Осторожно, феи!

Несколько минут он шел по влажной от росы траве, но огонек не стал ближе – напротив, он словно бы удалялся, и чем быстрее Джон шел, тем дальше была его цель. Потом Джон вдруг вспомнил, что ножницы все еще торчат у него из кармана, осторожно вынул их, чтобы переложить обратно в сумку – и тут свет, наконец, начал становиться ярче и ярче, пока не превратился в костер. Джон застегнул молнию сумки и остановился, немного не доходя до освещенного круга, под сенью какого-то раскидистого, еще сохранявшего листья дерева. Вокруг высокого пламени костра кружились в быстром, хаотичном хороводе люди. Джона никто не заметил. Лица танцующих были по большей части скрыты масками, одежда выглядела причудливо – кто носил настоящие рога (сложно их, наверное, было закрепить на голове) и длинные плащи, кто – платья со шлейфами, а кто был одет в криво сшитые звериные шкуры. Но как иначе? «Наверное, празднуют Хэллоуин», – подумал Джон, приглядываясь. Были тут низкорослые человечки в разноцветных, отливающих в свете костра рубиновым и изумрудным, старинных костюмах, с чулками, пышными бриджами и кафтанами на больших пуговицах; старуха с волосами такими грязными, что они чуть ли не мхом поросли; высокий мужчина, чье лицо было покрыто язвами и ожогами (удивительно реалистичными). Джон узнал и давешнюю девушку в красном – ее золотистые волосы ярко блестели, на губах блуждала блаженная улыбка. Так вот, куда она торопилась! Какой-то парень в живописных, художественно порванных лохмотьях играл на скрипке, прикрыв глаза и пританцовывая на месте босыми ногами. Джон моргнул, потому что глаза внезапно заслезились, и увидел, что ступни у парня были запачканы чем-то темным. Моргнув еще раз, Джон понял, что за спинами веселящихся людей чернеет вход в тоннель. «Холмы открываются в канун Самайна», – пронеслось в голове и пропало. Джон поморщился – он пришел сюда с какой-то определенной целью, не просто так он проделал этот длинный путь. Но воспоминание ускользало, как сон после пробуждения. – Джон Старк! – произнес знакомый голос, и эльф выступил из толпы. – Зачем ты пришел? На нем не было маски, под глазами залегли темные круги, бескровные губы запеклись, спутанные волосы свисали паклей, но сердце у Джона подпрыгнуло от радости, и окружающий мир зримо потускнел, потому что фокус зрения немедленно сосредоточился на лице эльфа. Все встало на свои места. – Я пришел за тобой, – твердо сказал Джон. – Что бы с тобой ни было. Я тебя вылечу. Вы отмечаете Хэллоуин? Вы что, обкуренные или пьяные? Лицо эльфа странно исказилось. – Зачем это? Вот же глупость. Я не могу пойти с тобой. Уходи, пока тебя не заметили. Люди у костра начали двигаться медленнее, скрипка замолкла. Лица, точнее, маски, дружно повернулись к Джону. – Классные костюмы, – сказал Джон в наступившей звенящей тишине, нарушаемой только потрескиванием угольков в огне. – Пусть твой друг танцует, – сказала девушка в красном и засмеялась. На ее белой коже плясали оранжевые всполохи и черные тени, смех звенел, будто серебряные колокольчики. – Мы подарим ему костюм. Эльф посмотрел ему в глаза долгим взглядом – в огромных, затопивших радужку черных зрачках отражалось пламя костра, – и взял за руку. Джон чувствовал, как дрожат его тонкие пальцы. Они вошли в круг, и через мгновение вокруг закружился бешеный танец. Взвизгнула снова скрипка, сразу беря быстрый темп. Музыкант подпрыгивал и кружился, трава под ним была темной и влажной. Джон пытался не смотреть, но взгляд сам собой постоянно падал на темное пятно. Как ни странно, танцевать это не мешало. Как-то Джон брал пару уроков сальсы, и теперь они, наверное, пригодились. Во всяком случае, останавливаться не хотелось. – У него кровь на ногах, – пробормотал Джон, стараясь не отставать от ритма. – Скажи, это кровь? – Двигайся, Джон Старк, – прошипел эльф, сближаясь и расходясь, но не размыкая рук. – Ты пришел не с пустыми руками. Что ты принес с собой? Джон, наконец, ухватил за хвост ускользающую мысль. – Я вспомнил. Откуда ты знаешь мое имя? Я не говорил тебе! – Я знаю все о тебе. Что ты принес? – Виски, – прошептал Джон; дышать становилось все тяжелее. – Нож… ницы. Железные. Эльф так искренне хохотал, что по его лицу потекли слезы, и он быстро смахнул их рукавом свитера. Джон заметил, что на нем появилось несколько дыр. Ноги эльфа ни на секунду не останавливались, и Джон вдруг подумал, что приглядываться не хочет – ему хватило несчастного скрипача. – Как мне повезло, – сказал эльф. – Я нашел единственного идиота, который верит в сказки. Ты понимаешь, что не сможешь уйти? – Твои друзья опасны? – Джон с тоской подумал о вырубившемся телефоне. – Почему ты о них не рассказал? – Почему ты пришел, вот в чем вопрос. Я даже не знаю, что мне с тобой сделать. С собой взять? Невозможно. Как теперь быть? – Давай остановимся и уйдем. Я могу поговорить с твоими знакомыми. Дай мне поговорить с ними! Эльф молчал, а потом придвинулся ближе, обняв за плечи и прижавшись к нему так тесно, что, несмотря на ночную прохладу, Джону мгновенно стало жарко. Приблизив губы к его уху, эльф интимно шепнул: – Бутылку давай. Джон споткнулся от удивления, но не упал. – Ч-что? – Дай сюда. – Тебя держат насильно? Может, остановимся, отойдем в сторону? – Танцуй, – приказал эльф. – Дай мне ее, только аккуратно. Сейчас. Некогда. Джон стиснул зубы и раскрыл сумку, чуть не упав при этом и немного порезавшись о раскрытые ножницы. Музыка стала чуть громче и несколько менее мелодичной. Эльф обвил его шею руками. – Кто они? Вы живете здесь вместе? Несколько капель крови упало на траву. – Поговори со мной. – Ты пришел не говорить, Джон Старк, – эльф схватил бутылку и начал быстро сдирать обмотку с крышки, чертыхаясь. – Я же попрощался с тобой! Несчастный идиот… Не отпускай меня, обними крепче. Если отпустишь… – То что? Музыка стала еще громче, зато их тихой беседы точно никто не слышал. – То все, – просто ответил эльф таким тоном, что Джон ему сразу поверил. – Давай остановимся, – повторил Джон, когда эльф ухитрился открутить крышку, пролив часть виски, в том числе на Джона. – Иначе я сейчас упаду. – Ты не упадешь, – еле слышно сказал эльф, одной рукой вцепившись в его плечо. – Достань другую вещь, что ты принес, и ударь меня. Хорошо, что это хотя бы что-то острое. Это ты здорово придумал. В этот раз Джон попытался остановиться, но действительно не смог. На самом деле, из железа в двадцать первом веке редко делали вещи, которые ты можешь купить в ближайшем супермаркете, и эти ножницы (немного ржавые) он каким-то чудом отыскал на местной барахолке. – Они не специально острые. Просто я читал, что должно быть же… Эльф мгновенно подался вперед и прижался губами к его губам, вынуждая замолчать. Поцелуй был смазанный, но голова у Джона немедленно закружилась, будто он успел хлебнуть виски. – Вот и умница, – выдохнул эльф, отстраняясь. – Все читал, все знаешь. Значит, и объяснять нечего. – Я в тебя не верю, – слабо пробормотал Джон. – Что происходит? Эльф и не думал отвечать. Он, наконец, справился каким-то образом с бутылкой и неплотно прижал горлышко к губам. Виски потекло по его подбородку – странно было, что он так чисто выбрит, внезапно понял Джон, – прямо на свитер, джинсы и босые ноги. Джон смотрел, как быстро убывает уровень жидкости – в несколько глотков эльф ее ополовинил. Затем он разжал пальцы, бутылка упала, воздух наполнился резким запахом алкоголя. Музыка снова умолкла, люди перестали танцевать и начали окружать их. – Ударь меня и беги, – велел эльф, глядя на Джона безумными глазами. – Я без тебя не уйду, – упрямо сказал Джон. – У вас что, какая-то община? Эльф возвел глаза к звездному небу, а потом сам рывком засунул руку в сумку Джона, поморщился и вытащил обратно. Его пальцы были в крови. Джон был почти уверен, что эльф, в отличие от него, порезался специально. В следующую секунду ноги эльфа перестали двигаться, и Джон тоже остановился. Мышцы ныли, дыхание никак не желало восстанавливаться, сердце колотилось, как сумасшедшее. – Зачем? – спросила девушка в красном. – Ты будешь жалеть. – Кто вы? – Джон повернулся к ней. – Вы здесь живете? – Хочешь, я тебе расскажу? – улыбнулась девушка. Но эльф уже схватил Джона окровавленной рукой, сжав запястье до боли. – К хижине. Джон кинулся к опушке леса. Ноги слушались с трудом и казались налитыми свинцом, кроссовки натирали, да вдобавок еще и промокли. Но его спутник легко бежал рядом, неуловимо напоминая испуганного оленя. Словно и не выхлебал только что полбутылки виски, словно с его правой руки не капала кровь, а ноги были обуты во что-то помимо ночной росы. Сзади послышался смех, легкий, словно перезвон колокольчиков. – Никто за вами и не гонится! – крикнул им вслед женский голос. – Ты сам гонишься за собой! Не веди себя, как идиот, Атлас! Атлас! Эльф внезапно остановился, будто налетел на невидимую стену, и выпустил запястье Джона. Тот пробежал еще немного по инерции, а потом обернулся: эльф стоял, глядя на него и не двигаясь. Завыл ветер, небо стремительно затягивали тучи. – Беги, – сказал эльф и криво улыбнулся. – Меня нельзя забрать. Задыхаясь от быстрого бега, Джон подошел ближе и снова взял его за руку. – Можно. Атлас – это твое имя? Эльф поморщился, как от боли, будто звук собственного имени причинял ему страдания. – Приятно познакомиться. Иди уже? – Без тебя не уйду, – Джон мотнул головой. – Тебе-то это зачем? – спросил эльф с каким-то отчаянием. – И мне? За этими деревьями для меня ничего нет. – А я как же? Я-то есть. Ты нужен мне. – Это тебе так кажется. Ты ничего обо мне не знаешь. Джон в ответ обнял его и прижал к себе. – Так ли уж это важно? Эльф попытался вырваться – сначала слабо, а потом все активнее и активнее. Он ничего не говорил, и это все меньше походило на игру, все больше – на настоящее сопротивление. Эльф кусался, царапался, извивался в объятиях Джона, но тот держал его очень крепко. Над их головами загрохотало, и ливень обрушился с небес сплошной стеной ледяной воды. Джон зажмурился, потом часто заморгал: дождевые струи заливали глаза. Удерживать эльфа было все сложнее, идти вперед в темноте под дождем – почти невозможно. – Атлас – красивое имя, – крикнул Джон. Тьма осветилась от вспышки молнии. – Мне нравится! Почему ты не говорил? – Мне тебе лекцию провести, что ли? – огрызнулся эльф. – Почему, что, кто… пусти меня! Он рванулся с какой-то нечеловеческой силой, так что Джон упал, не разжимая рук, погребая эльфа под собой. Они покатились по мокрой траве, потом эльф освободился и пополз в сторону, но Джон буквально наощупь схватил его за ногу, а потом за талию, подтаскивая к себе. – Нет, – сказал Джон и перевернул эльфа на спину, прижал его запястья к земле, сев сверху на худые бедра. – То есть это не очень хорошо, но я думаю, что только так и правильно, – быстро добавил он. – Извини. Эльф выглядел совсем изможденным, насколько можно было разглядеть в темноте. Он напрягся и дернул руками, но почти сразу же расслабился и обмяк, словно все силы из него вытекли с дождем. – Скоро петухи запоют, – сообщил он с каким-то радостным удивлением. – А мне холодно. – Здесь нет петухов. – Но они все равно запоют. Давай, поцелуй меня. Джон посмотрел ему в лицо. – Точно? Именно тогда он и услышал голос Робба. Брат звал его по имени, и звал громко. Вдали блекло засветились огни. Неужели Робб сумел приехать сюда и найти их? Невероятно. – Точно, – сказал эльф. – Иди сюда. Джон отпустил его запястья и оперся о землю, наклонившись ниже. Губы эльфа, дурманно пахнущие виски были совсем близко, и Джон даже глаза закрыл, приоткрывая губы, как вдруг эльф толкнул его в грудь, опрокинул навзничь и вскочил на ноги. Мгновение – и он исчез за пеленой дождя. Потом рядом с Джоном стало светло и очень шумно. Кто-то схватил его за плечи и помог встать, кто-то взял за руку. Вокруг были знакомые, встревоженные и очень мокрые лица. – Черт возьми, у него кровь идет, – это Санса. – Сильно! Джон попытался отнять руку, но неожиданно понял, что ему и правда больно. Странно – у костра боль совершенно не ощущалась, как и еще минуту назад. – Это мы виноваты, – Робб, как всегда, зрил в корень. – Но мы же не знали! – Тарли, привязать бы тебя к дубу и устроить практикум по волшебным сказкам на местности, – Теон. – Почему ты не сказал, мы бы его не выпускали! – Не приставай к нему, Грейджой, это ваша вина, вы, безответственные… – Джилли, очень рассерженная. – Я в порядке, – запротестовал Джон. – Да погодите, тут был человек! И вечеринка. Костер… – Здесь голое поле и глухая ночь, никаких волшебных эльфов, никакой золотой пыльцы, – успокаивающим тоном сказал Теон и, кажется (скорее почудилось, потому что такого просто не могло быть), погладил Джона по голове. – Давай, иди уже вперед, пожалуйста. Мы целую вечность шатались по лесу, скоро на мне грибы вырастут, и я покроюсь корой. У тебя рука разрезана вдоль запястья, ты об этом знаешь? – продолжил он тем же почти тоном. – Это ты сам, или кто-то тебя порезал? – Нет, – тихо сказал Джон. – Нет… Перед глазами стало совсем темно. *** Сознание Джон потерял ненадолго, но ребятам все же пришлось транспортировать его к машине почти на руках. Это было унизительно – очнуться и понять, что Теон Грейджой, с видом суровым и решительным, тащит тебя через лес. Джон обреченно подумал, что теперь-то Теон его совсем задразнит. В приемной клиники Роббу пришлось долго объяснять, что его брат вовсе не планировал покончить с собой, а просто случайно порезался, вырезая особенно красивую рожицу на тыкве. Доктор посматривал на него с огромным сомнением. Джон ему сочувствовал. Тем временем кровь практически перестала идти, и Джон решительно не понимал, к чему такая суета вокруг него. Однако его друзья, родственники (и Грейджой) явно вознамерились восполнить отсутствие внимания, взялись за это дело со всем возможным пылом. Джон уже успел выяснить, что первой тревогу по поводу его отсутствия где бы то ни было и молчащего телефона забила Санса (оказывается, он обещал прийти на Хэллоуин, и просто забыл), потом подключились Теон и Робб, потом сообразили позвонить Сэму, который догадался, куда Джон мог пойти. Потом они долго искали нужный поворот, мерзли, вымокли, обыскали хижину и весь лес… Самое странное – то, что никакого костра никто из них не видел. Только темное ночное поле и Джона, лежащего на земле. Робб пытался мягко предложить Джону посетить врача соответствующего профиля, а Санса изъявила желание стать при брате временной сиделкой, пока тот не «поправится». Сэм и Джилли хотели бы иногда ее подменять, чтобы Джон не оставался без присмотра в те часы, когда он не в колледже, а Теон был готов в оный колледж Джона провожать и встречать. Прозвучало даже предложение позвонить Игритт и обратиться к ее безусловному авторитету, а то и подымай выше – к авторитету Неда Старка, несмотря на все неприятности, которые грозили бы Роббу и Сансе в результате. Все это было отвратительно и несправедливо. Эльф поступил с ним мерзко, и Джон, когда его перебинтовали, заставили выпить обезболивающее и отвезли домой, внезапно подумал, что с него хватит. Атлас – или как его там, – бросил его под дождем и, видимо, вернулся к своим друзьям. Наверное, спасти его было нельзя, да и незачем. С этими решительными мыслями Джон добрался до кровати и заснул. Ему снился костер и резкая музыка, под которую он танцевал в одиночестве, пока не загорелся сам и не превратился в пепел, который смыло дождем. *** На следующий день заглянул Сэм, улучив время, когда Джон остался дома один (а это было непросто). Друг долго мялся и пытался извиниться во всех воображаемых грехах, но в конце концов взял более практичный тон. – Если честно, – сказал он, приглушив голос, – я бы хотел узнать, что именно с тобой случилось. Пойми меня правильно, я… – в этот момент Сэм покраснел. – Я тебе, наверное, верю, – шепотом закончил он. – Почему? – поразился Джон. – Я сам себе не очень-то верю. – Потому, что это как в старой легенде. То есть наоборот. Внешний взгляд на события, помнишь? Ты сказал Роббу, что сам порезался, но Джон, в твоей сумке ничего острого не было. Мы ее выпотрошили, когда ты прошлой ночью вырубился. Теон думал, что там… ну… – Колеса? – прямо спросил Джон. – Да вы, может, просто их не заметили. Здоровенные такие ножницы, я их долго выбирал. Железные, как полагается. То есть… вот черт. – Джон, если твой друг на тебя напал, то ты можешь мне сказать. Ты пытался вывести его из леса? – Пытался, – буркнул Джон, глубоко вздохнул и начал рассказывать. Сэм бледнел, охал и всплескивал пухлыми руками. Видно было, что рассказ его впечатлил. Джона даже посетило нехорошее чувство, что друг просто стесняется достать блокнот и законспектировать такой потрясающий образец «встречи с эльфами» для потомков. – А потом он поцеловал меня, опрокинул на землю и исчез, – договорил Джон. – И появились вы. – Значит, – подытожил Сэм, – ты бы танцевал до смерти, если бы у тебя не было с собой подарка – то есть виски, кстати, подарок не очень хороший, если говорить о сидах, но уж какой есть… и холодного железа. Интересно, почему же именно порез, – он нахмурился. – Думаю, это самый эффективный способ. Соприкоснуться с железом, так сказать, кровью, а не только плотью. Он хихикнул было, но поймал укоризненный взгляд Джона и смешался. – Я просто провожу аналогии с классическими легендами. Попасть на поляну, где танцуют эльфы – недобрый знак, потому что если войти в их круг, будешь плясать, пока не упадешь замертво. Про это есть несколько историй. И про скрипача, рассыпавшегося в прах после ночи на эльфийской поляне. Еще они добреют, если им что-нибудь поднести. Хлеб, сыр, выпивку. И ненавидят железо – если его с собой захватить, можно сопротивляться их чарам. – Думаешь, этот… человек воображает себя эльфом, поэтому и устроил весь этот спектакль? – спросил Джон. – А остальные? – Воображает… – задумчиво проговорил Сэм. – Я даже не… Говоришь, на них были… маски? Джон вспомнил странных людей у костра. Маски ли это были? Были ли это люди? Похоже, что Сэм понял его без слов, и несколько секунд они молчали, не глядя друг на друга. – Как бы то ни было, сейчас все позади. Ты жив и здоров, рана у тебя неопасная. Интересно, что ты не чувствовал боли. – И он, – вдруг сказал Джон. – Ни боли, ни холода. Только у кромки леса начал. Сэм, – он закусил нижнюю губу, – думаешь, он все еще там? Сэм снова помолчал. – Я думаю, что он ухитрился выкрасть у тебя очень острые ножницы, – сказал он, наконец. – Отпусти эту историю, иначе быть беде. И выглядел при этом мягкий и уютный Сэм суровым, как никогда.