Просыпаюсь утром у себя в кровати, совсем не помня, как добрался домой.
Лежу в постели и пытаюсь пошевелиться. Кажется, я вчера переусердствовал, потому что болит все тело, что означает, что я пил и танцевал до самого утра.
Открываю глаза, поворачиваю голову и тут же хочу вскрикнуть, от того, что предстает перед моими глазами. Точнее, кто.
Буквально на миг мне кажется, что это Брайан Кинни, а потом я присматриваюсь и замечаю разницу.
Определенно это какой-то брюнет с такой же золотистой кожей и хорошим телосложением.
Я чуть откидываю одеяло, убеждаясь, что я обнаженный и он тоже.
Зашиби-ись.
Значит, я еще и трахался до самого утра.
Но… какого черта?
Поднимаюсь с кровати, нахожу взглядом бутылку воды и почти полностью ее осушаю.
Парень просыпается и оценивающе смотрит на меня.
— Чего? — удивленно спрашиваю я.
Он переворачивается, укладываясь на спину, и демонстрирует свой стояк.
Мне почти хочется прикрыть глаза, но я даже бровью не веду.
— М-м-м… — тянет он, начиная поглаживать себя. — Ты такой дикий… Я вчера даже испугался в какой-то момент. Мне все казалось, что ты меня убить хочешь, — удовлетворенно улыбается он. — Смотри, все тело в синяках.
Да он спятил? Я? Дикий?
Что я тут вчера вытворял?
— Ты меня прости… но… что случилось?
— Не волнуйся, все было очень классно. Хотя я не думал, что ты сверху.
Он вскидывает бровь, и я понимаю, почему оказался с ним в постели. То есть понимаю, но не одобряю.
— Извини, мне на работу, а тебе пора идти.
Я чувствую некоторую неловкость, отказывая ему в утреннем сексе, но… черт, он должен понимать, что я не интересуюсь анонимными трахами, которые случились по пьяни.
— Я понял. Ты, наверное, один из тех женатиков, которые тусуются раз в полгода, пока жена с детьми на отдыхе?
Я игнорирую его вопрос, потому что мне кажется он слишком абсурдным. Плюс, я хочу вспомнить события вчерашнего вечера.
Наверное, нужно позвонить Майклу, хотя я увижу его через полчаса в отделении. Там и спрошу. И еще я увижу Кинни…
— Не угадал. Но как бы там ни было — тебе пора.
Хоть и с недовольством, но он покидает мой дом через десять минут.
Я быстро иду в душ, смываю с себя липкий пот и сперму, кривлюсь, пытаясь вспомнить, чем я так нахерачился и как в итоге оказался с этим парнем. Хоть я и предполагаю, почему именно он, хочется все же убедиться, что моя крыша еще на месте.
На работу я безбожно опаздываю, что вызывает у Хорвата очевидное недовольство. Либо это, всего-навсего, недовольство мной.
— Сегодня последний день, — сообщает мне он. — А Ханниката у меня все еще нет.
Я смотрю куда угодно, только не на него, и надеюсь, что не дышу на него перегаром.
Но он вроде ничего не замечает и продолжает:
— Может, мне нужно с ним поговорить?
Представляю Хорвата, выбегающего со стояком после десяти минут пошлых фразочек Кинни. Не-ет, он не знает, с кем связался.
— Я постараюсь добиться от него ответа сегодня же, — зачем-то обещаю я.
Такое чувство, что я все еще пьян.
Хорват подозрительно смотрит, но кивает, уходя в свой кабинет.
Тяжело вздыхаю и присаживаюсь в кресло. Набираю Майкла, но он недоступен.
Черт! Этого еще не хватало.
Жду двадцать минут, заодно привожу свою прическу в порядок, но потом понимаю, что я могу и весь день тут просидеть, а Кинни ведь ждет…
Сам иду к нему в камеру. Бен опять на моем пути. Здороваюсь с ним и объясняю, что мне нужно снова поговорить с Кинни без свидетелей. Он только ухмыляется, наверняка вспоминая прошлую встречу, но мне сейчас не до шуток.
— Где Майкл? — спрашиваю его перед тем, как войти внутрь.
— Не беспокойся, — его рука на моем плече. — Выйдешь и расскажу. С ним все в порядке.
Есть ли смысл мне не доверять Бену? На хуй сегодня смысл. Я не в состоянии мыслить.
Уже в третий раз захожу к нему в камеру, но почему-то именно сегодня мне совершенно не страшно. Я даже не волнуюсь, глядя в такое знакомое и привычное для меня лицо.
Это мой последний шанс. Даже, можно сказать,
наш последний шанс.
— Неплохая ночь, мистер Тейлор? — обращает внимание на мой потрепанный вид и мешки под глазами.
Я останавливаюсь напротив.
Сразу почему-то вспоминаю парня, ночевавшего у меня, и неосознанно сравниваю его с Кинни.
Качаю головой. Незачем ему знать такие подробности.
— Чего вы хотите? — напрямик спрашиваю у него.
Он саркастично произносит:
— О, мистер Тейлор, позвольте мне в последний раз увидеть солнце!
Мне не смешно. Разве он не понимает, что это может быть действительно последний раз?
— Я позволю вам увидеть солнце, если вы позволите мне увидеть Ханниката.
Он смотрит на меня с подозрением.
— Вы же сказали, что нашли его?
— Я солгал, — честно отвечаю ему, так как выбора уже нет. — Но теперь я признался, может, признаетесь и вы?
— Не понимаю, о чем вы, — вкрадчиво произносит он.
Я обессиленно сажусь на стул и расслабленно откидываюсь на спинку, всем своим видом демонстрируя равнодушие, но уже зная, что договориться с ним будет непросто.
— Только не заставляйте меня снова раздеваться, чтобы посмеяться надо мной, — с упреком говорю я.
— Вы думаете, что я над вами смеялся? — искренне удивляется он.
— Разве нет?
Кинни незатейливо пожимает плечами, но молчит.
— Я ведь тоже могу над вами посмеяться… Брайан Кэмпбелл.
После этой реплики он окидывает меня оценивающим взглядом, но по-прежнему ничего не говорит, и я продолжаю, надеясь, что мои предположения хоть чуточку верны.
— Я все понял, мистер Кинни. И я хочу вам помочь.
Он неожиданно резко впивается в меня глазами. Стараюсь не обращать внимания на вызывающий взгляд. Мне просто нужно ему сказать…
— Я знаю, что это были не вы. — Его бровь снова взлетает вверх. Хочу перестать на него смотреть, но оторваться нет никаких сил. Он меня волнует. Очень сильно. Была бы чуть другая ситуация, не был бы я копом, а он предполагаемым убийцей, я бы сделал все возможное, чтобы эти глаза не смотрели на меня так угрожающе и испытующе. — Вы красивый, успешный… дерзкий… не скрывающий свою ориентацию. Наверняка перешли дорогу не одному гомофобу. — Он никак не комментирует мои слова и не перебивает, с интересом слушая, что я скажу. — Кто-то очень сильно вас подставил. Скорее всего, это были очень влиятельные люди, и именно поэтому вы никак не защищаетесь. Знаете, почему? Потому что для вас лучше оказаться в тюрьме, где вы под защитой, чем столкнуться с ними в реальной жизни. Вы умный и воспитанный. Скорее всего, после смерти ваших родителей, у вас был тяжелый период в жизни, вы ведь даже ходили к мозгоправу. Вряд ли он сильно вам помог… Но дело в том, что помогать вам было не в чем. Вы ведь считаете, что секс — лучшее лекарство. В этом же вы убедили и Алекса, который попросил вас больше к нему не приходить… А кто бы не попросил? — спрашиваю уже у самого себя. Делаю пару глубоких вздохов, вновь обдумываю то, что хочется ему сказать, и прямо смотрю на него. — Но я могу вам помочь. Сдайте мне тех ублюдков, которым вы перешли дорогу, и мы обеспечим вам абсолютную защиту. Черт, да я даже лично присматривал бы за вами, если дело обстоит так, как я говорю.
Кинни чуть сжимает губы. Отчего-то мне кажется, что он сейчас рассмеется прямо мне в лицо, но тут его взгляд теплеет. Он мягко улыбается, потирает запястья, открывает рот… и ничего не говорит.
— Бросьте, Брайан… — впервые называю его по имени. Он тоже это замечает, но опять молчит. — Я уверен, вы знаете, что происходит. И я вижу, что что-то происходит. Я даже могу закрыть глаза на ваше нахальное поведение, даже на попытку меня задушить… — тяжело вздыхаю, заново вспоминая его руки на моем теле. — Но я сегодня поставил себя на ваше место. Скорее всего, я бы сидел в своей камере, постоянно волнуясь и опасаясь, что сейчас что-то случится, но только не вы… Нет, вы другой человек. И защита — ваша реакция на происходящее.
Брайан ничего не говорит. Он отворачивается и спокойно смотрит в окно. У меня сердце сжимается при одной мысли, что его действительно подставили. Таким людям всегда достается.
Поднимаюсь со стула и медленно подхожу к нему. У меня чувство, словно я захожу на запретную территорию.
Он даже не поворачивает головы, хотя я знаю, что он чувствует мое близкое присутствие.
Осторожно, следя за дыханием, стараясь не выдавать своего страха, присаживаюсь на кровать возле него.
Хочется обхватить свои руки, чтобы перестали дрожать, но я не позволяю себе такой слабости.
Кинни поворачивает голову в мою сторону и смотрит мне в глаза.
На какой-то миг мне кажется, что я сильно ошибся. И что сейчас он просто схватит меня и задушит этими цепями. Но не происходит вообще ничего.
Я даже хочу выдохнуть с облегчением. Боже, неужели я прав? Неужели он просто притворяется, чтобы не показать, насколько сильно испуган?
Очень аккуратно кладу свою руку поверх его. Его рука теплая, кожа очень мягкая, и она не дрожит, как моя.
Я задерживаю дыхание. У него сейчас отличная возможность прибить меня нахрен, но он ничего не делает.
Перевожу взгляд на его губы и буквально схожу с ума. Ну разве может убийца быть с такими губами? Где логика, скажите мне?
Мысли в голове наворачивают по замкнутому кругу всего два слова: Брайан Кинни. Словно в попытке вернуть меня к сознанию.
Поздно.
Я хочу верить ему. Я уже все сделал за него. Ему нужно просто сейчас сказать — «я невиновен, мистер Тейлор», и я сделаю все возможное, чтобы он вышел отсюда.
Блядь, скажи это!
Но снова ни звука.
— Брайан, — очень тихо говорю я. — Почему ты молчишь?
Он прикусывает губу.
Возможно, ему сложно признаться. Сложно сказать, что все не так, как хотел бы он. Мне кажется, он человек, который все держит под контролем, и ни разу еще не был в такой ситуации.
— Скажи, — снова делаю попытку. — Ты делал то, за что сейчас сидишь здесь?
Он снова отворачивается от меня и, наконец, отрицательно качает головой.
На миг прикрываю глаза и мне кажется, что за спиной сейчас распахнутся белоснежные крылья. От облегчения хочется кричать.
Боже, это не он! Я ему верю. Я дурак, но я ему верю. Должен же быть хоть один, кто поверит ему? Да какой нахрен из него убийца. Когда он меня целовал, он точно не хотел причинить мне боль. Он мог, но не стал. С чего бы такая благотворительность?
Обхватываю голову двумя руками. Что делать с этим открытием? Ведь все улики действительно против него. Даже отпечатки… Почему-то вспоминаю слова Кинни о том, что кто угодно мог взять его бокал с пивом и утащить домой… А потом вспоминаю слова Алекса, что он не пьет алкоголь. Глупо… но… блядь, да он невиновен!
Тупо смотрю на стену перед собой. Мне нужно какое-то подтверждение.
— Вы знаете, кто это сделал?
Он обдумывает мой вопрос и кивает.
— Вы боитесь… Чего вы боитесь? — тихо спрашиваю, не глядя на него.
— Все очень сложно, мистер Тейлор, — вдруг хрипло отвечает он.
— Настолько сложно, что вам проще умереть? — изумляюсь я.
Он неопределенно качает головой.
— У вас был бизнес… чем вы занимались?
— Рекламой, — как-то странно отвечает он.
Да. Он определенно мог что-нибудь рекламировать. К примеру — свое тело.
— И что же случилось? Прорекламировали что-то не то?
— Скажем так… — медленно тянет он, по-прежнему не глядя на меня. — Я отказался кое-что рекламировать.
Блядь, из этого Кинни слова клещами не вытянешь.
Я понимаю, что сижу рядом с ним уже около пяти минут. Я касаюсь его тела, и это совсем не страшно. Не так, как было с самого начала.
— Вы знаете, где может находиться Эммет Ханникат? — осторожно спрашиваю у него.
Он поворачивает голову, слегка облизывает губы, и мне опять кажется, что я ошибся… Но тут наваждение спадает, и он просто кивает.
— Вы скажете мне?
Он молчит примерно минуту, и я уже думаю, что ответа не дождусь, когда он отвечает:
— Нет.
Медленно выдыхаю. Не на такой ответ я рассчитывал, и все же…
— Но я могу вам показать, — серьезно говорит он, вновь глядя мне в глаза.
Я поднимаюсь с места и мотаю головой.
— Нет, мистер Кинни, боюсь, это исключено. Вы не можете покинуть эту камеру. И эту тюрьму. Никто не разрешит мне этого сделать. Это запрещено.
— В качестве исключения и последнего шанса этого можно добиться, — слегка улыбается он. — И мы же не будем держаться за руки. Наверняка вы можете взять с собой целый отряд, который будет пристально следить за тем, чтобы я не убежал.
Я обдумываю его слова.
Последний шанс.
И он действительно исключение.
Я должен проверить.
Хорват сказал — любыми путями.
И почему-то я верю в то, что Кинни всегда держит свое слово.
Если он будет пристегнут, если он вдруг действительно укажет верное направление, и если мы найдем тех, кто за этим стоит, то моя совесть хотя бы будет чиста. Сомнения развеются.
И этой запутанной головоломки больше не будет.
Кинни молча ждет моего ответа. Я не могу сказать ему прямо так сразу, мне нужно обговорить это с Хорватом, да и вообще такие решения не принимаются сходу.
Но мое сердце практически кричит — «Да!!!»
Зато в голове очень аккуратно вертится мысль — «Не верь красивым парням, Джастин».
— Хорошо, мистер Кинни. Я подниму этот вопрос, — наконец отвечаю спокойным голосом, а потом подхожу к нему ближе. — Но не дай Бог ты морочишь мне голову, — угрожающе говорю я. В его глазах снова загорается блеск, но всего на секунду. Возможно, мне даже это привиделось… — Если вдруг ты приведешь меня не к Ханникату, а в какую-то западню, то я лично буду подкидывать твои отпечатки на место преступления. Я сделаю, что угодно, чтобы ты сгнил в этой тюрьме. Если понадобится, я даже пойду убивать, нацепив на себя черный парик. Я добьюсь того, чтобы ты ответил за все, что сделал. Это ясно?
Тяжело дышу и чувствую какой-то адреналин. Такое бывает, когда знаешь, что вот сейчас ты свалишься со скалы.
Кинни закусывает губу.
Опять.
Стараюсь не смотреть.
Чувство, что он хочет рассмеяться.
Дико сбивает с толку.
— Как проникновенно, мистер Тейлор, — в итоге говорит он. — Если я вас обманываю… то я хочу, чтобы вы лично сделали все то, о чем говорите. Люблю, когда люди выполняют обещания, — улыбается он, и я вновь вижу перед собой того самого маньяка.
Зачем он, блядь, это делает?
— Договорились, — таким же спокойным тоном отвечаю я и направляюсь на выход.
Останавливаюсь перед дверью и оборачиваюсь к нему.
— Последний вопрос.
Он приподнимает бровь.
— Почему вы так ведете себя? Именно со мной.
Он молчит целую вечность. Я уже даже устаю стоять и вот-вот начну переминаться с ноги на ногу, но хочу услышать ответ. Уже жалею, что задал этот вопрос, как вдруг он слегка приоткрывает рот и вежливо отвечает:
— Возможно, вы интересны мне, мистер Тейлор. Вы же понимаете, в каком плане?
Ноги меня не слушаются. Мне кажется, что они решили отказаться от меня.
Быстро оборачиваюсь и выхожу за дверь, не говоря ни слова ему, так как язык немеет и возможности говорить просто нет.
Рядом Бен спокойно пьет кофе.
Подхожу к Бену, делаю большой глоток кофе, обжигаю язык и ухожу.
Я так сильно верил в его вину, что теперь с такой же силой верю в его невиновность.
***
Хорват внимательно меня выслушивает. Одобрительно кивает, когда видит, что я начинаю действовать. Разрешает взять хоть пятьсот человек с собой, все возможные камеры слежения, да и вообще все, что позволит нам не дать уйти Кинни.
Но я думаю, что хватит всего одной машины, парочки помощников, Бена, чтобы не спускал с него глаз, и, конечно же, Майкла…
Черт.
Где, блядь, Майкл?
Звоню ему на сотовый, телефон молчит. Хорват снова недоволен, потому что его не предупредили.
Я начинаю волноваться и злиться.
Все практически уже готово, но планы рушатся прямо на глазах.
Вспоминаю, что Бен обещал рассказать про Майкла, и быстро бегу к нему.
— Ну и что с ним? — слету спрашиваю я, как только останавливаюсь перед ним.
Он сразу понимает, о чем речь, и расстроенно говорит:
— Отравился.
Что? Чем?
— Чем? — тут же озвучиваю свои мысли.
Бен пожимает плечами.
— Вы вчера пили так, что я удивлен, как ты вообще утром поднялся. Ну, а Майкл не смог, вот и отлеживается.
— А что с его телефоном?
— Наверное, отключился, — безразлично произносит он.
Черт. Ладно.
— Ладно, — быстро говорю я, решая разобраться с этим делом потом. — Через пару часов будь готов к тому, чтобы выехать. Кинни покажет нам дорогу.
— М-м-м… Джастин, а ты уверен? Может, не стоит ему верить?
— У нас нет выбора. Просто, блядь, приклей его к сиденью в машине, чтобы даже с места сдвинуться не мог. Нет, лучше это сделаю я, — тут же перебиваю сам себя. Да, так будет лучше. Хотя, какая разница?
Бен кивает, и я ухожу.
Через пятнадцать минут подъезжаю к дому Майкла. Он открывает дверь спустя десять минут. Видок у него такой, будто его пытали целые сутки.
— Что с тобой? — раздосадованно спрашиваю я, понимая, что в таком состоянии он точно не сможет никуда поехать, и, не спрашивая разрешения, прохожу внутрь.
Он только держится за голову.
Я беру пистолет, который оставил у него вчера перед тем, как пойти в клуб, и снова поворачиваюсь к нему.
— Мне кажется, что это похмелье, — отвечает он.
Оглядываю его с ног до головы.
Все ясно.
Рассказываю про Кинни и про то, что собираюсь сделать.
Майкл неверяще смотрит на меня.
— Ты серьезно? Ты же первый кричал, что он убийца.
— Да. Но обстоятельства изменились. Это слишком просто.
— А может, не стоит искать сложных решений? — серьезно спрашивает он, снова ложась на кровать и прикладывая ко лбу мокрое полотенце.
Я задумываюсь. Нет, все уже решено.
— Мне было бы важно, чтобы ты поехал со мной, — тихо говорю я, садясь рядом с ним на кровать.
— Хорват меня убьет, — только уныло отвечает он.
— Ничего, я передам, что ты заболел.
— Спасибо.
Сижу у него еще примерно полчаса, строю планы, рассказываю, что буду делать, слушаю его предостережения и постепенно успокаиваюсь. Да что может случиться? Он ведь будет привязан. И все-таки… я ему верю.
***
Решаю взять с собой Стюарта и Стива. Это проверенные парни, которые еще ни разу меня не подводили. Они садятся в небольшой, предоставленный нам фургон, один за руль, другой на соседнее сидение.
Мы с Беном сопровождаем Кинни до машины. Бен по обычаю пристегивает его руки и ноги, садится рядом с ним, а я усаживаюсь напротив, не сводя с Кинни взгляда. Он, как всегда, спокоен и невозмутим.
Я проверяю, на месте ли пистолет.
У меня тревожное чувство, хоть я и знаю, что все должно пройти отлично.
Медленно прокручиваю в голове план действий.
Группа захвата практически наготове, стоит только отдать им приказ. В машине есть датчик передвижения, так что потерять нас точно не смогут. Кинни пристегнут, пистолет Бена чуть ли не упирается ему в висок, но он никак не реагирует на него.
Он просто покажет нам дорогу. Нам даже не придется выходить из машины. Точнее, придется, по крайней мере, мне, чтобы своими глазами зафиксировать то, что я предполагаю там увидеть.
Машина трогается с места. Кинни что-то говорит водителю, но я сосредотачиваюсь на том, чтобы сидеть ровно и быть наготове, что бы ни случилось.
Меня раздирают сомнения. Я смотрю на часы, чтобы отвлечься. Не знаю, куда деть руки. Кинни это замечает и слегка усмехается, но никак не комментирует.
Едем уже примерно полчаса. Я оглядываюсь по сторонам и совсем не узнаю местность.
— Вы не говорили, что это находится на другом конце города, — хмурюсь я.
— Вы же не думали, что Ханниката держат за углом полицейского участка? — тут же отвечает он.
Я глубоко вздыхаю. Бен тоже смотрит на свои часы, и тут Кинни внезапно говорит:
— Остановите здесь.
Машина резко останавливается на месте. Только я хочу осмотреться, как у меня звонит мобильник.
Тут же беру трубку.
— Джастин! — чуть ли не кричит в трубку Майкл, внезапно очень бодрым голосом.
— Что случилось? — тихо интересуюсь, не сводя с Кинни взгляда.
— Джастин, боже.
От его отчаянного голоса у меня мурашки по коже, но я терпеливо жду, что он мне скажет.
— Мы нашли Эммета Ханниката. Представляешь, пришел домой как ни в чем не бывало. Загулял, в общем, — дополняет он. — Я надеюсь, вы еще не выехали? Потому что мне позвонили из отдела. Они не могут определить ваше местоположение. Пожалуйста, скажи, что вы еще не выехали.
Я тут же кладу трубку и быстро вытаскиваю пистолет, направляя его на Кинни.
Он опускает взгляд и чему-то улыбается.
Но тут Бен качает головой, убирает пистолет от лица Кинни и переводит его на меня.
— Не двигайся, Джастин, — спокойно проговаривает он, глядя мне в глаза. — Тем более, что в твоем пистолете нет патронов.
Несмотря на предупреждение, я тут же это проверяю.
В горле резко пересыхает, и внезапно все встает на свои места.
За долю секунды я вспоминаю все, что знаю о Бене — ничего.
Снова перевожу взгляд на Кинни.
— Я солгал вам, мистер Тейлор, — открыто признается он, а я радуюсь тому, что сижу на сиденье, иначе обязательно бы упал от волнения.
Я не могу ни на чем сосредоточиться, перед глазами все мутнеет, а тело становится как желе. Хочется развалиться и чуть-чуть поспать, но я заставляю себя смотреть на него. На них.
— Я тебе поверил. — Мой голос меня не слушается, но я продолжаю: — А ты ублюдок.
Кинни кивает и ухмыляется. От разочарования я просто хочу послать их нахрен и выйти из машины, но понимаю, что в этот раз заключенный здесь я.
— Замолчи, — резко говорит мне Бен.
— А ты… — даже не могу подобрать слов, чтобы выразить, что я думаю по поводу Бена. Но определенно хочу его убить. — Как? — указываю глазами в сторону Стива и Стюарта, которые с момента остановки не сказали ни слова.
— Снотворное, — негромко отвечает он. — Тебе, кстати, тоже пора.
Действительно чувствую, как тяжелеют веки, и припоминаю, что именно Бен сегодня угощал меня кофе.
Кинни закатывает глаза и обращается к Бену:
— Сними с меня наручники.
Бен слушается его, по-прежнему крепко держа пистолет, направленный на меня.
— Вам это с рук не сойдет, — еле слышно говорю я, глядя, как Кинни разминает кисти.
— Я верю вам, мистер Тейлор, — почти шепотом отвечает он, переводя взгляд на Бена. — Прекрасная работа, — Кинни осторожно проводит рукой по его волосам. — Но я в тебе никогда и не сомневался.
Бен улыбается, притягивая его к себе за шею, и медленно целует прямо в губы.
Я закрываю глаза.
Перед тем, как провалиться в сон, я вспоминаю, почему сразу поверил Бену. В тот день, когда я оказался в камере Кинни и закрыл за собой дверь, волнение Бена было настолько искренним, что я действительно подумал, что он переживал за мою жизнь.
Теперь понятно, за чью жизнь он переживал.
