Волк и Заяц

      POV Максим       И я должен это вот так оставить?!       Я не собираюсь идти спать после такого наглого поведения Лёхи, который и так живёт припеваючи в моём доме, жрёт харчи как тот кролик и при этом строит недотрогу. Значит, я ещё должен буду завтра встать и готовить ему завтрак, а он как ни в чём не бывало пинать меня и ныть?!       — Заяц, открой дверь! — я с силой стукнул по двери, отчего та чуть не вылетела в комнату. Но выдержала.        — Отвали, Волк!        — Немедленно открой, иначе я вышибу дверь, и тебе за неё тоже придётся платить!       Дверь не открылась. Нет, она распахнулась так, что грозила вылететь из петель.    — У тебя все меряется платой, да?! — глаза Лёхи просто горели. При этом он выглядел таким взъерошенным и злющим, что хотелось как следует отшлёпать его, а лучше трахнуть. — Секс за сестру, раб за сломанную машину, еда за поцелуи?! Что, за просто так тебе никто ничего не сделает?! Чтобы...       — Заткнись! — вот сейчас мы оба злые настолько, что готовы вцепиться друг другу в глотку. — Кто бы говорил, сам готов продаться, как шлюха, за кусок еды!       — Если я и шлюха, то персональная! Продаюсь только тебе!       — И что же ты хочешь получить, чтобы снова со мной переспать? — я хитро прищурился, прислонившись к косяку. Почему-то фраза, что он продаётся только мне, прозвучала как бальзам на душу.       Заяц странно завис, разглядывая меня. Даже представить не могу, что бродит у него в голове. Наверное, придумывает новые ругательства и эпитеты, которыми меня наградит. Как ни странно, я его практически не обзываю, а вот он постоянно придумывает очередную гадость для меня. Ребёнок, что с него взять?       — Ничего не хочу. Я не настолько продажный.       — Ну да, я заметил, — ухмыляюсь. Я знал, что откажет, но всё-таки Заяц иногда поступает так непредсказуемо, что хотелось надеяться. — Особенно, как ты долго ломался, чтобы покушать...       — Это другое.       — У тебя плохо получается изображать недотрогу, — я двинулся вперёд, закрывая за собой дверь. — Целоваться-обниматься ты согласен, а вот в постель ни в какую? А ты думаешь, что я просто так требую с тебя такую плату?       — Нет, не думаю, — Лёха отступал вглубь комнаты, не сводя с меня насторожённых глаз, но при этом не торопясь сбежать или снова дать пинка в живот. Возможно понимает, что не время. Сейчас я злой и кто знает, что могу сделать. Хотя если не будет сопротивляться, то всё закончится тем же — в постели. Я хочу его, и мне надоело ждать! — Я... знаю, что ты хочешь снова...       Я резко остановился, во все глаза глядя на Зайца. И он спокойно мне это говорит?! Ну, не совсем спокойно, а явно задёрганно и нервно.       — Тогда зачем сам поддаёшься?       — А если я сам этого тоже хочу?! — внезапно вопит Лешка, глядя на меня обиженными глазами. — Только не так! — поспешно добавляет он, когда быстро толкаю его на кровать, наваливаясь сверху.       — А как? — если он о том, чтобы быть сверху — чёрта с два! Он же такой паникёр, что не сможет сам ничего сделать.        Лёха пытается поудобнее устроиться подо мной, чуть отодвинуть.        Потом, понимая, насколько это бесполезно, затихает и отводит глаза.       — Я не знаю!       Вот в чём он мне нравится, так это в том, что как ляпнет от чистого сердца, так ляпнет.       Как понять это его "хочу по-другому, но как, не знаю"?       — Заяц, а ты можешь попробовать сообразить? — я мягко коснулся его губ пальцем, обводя мягкие губы. Лёха, ещё незнакомый с таким поведением, скосил глаза на палец. Осторожно коснулся языком.       Молодец, быстро учится!        Палец раздвинул губы и скользнул во влажную и горячую полость, играя с языком. Когда Лёха немного смущённо попробовал пососать, я едва удержался от стона. Убрал руку и сам прижался губами, закрывая глаза, ощущая, как Заяц отвечает мне уже более уверенно после постоянных плат за еду. Он быстро схватывает, хотя ему и трудно делать это со мной, с тем, кто ему не нравится, как он говорит.       — Ну что?       Лёха растерянно уставился на меня своими прозрачными голубыми глазами, пытаясь сообразить ответ на этот неясный вопрос.       — Что "ну"?       — Как ты хочешь? — я улыбнулся, глядя, как Лёха пылает румянцем. — Может, тебя интересует определённая позиция? Или место? Может, хочешь проделать это в моей машине? Будешь сидеть у меня на коленях, опираясь на руль и...       — Прекрати! — Заяц уже не просто смущался. Он просто горел. — Я не в смысле позы или места, извращенец! Я хотел... просто...       Так, чувствую, это надолго.        — Как решишь — скажешь. Я буду ждать, — я его быстро поцеловал, с сожалением расставаясь в такой момент. — Но думай быстрее, или я сам решу, как тебя и где трахнуть, ясно?       — Эй, стой, я же не это имел в виду!...       Лёха поздно сообразил, что сам подписался своим желанием продолжения и словами на следующий наш раз. Я усмехнулся, глядя, как он пытается скрыть стояк. У самого та же проблема. Стоило бы предложить подрочить, только Лёха и так совсем запутался, так что нужно пойти в ванную.       — Имел ты всё в виду. И то, что хочешь трахнуться, и что сам ко мне придёшь. Ради этого я даже готов потерпеть, хотя уверен, ты не будешь возражать, если я возьму тебя сейчас.       Лёха вспыхнул, понимая насколько я прав.       — Ладно, я в ванную, — я повернулся к выходу, но Лёха вскочил с кровати и обогнал меня, кинув на бегу:       — Я первый!        Ах ты, засранец!        Заяц первый успел заскочить и заперся изнутри.       Я едва сдерживался, чтобы не убить этого мелкого поганца, подпирая дверь и слыша шелест и тяжёлое дыхание в ванной.        — Ты ещё там долго?       — Да!       Я его убью. И убью того архитектора, который построил этот коттедж, сделав единственную ванную комнату на все два этажа. Я решительно развернулся и почапал на первый этаж, где находился второй туалет. Хотя бы этого в доме было два.       POV Сергей.       Терпеть не могу просыпаться с бодуна.       Но это дело привычное, сам знаю, что пить не умею и останавливаться в нужный момент тоже.       Так что просыпаться от головной боли, пытаясь вспомнить подробности предыдущего дня, это обыденно. Единственное радует, что я сейчас в гостиной у Максима, значит, всё в порядке. Правда, мог бы дотащить меня до спальни для гостей, в которой я иногда ночую после перепоя, но, кажется, её сейчас занимает его любимый Лёха.       Конечно, при Волке я ни за что этого не скажу, он начнёт возмущаться и говорить, что ему нужно снять стресс\побаловаться\издеваться\от скуки ради, — нужное подчеркнуть, — но я-то вижу, что у него что-то серьёзное. Тут вопрос в том, во что это выльется, ведь я не одобряю это его "мальчик с мальчиком".       Хм, странно, рядышком что-то шевелится, ёрзает и тихонько сонно вздыхает. Что-то я не припоминаю, мы вроде бы в клуб не доехали. Где я тогда смог подцепить девчонку?       Я опускаю глаза и рассматриваю это нечто — лохматое, худое и неоформившееся. Лицо от меня закрыто длинной чёлкой, лишь торчит тонкий острый нос, с которого съехали очки в чёрной оправе. Странно, меня обычно не тянет на такого рода дамочек, предпочитаю жгучих брюнеток или взбалмошных блондинок с хорошими формами, за которые можно ухватиться. Где я откопал эту пигалицу?       Вообще ничего не помню, после того как мы допили с Максом его дорогой коньяк, а потом я стал методично опустошать его бар.       В висках стрельнуло, голова заболела, и я чуть простонал. В горле сушняк, нужно срочно добраться до воды и аспирина.       Моя пигалица зашевелилась, пытаясь сместиться. Я вдруг понял, что так крепко зажал это тело, словно плюшевую игрушку, отчего той никак не устроиться поудобнее. Чуть ослабляю захват.       Русоволосая лохма поднимается, и я с удивлением понимаю, что у меня в объятьях парень. Симпатичный такой, миленький, сонный, но точно парень.       Бляха-муха!       — Проснулся? — интересуется это нечто совершенно спокойно. — Может, наконец отпустишь? Мне домой надо.       — Твою налево! — я дёрнулся и свалился с дивана, но, так как мы слишком тесно лежали, и я не выпустил до конца парнишку, мы свалились вдвоём. Причём, он оказался снизу, а я упёрся руками в пол, с ужасом пытаясь вспомнить подробности вчерашнего вечера. В висках стрельнуло снова. Миссия невыполнима.       Я слез с паренька, схватившись за голову, и привалился к дивану.       — Серый, ты проснулся? — в гостиную зашёл Волк, на лице злость. Наверное, снова поцапался со своей домработницей. Завтрак не поделили, что ли?       — Я... да... — голос противно сипел. Волк как лучший друг подал мне стакан воды и таблетку аспирина. Что бы я без него делал?..       — Виталик, ты в порядке?        Максим подал руку мальчишке, помогая ему подняться на ноги, потом то же сделал со мной, правда, ему пришлось меня поддержать.       Паренёк расстроенно рассматривал очки, линза которых была треснувшей. Кажется, когда мы свалились, они пострадали от моей неуклюжести.       — Да, спасибо, всё в порядке, — коротко и тихо поблагодарил парень.        — Это тебе спасибо. Извини за Серого, он вчера перебрал, — виновато произнёс Волк, пытаясь поставить меня прямо.        Чёрт, жажда не уходила, и я побрёл на кухню, где Заяц жадно уплетал приготовленный Максимом завтрак. Завидев меня, он быстро подтянул к себе все тарелки и начал жевать в два раза быстрее. Честно говоря, я есть совершенно не хотел, так что ему не стоило так стараться.       Я присел на табуретку и потянулся к стакану с водой, который мне подал предусмотрительный лучший друг.       — Может, перекусишь? — Волк общался с кем-то за моей спиной. Лёха следил за ним колючим взглядом, словно ожидал, что тот начнёт домогаться его друга. Или кормить кого-то вместо него.       Блин, смешной у него парень.       — Нет, спасибо, меня и так дома заждались... Мама, наверное, волнуется, — почему у него такой тихий голос, прям как у мышонка? Ботаник хренов. Почему я проснулся с ним на диване?       Лёха внезапно подскочил к нему и потащил к столу, решительно делясь частью своих стратегических съестных запасов на время войны. Правда, малой частью.       — Виталь, присаживайся, на, держи! — он пододвинул тарелку с пельменями парню, тот взял и поковырялся вилкой в них.       — Совсем плохо? — поинтересовался Волк, протягивая ещё одну таблетку. Нет, я его обожаю. И раз он так хорошо научился готовить за такое короткое время, то даже готов жениться, жаль, Заяц тогда меня точно съест. Вон как пялится, злясь на внимание, которое мне уделяет Волк.       — Давай! — я быстро проглотил ещё одну таблетку и запил водой. В пустыне расцветал оазис. — Что вчера было?       — Ты напился, — усмехнулся Волк, наблюдая, как Лёха съедает последние крохи еды, ни капли не смущаясь и облизывая языком тарелку. При этом у Максима такой вид, словно он прямо сейчас готов утащить паренька наверх с совершенно ясными как Божий день намерениями.        — Это я знаю и помню, — в висках стрельнуло, я снова посмотрел на тихого ботаника. — Что дальше-то было?        — Ничего такого. Ты снова пошёл в магазин за добавкой, нашёл себе собутыльника и притащил его домой. И всю ночь его не отпускал и изливал душу, — в глазах Волка прыгали смешинки, словно он имел в виду не обычный разговор, а нечто большее.       Надо бросать пить.       — Заяц, иди вымой посуду, — скомандовал Волк, и Лёха послушно пошёл к раковине с горой тарелок. — Виталик, извини, что так получилось. Наверное, тебе пора домой? Подкинуть?       — Нет, спасибо, — мышонок встал и решительно покачал головой. — Мне тут недалеко. Сам дойду, не стоит беспокоиться.       — Ладно, — легко согласился Волк, вставая следом. — Я тебя провожу до ворот.       Я неожиданно схватил тонкую руку паренька, прежде чем он успел уйти. Виталик с удивлением посмотрел на меня. Я чуть поморщился от головной боли, вызванной моим резким движением.       — Это... извини меня. Ничего не помню, но, наверное, я себя вёл не самым лучшим образом, — прохрипел я. Парень осторожно отцепил мою руку и пожал плечами.       — Не волнуйтесь, всё в порядке. До свидания.       Волк и Виталик вышли, я остался наедине с недовольным Лехой, который отмыл посуду и теперь набирал в карманы конфет с верхней полки.        — Ты чего? — поинтересовался я, глядя, как он чуть ли не фыркает, злясь на меня. За что?       — Ты знаешь о нас... с Волком?       Так вот чего он так психует.       — Ну, знаю, мне Волк всё рассказывает. Я у него типа совести, — хмыкнул я.        — Плохая совесть из тебя, — фыркнул он, прикусывая конфету. — И что он тебе рассказал?       Вот любопытный.        — Это тайна исповеди, сын мой. Не могу сказать. Спроси у него сам.       — А вы с ним... — нерешительно начал Заяц и тут же сунул очередную конфету в рот, словно жалея, что начал.       — Мы с ним друзья. Я, в отличие от него, обычной традиционной ориентации. И тебе советую.       Лёха подавился конфетой.       Смешной-таки этот Заяц.       Вернулся Волк и осмотрел нас.       — Серый, у тебя сейчас какие планы?        — В смысле? — я вскинул глаза на друга. — Опохмелиться, отлежаться, снова опохмелиться.       — Тогда либо тащи свой зад домой, либо остаёшься один, — заявил Волк.       — Почему?        — Потому что у меня другие планы, я тебе об этом говорил.        — И какие это? — подозрительно поинтересовался Лёха, очевидно, понимая, что сам входит в эти самые планы.       Волк ухмыльнулся, глядя на парня. Заяц отвернулся и принялся усерднее жевать сладости.       — Мы в горы. У нас, типа, культурное мероприятие. Так что, Серёга, либо ты с нами, либо мучаешься тут в гордом одиночестве.       — А не поздновато ли для похода? — я с надеждой глянул на друга. Пока доедем, пока доползём в горы, уже вечер будет.       — А мы с ночёвкой, так что без разницы, я уже всё собрал. Палатку, рюкзаки, еду.       Лёха кинул на него изумлённый взгляд, а потом чуть не запрыгал вокруг.       — В горы?! С ночёвкой?! Кру-у-у-у-то!!!!       Волк поймал за шиворот Зайца и посадил на стул.       — Тихо, не прыгай. А то дома останешься.       Лёха обиженно насупился, но замолчал.       И слава Богу, у меня от его воплей снова голова разболелась.       — Ну так что, ты с нами? — поинтересовался у меня Максим.       — Мы на твоей машине? — с надеждой спросил я.       — Неа, там только два места, так что на перекладных, — ухмыляется, сволочь, зная, как я терпеть не могу общественный транспорт. И ещё друг называется!       — Может, хоть такси возьмём? — протянул я.        — Неа.       — Ты дебил.       — Знаю. А теперь поднимай задницу, семеро одного не ждут!