Не можешь устоять? Попробуй убежать!

Я сижу на кровати и смотрю на Алекса, пытаясь переварить полученную информацию. Чай, который я взял с собой в комнату, уже давным-давно остыл, а я так и не притронулся к нему. Брайан стоит возле окна. На его лице отсутствующее выражение, будто он и не присутствовал сейчас тут, заново переживая свою жизнь. Хотя… Он оборачивается и стремительно покидает комнату, мягко прикрывая за собой дверь, даже не глядя на нас. Алекс поясняет мне: — Он ничего этого не знал. — И вы считаете это нормальным — свалить на него такую информацию, как снег на голову? — искренне изумляюсь я. — Он сам попросил. — Алекс пожимает плечами. — Могли бы ему отказать. И вообще — вам пора научиться отказывать людям. Он бросает взгляд в окно. — Вы столько лет покрывали этого Джека… — возмущенно начинаю я, но он мягко перебивает: — Вы сейчас делаете то же самое. — Нет! Это разные вещи! Разные, — упрямо говорю я. — Во-первых, я Брайана не покрываю. Просто так вышло, что я оказался рядом с ним. А во-вторых, Брайан не насиловал детей. — Но вы не уходите от него. И вы правы — Брайан не насиловал детей, он насиловал взрослых людей, а потом их убивал. Он по-прежнему смотрит в окно, будто наблюдая за кем-то или чем-то. — Я не оправдываю Брайана. Он был и остается преступником. Просто вы были человеком, который мог это предотвратить, — грубо говорю ему, поднимаясь с места, и подхожу ближе, чтобы посмотреть, что он нашел интересного за окном. На улице идет едва заметный снег, а прямо напротив нас на скамейке сидит Брайан. Он курит сигарету, и кажется, что дыма слишком много. Он будто в каком-то тумане. Но даже отсюда можно разглядеть, как его пальцы крепко сжимают фильтр. Складывается ощущение, что он совсем забыл, где находится, и даже не чувствует холода. Перевожу взгляд на Алекса и непонимающе спрашиваю: — Что вы сказали ему там, на веранде? Алекс думает несколько секунд, по-прежнему глядя на Брайана, а потом спокойно оборачивается ко мне. — Часто он сравнивает вас с ним? Постоянно. Но я молчу. Хочу, чтобы сначала он ответил на мой вопрос. Но и он не собирается говорить. Тяжело вздыхаю. — Да, часто. Практически каждый день. Алекс кивает, оглядывает меня и снова отворачивается. И тут до меня, наконец, кое-что доходит. — Подождите… вы ведь тоже были влюблены в этого Джека? Но тогда… почему… Я указываю на себя рукой и не могу сформулировать предложение. У Брайана на меня очень странная реакция. Нет, не в те моменты, когда он специально нацепляет на лицо маску и делает вид, что ему все равно, стою я возле него или нет. А в те моменты, когда он на несколько мгновений теряет контроль. Или когда он просто не хочет контролировать себя. Как тогда в тюрьме, когда он впервые поцеловал меня, а ведь сначала пытался придушить… Или на кладбище… Да вообще хоть где! Никогда не знаешь, чего от него ожидать. Понятия не имею, кинется он через минуту на меня с ножом или с поцелуями… Ну скорее всего, Брайан просто неуравновешенный и кидается так на всех, взять вон того же Алекса… Но на меня он всегда так смотрит… Ладно, неважно, как он на меня смотрит. Ясно только, что я жив только потому, что похож на Джека. И нужен я ему только из-за этого! И если плавно перейти к этой теме… — Почему вы никак не реагируете на меня? — с интересом спрашиваю у Алекса. Брайан с первой секунды нашего знакомства не мог отвести от меня глаз. Он до сих пор подолгу смотрит на меня, когда думает, что я этого не вижу. А Алексу я вообще не интересен, хотя он же вроде любил Джека всю свою жизнь или как? — Я не ассоциирую вас с Джеком, — просто отвечает он. — Но почему? Мне действительно интересно. Может, и Брайан когда-нибудь перестанет это делать? — Потому что Джек всю свою сознательную жизнь, хоть и неосознанно, занимался одним делом — пытался уничтожить Брайана. А вы, мистер Тейлор, пришли ко мне тогда с самым серьезным намерением его спасти. Вы слишком разные. — Я не пытался его спасти. Я всего лишь хотел докопаться до истины. — А это означает, что вы засомневались. Вам было не плевать. На вашем месте любой другой коп уже перестал бы с ним возиться. У вас были доказательства, а у него не было адвоката и желания выйти из тюрьмы. Но вы все равно искали еще какие-то улики, которые помогли бы опровергнуть или подтвердить его историю. Джек бы не стал заморачиваться. А вы заморачиваетесь до сих пор. — Я сомневался, потому что Брайан вел себя по-другому. Не так, как все. Мне не хотелось губить жизнь невинного человека. — Понимаю, — Алекс усмехается. — А вы, между прочим, тогда сказали, что он чудовищный убийца, — припоминаю я. — Не сказать, что вы пытались защитить его… Алекс отрывается от Брайана и теперь в упор смотрит на меня. — Когда я сказал, что он убийца, в ваших глазах было разочарование. Вы будто расстроились. — Конечно, я расстроился. Потому что на тот момент я единственный с ним общался. Мне хотелось поверить ему. — И вы ему поверили, — вновь кивает он. Я ничего не отвечаю, пусть считает меня кем угодно. Мне вообще не должно быть никакого дела до того, что он думает. Брайан за окном прикуривает еще одну сигарету, глубоко вздыхает, а потом оборачивается в нашу сторону. У меня почему-то перехватывает дыхание. — Вы правильно поступили, мистер Тейлор. Если бы вы не поверили ему тогда, то его бы уже не было в живых. Отрицательно качаю головой. — Это еще не точно. Его могли и просто посадить в тюрьму… Алекс смеется. Я не договариваю предложение и скрещиваю руки на груди. — Я сказал что-то смешное? Там был бы суд, если бы Брайан смог хоть чуть-чуть себя оправдать или сделать чистосердечное признание, то его бы не посадили на электрический стул, а дали бы какое-нибудь пожизненное… — Всерьез думаете, что такой, как Брайан, смог бы долго выдержать в общей тюрьме? — Ну… — я задумываюсь. — Вообще-то он неплохо держался, когда был под замком целую неделю. — Ну еще бы. Там были только вы, а не толпа перевозбужденных парней, пускающих на него слюни. Я прикусываю губу, разглядывая Брайана, который до сих пор смотрит в нашу сторону. — Думаю, что он смог бы за себя постоять. — В этом я даже не сомневаюсь, — улыбается Алекс. — Он начал бы убивать одного парня за другим, и рано или поздно все равно оказался бы на этом стуле. Наверное, он прав. Брайан вряд ли бы смог примириться с тюремными обычаями. — Ну и к чему вы мне это говорите? — Вы спасли ему жизнь, думаю, он вам благодарен, — он только пожимает плечами. — Вы сильно ошибаетесь. Он еще неделю мучил меня. — Но не убил. — Просто не успел. Брайан поднимается со скамейки и направляется в дом. — Он и вас хотел убить еще сегодня утром, что же поменялось? — Брайан так и не простил меня за то, что я все знал и скрывал. — Но он поцеловал вас... Почему? О чем вы говорили, что он решил вас целовать, а не убивать? — Вспомнили старого знакомого. Кажется, Брайан смог простить меня. Но это не ваше дело. Слышу, как хлопает входная дверь. — Он ведь не изменится, — тихо говорю я. — Он не сможет измениться. — Только если вы не уйдете от него, — так же тихо отвечает он. — Но я не смогу с ним остаться, — решительно произношу я. Алекс как-то странно смотрит на меня, но молчит. Перед тем, как Брайан входит, я спрашиваю: — Каковы шансы, что он прекратит убивать людей?

***

Мы лежим с Брайаном на кровати. Алекс уехал несколько часов назад, долго прощаясь с Брайаном. Кажется, они и правда помирились. Я поворачиваю голову. Брайан замечает мой взгляд, пытается игнорировать его около минуты, а потом раздраженно поднимается со словами: — Прекрати думать, Тейлор, и прекрати на меня пялиться. — А что мне остается, если ты отказываешься говорить? — Я приподнимаюсь на локтях, наблюдая, как он открывает окно и усаживается на подоконник, доставая сигареты. — Мне кажется, что мы достаточно наговорились за последние несколько дней. — Но мы не выяснили самого главного. Он приподнимает бровь, но на меня не смотрит. — Ты убийца, — спокойно говорю я. — Насильник. Ты жестокий человек. Да, возможно, у тебя и были причины. И я даже не знаю, как бы я поступил на твоем месте. Но даже если убрать со счетов то, что я коп, я все равно не могу этого так оставить. Боже, ты хоть понимаешь, что ты натворил? Он делает затяжку, но ничего не говорит. — Ты спокойно и хладнокровно убивал людей на протяжении нескольких лет. У тебя напрочь отсутствует чувство вины. Даже если ты мне пообещаешь сотню раз, что больше не будешь убивать, я не могу закрыть глаза на то, что ты уже совершил, — я тяжело вздыхаю. Мне непросто это говорить. — Ты устроил ад на земле, погубил столько судьб…, но Джека этим не вернешь. И ты его никем не сможешь заменить, — почти по слогам произношу я. — Никем похожим. И тем более — мной. Я не хочу быть его заменой. И я не смогу им быть, потому что мы слишком разные, как бы тебе ни хотелось думать обратное. Брайан пожимает плечами и тушит сигарету в пепельнице. Потом медленно поднимается и подходит ко мне. — Отличная речь, Тейлор. Только вот я все это знаю и без тебя. Он осторожно укладывается, подпирает голову рукой и смотрит мне в глаза. — И что ты собираешься делать дальше? Жить как ни в чем не бывало? Закрыть глаза на все преступления? — Мне плевать, что будет дальше. — Они тебя поймают рано или поздно, — серьезно говорю я. — Никто об этом не забудет и не успокоится, пока ты не окажешься за решеткой. — Значит, я окажусь за решеткой, — согласно кивает он. — Что? — Я на мгновение теряю дар речи. — Хочешь, чтобы я сел в тюрьму? Значит, я так и сделаю, — безразлично говорит он и тянется рукой к моей груди. Перехватываю ее. — Ты хочешь сдаться? Моему удивлению нет предела. Он столько лет от нас бегал, чтобы теперь спокойно прийти с повинной? Но больше всего меня удивляет моя собственная реакция на это — я столько времени убеждал его, что он убийца, а когда он соглашается со мной… мне хочется это отрицать. — Ты глупый, что ли, Тейлор? — улыбается он. — Сам говоришь, что мне тут не место. Я знаю, где мое место. И к сожалению — это не тюрьма. Он переворачивается на спину и смотрит теперь в потолок, покусывая губу. — И где твое место? — нерешительно спрашиваю я. Брайан неопределенно дергает головой куда-то в сторону, и теперь знаю и я. И почему-то вспоминаю недавний разговор. — Знаешь, чем я отличаюсь от него? Тем, что я не присыпан землей. — И ты вдруг внезапно решил, что тебе пора туда же? Несколько секунд Брайан молчит, а потом невесело усмехается. — Он любил меня все эти годы. И он сожалел о том, что делал. Для меня это важно. И больше ни в чём нет смысла. Я выдыхаю. Почему-то, когда он об этом говорит, мне становится не по себе. Это как-то неправильно, что ли? Я понятия не имею. Блядь, ну почему именно сейчас мне хочется его защитить? Брайан поворачивает ко мне голову и серьезно говорит: — И это сделаешь ты. Ты отведешь меня завтра туда. Он меня разыгрывает. Определенно. — Нет. Это не обязательно. Ты можешь прийти сам, они смягчат приговор, и тогда… Перебивает меня взмахом руки: — Ты еще не понял? Я не хочу, чтобы они смягчали приговор. — Но почему именно я? — Ты же поймал меня, верно? — В его голосе чувствуется насмешка, но продолжает он уже серьезно. — Я и так поломал много судеб. Это твои слова. Не хочу сломать еще и твою. Ты приведешь меня, вернешь свою работу, получишь какое-нибудь повышение и забудешь, нахрен, о том, что происходило все эти годы. Я отворачиваюсь, чувствуя, как щиплет глаза. Но не могу ничего поделать — он прав. И это будет правильным. Я согласно киваю. Черт возьми, да. Это будет правильно. Наши пути расходятся на этом. Я не смогу с ним оставаться и вечно его покрывать. Он придвигается ближе, и я укладываюсь ему на грудь. Осторожно глажу его по животу. К этому шло с самого начала. И больше нет смысла о чем-либо жалеть. Я поднимаю голову и долго смотрю на его губы. А потом не могу сдержаться и целую его. Он отвечает. Сначала осторожно, а потом сильно впивается в меня, крепко обхватив за волосы. Мы целуемся так долго, что становится невыносимо. Я понимаю, что это последний раз. И он тоже. Он перекатывается и подминает меня под себя. Его руки оглаживают мое тело, снимают трусы. На секунду он отрывается, будто пытаясь что-то прочесть в моих глазах, и когда не находит ничего, то снова целует, коленом раздвигая ноги. У меня стоит, и сначала он просто потирается об меня, но когда он входит, я думаю только об одном: «И от этого я должен отказаться?» Он трахает меня, крепко удерживая мои ноги на своих плечах, вновь целуя. Он слегка небрит, и почему-то мне кажется, что на моей нежной коже завтра проступит раздражение. Но когда я кончаю ему в руку, мне на это плевать. Брайан падает на меня сверху, кончая, и так и не разрывает поцелуй. Что-то стонет мне в рот. Аккуратно перебираю его волосы. Чувствую, как бьется его сердце, и с ужасом думаю, что оно может остановиться. — Я бы лежал так вечно, — тихо шепчет Брайан мне в ухо. Он до сих пор во мне, и это самое прекрасное, что я когда-либо ощущал. — Я бы этого хотел, — так же тихо отвечаю я. Но все-таки он выходит и скатывается с меня. Тяжело дышит. Снимает с себя презерватив, завязывает в узел, а потом целится в мусорное ведро на другом конце комнаты и все равно промахивается. Я смеюсь. — Это не смешно, Тейлор. Не тебе ведь поднимать задницу с постели, чтобы его поднять, — укоризненно говорит он, и я ловлю его за руку, когда он пытается встать с кровати. — Не обязательно делать это сейчас. Он укладывается обратно и качает головой. — Только не забудь напомнить мне. Знаешь, миссис Райдер может и не заметить, она ведь не видит ни черта. — Почему, кстати? — Да мне откуда знать… Мы молчим очень долго. Я не хочу спать, все раздумывая над тем, что он мне сказал. Хочу сказать ему в последний раз, но не решаюсь. А потом ложусь ближе, прижимаюсь к нему, чувствуя, как меня обнимают его руки, и утыкаюсь в грудь. Так намного легче говорить. — Ты ведь знаешь, что с тобой будет. Он молчит, и я глубоко вздыхаю. — И… я даже не смогу заступиться, Брайан, — блядь, что я несу? — Да я и не стану заступаться, Брайан! Ты это заслужил! Мой голос дрожит, и я наконец чувствую, как слезы бегут по щекам. Ну почему я за ним поехал? Намного проще было бы просто забыть… Он обнимает меня еще крепче. И я не хочу на него смотреть, боюсь увидеть слезы и в его глазах, но вряд ли я их увижу, потому что отвечает он на удивление очень спокойно: — Поверь, я не тот человек, которого стоит оплакивать. Я всхлипываю и закрываю глаза. Даже в этом он прав. — Спи, завтра тяжелый день. — Слышу я, но уснуть не могу еще примерно всю оставшуюся ночь.

***

Утром я просыпаюсь, но Брайана нет рядом. Постель давно остыла, и первые несколько секунд я щурюсь, пытаясь разглядеть его в комнате, потому что еще слишком темно. Но его нигде не видно. Окно чуть приоткрыто. Скорее всего, он вставал ночью, чтобы покурить. Или сделал это утром. Неважно. Я присаживаюсь на кровати. А потом внезапно понимаю — он ушел. Я опять ему поверил. А он просто взял и бросил меня здесь. Ложусь обратно на подушку и накрываюсь одеялом с головой. А потом слышу, как дверь легко приоткрывается. Очень медленно выглядываю из-под одеяла. Это Брайан. Он здесь. Он не ушел! Ну и чему я радуюсь? — Я не хотел тебя будить, еще слишком рано, — тихо говорит он, отпивая кофе. — Будешь? Я не стал делать на тебя, думал, ты еще будешь спать. Неверяще на него смотрю, а потом беру в руки кружку, садясь на кровати. Делаю пару глотков обжигающего кофе, и это сразу меня бодрит, хотя мысль о том, что Брайан сбежал, тут же заставила меня проснуться и открыть глаза. Разглядываю его. Он еще без рубашки, но успел надеть джинсы. Сидит возле меня и смотрит на часы. Не могу осознать, что мы действительно собираемся это сделать. — Блядь, ну почему ты это делал? — зло произношу я. Как он не понимает, что… он-то уйдет. А я останусь. — Ты совсем не жалеешь, Брайан? Сверлит меня взглядом. И я понимаю, что… нет. Не жалеет. И не будет сожалеть. Беспомощно отставляю кружку. Это слишком тяжелый шаг, но… — Одевайся, — говорит он. — Я не хочу прощаться с миссис Райдер. Вот и все. Даже нет времени подумать, хотя мы вроде как все решили еще вчера. Бля-адь. Мучительно медленно натягиваю на себя одежду. Иду умываться в ванную, а когда выхожу, он уже ждет меня возле двери, бросая ключи от машины. — Хочешь, чтобы повел я? — спрашиваю, хотя это очевидно, но слегка проблематично — у меня трясутся руки. Он только кивает, и мы покидаем этот дом, аккуратно закрывая за собой дверь. Сажусь за руль и вставляю ключи. Смотрю на него, и хочется, чтобы он вышел из машины. Но он не делает этого. Я был таким уверенным, когда решил, что он сядет у меня за решетку. Где теперь эта уверенность? Не знаю. Знаю только одно — я буду о нем вспоминать. Постоянно. Мы выезжаем на дорогу. Я раздумываю о том, как после этого изменится моя жизнь. И я так не хочу, чтобы она менялась… Когда мы проезжаем мимо Миллер-авеню, я оборачиваюсь к нему и негромко спрашиваю: — Если ты хочешь, мы можем заехать… — Нет, — резко перебивает он, а потом мягко продолжает: — Я все равно скоро окажусь там, мне нет нужды… Он не договаривает, и я все понимаю без слов. Дорога кажется очень долгой, или это я так медленно еду. Понятия не имею. Но мне не хочется, чтобы все закончилось слишком быстро. Но вот мы подъезжаем к главному зданию полиции. Туда, где я работаю или работал, я теперь даже не знаю. Останавливаюсь прямо перед входом. Народу на улице практически нет. Меня передергивает при мысли, что скоро я зайду туда вместе с Брайаном. И я даже не хочу думать о том, что будет дальше. Брайан открывает бардачок и вытаскивает наручники, протягивает их мне. Осторожно их беру, касаясь его руки. — Приятно было познакомиться, Брайан, — говорю еле слышно. Он кивает и почему-то улыбается. Если мы так и дальше будем тут сидеть, то ни на что не решимся. Поэтому я первый выхожу из машины. На улице прохладно. Слишком медленно обхожу ее, будто надеясь, что он сейчас уедет, но он все еще здесь. Блядь. Ну почему, Брайан? Открываю дверь. Смотрю в его глаза. И мне становится плохо. Он вытягивает руки, и я защелкиваю наручники на его запястьях. Потом он выбирается из машины, останавливается рядом со мной и вежливо произносит: — Ведите, мистер Тейлор. И только теперь я понимаю, что пропал. Тут же вспоминаю нашу первую встречу, он вел себя точно так же, был таким учтивым и вежливым… Блядь. Зачем скрывать, я влюбился в него в ту же секунду. Именно поэтому я не мог его отпустить, и по этой же причине мне так тяжело дается следующий шаг. Не глядя по сторонам, я кидаюсь в его объятия, обхватывая за шею, и прижимаюсь к его губам, яростно целуя. Он жадно целует меня в ответ, но обнять не может из-за наручников. Не могу оторваться от него, и когда мелькает мысль, что этого можно избежать, что это не последний наш раз, на меня накатывает такое облегчение, что ноги почти теряют опору. Отрываюсь от его губ. Снова заглядываю в его глаза. Ничего, кроме желания, я там не вижу. Правда, есть кое-что еще…, но это точно не страх и не разочарование. Еще раз целую его и шепчу сквозь поцелуй: — Я не могу… Я не могу этого сделать, Брайан. Он едва заметно усмехается. И смотрит на меня таким всезнающим взглядом, будто… Будто он только этого и ждал. Я еще несколько секунд разглядываю его лицо, пытаясь запомнить раз и навсегда, как он выглядит, а потом вдруг понимаю, что мне не нужно его запоминать. Мне не нужна память о нем. Мне нужен он. Знаю, что камеры нас засекли. Вероятно, кто-то сейчас выйдет на улицу, возможно, будет стрелять. Но мне плевать. Я с силой толкаю Брайана в машину, захлопываю за ним дверь и, поскальзываясь, оббегаю ее, чтобы тут же сесть за руль и нажать на педаль. Никогда в жизни я не ехал на такой скорости. Но мной движет внезапное желание закрыть его от всего мира, спрятать от всех далеко и надолго, а еще я пытаюсь подавить слезы, которые рвутся наружу при мысли, что я его чуть не убил. Боже, блядь. Я стараюсь не смотреть на него, чтобы не выдать своих эмоций. Но наверняка он и так все понял. Руки трясутся, и я еще сильнее нажимаю на педаль, чтобы почувствовать уверенность хоть в одной мышце. Я пытаюсь сообразить, куда ехать, потому что к миссис Райдер мы точно не вернемся, а я теперь враг номер один. Я укрываю преступника, а за это медалей не выдают. За это судят и сажают. Так что теперь мы оба в розыске. Но вдруг я понимаю, где можно скрыться на первое время. У Дафны есть небольшая дача за городом. Мы там отдыхали еще летом, и о ней практически никто не знает. Так как сейчас холодно, то и ей там делать нечего. И если у меня в бумажнике нет ключей, я всегда могу выбить стекла. Когда мы уже достаточно далеко, я заметно сбавляю скорость. Брайан за это время не произнес ни слова. Я задерживаю дыхание и поворачиваю голову в его сторону. Он смотрит на меня. Но теперь совершенно по-другому. Его взгляд… оценивающий. Я бы даже сказал — заинтересованный. Он облизывает губы, о чем-то задумывается и отворачивается. Все что угодно, Брайан, только не убивай меня. Или… лучше ты меня, чем я тебя. Последнее я точно сделать не смогу. Я уже попробовал. Когда мы наконец приезжаем, уже почти полдень. Брайан выходит из машины и оглядывается по сторонам. Здесь совершенно никого нет, ближайший дом в километре отсюда, поэтому место очень нам подходит. Когда мы оказываемся внутри, я тут же закрываю за нами дверь, и несколько секунд мы молчим и никто не собирается заговаривать первым. Наконец Брайан вытягивает руки и с интересом спрашивает: — Ты снимешь с меня наручники? Я улыбаюсь, вспоминая, что ключи в машине, а возвращаться мне неохота. — Нет, — негромко отвечаю я. — Теперь ты мой пленник. Брайан ухмыляется и прищуривается, а потом подходит ко мне. — С удовольствием, — хрипло произносит он, и я не могу устоять, тут же целую его, пытаясь скинуть с него всю одежду, но ничего не выходит из-за долбанных наручников. — Блядь, — шепчу я, не отрываясь от его губ. — Где тут спальня? — спрашивает Брайан, когда я принимаюсь поглаживать его член сквозь ткань брюк. — Нахуй спальню. — Сил терпеть уже нет. Я хочу его, как никогда раньше, и понимаю, что больше не могу ждать ни секунды. Снова впиваюсь в его губы, с силой сжимаю ягодицы, а потом разворачиваю и грубо толкаю на ближайшую стену. Он практически ударяется головой, что-то неразборчиво шипит, но мне плевать. Снимаю с него брюки и прижимаюсь к нему сзади. Он сейчас такой горячий, и мне до безумия хочется войти в это идеальное тело. Помню, как он относится к подготовке, поэтому сразу плавно вхожу на всю длину и замираю вместе с ним. Я чуть не потерял все это, и эта мысль буквально возносит меня до небес, даже раньше, чем я принимаюсь сильно трахать его, ударяясь яйцами о его мошонку. Он едва слышно стонет, и я не целую его больше, потому что хочу слышать эти стоны. Хочу, чтобы они были еще громче. Крепко прижимаю его за талию ближе к себе, и бесит его пиджак, который отделяет меня от его тела, поэтому я кусаю его за плечо, чувствуя, как зубы противно сжимаются вокруг ткани. Он еще раз стонет и кончает, упираясь лбом в холодную стену, и после этого не могу сдержаться и я. Мы тяжело дышим и стоим так еще несколько секунд, потом я осторожно выхожу из него, придерживая рукой край презерватива, и тут же откидываю его в сторону, разворачивая Брайана к себе, чтобы вновь впиться в его губы. Оглаживаю его живот, пробегаюсь рукой по члену, а потом снова возвращаюсь к его волосам, зарываясь в них пальцами. — Я недооценивал тебя, Тейлор, — шепчет он сквозь поцелуй. Спускаюсь ниже, целую его в шею и отвечаю: — Я знаю.

***

Через некоторое время я снимаю с него наручники и даже нахожу на кухне кофе, чтобы заварить. — Если честно, я думал, что ты свернешь еще раньше, — негромко начинает Брайан, глядя на меня. А потом усмехается и отворачивается. — Поверить не могу, ты почти завел меня в отделение. Кружка чуть не выпадает из моих рук после этих слов, но я крепко обхватываю ее и сажусь напротив него. — То есть… ты знал, что я не смогу тебя сдать? Он снова смотрит мне в глаза и кивает. — Ты был уверен, что… — На девяносто семь процентов, — тут же отвечает он. — Значит… это была проверка? — все еще изумленно переспрашиваю я. — И ты с блеском ее прошел, — улыбается Брайан. Я не знаю, что сказать, и тупо молчу. Вот почему он дал мне ключи от машины и настоял на том, чтобы за рулем был я. — Я не хотел, чтобы ты следовал за мной по пятам, вечно ища оправдания себе, и думал, что я тебя похищаю, и выбора у тебя нет. Мне нужно было, чтобы у тебя был выбор. — Ты хотел убедиться, что я тебя не брошу, — спокойно говорю я, раздумывая над вчерашним разговором. — Но если бы я решился… если бы я отвел тебя в тюрьму, то как бы ты сбежал? — Я бы не стал сбегать. — Они бы тебя убили. — Да, — соглашается он, пожимая плечами. — И ты решил, что-либо смерть, либо… — Человек, который несмотря ни на что выбирает меня, — заканчивает он за меня. Я все еще не понимаю, как можно выбирать между такими разными вещами. — Ты хотел быть со мной, Джастин. Но ты никак не мог себе в этом признаться, я всего лишь помог тебе определиться, ничего не обещая. Я намекнул тебе, что я не изменюсь. И ты все равно согласился. Я это оценил, — тихо поясняет он. Опускаю глаза. Я рад, что он оценил, но он не сказал то, что я бы хотел услышать. — А ты? Ты бы хотел быть со мной? Я даже задерживаю дыхание, боясь услышать ответ. — Я мог уйти, пока ты спал. Но я этого не сделал. Это нормальный ответ? — Он слегка приподнимает бровь. Закрываю лицо двумя руками и глубоко вздыхаю. Он ведь действительно мог уйти. — Но почему ты просто не сказал? Зачем эти излишние переживания? Я чуть не свихнулся, пока вез тебя туда! — Иначе ты всю оставшуюся жизнь оправдывал бы себя тем, что у тебя не было другого выбора, кроме как быть со мной. А этого я не хотел. — Ты псих, — пораженно выдыхаю я и тут же прикусываю себе язык, опасаясь, что он разозлится, но Брайан на удивление легко качает головой. — В какой-то степени мы все психи. Это уж точно. Допиваю кофе и серьезно говорю: — Нам нужно будет переехать отсюда, я знаю, что это сложно… — По лицу Брайана пробегает тень, и я его прекрасно понимаю. Это означает, что я больше никогда не увижу родителей, сестру, Дафну… Майкла. А он не сможет встречаться со своим сыном, навещать могилу Джека. Но ему нужно избавиться от этого. А Гасу нельзя с ним общаться. Рано или поздно Гас осознает, кем был его отец, и это открытие может плохо повлиять на него. Что касается меня… я влюбился в человека, в которого мне нельзя было влюбляться. И… ничего уже не изменить. Готов ли я бросить всё ради него? Я уже это сделал.

***

— Джастин, где ты? Обеспокоенный голос моей мамы чуть ли не кричит в трубку, оглушая меня. Я стою в телефонной будке и глубоко вздыхаю, не понимая, как ей это объяснить, и зачем я вообще звоню. Скорее всего, я хотел услышать ее голос в последний раз. На улице меня ждет Брайан, он стоит совсем рядом, но не может слышать, о чем мы говорим. На его голове нет шапки, поэтому волосы уже мокрые от липкого снега, а плащ не до конца застегнут на последние пуговицы, зато белый шарф плотно укутывает его шею. Руки в карманах, а взгляд обращен ко мне. Отворачиваюсь. — Мам, у меня все нормально, я просто хотел, чтобы ты не волновалась. У меня пока нет телефона… — Джастин, что происходит? К нам приходил твой начальник. Они ищут тебя. Что ты натворил? Я смотрю на секундомер в своей руке. Через несколько секунд нужно сбросить звонок, понятия не имею, отслеживают они нас или нет, но лучше перестраховаться. — Твой отец очень волнуется, он места себе не находит, тебя ведь нет уже два месяца… — Мам, я люблю тебя, — негромко произношу я. — И папу. Пожалуйста, не ищите меня больше и передайте Молли… — тут я не знаю, что сказать, смотрю на время и кладу трубку. Тяжело вздыхаю и пока не выхожу на улицу. Смотрю на Брайана. Мимо него проходит какой-то парень и оценивающе оглядывает его. Брайан в ответ сверлит его взглядом. И только этот парень собирается подойти к нему, как Брайан отворачивается и качает головой. Улыбаюсь и выхожу к нему. — Ну и как все прошло? — спокойно интересуется он. Стряхиваю снег с его головы и отвечаю: — Не так хорошо, как хотелось бы. Он кивает и больше ничего не говорит. — Можем ехать дальше, — продолжаю я. — Только нам нужна новая машина, эта слишком приметная. — Купим или угоним? — усмехается он. — И много ли у тебя налички? — улыбаюсь в ответ. Брайан прикусывает губу. — Хватит, чтобы обеспечить тебя, Тейлор. Я закатываю глаза. — Как бы там ни было, на работу нам все равно придется устроиться. Как только сменим имена и переедем туда, где нас никто и никогда не сможет опознать. — Всерьез настроился на Антарктику? — хмыкает он. — Ты же знаешь, как я не люблю холод. Только открываю рот, чтобы ответить, как замечаю на другом конце улицы какой-то ажиотаж возле небольшого ларька. Мне становится интересно. — Сядь в машину, Брайан, — негромко говорю я, роясь в своей сумке. — Что… — Он поворачивается туда же. — Говорю, сядь в машину. Он раздумывает несколько секунд, а потом все-таки уходит. Я достаю из сумки шапку, надеваю ее на голову, а затем обматываюсь шарфом. Вижу, как Брайан с усмешкой наблюдает за мной с переднего сиденья. Достаю очки из футляра, протираю линзы салфеткой. Не сказать, что у меня плохое зрение. Но носить солнцезащитные очки зимой — признак спятившего идиота. Засунув руки в карманы и опустив голову, я осторожно подхожу к ларьку. На меня никто не обращает внимания, все обсуждают какую-то сенсацию, о которой как раз написано в той самой газете, которую я сейчас собираюсь купить. Брайан советует мне не читать желтую прессу. Ну… не сказать, что я всегда слушаюсь. Возвращаюсь в машину с газетой в руках. Сажусь за руль и внимательно ее рассматриваю. Заголовок гласит: «Преступники Брайан Кинни, Бен Брукнер и Джастин Тейлор до сих пор на свободе». Вздыхаю. Свое имя практически не режет глаз. — Майкл не сдал Бена, — просто говорю я и вставляю ключи в машину, бросая газету Брайану на колени. Он пробегается по ней глазами. — Ты еще не видел фотографии. Поворачиваю голову. Снимок черно-белый, но на нем отчетливо видно двух целующихся парней возле машины, стоящих напротив отделения полиции. Сильнее жму на педаль. Как я и предполагал — камеры нас зафиксировали. — Блядь, это увидит мой отец. Если уже не увидел. И тогда нам нужно скрываться не от копов, а от него. Он ненавидит геев. И если он поймет, что я скрываю преступника только потому, что я с ним сплю… то я предпочту сесть за решетку, чем столкнуться с ним лицом к лицу. Брайан задумчиво смотрит в окно. Складывается ощущение, что его вообще не волнует эта ситуация. Но тут он кладет руку мне на бедро и уверенно говорит: — Не волнуйся, он нас не найдет. Я облегченно вздыхаю. Уверенный голос Брайана вселяет в меня надежду. Наверное, именно поэтому я с ним. — Ну и что там пишут еще? Мне совсем не интересно, как нас поливают грязью, но пока я нахожусь в этой стране, хочу быть в курсе всех событий. Особенно если учесть, что близкие мне люди это увидят. — «По последним событиям мы можем смело заявить, что Джастин Тейлор — полицейский, которому было поручено раскрыть дело самого опасного убийцы Брайана Кинни, исчез вместе с вышеупомянутым…» Тут они грубо отозвались обо мне, — прерывает сам себя Брайан, видит, как я закатываю глаза и продолжает: — «Так же без следа исчез некий Бен Брукнер, оказавшийся сообщником Брайана Кинни и помогавший на протяжении нескольких лет беспощадно убивать людей. Насчет пропавшего Майкла Новотны пока нет никаких известий». — Он… — хрипло начинаю я и замолкаю, не в силах подобрать нужных слов. — Вряд ли Бен его убил. Хотя… знаешь, именно так же я думал о Джеке, — он печально улыбается. — Я тоже думал: «Вряд ли Бен его тронет». Я молчу. Выяснить нет никаких шансов. Но я буду надеяться, что с Майклом все хорошо. Не может быть по-другому.

***

Несколько тысяч долларов, белый парик и усы для Брайана, и новые паспорта у нас в кармане. — Я выгляжу как чучело, — презрительно говорит он. — Это все, что тебя волнует? — тут же возмущаюсь я. — Твоя внешность? Меня всего трясло в самолете от мысли, что кто-нибудь тебя опознает. — С такими уродливыми усами все просто смотрели мимо меня, — произносит он. — Именно на такой эффект я и рассчитывал, — улыбаюсь ему в ответ и поправляю шляпу. — И, пожалуйста, не говори так громко. Нам осталось ехать совсем чуть-чуть. Мы сидим в чертовом поезде, и это единственный способ добраться до того места, куда лежит наш путь. — Мы в долбанной Швейцарии, Тейлор. Ни одна собака нас тут не знает. Так что, думаю, можно… Перехватываю его руку, когда он хочет снять с себя парик. — Извини, но ты от него не избавишься, пока я не буду уверен, что нас заселят в отель без происшествий. Брайан немигающе смотрит на меня. Отворачиваюсь к окну, как вдруг он спрашивает: — Почему именно этот курорт, Джастин? В Швейцарии их полно, но ты выбрал именно «Церматт»? Что в нем особенного? — Не знаю… просто ориентировался на название. — Он продолжает сверлить меня взглядом. Глубоко вздыхаю и понижаю голос, потому что дамочка из соседнего купе подозрительно долго смотрит на мою шляпу. — Просто туда можно доехать только на поезде или в карете. На автомобиле не доберешься, так что если будет слежка или погоня… Я не договариваю, потому что он резко прижимается к моим губам, целуя меня. Я не отталкиваю его, но и глаз не закрываю, чтобы убедиться, что дамочка, до этого пялившаяся на нас, сейчас понимающе улыбается и поспешно уходит. Брайан разрывает поцелуй. — Ты ведь хотел всего-навсего ее прогнать? — спрашиваю я, прижимая пальцы к губам. — Нет. Вообще-то, тебя поблагодарить. Он смотрит на меня так пристально, что я отвожу глаза.

***

— Располагайтесь, мистер и мистер Клаессон, — масляной улыбкой приветствует нас администратор. Брайан так же мило ей улыбается, хотя я знаю, что он мысленно разрезал ее на несколько кусочков, берет ключи и отказывается от сопровождающих, намекая, что мы сами найдем дорогу. — И все же это была самая дебильная твоя идея, — бросает он, как только мы заходим в наш номер. Окна здесь просто огромные — от пола до потолка, что на мгновение ослепляет меня. Я смотрю на кольцо на левой руке. — Она не дебильная, Брайан. Они ищут нас поодиночке. Они бы никогда не смогли предположить, что искать нужно супружескую пару, — улыбаюсь я. — Именно поэтому у нас с тобой и не возникло проблем. Брайан качает головой и говорит, что хочет принять душ. Пожимаю плечами и принимаюсь разбирать свои вещи. Вечером мы сидим перед телевизором, и я аж подскакиваю, когда слышу звонок телефона. Брайан тоже вздрагивает и тянется к своей сумке. — У тебя… есть телефон? — недоуменно спрашиваю я, когда вижу мобильник в его руке. Мне становится не по себе. Мой-то он выкинул давным-давно, и я пока даже не раздумывал над тем, чтобы покупать новый. Звонить мне больше некому. Он пожимает плечами и безразлично смотрит на экран, видимо, не собираясь брать трубку. — Этот номер знает лишь один человек, — негромко произносит он и уже хочет скинуть звонок, как я выхватываю телефон у него из рук. — Кто это? — Лучше не бери трубку, Джастин, — предупреждающе говорит он. — Его кто-то отслеживает? — Вряд ли, но тебе не стоит… Беру трубку. — Да. На том конце провода слышен какой-то шорох, и через несколько секунд раздается встревоженный и неуверенный голос: — Джастин? — Майкл?! — в шоке произношу я, глядя поочередно на экран и на Брайана. — Так это правда, ты с ним? — тихо спрашивает он. Я закусываю губу. — Ну, а ты тогда где? Внезапно до меня доходит, кто именно мог знать номер Брайана. Это ведь очевидно. И понятно, что звонил не Майкл. Звонил Бен, но услышав мой голос, тут же передал трубку ему. Несколько секунд он молчит, а потом наконец произносит: — Я с Беном. — Я уже понял, — спокойно отвечаю я. — Ну и… у тебя все хорошо? Я не знаю, что отвечать. У меня все хорошо? Или, может, он имел в виду — у тебя все в порядке с головой, Джастин? — У меня все прекрасно. Видимо, у тебя тоже? Брайан усмехается и качает головой, слушая нас, а потом и вовсе делает погромче звук телевизора. Отнимаю у него пульт и выключаю телевизор. — Я волновался за тебя, Майкл. — Я тоже, — очень тихо отвечает он. Мне становится спокойно на душе от того, что он жив. Но тревожит только то, с кем именно он находится. — Ну и что будет дальше? — неуверенно спрашиваю я. — Дальше ты дашь трубку своему Брайану, — серьезно произносит он. Брайан отрицательно качает головой, видимо, услышав, что сказал Майкл. — Извини, он не намерен… — Пожалуйста, Джастин. Я хочу выключить телефон. Я не собираюсь заставлять Брайана говорить с кем-то из них, более того, я сам не хочу, чтобы он с ними говорил, но тут внезапно вспоминаю последние слова Алекса и наш диалог. — Каковы шансы, что он прекратит убивать людей? — Нулевые. — И совсем ничего нельзя поделать? — Думаю, что если бы он наконец простил и отпустил Бена, тогда бы ему это больше не понадобилось. Усаживаюсь рядом с Брайаном и буквально впихиваю ему телефон в руки. Он очень зло смотрит на меня. Складывается ощущение, что ударит сейчас. Я задерживаю дыхание, когда слышу голос Бена. — Брайан? Он медленно подносит телефон к уху, все еще раздраженно глядя на меня, а потом отвечает: — Я тебя слушаю. Несколько секунд стоит полная тишина. Я собираюсь подняться с постели, чтобы не мешать им, но Брайан неожиданно резко удерживает меня за запястье. — Я звоню не для того, чтобы извиняться, — слышен его спокойный голос. — Знаю, ты не простишь, да и поздно для этого. Я всего лишь хотел сказать, что… я сожалею. Честно. Я молчу, чувствуя, как напрягается рука Брайана. — И я знаю, что ты ждал моего звонка. Ты ведь так и не сменил номер. И тут я не могу не согласиться. Брайан действительно не пользовался телефоном ни разу в моем присутствии и, зная, как опасно оставлять его у себя, он все же не выкинул мобильник. — Надеюсь, что мы больше не увидимся, — хрипло говорит он. — Ты прав. Так будет лучше. Еще минуту он держит телефон возле уха, а потом выключает его навсегда. Устало откидываюсь на подушки в надежде, что всё это закончилось. Может ли такое быть, что Алекс впервые в жизни дал хороший совет?

Эпилог.

Спустя месяц. Джастин, улыбаясь, возвращается в свой номер. Он только что свалился со сноуборда, чуть не оставив там две ноги сразу. Брайан сегодня не захотел с ним кататься, поэтому Джастин явился спустя восемь часов. — Представляешь, вчерашняя вечеринка определенно удалась, — весело говорит он, припоминая, что услышал от одного туриста. — Помнишь того лыжника в кафе, чью задницу ты сравнил с моей? — спрашивает он в тишину номера. — Он вчера, видимо, так напился, что его ищут до сих пор… Он затыкается на полуслове. Из кухни медленно и осторожно выходит Брайан. Его руки и футболка заляпаны чем-то красным, смутно напоминающим кровь. Джастин резко останавливается перед ним. Ему внезапно становится дурно. Он осматривает Брайана с головы до ног и не может подобрать слов. — А как прошел твой день, Брайан? — тихо спрашивает он, по-прежнему не двигаясь, прикидывая в уме, где лежит его пистолет. Кажется, в его комнате. — Да ничего особенного, — улыбается он в ответ. — Так что ты говоришь про того лыжника? — Я… говорю, что, кажется, он тоже неудачно скатился со склона. — Джастин пытается унять трясущиеся руки. — Ну… с кем не бывает. А ты еще заставлял меня. — Брайан неодобрительно качает головой. Взгляд пронизывает насквозь, и Джастину уже хочется стянуть с себя мокрые шмотки и… оказаться подальше. Намного дальше. — Ты будешь есть? — Есть? — эхом переспрашивает Джастин. — Ну да, пока тебя не было, я приготовил спагетти. До сих пор не могу привыкнуть к этой кухне, — игриво улыбается Брайан. — Видимо, весь заляпался чертовым соусом. Джастину хочется заплакать от напряжения и… облегчения? — Да, конечно, я буду есть. Только для начала переоденусь. Он снимает ботинки и подходит к Брайану вплотную. — Ты так меня испугал, — только и говорит Джастин. В ответ на приподнятую бровь поясняет: — Не обращай внимания, просто тяжелый день… Пойду переоденусь. В свою комнату. Брайан пристально следит, как Джастин быстро скрывается за углом. Затем возвращается на кухню. — Не бойся, Джастин, — негромко произносит он, до сих пор глядя в ту точку, где скрылся его муж. — Тебя я точно не трону, — еле слышно шепчет он, медленно протирая нож. Конец.

Что ж, выбор сделан и жребий брошен, На кон две жизни легли как карты. Багаж опасный оставив в прошлом, Где счет предъявлен и ждет расплата. Крупье тасует в руках колоду, Расставив фишки в игре умело. С ухмылкой спросит: Любовь? Свободу? Хочу всё сразу. Я выбор сделал!

Frosya Vishenka