Слабое место

Как-то раз Мариус просто исчез. В каких бы частях города его ни искали, куда бы ни обращались – его так и не смогли найти. И вот, спустя два месяца выяснилось местонахождение парня, когда его брате осталась только надежда на возвращение. Нашли его и еще много тел погибших детей под завалами разрушенного здания. Причиной являлись взрывы бомб в подвальных комнатах. Выжили в этой катастрофе немногие. Максу (тот брат-близнец Мариуса) оставалось только молиться, когда он искал тело брата под кучей бетонных плит. Когда он нашел его, то сначала испугался, не видя реакции ни на какие раздражители. На самом деле он был жив, просто был без сознания и получил нехилое сотрясение мозга, голова была пробита, а засохшая кровь покрывала половину лица. Его увезли на одной из сотни машин скорой помощи. Парень не приходил в себя долгое время, и доктор сухо сообщил брату пострадавшего что тот находится в коме и пробудет в больнице еще длительное время, если ему не станет хуже. После того, сколько различных неизвестных экспериментов больных ученых он перенес, его органы совсем ослабли, сердце еле успевало перекачивать кровь. Макс проводил часы, сидя рядом с братом. И каждый день, приходя домой, Денис (далее сокращенно: Диня), который терпеть Макса не мог, замечал один и тот же усталый и безжизненный взгляд, те же красные заплаканные глаза. Макс стал меньше спать, почти не ел. Ему становилось все хуже. С тех пор как началось лето и как Мариуса положили в больницу с тяжелым приговором, друзья Дини и Макса стали все реже навещать их старую квартиру. Владельцем этой квартиры являлся Рэн, мужчина сорока пяти лет, который согласился усыновить Макса с Мариусом. Сейчас он был где-то в другой стране, ему предложили хорошо оплачиваемую работу, а деньги сейчас были нужны ему как никогда. Он уехал еще задолго до похищения Макса, и ребята – друзья Макса, стали все чаще собираться у них дома и около недели не возвращаться к себе домой. Навещать Мариуса они тоже стали реже, все в трауре забились по своим комнатам пыльных квартир, общение все больше прерывалось. В квартире Рэна теперь проживали только Макс, Нэк – девушка, в которую Мариус был без памяти влюблен, Ника, которая с Нэк взаимно любили друг друга, и ее лучший друг Денис, которого все по привычке звали Диней. Сам Диня уже давно безответно влюблен в Нику, он даже признавался ей, но никаких плодов это не принесло. Он так и остался для нее всего лишь лучшим другом. И все прекрасно знали, что Макс вот уже долгие годы влюблен в своего брата. Они старались поддерживать его, как могли, но понимали, что почти ничего сейчас не сможет заглушить его боль. Ему нужно время. Так и пошло. Каждый вечер Ника оставалась ночевать в комнате с Нэк, а Макс с Диней оставались спать на матрасах, на полу – лето хоть и началось, но май-июнь выдались очень жаркими. Огромный пустой зал, где когда-то могли разместиться на полу для сна одиннадцать человек, все их лучшие друзья из детского дома, теперь казался необычайно огромным для двух человек. Даже Ирма с Саней еле находили здесь место в дни таких глобальных сборищ, для танцев. Чаще всего это приходилось делать прямо так, на расстеленных матрасах, босиком. Здесь часто звучал дружный смех, дети любили устраивать различные игры в свободное время и сочинять песни своей начинающей группы. Сейчас здесь можно было услышать только всхлипы и слова утешения. Иногда Ника с Нэк создавали яркую дружескую атмосферу, вовлекая парней в свой диалог, но Макс только делал вид, что он чувствует себя хорошо. В один из таких вечеров Диня попытался поговорить с ним, чтобы убедить его не так сильно переживать, что все это пройдет. - Пока я буду не переживать и радоваться жизни, мой брат в любую секунду может умереть! – орал Макс со слезами на глазах. – Ты не знаешь, что это такое! Когда оба немного остыли и легли спать, в первую же секунду тишины Диня снова услышал тихие всхлипы со стороны друга. Это мешало парню заснуть, да и успокоить эту плаксу – в этой квартире подвиг на Нобелевскую премию. - Что мне сделать, чтобы ты перестал рыдать? – как можно вежливей спросил он у него. В комнате повисает долгая пауза. После некоторых раздумий Макс ответил: - Нет, ты не станешь делать это. То, что мне поможет. - Заниматься сексом с тобой? Конечно не буду. – грубо фыркнул парень в ответ. «Ну и юмор у него…» - подумал Макс. - Нет, я не об этом совершенно. Диня сам по себе не любил эти слащавые моменты, когда все обнимаются и льют сопли по поводу несчастливой любви, а гейские порывы (что он относил к Максу) тем более. Может когда-то с ним были такие же моменты, но он похоже очерствел от отсутствия любви, и говорил все это в последнее время, на автомате. Он считал Макса просто пидором-извращенцем и в первое время выражал к нему искреннее отвращение. Повисло молчание. Диня задумчиво смотрит на подрагивающую спину парня. Он напрягает память. Не то что бы он был готов на все ради этого придурка, но он не хочет видеть его таким сломанным и беспомощным. В обычные деньки перед ним представал самодовольный парень, постоянно вынуждающий Диню язвительными фразочками на драку или вспышки гнева. Макс обожал дурачить его, они взаимно ненавидели друг друга. А больше всего его бесило, что Ника стала хорошим другом для этого педика. Месяца три назад, когда Диня шел с ней по улице, она рассказывала по пути о своем новом друге: «А больше всего Макс обожает обниматься! Это… Согревает его сердце, что ли. Он сказал что-то в этом духе. Ну и когда Мара нет рядом, я дарю ему дружеские объятия. <3», на что парень только ответил типичное: «Боже, тебе нужно меньше общаться с пидорами =_=’» Диня очень много раз ломался перед окончательным решением на фразе: «О боже, это так по-пидорски, я не могу!». Однако, когда этот «ребенок» вытер слезы и робко натянул на плечо одеяло дрожащей рукой, он больше не смог этого видеть. В это время Макс ни о чем не думал. Он был твердо убежден с самого начала, что кто-кто, а уж Диня точно не станет жалеть его, в лучшем случае, если его не вырвет от мысли что сможет его хоть немного успокоить. «Секс со мной? – думает Макс. – И это все, о чем думает этот извращенец? Идиот…» Через секунду он слышит позади какой-то шорох, а потом быстро открывает глаза от прикосновения, чтобы проверить, сон это или нет. «Серьезно?!» - Макс боялся даже дышать, не то что шелохнуться. Видимо, в одно мгновение Диня подобрался ближе к нему и обхватил парня руками, прижимаясь всем телом. Он чувствовал его обжигающее дыхание возле шеи. Он все еще не может поверить, что парень сделал то, чему раньше противился (кроме Ники конечно) и попытался посмотреть в его сторону, но голова же не может повернуться на 180 градусов, и единственное что он почувствовал – щекотку его шелковистых волос около виска. Они показались такими приятными… «Меня. Обнимает. Парень. – наконец осмыслил Макс и тут же покраснел до кончиков ушей. – А тем более… Диня! От него такое уж точно не ждешь.» Рядом послышалось какое-то движение. Рука Дини поднялась к груди парня и замерла в этом месте на несколько секунд. - Ты в порядке? Сердце колотится как бешеное… - удивился Денис. «Нет, черт возьми, я не в порядке! И как ему удается быть спокойным в таком положении?!» - внутренне кипит Макс и пытается натянуть одеяло на лицо. На самом деле Диня чувствовал себя не хуже Макса. Он решил отвлечь внимание парня на сердцебиение. А если бы он услышал его собственное сердцебиение, то Денис бы умер от стыда. Он не хотел оказаться близко настолько, но так уж получилось, теперь выкручивайся. А ведь он и представить не мог насколько… приятными могут быть объятия с парнем (хоть ему и сильно не хотелось это признавать…) Успокаивало хотя бы то, что он не один здесь смущен. - Я совершенно не ожидал такого от тебя. Тебе же противно... Разве ты не ненавидишь меня? – говорит Макс, пытаясь унять волнение в голосе. На самом деле каждый раз, когда Диня видит его таким слабым, видит его внутреннюю борьбу… Он узнает в Максе себя. Какое-то время назад у него был период, когда ему было очень плохо морально, но к нему так никто и не пришел, чтобы успокоить. Ни разу. Диня старался над образом угрюмого и бесчувственного волка-одиночки. Он никогда не позволял себе плакать перед кем-то, никто не должен был видеть его боль. Он знает, что это такое, и поэтому не хочет, чтобы кто-то чувствовал себя также, без поддержки, совершенно одиноким и ненужным. - За всю перенесенную боль ты заслуживаешь в сотню раз больше объятий с лучшими людьми. Гораздо больше, чем сейчас. С каждой секундой Диня краснеет все больше и прячет лицо в длинных прядях парня, за горячей шеей тоже. Вдруг, когда он поднимался выше к макушке и машинально прижался сильнее, он случайно коснулся губами его шеи. Хрупкие (на вид) плечи парня вздрогнули. Он закрывал рукой свое красное лицо, так как воспринял тот момент как поцелуй в шею, что для Дини совершенно не характерно. Макс сжал пальцы на плече так сильно, что его кисть соскользнула с него и первое, на что наткнулась – на руку Дини на его же груди. Еще одна неловкая ситуация. Не хотелось портить момент извинениями, поэтому парень быстро сжал ладонь Дини в своей, едва сдерживаясь, чтобы не впиться в нее ногтями от напряжения. Теперь отговорка «я случайно» точно не сработает. Они оба понимали это. Макс все же решил перестраховаться, повернув голову в сторону парня: - Эм, ты же не против? - Не против чего? - Ну, насчет руки… - бормочет Макс, отворачиваясь. - Если тебя это успокоит… То нет. – отвечает Дин, выравнивая голос от дрожи. «Боже, так нельзя, я так смущен!» - проносится у обоих в мыслях. Оба парня залились краской. Диня жмется щекой к спине сильнее, пытаясь себя успокоить. Макс сильнее сжимает руку. От такого напряжения начинает болеть голова, стало трудно дышать. Парень не хочет умереть от удушья и рискует, протяжно выдыхая скопившийся воздух. Сначала Диня принял это за стон и стал испуганно думать, что не так. И тут он замечает, что у него стоит. «БЛЯТЬ, НЕТ… У смущения должен быть предел!» Макс решает немного разрядить обстановку: - Жарковато, да? - Не то слово… Через пару секунд со стороны Макса слышится смешок, и Диня возмущенно спрашивает: - Ну что? - Есть одна вещь, которая мне, вроде как нравится, но я знаю, что ты уж точно не станешь ее делать. - Интересно, что после всего произошедшего еще осталось. – фыркает Диня. - Эта вещь может очень сильно меня смутить. - Вопрос откровенный: до стояка? – Диня пытается изобразить шутку в голосе. Небольшая пауза. - … да. – неуверенно выдает Макс. - … - Это не связано с сексом. Диня облегченно выдыхает. - Ну и что же это? - Ну в начале ты как-то прочитал мои мысли, так что теперь думай. х) - Это не поцелуй? «Боже…» - Нет. Ты можешь сделать это даже со спины. Всего лишь мелочь, но Мара (сокращенный вариант Мариуса) ненадолго хватило. - Это и меня «смутит»? - У каждого по-разному. - …значит что-то вроде слабого места? И заводит сильно… - думает в слух Диня. - В области головы, - подсказывает Макс, показывая на себя пальцем, пытаясь увильнуть от вопроса. – но не лица. Сначала Диня проводит рукой по волосам, удивляясь насколько приятен их аромат. - Волосы - это слабовато, я прав? – спрашивает парень. - Точно. Диня еще сотню раз продумывает свое решение, спокойно поглаживая Макса по волосам. Дыхание друга сбилось, казалось, он со страхом ждет, что решит парень. И наконец он мысленно соглашается увидеть реакцию парня на такой поворот событий. Он прижался еще сильнее и удобнее к телу, чуть приподнялся и коснулся горячим языком его уха. Макс закрыл свободной рукой себе рот, чтобы не закричать от неожиданности. Ногти неприятно впились в руку Дениса, и тот мысленно поставил отметку «угадал» возле пункта слабого места (Диня - злорадная сучка ;D). Ему становилось все интереснее, насколько хватит Макса. Он медленно проводил дорожку от раковины до мочки, немного ее покусывая. Плечи Макса то и дело вздрагивали. Диня поглаживал его ладонь пальцами. Он уже слышал сдавленные звуки где-то в горле парня. Денис на секунду оторвался от «дела» и прямо спросил: - Почему ты сдерживаешь стоны? Мы здесь одни… - ему все равно было интересно, как бы пошло это ни звучало. - Я сейчас умру… - выдавливает из себя Макс. – От стыда… Диня замечает, как он ерзает и трет колени друг о друга. - Тебе должно быть легче, ты же сам этого хотел? - Мне только хуже… - бурчит Макс. – Я не мог подумать, что ты это сделаешь… - он закрывает багровое лицо рукой, но парень и без того видит, как он возбужден. Денису не приходит ничего на ум лучше, чем увидеть униженного Макса в такой ситуации, и шепчет ему: - Я хочу слышать тебя. Если не хочешь, то я заставлю~ - !!! Впервые в жизни, сколько Макс не пытался, он не может скрыть своих чувств от него. Даже Мариус пытался использовать его СМ (Слабое Место), но даже того ненадолго хватило, ибо его это смущало больше, чем самого Макса. Больше всего Макс не хотел, чтобы именно он увидел его таким. Жалким, униженным. Униженным именно им. Но Диня продолжал, стараясь не замечать, что его это тоже дико заводит. Однако, он и это решает использовать, чтобы достичь своей цели, поэтому медленно и настойчиво трется о Макса в области паха. Макс пытается не орать так, насколько это возможно. Он старается отогнать все мысли о том, что происходит, но получается что-то вроде: «Ты не здесь, не думай о том, какой он горячий-о-боже-нет-нет-почему-он-такой-твердый-этого-нет-пожалуйста-он-ни-в-коем-случае-не-трется-о-меня…» Наконец он выдавливает из себя: «Не-т…», а потом, когда язык углубляется внутрь его уха, из него будто само собой вылетает «ммм» и «ахх». У Макса просто невероятные мурашки по коже в прямом смысле. Он пытается сдерживаться, и у него это почти получается, но тут Диня вырывает свою руку из ладони парня, забирается ей под футболку и ласкает сначала ключицы и соски на горячей вздымавшейся груди, а потом переходит ниже… Конечно, он не забыл: «Не останавливаться…» покусывая и облизывая раковину уха. С ним он почти закончил. - Диня… прекрати… - сдавленно произносит парень, в последний раз умоляя его остановиться. Денис мысленно ликует от этих слов, значит, все правильно. Но недостаточно. Будучи погруженным мыслями и ощущениями, он сам неосознанно издает протяжный стон наслаждения. Лучше бы Макс этого не слышал. От этого ему стало еще «хуже», он уже на пределе. Пытаясь подавить рвавшиеся из глотки возбужденные стоны, он всего лишь рвет их на части. - Аах… оо… мм… ххааа… нет… Диня подбирается к шее и ставит засосы, старается больше работать языком. - Аа… а-ахх… неет. Динь… ха! – стонет Макс, специально впиваясь ногтями в его руку. Когда Денис на секунду прерывается, чтобы перейти к следующему шагу, Макс ловит момент, останавливая руку: - ДИНЯ, МАТЬ ТВОЮ! Он резко вырывается из объятий и выбегает из комнаты. Макс проводит в ванной вполне немного времени, после него Диня уверенными шагами направляется туда же. Когда парень выходит, только увидев его, Макс взрывается так, что не может подобрать слов: - ТЫ! О БОЖЕ! Я… Нет! Господи… Диня только с улыбкой садится на матрас рядом с ним и приобнимает за плечо. Казалось, румянец Макса виден даже за плотно слипшимися ладонями на лице. - Да, я гребаный идиот, и я добился чего хотел. Но теперь мы оба будем хранить по ужасному секрету. Макс убирает руки от красного лица и смотрит в сторону. - Ты кретин. - С тобой только в «слабо» и играть. – ухмыляется Денис. - Я-то был уверен, что ты даже не додумаешься, даже не прикоснешься! - Ты же сам мне подсказывал. – улыбается Денис. Макс недовольно дуется, не найдя, что сказать. - Ну Боже правый… - Диня закатывает глаза и под тяжестью руки опрокидывает Макса рядом с собой на матрас и осторожно скрепляет их пальцы. - Прости меня тогда… Если это возможно. – просит Денис. Через пару секунд молчания Макс снова смущенно восклицает: - А-а-а! Блин, мне чертовски стыдно! Я ни за что не хотел показать себя таким! - Да ну? - Перед тобой тем более! Именно перед тобой я не хочу выглядеть слабым! Повисла пауза. Наконец Макс более-менее приходит в себя. Диня ловит его печальный взгляд, когда он разглядывает их скрепленные пальцы. - Мы же с тобой в одной лодке, верно? Я для него просто брат, а ты для нее просто друг… А каково их видеть рядом с кем-то другим? Тем более… - С одним и тем же человеком. – договаривает Диня, смотря в потолок. Он замечает краем глаза, что Макс вот-вот прольет слезу. Парень переворачивается на бок и задумчиво перебирает пальцами длинные каштановые пряди. - Ты чего это? – удивляется Макс, создавая смех в своем дрожащем голосе. – Неужели… успокаиваешь меня? В ответ Диня только закатывает глаза: - Разве не для этого я обнял тебя в самом начале? Макс слышит свое быстрое биение сердца. - Вот представь, - продолжает парень. – если бы я не пошел против своей воли тогда же, что было бы сейчас? Я бы уснул, так и не попробовав что-либо изменить, а ты бы продолжал плакать и перебирать воспоминания о Мариусе. Я, конечно, фантазер еще тот, но… В реальной жизни все ощущается иначе, чем в фантазиях. Макс не может поверить своим ушам. Этот парень чертовски прав несмотря на все произошедшее. Он вытирает выступившие слезы и ожидающе смотрит на Дениса. Тот заглядывает ему в глаза и говорит: - Даже ублюдкам, которые кажутся бессердечными, нужна щепотка любви и заботы, - убеждал он как парня, так и себя. – потому что ублюдками они становятся именно без этого. Макс переводил взгляд из стороны в сторону, обдумывая слова и игнорируя резкий блик накопившихся слез у края века. Тут он не выдерживает и прижимается к Дине так искренно и крепко, что тот находится некоторое время в растерянности, не зная, что сказать сейчас. - Черт… - выдыхает Макс ему в плечо. – уж о ком, а чтобы ты меня так понимал… Я никогда не мог представить… - Сколько откровений за одну ночь, да? – Диня обнимает его в ответ так чувственно как может. Парень уткнулся ему в шею, и Дин чувствует, как по ней прокатилась горячая слеза. Он смеется, потирая друга рукой по спине: - Эй, ты же не хочешь закончить на той же ноте, на какой и начали? Макс мотает головой и прижимается сильнее, пробормотав «Прости…». - Я не хочу, чтобы кто-то чувствовал себя таким же одиноким как я какое-то время назад чувствовал себя также… Постоянно. Без поддержки, понимаешь? – говорит Диня, ожидая ответа. Из-за плеча доносится всхлип, а хрупкие руки сильнее обхватывают широкую спину. Наконец Макс отстраняется, вытирая слезы и виновато улыбаясь. - Прости, я слишком эмоционален… - Скажи уже нормально, - мягко надавливает Денис. – без извинений. Через секунду парень виновато скачет взглядом с матраса на Диню. - Знаешь, я… действительно счастлив сейчас… Спасибо за такую заботу… Денис одобрительно улыбается, загребая его в охапку поближе к себе. Какое-то время они не двигаются. - Слушай, - начинает Макс. – каким бы эгоистом ты ни был… У тебя потрясающий характер. Диня открывает глаза и заинтересованно его слушает, проводя рукой по волосам парня. - Перешагнуть через то, что терпеть не можешь… ради спокойствия товарища. – уточняет Макс. После небольшой паузы Диня произносит: - Если честно… ты не подумай, что я похож на пидора, но… - Диня смущенно отводит взгляд, не в силах вынести такого напряжения. – Я никогда подумать не мог, что… это может быть так… приятно… Последнее слово он еле бормочет, но в ответ Макс умиленно смеется. - Не узнаешь, пока не попробуешь… - А еще никогда бы не подумал, - он поворачивает голову и смотрит в глубину его зеленых глаз. – что ты можешь быть… настолько милым. Мгновенно улыбка сходит с лица Макса и на щеках вспыхивает румянец. - Дурак. – бормочет он. После нескольких минут молчания Макс перекидывает руку Дине за спину и говорит, устраиваясь удобнее рядом с ним для сна. - И все же, как бы горько это ни звучало… Но вы с Никой идеально подходите друг другу. Диня лишь задумчиво убирает челку ему за ухо и спокойно отвечает: - Думаю, мне бессмысленно повторять очевидное насчет вас, да? - В смысле? – Макс смеется, а в глазах вспыхивают искры. - Вы прекрасно компенсируете недостатки друг друга. - Спасибо… - смущенно говорит Макс. Диня продолжает гладить его по голове, и замечает, как тот хитро улыбается. - Я знаю одну вещь, после которой ты «взорвешься». - И что же? – сонно бормочет Диня, прикрывая глаза. Он слышит, как парень усмехается. Тот хотел что-то спросить, но только приоткрыл рот и глаза, как ощутил парня совсем близко с собой… Макс нежно прижался к нему губами. Диня в полудрёме почти не соображал, а когда понял, что происходит, то ощутил, как руки обвивают его шею и как мурашки пробегают по коже. Макс старается быстрее отстраниться, прежде чем он придет в себя. Он выносит для себя приговор еще через секунду, устремляя взгляд в потолок: - Итак, я умру через…Три…два…один…? Он удивленно смотрит в сторону Дини, заметив только как он повернул голову в другую сторону. А тот, в свою очередь, первое, что он ощутил – что в животе зашевелилось что-то пушистое и щекотало изнутри, и что губы Макса… - Чертовски сладкие… - еле слышно бормочет Диня. - М? - Придурок. – Диня отворачивается и переворачивается на живот. Макс удивленно хлопает глазами. Вдруг он чувствует рядом горячие кончики пальцев, что еле касаются его запястья, будто случайно. Вероятно, он хотел этим сказать, что не злится, и Макс со смущенной улыбкой берет его ладонь в свою. А Диня не нашел лучше способа спрятать красное от стыда лицо, чем за подушкой, лежа на животе, в надежде что Макс не слышит, как бешено колотится его сердце.