина сразу поняла, кто перед ней. — Эни... это ты ... Эни... — прошептала она. — Мама, я с тобой. Ты в безопасности.       Ему не нужно было говорить ей этого, она знала, что это так. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, как много лет назад испытывала то же самое рядом с его отцом. Энакин излучал почти то же самое, что и он давно... там... на Корусанте. — Мой сын... мой взрослый сын... Я буду... мне уже стало лучше, — она протянула руку, чтобы коснуться его лица. — Мама! Держись, не умирай, мамочка!!!       Она попыталась улыбнуться и собрать все силы, чтобы сказать ему все, что хотела все эти годы. Дать ему понять, что не хочет больше ничего, кроме того, что видит его сейчас, что безумно счастлива просто быть сейчас рядом с ним. Ее миссия подошла к концу, но она не могла и мечтать, что прежде чем умрет, вновь увидит взрослого и такого прекрасного сына, которым будет вновь гордиться, как прежде. Это было большим, чем она когда-либо могла надеяться. У нее оставалось не так много времени, она это понимала. Вновь она погладила его по щеке и посмотрела на него, чтобы в последний раз запечатлеть в сознании сына, которого представляла все эти годы. Она пыталась собрать последние усилия, чтобы сказать, что любит его. Не зная, сможет ли сделать это... он ждал... но... эти самые важные слова не успели стать услышанными... О судьбе своего сына она больше не боялась. Она чувствовала, Энакин станет одним из величайших людей, которые когда-либо жили. Это виделось в его голубых глазах, которые унаследовал он от своего отца. Его точка зрения точно такая же жесткая и решительная, как взгляд... Шми вновь, на секунду, напомнила себе об отце Энакина, прежде чем испустила последний вздох, вспомнила ту роковую новость по ГолоСети — его отец — первый человек Республики.