Клетка для зверя

Пятеро больших, сильных парней обступили Сонмина и Кюхена, последний, испугавшись «страшных дядек», схватил брюнета за руку и отчасти спрятался за его спиной. На глазах младшего выступили слёзы. - Вас послал Чонун? - Нет, что ты, мы пришли за вами по собственному желанию, - лучезарно улыбнувшись, ответил Шиндон. - Но ведь мы не знакомы! – возмутился Мин. – Что вам нужно? - Мне? Всего лишь деньги и не больше. Когда-то мой братец совершил глупую ошибку, усыновив этого сопляка, - он пальцем указал на Кюхена, - и если бы не он, компания уже давно была бы в моих руках. - О чём вы говорите? Кю приёмный сын? – Мин сделал шаг назад от приближающихся парней. - А разве ты не знал? Мне казалось вы с этим отродьем были довольно близки. Приближающиеся парни вытянули спрятанные за спиной, биты и хищно оскалились. В доме и на улице было слишком темно, но что еще хуже – ни одной живой души поблизости. Единственным шансом убежать было пойти на прорыв, но Мин был один с балластом в виде Кюхена, которого он не мог бросить. Шиндон вызывал жутко неприятное чувство – тип был мерзким и двуличным. Смотря на него, хотелось одного – задушить того, сбросить с обрыва, или толкнуть под колеса любого движущегося транспорта. Мин крепче сжал руку младшего, по щекам которого уже ручьем лились слёзы. - Чего тянете? Тащите их в машину, - скомандовал Шиндон и улицу озарил свет фар, ослепивший на миг всех. «Сейчас!» - подумал Мин и, схватив младшего, рванул с места на встречу похитителям. Он надеялся успеть, убежать и спрятаться там, где их точно бы не нашли – таких мест в этом районе было полно, но Кю не спешил убегать, еле переставляя ноги. Тот, что стоял к ним ближе всех, молниеносно нанес удар в область живота, сзади появился еще один и сильно ударил битой по спине парня, от чего брюнет свалился на асфальт, больно ободрав об него руки. Кто-то хорошенько пнул его по рёбрам лишив возможности дышать, из глаз покатилась слеза. Он повернул голову в другую сторону и увидел сидящего на четвереньках Кюхена – испуганного, заплаканного, усталого маленького мальчика, не понимающего что нужно бежать и спасаться. Сердце больно кольнуло и Сонмину до боли захотелось сказать младшему: «Прости!», но в тот миг он не был способен произнести ни слова, ибо всё это время удары сыпались на него со всех сторон. Его подняли за локти – ноги не слушались, как и собственно всё тело. Кто-то поставил не отпирающегося Кюхена на ноги - его не трогали, возможно зная в каком тот был состоянии. Глаза парня зацепились за черную рукоять ножа, спрятанного за поясом одного из громил. Из последних сил оттолкнув одного из тех, что его держали и, вытянув нож у другого, нанес небольшую царапину третьему. Тот озверел и замахнулся битой прямо на голову брюнета – тот зажмурился в ожидания сильного удара, но вместо него, почувствовал как на него свалилось чье-то тело. Приоткрыв глаза Сонмин в ужасе уставился на бессознательное тело манне, по лицу которого струился тоненький кровавый ручеек. А еще через миг мир потерял все цвета. *** Дождь вновь из самого утра барабанил по больничным окнам. В палате, белой как мел, сильно пахло антисептиком – недавно приходила медсестра по-новому перевязать раны. Прошло не менее десяти часов с тех пор как всё произошло, но лежащий на кровати парень всё не приходил в себя. Томография показала, что ничего серьезного не случилось, разве что повторное сотрясение, но парню ничего не грозило. На рентгене обнаружили два сломанных рёбра, всё остальное - ушибы. Когда Хичоль с Итуком вбежали в открытую квартиру, они застали лежащего на полу, горько рыдающего Чонуна, время от времени тихо повторяющего одно единственное слово «чудовище». Пока Итук занимался Реуком, Хичоль вколол сильное успокоительное Йесону и тот мгновенно вырубился. Парень пришел в себя в одной из точно таких белых палат, в какой сейчас находился Вукки. Нельзя сказать, что ему стало гораздо лучше, но мысли хоть кое-как прояснились, особенно узнав результаты анализов младшего. Забравшись ногами в большое кресло, Йе уже несколько часов наблюдал за Реуком, его любимым «ягненком». Парень не вспомнил всего, что с ним происходило последние три года, но он отчетливо помнил визиты Кюхена и ту злость, которую испытывал, когда тот приходил. Еще лучше, словно это было вчера, он помнил недели, проведенные с Реуком в клетке. Дни, до того наполненные одиночеством, остались позади, но злость, что жила в нем не позволяла быть хорошим, любимым. Он все испортил в первый же день, когда набросился на маленького музыканта, голос которого был похож на голос ангела. Он вспомнил, как изнасиловал, как бил, а после лечил, пытаясь приучить «ягненка», но получилось все с точностью до наоборот – человек приручил зверя, забывшего, что значить быть таким же человеком. Тогда, будучи диким, агрессивным, неуправляемым он причинил столько боли Кюхену и столько страданий Реуку. Теперь Йесону был понятен тот страх, что читался в глазах музыканта, а также нежелание рассказывать, вспоминать. И ту ночь, когда Сонмин пришел спасать Рё, а Кю - Сонмина, когда начался пожар - все это он отчетливо помнил. Но все равно многое оставалось для него загадкой – авария, смерть родителей, Шиндон, отношения Кюхена и Сонмина, а также сам факт того, что Реук оказался заперт с ним в клетке. Ответ на всё это знали Итук и Хичоль, но вот узнать правду до конца он боялся. Больше всего его волновал один вопрос: как сделать так чтобы Реук простил его?! Но это желание казалось Чонуну из ряду фантастики, ибо такое простить невозможно. Печальная мысль раздирала душу и сердце парня на части, хотелось придушить себя собственными руками или утонуть в ручье собственных слёз, но вот их не было – в глазах было сухо как никогда. Дверь в палату тихо приоткрылась и в нее вошел Итук. - Чонун-а, - начал он тихо, - пожалуй, нам надо поговорить. Пошли со мной в кабинет. - Не надо, можно и здесь. - Но… - Всё хорошо, уже ничего не имеет значение. Просто скажи мне, каким образом Кю связан с Сонмином и Реуком, - тихо спросил Йе. - Может всё же пойдем в кабинет? Мне не удобно рассказывать это при нем, - врач указал пальцем на лежащего. - Ладно. Они тихо вышли из палаты и уже через несколько минут сидели в кабинете Итука. - Чонсу, я слушаю! - Хм, ты вспомнил моё настоящее имя, а ведь так называл меня только Кю, - он улыбнулся. - Ты был моим врачом? Ты лечил меня те три года? Я правильно понимаю? - Всё верно. После аварии твой мозг пострадал и в результате ты начал вести себя неадекватно. С каждым днем агрессия становилась всё сильней и сильней и ни одна больница не хотела брать тебя на лечение. Они не верили, что ты вернешься. Но Кю не сдавался. Твой брат поставил себе цель любыми способами вернуть прежнего тебя, но всё было тщетно. Однажды ему пришлось оставить тебя одного на некоторое время. Я не знаю, что там произошло, но ты напал на людей работающих там и окончательно озверел. Кроме некоторых людских привычек в тебе не было ничего человечного. Тогда-то мы и познакомились с твоим братом и я начал работать на него. Но время шло, а перемен никаких не было. Кюхен еле-еле удерживал компанию в руках, сутками находясь в компании. Он не мог никому рассказать о твоем состоянии, а будучи приемным сыном, прав у Кю на СМ было мало. Твой дядя Шиндон на протяжении трёх лет пытался отвоевать компанию, но идеи твоего брата каждый раз выводили компанию на новый уровень и совет директоров был доволен им. Но вот твоя пропажа не была незамеченной, и часто на собраниях поднимался вопрос об истинном наследнике компании. Когда все больницы отвернулись от вас с Кюхеном, он перестроил цветочную оранжерею в лесу и создал некое подобие клетки, в которой ты смог бы свободно передвигаться, не раня других и не попадаясь СМИ на глаза. Ты не реагировал ни на что, бросаясь на всех подряд, пока однажды случайно не услышал голос Реука - ты моментально успокаивался когда слышал его песни. Тогда Кю посетила мысль. - Рё согласился пойти в клетку? - Не совсем. Кю похитил его и против воли забросил к тебе, надеясь на чудо. - Что? – Чонун не мог поверить, что младший мог так поступить с живым человеком. – Это невозможно! - Твой дядя не давал Кюхену жизни, каждый раз придумывая новые гадости. Твой брат был на грани, уже практически полностью отчаявшись тебя вернуть. - Но Сонмин! Я видел их вместе на фотографии! - Он оказался в не нужное время не в том месте и был похищен вместе с Рё. Увы, в результате несчастного случая парень потерял память и возможность ходить. Всё это время Кю присматривал за ним. Хотя сейчас мне кажется, что парень не терял память, а просто играл, чтобы спасти брата. Раздался стук в дверь и в комнату вошел Хичоль. Он озадаченно посмотрел сначала на Итука потом на Чонуна. - Что такое? – спросил Тук. - Реук пришел в себя. *** Кюхен открыл глаза. Парень лежал на твердом полу, голова раскалывалась, и мир отчасти плыл перед глазами. В помещении было довольно темно, где-то высоко на стене под потолком было небольшое круглое окошко с решеткой с другой стороны. - Кю-я, - послышалось и что-то рядом закопошилось. Опустив глаза вниз, парень ужаснулся. Рядом на полу лежал Сонмин, с опухшим, посиневшим от побоев, лицом. Он медленно подсел, кривясь от боли но, посмотрев Кю лицо, его озарила улыбка и он потянул парня на себя, заключая в объятия. - Глупенький, глупенький Кю, - произнес он, - знаешь, как ты меня напугал?! Если бы с тобой что-то случилось, хён бы никогда себе этого не простил. Слышишь? - он еще крепче обнял манне. – Больше не заставляй меня так переживать за тебя, обещаешь? – он посмотрел Кю прямо в глаза ожидая ответа. Шатен же не понимая, что произошло и что случилось, потерял дар речи на какое-то время и лишь легонько кивнул в знак согласия, чувствуя как Мин целует его в лоб холодными губами. «Мир сошел с ума или я сплю?» Кюхен перебывал в шоковом состоянии, пока мелкие картинки не начали всплывать в голове? Вот он в больнице, вот взволнованные Итук и Хичоль, вот заплаканное лицо Чонуна, вот… «Чонун! Господи, да что же произошло?». Он помнил лишь некоторые моменты в больнице, а потом Мин, старая комнатка и Шиндон. - Кю-я, - раздался озабоченный голос Минни, - ты как? Ничего не болит? Как голова? Не тошнит? Шатен мотнул голову, словно говоря, что все нормально, но вот было ли все нормально?! Он не знал что сказать. Ситуацию, что случилась он не мог представить себе даже в самом страшном сне. «Сонмин со мной, Чонун пришел в себя, Реук наверное с братом, Шиндон нас похитил, - пересчитывал он все факты в голове. – Сбежать скорее всего невозможно и нам грозит опасность! Шиндон не отпустит нас так просто» - думал он, всё также находясь в объятиях Мина. «Это точно не сон?» Дверь в комнату открылась и в комнату вошел Шиндон с парой охранников. - Вы только посмотрите на этих голубков, - парировал он, - аж тошно становится когда смотрю на таких гомиков как вы. Матушка природа явно что-то не то курила когда вас создавала. Что молчите? Боитесь? Ну и правильно! - Зачем вы пришли? – холодно спросил Сонмин. - Как зачем? Посмотреть не сдох ли мой племянничек еще. Но как вижу – жив-здоров, - он вытащил из кармана брюк новенький телефончик и, направив объектив на обнявшихся пленников, сделал несколько снимков. – Вот так-то лучше. Всё ребятки, я вас оставляю – не скучайте. Если всё пройдет хорошо и Чонун всё еще любит своего братишку, то очень скоро вы окажетесь на свободе. Мужчина направился к выходу и уже закрывая дверь добавил: - Позже вам принесут поесть – голодом морить так уж не буду. Дверь захлопнулась и двое пленников вновь остались наедине. - Вот сволочь! – ругнулся Мин. - Не то слово! Он всегда был таким. Поэтому отец ему никогда не доверял, – заговорил Кю и понял что попалился. Оба парня замолчали, но уже через миг, выпустив из рук младшего, брюнет не веря спросил: - Кюхен? Ты… ты это ты? – но ответ не прозвучал. – Кю, ты ведь вспомнил, правда?! Прошу тебя, скажи! - Да, наверное, я – это я! – прохрипел ответ. Парень боялся реакции старшего, но тот поразил его еще сильней, когда вновь заключил его в объятия и Кюхен почувствовал влажные капельки на своей щеке. - Глупый! Зачем же ты молчал? Я ведь так боялся что больше никогда настоящего тебя не увижу. Я так скучал! Так скучал! – от слов старшего на сердце стало так приятно и с души словно гигантский камень скатился. - Я тоже! – ответил Кю, нежно целуя брюнета и про себя добавляя: « Я тоже люблю тебя!». *** Чонун как сумасшедший вбежал в комнату и бросился к Реуку. Парень, что только-только очнулся, увидев своего похитителя, уже хотел закричать, когда увидел на сколько печальным и потрёпанным был тот. Да и в больнице он чувствовал себя более уверенно. Поэтому все же сдержал себя. - Прости меня, Реук-а, - начал умолять Йесон, взяв худенькую руку больного в свою. – Прости меня, прости! Я был не прав! Мне так жаль! Я не знал! Не помнил! Я так злился и волновался! Прошу тебя, прости меня! Я… я не знал! Господи, если бы только я раньше узнал обо всем! Прошу тебя, прости! – Чонун все повторял и повторял слова, пытаясь хоть как-то оправдаться и вымолить прощение. - Отпусти, - холодно произнес Рё, - отпусти, мне неприятно. - Но… - Отпусти! – и он отпустил его руку. Кое-как приподнявшись, Реук все так же холодно спросил, - Ты… вспомнил? Чонун кивнул. - Понятно, - сухо ответил ему младший и сразу сменил тему, – Сонмин… Я хочу увидеть брата, ты уже связался с ним? - Что? Нет, - виновато ответил парень. – Прости, я сейчас ему позвоню, - он вытянул из штанов мобильный и передал его больному. – Я не знаю его номера. Реук быстро набрал номер, но никто не отвечал. Абонент был вне действием. - Странно, телефон отключен, - прохрипел расстроенный парень, когда вдруг на экране засветился входной звонок. – Тебе какой-то Шиндон звонит. - Что? Ох, да! – парень забрал свой телефон и вышел из комнаты. Из-за дверки послышалась ругань, кто-то сильно разозлил Чонуна. Разговор был не очень длинным, но в палату парень вошел не сразу. Опустив голову Йесон медленно проковылял к креслу и устало опустившись в него, поднял на Рё свои красные глаза. - Что такое? – настороженно спросил тот. - Сонмина и Кюхена похитили.