Мое любимое "Что если?"

Знаете, какие в раннем детстве бывают воспоминания? Размытые, обрывочные, но в то же время яркие - отпечатываются в сознании на всю жизнь, и ты несешь их с собой всегда, пусть даже и не вспоминаешь про картины из детства. Самое раннее свое воспоминание Лина получила в два или три года - какой-то из диких драконов сжег соседнюю деревню, и Лина, будучи все еще несмышленым ребенком, запомнила огонь в ночи, и крики, и дым, и хлопья пепла с небес. Не самое счастливое первое впечатление от мира, конечно, но не нам их выбирать. Второе воспоминание было куда оптимистичней. Лина помнила, как стояла босыми ногами на какой-то опушке в лесу - а вокруг сотни, тысячи маленьких светлячков, сверкающих разными цветами, мигающими в ночи. Она все пыталась поймать их, коснуться хотя бы одного, но замерзшие ноги плохо слушались, и Лина ловила в клетку из ладошек только воздух. Потом были и другие ранние воспоминания - множество их, и постепенно они перешли в осознанность и понимание, но эти два - самые важные. Эти два она несет не в памяти - в сердце. Лина не спеша оборачивается. Она уже знает, кого увидит. Того, кто должен бы желать разрушения мира, но не раз спасал его. Таинственного священника. Самого сильного (умного, хитрого и прочее) мазоку. Драконоубийцу похлеще нее самой. Кселлоса Металлиума. Она хочет спросить, зачем Кселлос пришел на этот раз. Нет, ей нужно бы спросить это, а хочет-то она узнать, какого черта он пропал тогда опять, без предупреждения, и какого черта также появился. Хочет узнать зачем. Волшебница уже набирает в легкие воздух, чтобы отпустить какую-нибудь едкую шуточку про то, что никогда не приходит к ней без цели, или хотя бы без повода. Не навестит старого друга просто так. А вот никакие они не друзья. Союзниками были когда-то, как были и по разные стороны баррикад в свое время. Но разве все, через что они прошли вместе, делает их друзьями? Нет? А чем тогда делает? Лина сдается, она не знает ответа на этот вопрос. Вот только выяснять отношения с Кселлосом ей совсем не хочется. Пусть уж будет что есть. Лина хочет хотя бы поприветствовать Ксела - она ведь девушка вежливая. Иногда. Хочет - и не может. Набирает воздух и шевелит губами, но из горла не вырывается ни звука. Она пытается еще раз. Еще раз. Ничего. Лина сжимает кулаки, она не понимает, что происходит, не понимает, почему. Она хмурится, но ей самую малость хочется плакать, ведь сегодня ее подвел даже собственный голос. Просто нечестно. Кселлос смотрит на нее с удивлением. "Вы в порядке, госпожа Лина?" Она машинально кивает. Просто по привычке. А потом сразу мотает головой из стороны в сторону, будто опомнившись. Ничего с ней не в порядке. Она даже говорить не может, "в порядке" здесь и близко не стояло. Кселлос смотрит на нее спокойно, но внимательно. Где-то даже с заботой. Где-то даже с пониманием. И не задает никаких вопросов. Как же Лина ему сейчас за это благодарна. Кселлос неожиданно берет ее руки в свои и Лина с удивлением переводит на него взгляд, но тот только молча раскрывает ее ладони. Оказывается, она так сильно сжимала кулаки, что внимательный мазоку заметил выступившие капли крови. Какой заботливый. Иногда Лине снилось, что она сидит рядом с Кселлосом, и просто слушает его - истории из его прошлого, планы на будущее; все, что для остальных - просто "секрет". А потом она просыпалась. И совершенно ясно осознавала, что никогда такого не будет. Никогда Кселлос не позовет ее наблюдать за дикими драконами с горного ущелья, никогда не даст Лине прозвища, которое отражало бы его к ней отношение, никогда не разбудит ее, чтобы прервать очередной ночной кошмар. Никогда. Он всегда был таким, вечно в своей броне из "никогда". Подумать только, он до сих пор зовет ее "госпожой Линой". После всего, что они пережили вместе. Тут уж не расстояние вытянутой руки даже, это добрые десять шагов. Почему не подходит ближе? Не хочет? Боится? Он давно уже был ее дурацкими светлячками. Она бежала за ним, а он растворялся в воздухе, будто его и не было никогда. Пропадал на месяцы, годы. А потом появлялся как ни в чем не бывало. Со своими улыбочками и секретами. Иногда Лине хотелось просто порвать его на части. Ну честно, насколько ее жизнь была бы легче, если бы не Металлиум? Он ведь воплощение хаоса. А в Лине и самой этого достаточно. Лина практически не думает о Кселлосе пока его нет рядом. Зачем? Ее мысли все равно тогда пойдут по кругу, словно заключенные в узком тюремном дворике. А кому хочется превращать свое сознание в тюрьму? Нет, Лине нужен простор. Ей нужен ветер, ласково треплющий волосы, пока она стоит на краю обрыва. Ей нужна свобода, а в присутствии Кселлоса Лина почти физически ощущает нитки вокруг своих запястий, уже знает, как искусно он умеет за них дергать. Она, конечно, гениальная волшебница и просто одна из умнейших людей своего мира, но этого не достаточно. Никогда не будет достаточно - их разделяют тысячи и тысячи лет опыта и знаний. А Лина так не любит смотреть снизу-вверх. Каждый ее вздох - еще один шаг на пути к смерти. А этому нахалу даже дышать необязательно. Маги, конечно, живут дольше обычных людей, и Лина, не даром величайшая волшебница, непременно найдет способ продлить себе жизнь еще на столетие-другое. Но что такое лишние сто лет? Для него, который помнит еще самую первую войну. Как бы ни была Инверс сильна и могущественна, они просто разные плоскости в пространстве. Которые пересекаются на линии "(взаимная) выгода". Не слишком-то романтично, правда? Ничего романтичного здесь и правда нет. Только заледеневшие ноги все также бегут за разноцветными огоньками. Лина смотрит на него - взглядом долгим и пронзительным, все пытается заглянуть внутрь. А Кселлос все также спокойно встречает ее взгляд своим. Знает, что никому не дано читать его, как открытую книгу. И все же что-то важное происходит сейчас, они оба это чувствуют. Неужели для того, чтобы выйти на какой-то новый уровень понимания достаточно просто вместе помолчать? Сколько времени так прошло? Сколько они сказали друг другу, не говоря ни слова? Может, они даже ближе чем друзья. Может, и сами знают это где-то глубоко в душе. Глубоко внутри они уже все поняли. Или почти все. Лина наконец улыбается. Кселлос в удивлении чуть склоняет голову в сторону. Не понимает или делает вид что не понимает? А Лина только улыбается. Не скрывает своего торжества. И усталости. Зато она победила. Фигуры еще не сдвинулись с шахматной доски, но она уже победила. Что бы она для него ни значила. Кем бы она для него ни была. Все изменится, стоит ей навсегда покинуть этот мир. Ее вечная битва завершится. Огонь погаснет и утихнут крики, светлячки разлетятся в разные стороны, а она наконец найдет покой. Но только не он. Перед ним будет лежать подарок - вечность, сияющая, словно новенькая. Обернутая в сожаление и с ленточкой отчаяния сбоку. И у него будет предостаточно времени, чтобы обдумать все, что он сделал. Чего не сделал. Снова и снова. И опять. По кругу. Слишком много времени. Чем же он будет занимать себя без нее? Лина улыбается. Может, оно и к лучшему, что ей не удалось произнести ни слова. Зачем им это, когда все слова сказаны. Или по крайней мере подразумеваются. Что-то успокоилось в ее душе, что-то прежде тревожное и надрывное, не дающее сомкнуть ночью глаз. Лина улыбается, и в ее глазах новоприобретенная мудрость. Что же ты будешь делать, когда меня не станет? Она шепчет одними губами. Смотрит на Кселлоса. Озадаченного. Все еще не понимает. Поймет. У него будет для этого слишком много времени. Она улыбается, потому что знает - она останется сиять звездой где-то высоко в небесах. Она не боится. Она будет принята и понята. Она будет дома. Чего же здесь бояться?.. Она станет далеким огоньком в вышине. И светлячкам никогда до нее не добраться больше.