Liar

      Я выхожу из здания и успеваю пройти метров восемь, когда от толпы журналистов отсоединяется человек с кудрявыми рыжеватыми волосами и бежит за мной. - Э-й! Грэм! Помнишь меня? Я Фредди Лаундс. Писал статью о Ганнибале, потом книжку выпустил. - Ты меня преследуешь? - Где ты, там и новость, Грэм. - Посмеивается он и преграждает мне путь. Я останавливаюсь и опускаю голову, стараясь не смотреть в его наглое лицо. - Пообщаемся? Ужин за мой счёт. Этот Зубастик и в подмётки Лектору не годится? Как? Как он убивает? Мои руки невольно сжимаются в кулаки. - Мне нужны подробности. Держи меня в курсе расследования. А когда вы его поймаете, я хочу... Я приближаюсь к журналисту, стремительно сокращая и без того малое пространство между нами, и хватаю его за ворот рубашки, торчащей из-под пижонского пиджака. В глазах Фредди отражается удивление. - Послушай, - говорю я, делая шаг и ставя ногу вплотную к его ноге, а затем упираясь коленом ему выше бедра. Можно было бы воспользоваться удушающим, отработанным и не забывшимся при починки лодочных моторов, но Лаундс настолько раздражает меня, что я не прочь использовать запретный приём. - Отвали, а? По-хорошему прошу. - Я крепче сжимаю ткань в руках, получая усмешку. Лаундс и не думает дать отпор, хотя физически сильнее меня из-за превосходства, как минимум, в массе. Наверняка, завтра выйдет статья об агрессивности женщин ФБР'овцов с моим ярким примером. Позорище. Или Лаундс напишет продолжение к статье трехлетней давности о моём якобы сумасшествии. Фредди всегда заполнял пробелы информации своими собственными додумками. - Грэм! Грэм! Полегче! - Позади появляется Джек. Он буквально оттаскивает меня от журналюги, с трудом оторвав мою мёртвую хватку от ворота его рубашки. - Дай знать, если появится что-то новое! - Кричит Фредди, идя задом наперёд и удаляясь от нас. - Проваливай к чёрту, Лаундс!

***

      Такой была наша первая встреча. Не считая той, когда Фредди пробрался ко мне в палату, где я была без сознания, ещё не отойдя от наркоза. А теперь его нет. Лаундс мёртв. Я запрокидываю голову, потирая переносицу. Душка от очков сдавливала кожу, а голова заболела от долгого чтения. Отложив очки, я вновь пробегаюсь глазами по строкам из письма Лектера.

***

«Убивать Хоббса было приятно, не так ли? Но как интересно Вы расправились с этим журналистом. Лаундсом. Вы хитры, Грэм.»

- Сукин сын. - Бормочу я, а рука тянется к стакану с виски. Кубики льда растаяли, и уровень жидкости поднялся на несколько миллиметров. Прохладный до сего напиток обрёл комнатную температуру. Делая глоток, я чувствую, как слаб и неприятен стал вкус разбавленного водой виски. Я морщусь и отставляю стакан, подложив под его донышко письмо. Сидя в кресле у окна, я ни разу не выглянула на улицу, где кончился дождь и через всю дорогу до гостиницы раскинулась яркая радуга. Мои мысли заняты другим. Я вспоминаю похороны Фредди. Столько народу собралось, «Тэтлер» не побрезговал поживиться на смерти своего сотрудника, у девушки, жившей с Лаундсом, взяли чуть ли не сотню интервью, в которых, как она позже призналась, настаивали очернить меня. Помню, как я шла после похорон вдоль ограды кладбища и думала, как же хочется заняться сексом на зло смерти. «А Фредди оказался стойкий мужик. В таком состоянии запомнить номер машины.», - сказал Джек тогда, когда мы сидели в маленьком коридорчике полицейского отдела по особо тяжким преступлениям. А ведь и вправду, я не недооценивала его. А теперь слова безгубого рта с плёнки не выходят у меня из головы. «Грэм подставила меня! Кинула, как собачонку!». Снова пошёл дождь. Я поднялась, подошла к окну и прижалась к стеклу носом и подбородком. Радуга растворилась за каплями. Небо посерело. Близился вечер. От дыхания на стекле остались очертания моего лица. Я прошла к кровати. - Ну что? Остались мы с тобой вдвоём, парень. Ты только потерпи, дождись, пока мы тебя возьмём. А если не сможешь, то на. Меня убей. Мне теперь всё равно.