Boomerang

      Он шел к Такашиме целенаправленно. Вернее даже будет сказать, пер как танк с бутылкой дорогого красного вина наперевес. Его волновала лишь та квартира на седьмом этаже, из которой в прошлый раз так удачно свалился ему же в руки его собственный чемодан с кое-как набитыми в него его собственными вещами. Ни факт, что на улице два часа ночи, ни неблагополучный неосвещенный район, ни этот назойливый холодный дождь ни коим разом не колыхали Широяму. Он был готов ко всему.       В данном случае «ко всему» означало вооруженность на все 100% и все девять кошачьих жизней заранее. Он приготовил свою голову, потому что та самая бутылка, которую он нес с собой могла преспокойно прилететь прямо по черепной коробке. Он приготовил свои мускулистые руки, чтобы в случае драки достойно противостоять сопернику. Он приготовил свои уши, потому что ярости и потокам известных маршрутов и проклятий не будет числа. Он приготовил свою задницу. Потому что он слишком хорошо знал Такашиму.       Дорога в другой конец города черт знаем каким образом сквозь дождевой обвал да без зонта, неработающий лифт и подножка в виде пробегавшей черной кошки наконец были преодолены, и вот она та самая дверь, из которой и выпрыгивал чемодан. А, нет, не она. Сменил. Но важнее была, ежу понятно, не дверь, а то, что (вернее, кто) находилось за ней.       Звонок.       Молчание. Широяма наклонился к замку и прислушался. Уши, готовые к брани уловили тихий шум воды где-то в районе ванной. На это он лишь усмехнулся сам себе и нажал на кнопку звонка еще раз. А затем еще раз. И еще, и еще, до тех пор, пока этот плеск не превратился в как минимум недовольное бормотание, а затем и резкий щелчок дверного замка.       Такашима появился на пороге в черных домашних брюках, огромной белой футболке, наспех натянутых на еще мокрое тело и с нескрываемым отвращением на лице. Широяма же, будто бы пьяный, поднял руку с вином к дверному косяку, облокотился на него и нагло уставился на хозяина квартиры.       — Я, кажется, ясно дал понять, что тебе следует исчезнуть.       — А если я тупой и совершенно ничего не понимаю?       — Ты не настолько тупой. Убирайся.       — Убраться? — он еще более нагло усмехнулся. — Где? В зале, на кухне, может быть, в спальне? Вам сухую или влажную уборку? Ты так и не завел горничную? Удивляете, Такашима-сан, удивляете. На эти слова хозяин дома молча рванул закрыть дверь, но она лишь с грохотом ударилась о локоть и колено Широямы. Такашиме не оставалось ничего, кроме как закатить глаза и с достоинством принять вызов.       — Какого черта ты пришел?       — Я заблудился.       — Не убедил.       — Потерял ключи от дома.       — Тем более не убедил.       — Продаю пылесосы «Кирби».       — Не беси.       — Буду.       На лице Широямы сверкала ухмылка, а кончик языка уже ощущал горько-сладкий вкус предстоящей схватки. Сильная рука схватила его за шкирку и рывком затащила в квартиру, тут же закрывая несчастную дверь. Бутылка беззвучно упала на ковролин, затылок почуял жесткость стен, а чуть выше груди впечаталась большая твердая ладонь Такашимы.       — Повторяю вопрос. — Он пытался давить еще и взглядом. — Какого черта тебе надо?       — Тебя, — ответил Широяма совершенно невозмутимо и глядя противнику прямо в глаза. Эти карие глазищи напротив были в бешенстве.       — Вон отсюда.       — Ты только что сам меня впустил, а теперь гонишь? Нехорошо…       Он едва ли не засмеялся, но в тот же момент по щеке хлестнула звонкая пощечина. Вызов принят. В ответ на это Широяма замахнулся и со всей силы вцепился ногтями в воротник и затылок Такашимы. Завязалась драка. Два хищника вступили в борьбу. В ход шли зубы, руки, ноги, ногти, даже языки. Из коридора мужчины как-то резко и едва заметно даже для самих себя переместились в спальню, где камнями рухнули на уже разложенную постель. Мокрая рубашка Юу была безжалостно разодрана и отброшена куда подальше вместе с футболкой хозяина квартиры. Подтянутое тело Такашима терзал укусами, оставляя после себя засосы и кровоподтеки. Ни одна гребаная клеточка кожи не была оставлена без внимания и тщательно опробована на вкус. Избегал он только губ и не давал Широяме коснуться их ни коим образом. Это значило его окончательное поражение. Сопроводительные стоны драки резко повысились, оставшаяся одежда полетела на пол. Сладкая боль от покусывания соска и близость холодного от душа мокрого возбужденного тела заставляла Юу постанывать и извиваться в этих вожделенных руках. Он присогнул колено и издевательски надавил им на эрегированный член Такашимы, чем вызвал у него грозный и мучительный рык.       — Мерзавец… — рявкнул он и резко развел ноги соперника в стороны, на что тот не то что не стал сопротивляться, сам раздвинул их пошире. Такашиму это взбесило и распалило еще больше. Особо не церемонясь с подготовкой и без того затр… опытного тела, он набросился на незваного гостя и резким движением проник внутрь. Маленькую комнату наполнил сначала сдавленный вскрик, а затем громкий, красивый стон. От ощущения заполненности желанной плотью после перерыва в почти три месяца Широяме сорвало крышу. Койю самозабвенно его трахал. Откровенно драл, будто хищное животное, заставляя стонать еще громче, протяжнее, выводил на крик. Юу без особого труда поймал этот совершенно дикий темп и начал самостоятельно насаживаться на член любовника, попутно кусая его за мочку уха и оставляя засосы в области шеи. Каждый раз, когда одним из грубых толчков Такашима попадал по простате, он начинал извиваться еще больше, царапать сильную спину партнера и орать от невообразимого удовольствия. Едва финальный крик вырвался из его груди и животы мужчин оказались щедро запачканы семенем Юу, Койю буквально тут же с рыком излился внутрь него приятным теплом.       Минуты две они лежали друг на друге, шумно восстанавливая дыхание. Издавать какие-либо еще звуки у них не было ни сил, ни желания.       — Ну ты и мерзавец… — горько усмехнулся Такашима, перевернувшись на спину. Широяма тут же вплотную лег к нему.       — Я тебе нравлюсь. — Утверждение.       — Ни капли. — Он улыбнулся и закинул руки за голову. Широяма тут же положил голову ему на грудь и обнял с откровенным кокетством движений.       — Ты скучал.       — Спи уже, — парировал Койю, с трудом удерживаясь, чтобы не приобнять это наглое существо. Юу же в очередной раз победно улыбнулся самому себе и расслабленно прикрыл глаза. Он точно знал, что чемодан с его вещами, заботливо упакованный заранее, завтра утром ненавязчиво перекочует обратно в эту крошечную квартиру на седьмом этаже.