An awful curse

Дерек не часто имел дело с чем-то, связанным с больницами. И ему уж точно не доводилось просыпаться там прежде. Айзек спит на стуле, и положение его шеи заставляет Дерека сочувственно поморщиться. – Айзек, - зовет Дерек. Айзек всхрапывает и немедленно просыпается. – Ты… – Где Стайлз? – Стайлз? – переспрашивает Айзек. Господи. Будто они знают кого-то другого с таким же дурацким именем. Дерек отсоединяет капельницу, выдергивает пластиковую трубку из носа. Это неприятно. Стоять получается не очень ровно – его ноги трясутся от долгого лежания. – Где Стайлз? – он повторяет вопрос. Айзек встает, хрустит шеей и указывает на дверь: – Вниз по коридору, палата 304. Ты?.. Дерек его успешно игнорирует. На двери в ванную висит тонкий халат, и Дерек надевает его, прежде чем покинуть палату. 304 палата – это четвертая дверь слева вниз по коридору. Дерек находит ее отчасти взглядом, отчасти обонянием. Он слышит сердцебиение Стайлза: постоянное, сильное. Скотт спит, наклонившись к кровати, и его поза еще хуже, чем была у Айзека. Дерек трясет его, и МакКолл моргает, не веря своим глазам. – Он, - пытается спросить Дерек. – Он же… Стайлз резко вскидывается на кровати, и в его широко распахнутых глазах читается паника. – Дерек, – произносит он одними губами. Дерек не позволяет ему закончить мысль: он просто забирается на узкую больничную кровать и берет лицо Стайлза в ладони. – Стайлз. Стайлз. Все хорошо. Ты проснулся. Ты больше не спишь. Стайлз смотрит на него с облегчением, смущением, неуверенностью. – Первым, что я сказал тебе, было: «Это частная собственность», - говорит Дерек. – Да, - отвечает Стайлз хриплым голосом. – Я помню. – Это реальность, - с нажимом произносит Дерек. – Это реальность, - эхом откликается Стайлз. Дерек прислоняется лбом ко лбу Стайлза, и они остаются в таком положении, просто дыша с закрытыми глазами, пока Скотт не нарушает тишину: – Что, черт возьми, происходит? Стайлз смотрит тупую рекламу по ТВ, когда внезапно будто каменеет: – Как мы познакомились? – Что? – спрашивает Дерек. – Что ты имеешь в виду? Мы… – он запинается. У него нет ответа. – Ты тоже не помнишь, - констатирует Стайлз. Дерек помнит много вещей, но некоторые из них туманные, нечеткие. – Как умерли твои родители?– Дерек качает головой – провал в памяти. – Лора? Не думаю, что ты когда-либо рассказывал мне об этом. Дерек ощущает их нехватку как открытую, болезненную рану, но ответ не приходит. – Я помню, как умерла моя мать, но совершенно не помню второй год старшей школы. Честно говоря, большую часть старшей школы. Я пошел на выпускной? Ты был там? Стайлз выключает телевизор, встает и идет на кухню, не поднимая глаз на Дерека. Дерек идет за ним, берет за руку и заставляет посмотреть в глаза: – Что происходит? Стайлз выскальзывает из его рук и движется прочь, к кухонному столу. – Здесь что-то не так. Скажи, что тоже чувствуешь это, - просит он. Двадцать минут назад Дерек даже не задумывался о чем-то, кроме того, что нужно вытащить пару стейков из морозильника, но теперь. Дерек кивает. Стайлз склоняется над столешницей с явным облегчением. Стайлзу семнадцать. Семнадцать. Они только-только отпраздновали двадцать третий день рождения Стайлза на прошлой неделе. Дерек подарил ему торт в форме крестокрыла и праздничный шарик с изображением динозавра. Женщина в магазине странно на него посмотрела, когда он сказал, что это для его парня. Стайлз смеялся, когда Дерек сказал ему об этом: – Ох, чувак, выставить себя педофилом – это как половина подарка, это прекрасно. Мелисса Макколл не любила Дерека и не доверяла ему, и любит и доверяет ему еще меньше теперь, когда она выволокла его из постели подростка. Любая другая медсестра бы вызвала полицию, поэтому Дерек благодарен ей за то, что она просто выгнала его из комнаты. – Я понимаю, что вы прошли через травмирующие события вместе, - говорит она, - Но вы должны понимать, как это выглядит для людей, которые не осведомлены об, эм, обстоятельствах. Дерек смотрит в сторону больничного коридора, не на нее. Мисс Макколл убирает прядь волос со лба и делает глубокий вдох. Она говорит: – Ты должен помнить, что он все еще просто ребенок, ладно? Мисс Макколл смотрит на него, и это тот же жесткий настороженный взгляд, которым его одаривает Скотт все это чертово время. – Это больше не повторится, – говорит Дерек. – Дорогой, я дома, - говорит Стайлз. Он делает так часто, и это перестало быть милым годами ранее, но Дерек до сих пор не сказал ему об этом. Дерек говорит ему: – У нас есть пицца из морозилки, я не в настроении готовить. – Я не против, - отвечает Стайлз. Он приближается к Дереку сзади и запечатлевает шумный чмок на его шее. Он роняет ключи на стойку справа от Дерека, пытающегося освободить пиццу из обертки. – Оставляй их в двери и дальше, и когда-нибудь убийца с топором просто зайдет и убьет нас. Стайлз протягивает руку и хватает замороженную пепперони с пиццы. – Не делай так, - возмущается Дерек. Стайлз невинно улыбается. Дерек неловко мнется в холле, избегая Скотта, шерифа и персонал больницы, когда появляется Бойд с чашкой ужасного кофе и газетой. В каком-то смысле Дерек помнит драку, из-за которой они здесь оказались, но это было давно. Детали размыты. Он не знает, что произошло, когда Стайлз потерял сознание и когда он последовал за ним. – Вы упали, Эрика вырвала ведьме глотку, но никто из вас не проснулся, - говорит Бойд. – Мы не знали, что делать. Дитон сказал привезти вас сюда. – Все хорошо, - говорит Дерек. – Вы всё сделали правильно. – Прошло три месяца, - Бойд указывает на дату в газете как в доказательство. Дерек ощущает шершавость, когда проводит рукой по лицу, но у него нет бороды. Они регулярно брили Питера: медсестры клиники в Бикон Хиллс. Стригли его. Это стандартные мероприятия. Дерек всегда считал это жутким, но по достоинству оценил эти процедуры сейчас. Стайлз вскидывает кулак в воздух, почти сбрасывая свой лэптоп с подлокотника кресла: – Ха, ты абсолютно не прав: он поскользнулся и ударился головой во время снежной бури. Он не умер от сердечного приступа. Я был прав, а ты нет. – Ладно, ты победил, - говорит Дерек. – Хорошо, что ты красавчик, - смеется Стайлз. Стайлз смотрит на него, царапая пластырь на тыльной стороне ладони. Он говорит: – Я слышал, ты был прямо как Нео в Матрице. – Нет, - говорит Дерек. Что бы Айзек ему ни рассказал, это было явно более впечатляющим, чем на самом деле. – Крутой, как всегда, - закатывает глаза Стайлз Волосы Стайлза не очень длинные, но все равно длиннее, чем обычно, и Дерек не может перестать смотреть на них. Они выглядят неправильно. – Медсестры, посчитали, хм, что так симпатичнее. Мне не нравится, - говорит Стайлз, дергая прядь за ухом. – Я могу… – начинает Дерек и одергивает себя, вспоминая, что у него нет ножниц. – Боже, это странно. Это так лажово, - шумно выдыхает Стайлз. Это правда так. Дереку очень хочется протянуть руку и коснуться Стайлза. Давние привычки выглядят теперь неуместно. – Я не знаю, что делать с тобой, - говорит Стайлз. – С вами обоими на самом деле, знаешь, с тем парнем, который пытался убить Лидию, и тем, кто внес меня в свою членскую карточку Costco. Дерек делает вдох и старается не задумываться ни о чем: – Это было заклятие, это не было реальностью, - говорит он. – Думаешь, я не знаю этого? – вскрикивает Стайлз. – Черт, мне все еще нужно закончить школу. Стайлз был в восторге, после того как получил степень бакалавра: он провел часы, подпрыгивая на пятках и крича «Magna cum laude, сучки!» всем, кто стал бы слушать. Когда Дерек сказал: – Что ж, кто-то в этой семье должен быть хорош хоть в чем-то. Стайлз покосился на него и сказал: – Ты хорош во многих вещах, - а потом его вырвало на обувь Дерека. – Ты произносил речь на выпускном в прошлый раз. Ты справишься, - заверяет Дерек. – Чудесно, - криво улыбается Стайлз. – Теперь я должен дорасти до себя. – Понятия не имею, о чем ты. – Когда дело касается нондетерминизма, я и сам не знаю, о чем говорю, - Стайлз закатывает глаза и указывает на книгу у себя на коленях. – Но я должен получить как минимум 87 на этом тесте. Если у него будут только пятерки в этом семестре, то он получит новые шины для Джипа. Идея шерифа. Которая, кстати, оказалась неожиданно удачной. – Хорошо, - вздыхает Дерек. – Расскажи мне о… – он смотрит на нацарапанные куриной лапой заметки, - Теореме Кука-Левина. Мисс МакКолл заходит во время обхода и не выглядит удивленной, замечая Дерека. Она просто записывает показатели Стайлза на лист бумаги. – Мы можем прогуляться? – спрашивает Стайлз, нервно ее разглядывая. – Я не хочу заработать тромбоз глубоких вен или что-то подобное. – Хорошо, - говорит та, закатывая глаза. – Но если что – это была ваша идея. Стайлз делает свои первые шаги как Бэмби на льду, но быстро справляется. Он всегда был сильнее, чем выглядит. – Раньше я думал почти постоянно: «Почему мне так везет?», - произносит Стайлз спустя некоторое время, смотря куда угодно, но не на Дерека. – Я не думал, что ответ будет: «Из-за злой ведьмы». – Никто и не думает о злых ведьмах, - говорит Дерек безэмоционально. Это в любом случае не смешно. – Ты – это лучшее, что со мной когда-либо случалось, - неожиданно произносит Стайлз – Я не… Стайлз ждет, пока он закончит, но Дерек совсем не уверен, что он хочет сказать. Стайлз говорит не о Дереке – не о Дереке, который лежал в палате главного госпиталя Бикон Хиллс, не об альфе. Человек, о котором он говорит, не был оборотнем, не провел большую часть своей взрослой жизни, принимая неправильные решения. – Я не лучшее, что случалось с кем-либо, - говорит Дерек. Стайлз смотрит на него, подсчитывая что-то в уме. Он говорит: – Нет, думаю, нет. – Они не были… – Дерек начинает, не знает, как закончить, заканчивает бормоча: – Мы – не они. - Да, - говорит Стайлз. Дерек знает этот голос: обычно он протягивал руки и сгребал Стайлза в объятия. Но. Семнадцать. В этом нет никакого чертового смысла. – Может быть, мы должны попытаться... забыть, - говорит Дерек. – Мы должны забыть. Стайлз останавливается, смотрит вниз, шаркает ногой по больничному линолеуму, и у Дерека больше нет никакого права расшифровывать эти жесты. – Возможно, - говорит Стайлз. Стайлз обычно замечает, если переставляет слова или говорит что-то не совсем правильное. «Месяц» вместо «года», «тигр» вместо «льва», «нога» вместо «ботинка» – это мелочи. Чаще всего Дерек не замечает этого, но Стайлз расстраивается. И есть вещи, которые делают ситуацию еще хуже: стресс, кофеин, недостаток сна. Он делает четыре попытки объяснить проблемы со сборкой оборудования на работе, прежде чем сдаться: – К черту, в конечном итоге это не имеет значения, - бормочет он себе под нос. – Ненавижу свои тупые поврежденные мозги. Дерек не особо обращает внимание, но говорит: – Мне нравятся твои поврежденные мозги. Стайлз не всегда последовательный, но он никогда не бывает скучным. Дереку нравится это, всегда нравилось, и ему казалось, Стайлз знает об этом. Стайлз замирает с открытым ртом. – Ты… – начинает он. – Я что? – Ничего, забей. Но его лицо светлеет и на щеках проступает румянец. Это, очевидно, имеет значение. Они проводят ряд тестов и анализов на Дереке и Стайлзе. Доктора не знают, что с ними было не так, и не знают, что стало правильным теперь. Полгорода заглядывает к ним по той или иной причине: стая Дерека, большая часть полицейского участка, Лидия, команда по лакроссу в полном составе. Нескончаемая череда людей, которые беспокоятся, которые приносят цветы и запеканки. – Эллисон? – спрашивает Стайлз, глядя на Скотта. – Она дома. У нее стрептококк. Я был у нее пару раз, но мы подумали, что приводить ее сюда – плохая идея. Стайлз делает сочувствующее выражение лица: – У меня было это пару лет назад – это отстой. Стайлз был несчастен на протяжении всего времени болезни. Ему не нравилось быть одному, но его кожа была гиперчувствительной, и он не хотел, чтобы Дерек к нему прикасался. Всю неделю Дерек только и делал, что говорил: «Все образуется, тебе нужно отдохнуть. Я принесу тебе еще имбирного эля», и пытался не касаться лица Стайлза, и плеч, и затылка. Это было сложно для них обоих. Скотт выглядит смущенным: – У тебя никогда не было стрептококкового горла. – Ты прав, - говорит Стайлз, не смотря на Дерека. – Игнорируй меня, я не знаю, о чем думаю… – Как это у тебя никогда не было простуды? – Стайлз встряхивает градусник. – Как такое вообще возможно? – Я не знаю, - голос Дерека звучит странно. – Я не помню ни единого раза, даже когда я был ребенком. – Что ж, - говорит Стайлз. – Я приготовлю тебе куриный суп с лапшой по семейному рецепту. Семейный рецепт плюс капуста. Капуста полезна. Ты должен есть больше капусты. Их выписывают из больницы утром, и Стайлз смотрит на Дерека так, будто хочет что-то сказать, но позволяет отцу молча усадить себя на заднее сидение патрульной машины. Эрика приезжает за Дереком на Lexus SUV, который он не узнает. – Скучал по мне? – спрашивает она. Они не жили в полностью изолированном пузыре – у них были друзья. Стайлз ходил на вечеринки гиков по средам, Дерек ходил на счастливые часы с коллегами, но они жили вдали от школьных друзей Стайлза, стаи Дерека. Стайлз немного помнил Лидию, Скотта – немного меньше. Любой, кто заставил бы их заподозрить что-то, был стерт из их памяти. Чтобы скучать по ней, Дерек должен был хотя бы знать о ее существовании. В любом случае, ему ее не хватало. – Да, - говорит он. – Хорошо. Потому что я очень скучала. Она лопает пузырь жвачки и ухмыляется, и это первый раз, когда Дерек радуется, что проснулся. – Ты улыбаешься. Это меня пугает, - заявляет Эрика. – Я привык к этому, - говорит Дерек, хмурясь. – Вот это Альфа, которого я знаю! – смеется она. – Ты не обязан говорить это каждый раз. Это выглядит так, будто ты считаешь, что обязан, - говорит Дерек. – Я не знаю, это привычка. – Странная привычка. – Хорошо, подловил, - Стайлз пожимает плечами. – Как-то раз я накричал на маму перед уходом из больницы и проснулся посреди ночи в ужасе, что это будут последние слова, которые я ей сказал. Так что я заставил отца везти меня в больницу где-то в три ночи, чтобы я смог увидеть ее. Что, если меня собьет автобус? Что, если последней вещью, которую я скажу тебе, будет, я не знаю, «принеси еще льда»? Это было бы отстойно, чувак. У Дерека есть квартира. Он приходит домой и находит там аккуратную стопку продуктовых каталогов, кучу спама, счета за воду и электричество – все отмеченные «оплачено» красивым почерком Бойда. Его растения политы, и базилик на кухонной раковине вырос настолько, что его нужно пересадить в горшок побольше. Стайлз не может вырастить даже кактус. Дерек как-то уехал на месяц в командировку в Лэйквуд, Флорида. Когда он вернулся, Стайлз с виноватым видом сказал: – Надеюсь, у тебя не было глубокой эмоциональной привязанности к тому фикусу. Он не идет в спальню, потому что знает, что она будет чистой, опрятной: никаких смятых квитанций на прикроватной тумбочке; ни старинных уродливых шерстяных одеял, беспорядочно разбросанных по кровати, ни кучи грязного белья, засунутого в угол. Он засыпает на диване. – Не думаю, что что-либо из этого реально, - говорит Стайлз. Дерек хотел бы думать, что он сумасшедший. Это было бы проще понять. – Ты кажешься мне довольно реальным, - говорит он. Стайлз улыбается, берет руку Дерека в свою руку и нежно целует костяшки. – Да, - говорит он. – Но все остальное… – Ага, - отвечает Дерек. Он проводит весь день, наблюдая за сотрудниками. Они никогда не делают неожиданных вещей. Это как смотреть видео на повторе. Петля. Стайлз появляется у его двери на следующий день, с рюкзаком через плечо: – Могу я войти? – это плохая идея, но Дерек пожимает плечами. – Заходи, - Стайлз достает себе бутылку минералки из холодильника. – Чем ты занимаешься? – Питер думает, что было бы неплохо создать файл-сервер, - отвечает Дерек. Вообще-то он говорил что-то про выкладывание сверхъестественных материалов «в облако», что вызвало у Дерека глазной тик. Стайлз пялится через плечо Дерека на командную строку, пока тот печатает. Дерек не может понять его заинтересованности. Это скучно даже для него самого. – Раньше, - говорит Стайлз, - Я бы никогда не догадался, что ты знаешь о Linux. Дерек вздыхает и разочарованно запускает руку в волосы: – Я не знаю, откуда у тебя эта мысль, что я жил в лесу всю мою жизнь. Я учился в… – CUNY, я знаю, помню, я слушал, - говорит Стайлз. Степень Дерека по компьютерно-информационным системам – это старый спор, нет, не спор даже, скорее, дежурная шутка. – Ты пробовал выключить, а потом снова включить? – говорит Стайлз с британским акцентом. Стайлз считает, что это круто, потому что у него «настоящая» степень программиста. Но на самом деле это означает, что они оба предпринимают тупые беспорядочные попытки починить принтер, роутер, телефон Стайлза, постоянно перетаскивая технику туда-обратно и шипя: «Нет, нет, это глупая идея, дай мне попробовать!» Стайлз начинает смеяться. – Ты ненавидишь Мак! Господи, мне казалось, знаешь, что ты смотришь на лэптоп Питера так, будто он хочет тебя укусить. Я не знал, что это из-за твоих джобсовских заморочек. Дерек закатывает глаза: – У меня нет джобсовских заморочек. Плечи Стайлза трясутся от беззвучного хохота. – Я просто не могу понять, что он имеет против кнопок? Я не могу делать все с помощью одного чертового колесика! – заканчивает Дерек. Стайлз вытирает выступившие слёзы. Его лицо покраснело и покрылось пятнами, но он выглядит замечательно. Дерек не видел его улыбающимся с момента пробуждения. – Никогда, черт возьми, не меняйся, чувак! – говорит Стайлз. Его сердцебиение становится ускоренным, сбивчивым, и Дерек не может понять почему. Стайлз дергает рюкзак за лямку: – Угу. Эм, я, пожалуй, пойду. После его ухода Дерек так и не может понять, зачем он вообще приходил. Стайлз всегда оплачивает налоги 14-го апреля. Он просил о продлении два раза за последние пять лет, но Дерек не особо заморачивается: свои он заполняет, как только получает от шефа форму W2. Он почти закончил оформление благотворительных взносов, когда Стайлз устраивается на диване слишком близко к нему и широким жестом открывает свой лэптоп. Он печатает нарочито громко, и Дерек в конце концов раздраженно на него смотрит: – Что ты, черт возьми, - начинает Дерек, - Почему ты гуглишь «брюки тореадора»!? Стайлза сгибает пополам от смеха. – Только ради твоей реакции. Дерек закатывает глаза и спихивает Стайлза с дивана. Стайлз является и на следующий день. – Можно мне здесь потусоваться? Скотт и Эллисон, эм, заняты. – Хорошо, - отвечает Дерек. Он не должен это поощрять, но на самом деле не хочет, чтобы Стайлз уходил. Долгое время они даже не говорят. Стайлз делает домашнее задание и насилует wi-fi Дерека, пока тот смотрит футбольный матч между университетскими командами: Пэнн выигрывает у Иллинойса – не самая интересная игра. Дерек отключает ТВ. В конце концов тишина становится некомфортной. – Это странно – снова быть девственником, - говорит Стайлз. И это одна из тех вещей, о которых Дерек пытается не думать вообще. – Ну, я не знаю, не думаю, что это считается. Я не непорочен, я, эм, был запятнан. Тщательно. – Стайлз, - произносит Дерек тем самым тоном где «Стайлз» синоним «стоп». – Ок. Это та часть разговора, где ты обычно говоришь, что это не было реальностью. Давай ее пропустим, я устал, - машет рукой Стайлз. – Ты помнишь, кто выиграл чемпионат по бейсболу в 2013-ом? Теперь я могу сделать ставку на них, как в «Назад в будущее». Дерек вздыхает. Он говорит: – Мы не путешествовали во времени, это не так работает. Таймер, установленный еще до прихода Стайлза, срабатывает. Дереку нужно что-то сделать. – Стирка, - говорит Стайлз. Дерек смотрит на него в замешательстве. – Сегодня суббота, - пожимает плечами Стайлз. Действительно, Дереку нужно спуститься в подвал и положить белье в сушилку. Он никогда не запоминает. Как-то он оставил кучу футболок в стиралке, и они начали вонять сыростью. – Не забудь лист для сушилки. И четвертаки. Они в шкафу у двери. Мэтс выигрывают чемпионат по бейсболу в 2013-ом. Они выигрывали его каждый год. Он должен был понять. Мэтс ужасны. – Я думал, она у тебя, - говорит Стайлз. – Нет. Ты всегда напоминаешь мне взять ее, а в этот раз не напомнил, так что я забыл, - говорит Дерек. – Каким образом ты делаешь меня виноватым? – спрашивает Стайлз. Он бросает на Дерека недовольный не верящий взгляд. – Я не виноват в том, что у тебя дерьмовая память! – По утрам ты соображаешь лучше меня, мы оба это знаем. – У меня тоже бывают плохие дни! Я лег слишком поздно вчера. Я думал, ты помнишь. – Неважно, - говорит Дерек. – Я не хочу сориться из-за этого. Стайлз выглядит так, будто ему есть что сказать по этому поводу, но молчит. Все нормально. Дерек даже не выходит посмотреть, кто пришел. Стайлз не дожидается разрешения войти. – Миссис Майерс из квартиры снизу заменяла тренера на экономике сегодня. Я почти обнял ее. Это было ужасно. Дерек догадывается, что ведьма просто использовала их объединенные подсознания для создания иллюзии, но это нервирует, когда он сталкивается со знакомыми людьми на улице: Энтони с работы, Мона – подруга Стайлза из клуба риторики, Джос – на удивление любопытный фармацевт. Они не те люди, которых знает Дерек. Ведьма просто использовала их лица, голоса, походку. – Станет легче, - говорит Дерек. – Уверен в этом? – вскидывает бровь Стайлз. Должно. – Ты всегда можешь переехать после выпуска, - говорит Дерек. – Куда-то, где ты еще не был. – Думаешь, она придумала кафе Chez Panisse? – спрашивает Стайлз. – Или оно там и правда будет? Дерек откашливается: – Оно существует. Я был там когда-то. Они были там несколько раз. Когда Дерека повысили, когда Стайлз окончил университет, когда Мона родила. Кафе слишком дорогое, чтобы ходить туда постоянно, но Стайлзу там нравилось. – Я подал документы только в Беркли, - тихо говорит Стайлз. Скотт собрался в местный колледж. Айзек тоже. Эрика подала заявки в УКЛА, Риверсайд, Дэвис – в большинство колледжей Калифорнии. Бойд пойдет туда, куда и Эрика. Джексон и Лидия переносят свою мелодраму на восточное побережье, и Дерек искренне рад возможности видеть их только по праздникам. Дерек не хочет знать, что планирует Стайлз. – Что? – говорит Стайлз под пристальным взглядом Дерека. – Я уже знаю кампус. Дерек не говорит, что это плохая идея. В любом случае очень сомнительно, что Стайлз бы его послушал. Стайлз сует несколько файлов в рюкзак, наливает кофе в термо-кружку: – Я люблю свою работу, я люблю свою работу, я люблю… Дерек смотрит на него и бурчит: – Ты не мог бы любить ее немного меньше? Стайлз корчит рожу, но ничего не говорит. Они регулярно ссорятся по этому поводу. Он в курсе, что думает Дерек на этот счет. Стайлз усаживается на диван, и Дерек пытается быть заинтересованным в пре-шоу НФЛ, которое вроде как смотрит. Фотинайнерс должны показать класс: они задрафтовали того защитника из Кэл, чья игра нравилась Дереку в том году. – Можем сегодня сходить в то место, о котором ты упоминал, - говорит Стайлз, и Дерек уверен, он задержится, он не уйдет, пока Дерек зол на него. – Ну, то, с вьетнамскими сэндвичами. – Конечно, - отвечает Дерек. Он отворачивается от телевизора. Эти ребята в любом случае идиоты. – Иди. Все хорошо, иди на работу. Попытайся не задерживаться. Стайлз сияет: – Напиши мне, если Каперник покажет что-то стоящее. У Сихоукс классная защита, - он улыбается и целует Дерека на прощание. – Люблю тебя. Фотинайнерс с легкостью выигрывают 31-10. Защита у Сихоукс – отстой. Дерек не собирался открывать дверь полуголым. Он отжимался и весь пропотел. И ему пришлось снять футболку. Его наполнил запах Стайлза – сильный аромат желания. У них был, как называет это Стайлз, женатый секс. Дерек ложится рано в большинстве случаев. Стайлз работает полный день и приходит домой измотанным. Это не постоянная необходимость. И это не так, как было, когда Стайлзу было девятнадцать, и он хотел перепробовать все дважды. Стайлз, семнадцатилетний Стайлз, пахнет нетерпением, готово, да-с-радостью каждый раз находясь рядом с Дереком. Стая любезно игнорирует данный факт, но Дереку не так легко с этим справиться. Раньше у него был слабый человеческий нюх. Он знал, что Стайлз хочет его, потому что тот сам говорил ему об этом, падая в объятия Дерека. Больше он так не делает, но это даже хуже: слышать его ускоренное сердцебиение, улавливать его запах на спортивной форме Айзека. Стайлз выглядит смущенным: – Извини. Ты выглядишь будто, ну, ты знаешь… – Стайлз уходит. – Это твой? – спрашивает Энтони. Дерек поднимает взгляд. Стайлз припарковался напротив бара и сидит на капоте джипа, постукивая по нему ногой. Он выглядит на двенадцать, не на двадцать. – Да, - говорит Дерек. – Я ожидал чего-то иного, - говорит Энтони и получает странный взгляд от Дерека. – Я не имею в виду, что это плохо. Стайлз всегда говорит, что он слишком красив. Эта его аура притягивает к нему кучу парней, но Дерек видит только Стайлза. – Эй, пьянчужка, - кричит Стайлз, вызывая приступ смеха у Энтони. – Тебя подвезти? Стайлзу исполняется восемнадцать, и Дерек не удивлен, когда обнаруживает его пьяным у своей двери. – Итак, - говорит Стайлз, - Итак, это пиздец. Я влюблен в тебя. Почему ты притворяешься, что этого не было? Стайлз пахнет как сок лайма и текила, он пахнет как их поездка в Мексику в декабре 2016-го. Та, в которой Дерек отравился, и Стайлз обозвал его засранцем за то, что тот заказал севиче. – Потому что этого не было, - говорит Дерек. Это же так просто. – Ты не влюблен в меня. Стайлз влюблен в обычного парня, сисадмина в среднестатистической компании, который тратит слишком много времени на реддит. Этот парень никогда никого не калечил, не был по локоть в крови, пепле или могильной грязи. – Ты должен его отпустить, - говорит Дерек. – Иди домой, Стайлз. Ему хорошо знаком взгляд, которым одаривает его Стайлз: злой, упрямый. – Ладно, - говорит Стайлз. – Ты постоянно заказываешь дурацкие коктейли, - заявляет Дерек. Стайлз закатывает глаза: – Раз в три месяца! Дерек хмурит лоб. Это не звучит правдоподобно: – Ты заказываешь их каждый раз, стоит нам куда-то выбраться. – Я заказываю их только в хороших местах, - говорит Стайлз, - В которых мы не были. Помнишь, как ты пытался произвести на меня впечатление? – Нет. Не было такого. Стайлз прислоняется к нему и улыбается: в уголках его глаз образуются небольшие морщинки. Он делает глоток: – На скале тупая птица, Дерек не умеет веселиться, - декламирует Стайлз и с вызовом поднимает бровь. У Дерека перехватывает дыхание, ему приходится отвести взгляд. – Действительно вкусно, - говорит Эрика. – Где ты взял рецепт? Дерек избегает ее взгляда, рассматривая свои руки. Эрика громко сглатывает: – Забудь. Вопреки общему мнению, Дерек умеет готовить. Он готовил парочку стейков на гриле каждую среду, тушил брюссельскую капусту и жарил батат. Ему просто не нравились сложные двенадцатиингридиентные «оставить на ночь» типа рецепты, которые так любит Стайлз. Айзек помогает с посудой, потом они с Бойдом уходят. Смена Бойда на катке начинается в семь, а планы Айзека заставляют его смущаться и краснеть. Эрика задерживается, кладет руку на сгиб локтя Дерека и заставляет его застыть на месте. – Он не то чтобы не встречается с кем-то, - говорит она. – Он даже не флиртует. – Почему ты говоришь мне об этом? – интересуется Дерек. – Разве ты не скучаешь по нему? – Я вижу его постоянно. Эрика смотрит на него с жалостью. Он выбрал ее отчасти потому, что она казалась взрослой, старше своих лет, сильной, решительной. Качества, которые сделали ее хорошей волчицей, хорошим другом, сделали ее непредсказуемой и упрямой. Он должен был выбрать кого-то тупее, кого-то, кем легко управлять. Но с другой стороны, Питер так думал о Скотте, и, посмотрите, куда это его привело. – Ты его знаешь: ты знаешь, что он будет ждать вечность, - говорит Эрика. – Он ждет того, кого даже не существует. – Нет, придурок, он ждет тебя. Одно и то же. То, что Дерек тоже ощущает неправильность происходящего, почти не имеет значения. Он знает, что как только в голове Стайлза появилась идея, он уже не может остановиться. Дерек уверен, что мозг Стайлза уже заражен этой идеей, и либо Дерек последует за Стайлзом, либо тот пройдет этот путь в одиночку, чего Дерек не может допустить. – Я не видел хорошего фильма со времен Бэтмэна, - говорит Стайлз. – То есть буквально. Я уже несколько лет не видел фильма, о котором бы не думал, что смог бы написать такой сценарий сам. Дерек кивает. Модные тренды не слишком изменились. Вагончики с фаст-фудом до сих пор популярны, люди на работе все еще говорят о самодельном пиве: все то тривиальное дерьмо, на которое Дерек никогда не удосуживался обращать внимание, не изменилось. Он продолжает обновлять программное обеспечение на работе – привычные Red Hat, Web Logic, Java, - но не было никакого технического прорыва со времен Твиттера. Чем больше Дерек анализирует, тем более неправильным это ему кажется. – Это как сон, - говорит Стайлз. – Нам нужно проснуться. Они могут остаться, здесь не так уж плохо. – Да, думаю нам нужно, - отвечает Дерек. – У меня есть идея, - говорит Стайлз. – Думаю, нам нужно… – Я смотрел «Начало», Стайлз, - перебивает Дерек. – Я знаю, к чему ты ведешь. – Боже, пожалуйста, только не напоминай мне, о своей Гордон-Левитт обсессии! – посмеивается Стайлз. Когда Дерека посещают неожиданные воспоминания о том времени, они всегда хорошие: первый раз, когда Стайлз действительно сильно напился, и они занимались страстным необузданным сексом; то, как они сбежали с какого-то серьезного мероприятия, и Стайлз потащил его в кафе «У Вэнди»; их спринт в лютый мороз до библиотеки, где печальные глазки Стайлза убедили работника впустить их внутрь перед самым закрытием. Но их жизнь не была идеальной. Они ссорились иногда. Дерек ненавидел работу Стайлза за то, как много времени она отнимала, и за то, как мало его там ценили. Дерека доставало быть единственным, кто заботится о машине. Стайлзу не нравилось, что Дерек не часто говорил важные вещи – чаще, чем один раз. – Ты заставляешь меня чувствовать себя одиноким в этом, в чувствах - неоднократно заявлял он. Дерек никогда не знал, что делать в таких случаях. Он просто молчал и ощущал злость и беспомощность. Дерек не спрашивает, откуда взялся пистолет. Скорее всего, Стайлз взял его у отца, вероятно, без разрешения. Но нелегальное огнестрельное оружие – это не главная их проблема в данный момент. – Чувак, ты слишком спокоен насчет всего этого, - говорит Стайлз – Не называй меня чуваком, - автоматически отзывается Дерек. – Мне кажется, что это не худшее, что с нами происходило. Ты так не думаешь? – Да, - говорит Стайлз. – И это чертовски меня пугает. Стайлз кажется задумчивым – Что, если мы были, я не знаю, серийными убийцами? Массовые убийства. Слободан Милошевич. Хуже. Хотели ли бы мы это знать? – Ты не серийный убийца, Стайлз. Ты трясешься над кроликами, - говорит Дерек. Стайлз фыркает и закатывает глаза: – А что, если мы не знаем друг друга? Что, если мы не влюблены? Здесь столько хорошего. Это та часть в фильмах, где герой говорит: «Я найду тебя» или «Я буду любить тебя в любом из миров, не смотря ни на что». Дерек не говорит ничего. Стайлз знает, что он к нему чувствует. Стайлз смотрит на пистолет некоторое время, потом переводит взгляд на Дерека. – Почему это так чертовски знакомо?– спрашивает он, широко раскрыв глаза. – Может, нам не стоит этого делать? – Ты хочешь провести остаток своей жизни, не зная, какова реальность? – спрашивает Дерек. Стайлз отрицательно качает головой. – Хорошо. Ладно. Я сделаю. Я сделаю это. Стайлз поднимает пистолет и смотрит на него. Похоже, тяжелый, большой в его неумелой хватке. Дерек рад, что решил быть первым. Стайлз смотрит Дереку в глаза: – Слушай, если честно, я не думаю, что смогу сделать это, - говорит он. Дерек кладет свою ладонь напротив его сердца. – Ты сможешь, - говорит Дерек. Стайлз достаточно силен для них обоих. Дерек уверен, хотя он больше ни в чем не уверен. – Я буду там, - говорит Стайлз. – Я люблю тебя. Дерек просыпается. Дерек выходит из ванной и видит Стайлза, сидящего на диване и разглядывающего свои руки. Его не было, когда Дерек шел в ванную. Обычно он звонит или стучит – он никогда не заходит без спроса. – Что ты... – Ты оставил ключи в замке, - говорит Стайлз. – Я что? Стайлз поднимает руку, позвякивая ключами Дерека. Брелок с оранжево-синей рыбой, идея Эрики – может, если он будет заметен из космоса, ты не будешь забывать о ключах так часто – бросается в глаза. Очевидно, это не сработало. – Ты делал так постоянно. Это сводило меня с ума. Я пришел сюда потому… Знаешь что, неважно. Мы не были другими людьми. Когда я увидел твои ключи, я подумал: «Что, опять? Он собирается убить нас». Точно так же, как в прошлом месяце. Стайлз вздыхает, проводит рукой по волосам. Он говорит еще раз: – Мы не были другими людьми. И это, - говорит он, вставая и хватая пустую бутылку со столика, - Мусорник буквально в двух футах. На самом деле нужно больше усилий, чтобы поставить ее в другое место. Но ты все равно это делаешь. Дерек на самом деле не знает, что сейчас происходит. – Ты постоянно читал мне нотации о разбросаных вещах, но именно я был тем, кто вешал твою куртку так, чтобы ты мог найти ее утром. Могу поспорить, ты больше не можешь найти ее по утрам. Стайлз забрасывает бутылку в мусорник и победно вскидывает руки. Дерек видит свою куртку на спинке стула, куда повесил ее вчера. Он потратил десять минут на ее поиски вчера, прежде чем нашел на заднем сидении Камаро. – Стайлз, что ты?.. Стайлз издает нетерпеливый звук, наклоняется вперед и целует Дерека. Дерек пропустил момент, когда они перешли от перечисления его дурных привычек к этому. Но, черт, это же Стайлз. Он целует его в ответ почти автоматически. – Видишь, – говорит Стайлз, и его губы буквально в милиметре от рта Дерека. – Ты делаешь то же самое. – Что ты?.. – начинает Дерек и запинается, разочарованный. – Мы уже говорили об этом. Это не было реальным. – Ситуация не была реальной, - уточняет Стайлз. Он проникновенно смотрит в глаза Дерека, перед тем как вложить ключи в его руку. – Люди, которыми мы были в той ситуации – реальны. Это были мы. И мне казалось, если плохие стороны твоей натуры реальны и тот, кто сводил меня с ума, был стопроцентно Дереком чертовым Хейлом, то почему хорошие стороны не могут быть правдой? – Я не… – начинает Дерек. – Да, - уверенно говорит Стайлз. – Я тебя знаю. Дерек переводит взгляд на их соединенные на тупом ярком рыбе-брелке руки. – О. – Да, о, - улыбается Стайлз. – Ты такой тупица, но у меня есть огромное количество неоспоримых доказательств, что мы с тобой будем замечательной парой. Хочешь попробовать? Дереку действительно надоело искать свои ключи и куртку. И ему действительно надоело не находить Стайлза там, где он должен быть. – Конечно. Дар памяти – это ужасное проклятие. И с годами все становится гораздо хуже. Но я не против. "Stability" by Death Cab For Cutie

© SSM [Sterek 18+]