Кровавые слёзы

      «Уж и не вспомнить мне те времена, когда я еще могла видеть сияние звезд. Как же я скучаю по ним, скучаю по ночному небу, по ярко-изумрудному цвету травы при освещении пламени. Уж не могу вспомнить всю прелесть роз и полевых цветов, которые я рвала на части, не могла тогда оценить я всю прелесть, насладиться тем мгновением прекрасного. Если бы я могла вновь увидеть все эти яркие цвета, почуять аромат крови. Да…тогда я охотилась на людей в кромке ночи. Я убивала безжалостно, желая почуять на своем языке сладкий, с металлическим привкусом, глоток крови. Этот алый цвет я просто обожала, он заставлял мое тело встрепенуться, насладиться, как гемоглобин растекается по моим внутренностям, по моим жилам, заставляя тело вновь почувствовать себя живым. Темные улицы Лондона манили своими вкусными блюдами в виде беззащитных людей и детей. Как же вкусны были дети… эта молодая кровь была просто волшебным снадобьем для вампира. Мне нравились тогда балы, любила эту музыку, которую играли будто бы лишь для меня одной, а кругом, словно готовое мясо на вертеле, кружили в своих танцах разные аристократы. Их кровь отличалась от крови простолюдинов. Она была куда слаще, практически деликатес. Да и умирали они более красиво, чем остальные. А какие же были галантные смертные, желающие со мной закружиться в безумии, забыться в мире, и, наконец, умереть от моих острых клыков. Возможно, я бы и продолжала всегда жить такой беззаботной, вечной жизнью, если бы тогда не встретила тебя. Тогда я поняла – это не жизнь, а лишь жалкое подобие на нее, которое погрязло в грязи и похоти. Я никогда не забуду твоего доброго, невинного взгляда, твоих глаз, подобных на сияние дневного неба, которого я не видела уже несколько веков. Ты не смотрел на меня, как остальные, с целью насладиться моим женским телом. Твоя нежная улыбка будто погрузила меня в другой мир, более прекрасный и яркий. Вокруг мне уже не было дела ни до музыки, ни до светских речей. Я не знала, что это было, не знала, что это такое и как могло случиться. Твой голос был мягок и нежен, а сам ты был собой, такой непринужденный и милый, не то, что другие мужчины, любящие натягивать маски приличия. По правде, я не хотела говорить с тобой, но я была так рада слышать каждое слово, лицезреть каждое моновение твоих губ. Они были красивее, чем музыка, играющая кругом. Помню каждое твое слово, каждую реплику и фразу. Я будто бы по-другому взглянула тогда на мир: он стал прекраснее. Я не замечала ранее всю прелесть звезд и луны, цветов, растущих кругом. Ты мне твердил, «жизнь прекрасна». Открыл мою проклятую душу и ворвался в нее, глубоко поселившись. Заставил посмотреть на мир глазами человека, вновь ценить жизнь. Твои губы были горячее раскаленного железа, но такие приятные и сладкие. Рядом с тобой, я будто чувствовала, что вновь живу, что мое ледяное мертвое сердце вновь ожило, воскресло. Снова думала, что жива, чувствовала, дышала, как тогда, несколько веков назад. Впервые мне захотелось стать человеком, чувствовать то же, что и ты. Но…я боялась сказать тебе правду, боялась, что ты отвернешься от меня и бросишь, либо вобьешь кол в сердце и уйдешь с такой же доброй и умиротворённой, чистой улыбкой. Но ты этого не сделал… Ты понял меня, поверил мне, не переставал любить. Тогда впервые по щекам у меня потекли слезы. Именно слезы, за столько веков! Они были теплые, хотя я сама была холодна. Мы скрывались, а страх не покидал мое тело, ведь если Древние прознают, они убьют тебя. Я твердила тебе, пыталась отогнать, но ты не слушал и все же был со мной. «Мне все равно. Моя жизнь не имеет смысла, если в ней нет тебя. Уж лучше я умру, но буду любить тебя и видеть всегда, всю мою короткую жизнь», так ты сказал. Казалось, счастье от того, что мы провели вместе несколько лет, не было предела. Но все же наше безграничное счастье было не долгим. Моя рука отчаянно тянулась к твоей, желая схватить и убежать вместе с тобой куда глаза глядят. Я почуяла острый серебряный клинок у моего горла, который вот-вот должен разрезать мою плоть. Тело замерло само по себе, да и ты замер, перестав сопротивляться. Я отчаянно кричала, но ты все пропустил мимо ушей, а все ради того, чтобы я продолжала жить. Ты подарил мне жизнь, которая не имеет смысла без тебя, подарил жизнь той, которая итак прожила столько лет. Гулкий смех этих тварей выбивали меня из колеи. Так я не плакала даже при жизни. Уж лучше бы я умерла, чем смотрела на то, как тебя обратили в бесчувственную статую. Как тебя убили… Они будто услышали мою волю, и тогда я перестала видеть все вокруг. Я не видела ни их, ни тебя, ни что-либо вокруг. Мои глаза будто застилала непроглядная тьма. Так небо прокляло любовь… а слезы мои превратились в кровь. Больше я не могла плакать, не могла видеть. А жила я лишь воспоминаниями о тебе. Мое теплое сердце, пусть и мертвое, вновь затвердело и разбилось на маленькие кусочки. Я кричала, ревела, билась, но все было попусту. Ты больше не оживешь, не станешь прежним человеком, камень не треснет. Мне пришлось жить, не видя сияния звезд и луны, не чуя аромат цветов, отказавшись от всего, только лишь ради тебя. Ведь ты ценой собственной жизни, подарил ее мне. Лучше бы я одна тогда несла это бремя. Лучше бы я…» - с белоснежной щеки скатилась одинокая кровавая слеза, жемчужиной упав на землю. Подол белого шифонового платья шлейфом развивал ветер.       Полуобнаженные ноги медленно ступали по мягкой траве, щекотящей пятки. Холодный морской бриз со стороны обрыва ударил в лицо девушке, развивая ее черные, как ночь волосы. Звезды сияли ярко, небо было будто волшебным, переливалось сиянием. Но она этого увидеть уже не могла. Она все ближе и ближе шла к обрыву, направляясь к одинокой статуе молодого юноши. Его глаза выражали такую боль, такую печаль… Он будто бы был живой. Дотронувшись до плеча статуи, девушка осторожно забралась к нему, взяв каменную руку в свои маленькие, ледяные ручонки. С жемчужно-белого перламутрового глаза упала ярко-алая слеза, разбившись на несколько маленьких капель при встрече со скалой. Осторожно, мягко ощупала его шею, затем перебралась руками к щекам, положив руки на них. Тихонько светало. - Я увижу мир твоими глазами… ведь я так давно мечтала об этом. Ты заставил меня почувствовать себя вновь живой. Ты подарил жизнь той, которая была мертва уже долгое время, - ее голос звучал прерывистым, дрожащим, - Я…я люблю тебя. Алые губы растянулись в нежной, грустной улыбке. Медленно, девушка дотронулась губами до каменных губ статуи. Сильный порыв ветра развеял ее длинные волосы. Отстранившись, она взяла его за руку, застывшую десятки лет назад. - Мы будем вместе…всегда. И встретим рассвет вместе, как и хотели. Первые лучи солнца осветили кроны деревьев, перебираясь выше. Все больше лучей появлялось из-за горизонта, освещая все на своем пути. Вампир, полюбивший человека, стал рассыпаться алыми, горящими лепестками. А на лице навсегда застыла мягкая грустная улыбка, в одно мгновение рассыпавшаяся в прах.