***
Хоть утро и выдалось, мягко говоря, так себе, зато день прошел отлично. Попов здорово провел время с друзьями: повеселился, насмеялся и постебал Сергея и его прическу. Это стало своеобразной фишкой: никто не упускал возможности посмеяться над Матвиенко из-за волос того. Оказавшись на улице и глубоко вдохнув свежий воздух, Арсений еле заметно вздрогнул, когда на плечо легла мужская рука. — Тох, не хочешь выпить? — поинтересовался Попов, даже не соизволив обернуться. — Да не особо, — Шастун взъерошил волосы на голове и опустил взгляд. — Кстати, с кем это таким ты сегодня на машине приехал? Не припомню-ка я, чтоб у тебя зеленая «Audi» была. Честно говоря, все импровизаторы это заметили, но денек был насыщенным, поэтому каждый был занят своим делом и не додумался поинтересоваться. А вот сейчас — самое то. — Сталкеришь за мной? — удивленно и с неким испугом на лице спросил Попов. Не выдержав и секунды, мужчина звонко рассмеялся, упираясь ладонями в колени и пытаясь отдышаться. — Ревнуешь? — Арсений подмигнул застывшему другу и, хлопнув того рукой по плечу, развернулся, решив прогуляться пешком. Идти надо было далеко, но Попов не искал легких путей. — До завтра, — бросил он, улыбнувшись Антону. Решение пойти домой резко изменилось, и Арсений, вытащив из кармана телефон, быстренько нашел недавно записанный номер Кати и позвонил ей, нетерпеливо слушая телефонные гудки. Почему бы и нет? У Попова никого нет, а эта девушка показалась ему чересчур милой и очень даже привлекательной. Надо же налаживать личную жизнь, верно?.. — До завтра, — запоздало ответил Антон, засунув руки в карманы и потупив взгляд. «Ревнуешь?» — мелькнуло в голове. «Конечно, нет!» — мысленно ответил Шастун. «Врешь, как дышишь», — усмехнулось что-то внутри, на что Антон не обратил внимания.***
Арсений в тот вечер пригласил-таки Катю на свидание, которое прошло вполне успешно и закончилось долгим поцелуем. Вот они уже встречаются неделю, и у девушки даже есть ключ от квартиры Попова. Этим вечером Катя пришла к Попову, и они смотрели фильм, сидя на диване и обнимаясь. — А я ведь скоро ревновать тебя начну, — неожиданно выдала девушка, обвивая руками торс Арсения и утыкаясь носом в ключицу мужчины. — Да? — Попов улыбнулся, заинтересованно глядя на Катю. — И к кому же? К первой встречной на улице? — Меняй! — неожиданно выдала девушка, ставя мужчину в ступор, но тот быстро сообразил, что следует сделать. — К Лельке — соседке с четвертым размером груди? — Ага, значит, пялился на неё! — прищурилась Катя, сев ровно и глядя Арсению в глаза. — Но нет. Меняй! — К продавщице в продуктовом? — Меняй! — В магазине одежды? — Меняй! — К мухе Валере? — уже не зная, что можно было бы ещё сказать, выдал Попов. Катя удивленно посмотрела на своего парня, и тот, усмехнувшись, продолжил: — Так я тебе о нём не рассказал? Где-то здесь летает муха, звать которую Валера. Сосед, который за квартиру не платит и жрет мою еду. — Знаешь, очень интересная история, но нет. Меняй! — К работе? — обреченно спросил Попов, уже не представляя, что хочет выпытать из него Катя. — Именно! — воскликнула девушка. — Точнее, не к работе, а к парню, с которым ты работаешь. — Что? — мужчина только что поперхнулся воздухом. — К парню? Ревнуешь? Что, блин? — И имею на это право! — надула губки Катя. — Ты со своим Антоном проводишь больше времени, чем со мной! Вы и обнимаетесь, и ползаете друг на друге в красной комнате, и за руки держитесь, и лапаете друг друга. Насыщенная у вас жизнь, не находишь? Арсений несколько секунд удивленно смотрел на девушку, а после громко рассмеялся, схватившись руками за живот и полностью упав на диван. Ему даже показалось, что сейчас задохнется от этого приступа смеха, но успокоиться никак не мог. — Фух! — в конце концов, выдохнул Попов. — Когда в следующий раз приревнуешь меня к столбу, иди разбираться к столбу, а то я коньки отброшу со смеху. — Ничего смешного, — как-то обиженно выдохнула девушка, несколько секунд глядя на него своими пронзительными зелеными глазами, а после вновь обняла мужчину и уткнулась носом ему в шею. Наверное, выглядели они как парочка, которая вместе уже очень-очень давно, а на самом деле даже не спали ни разу. Арсений не хотел торопить Катю, а Катя не хотела торопить события. Брюнетка почти сразу же задремала, теснее прижимаясь к мужчине, а тот, продолжая смотреть фильм, совсем не обращал на него внимания. Кино свалило на задний план, а перед глазами застыли зеленые очи, глядящие с детским задором и блеском.***
Вы непременно сразу же поймете, что сошли с ума, когда станет физически больно потому, что не можете прикасаться к человеку, который вам жизненно необходим, которого хочется обнимать и целовать. Антон, сказать честно, сходил с ума уже достаточно давно, искренне надеясь, что эта безумная любовь, оценив состояние парня, слишком далеко находящееся от пометки «нормально», сама сольется, позволив дышать спокойно, не мучаясь каждую секунду и отчаянно не желая чего-то большего, находящегося за гранью допустимого. Существует ли эта грань? Вот и Шастун не знал, предпочитая прятаться от собственных чувств и выбирая такое нежеланное, убивающее изнутри, одиночество, приносящее лишь боль. Однако, портить дружбу глупым признанием — самая нелепая из всех идей. Никому это не надо, верно? Ладно, Антон, кажется, на стены скоро начнёт лезть от молчания, случайных прикосновений, добивающих парня и не дарящих нужного тепла, которого так давно требовало сердце, сжимаясь с такой болью при виде любимого человека, что дышать становится тяжело, будто кто-то, крепко прижав руки к горлу, перекрывает доступ кислороду. И уж лучше это было бы так, чем осознание, что это ощущение фантомного удушения пускает свои корни где-то глубоко в сердце, пытаясь намекнуть, что вскоре одиночество убьет. Ладно, к черту. Справится. По крайней мере, Антон пытался убедить себя в этом, даже не обращая внимания на то, что получается скверно. Антон не помнил, по какому поводу вчера была попойка, весьма удачно прошедшая в квартире Попова. Однако, лучше бы утро не наступало совсем. Голова болела жутко, всё тело свело желание опустошить желудок, но Шастун, тихо хмыкнув, напомнил самому себе, что давно перерос возраст школьника, и тяжело вздохнул, переворачиваясь на спину и удивленно глядя на Арсения, лежащего рядом. Тот выглядел слишком мило: обнимая обеими руками подушку, мужчина растянулся во всю длину. Конечно, Попов был лучшим другом Антона, но второму хотелось перейти эту черту «друзья». Перескочить на несколько ступеней вверх и начать те самые романтические отношения, до которых было так далеко, что проще, кажется, мир обогнуть, и то расстояние меньше будет. И, точно, у Арса есть та идеальная девушка, которой Попов вчера бесчеловечно достал. Умная, красивая, веселая, хорошо готовит, не курит, почти не пьет и с ней всегда есть о чем поговорить. Аж бесит своей идеальностью. По крайней мере, Шастуна. Как припоминал парень, вчера Матвиенко завалился к Арсению домой, разбудив сладкую парочку, спящую на диване. Об этом Шастун узнал из рассказа Серёги: «Звоню я в дверь. Открыл заспанный Арсений и нехотя пропустил меня в квартиру. А было-то всего восемь вечера! Познакомился я с Катей — красавица, что ух! Отхватил себе Попов знатную девку! Так вот, предложил я выпить, а Катя, ну просто девушка от бога, быстренько нажарила картошки и притащила нарезку. Ну чудо, просто чудо!» Чуть позже Арсений позвонил Позову и Шастуну, пригласив обоих на их посиделки, не ограничившиеся одной бутылкой виски. Катя к тому времени уже свалила домой — единственный плюс этой девушки. Наверное, Антон преувеличивает. И да, ладно, выкрутится, разве может быть иначе? Когда-нибудь найдет себе девушку и перестанет залипать на Арсения. Вот так-то. Лениво потянувшись, Шаст пихнул Попова в бок, после чего тот заерзал на месте, сильнее прижимая к себе подушку и недовольно хмурясь. — Просыпайся, спящая красавица! — промолвил Антон, глянув на время. — Уже два часа дня. Попов, поморщившись и отмахнувшись от шатена, как от назойливой мухи, перевернулся на другой бок и, кажется, в ту же секунду снова отрубился.***
Как оказалось, Матвиенко и Позов уснули в обнимку на диване в соседней комнате, что Антон не мог не запечатлеть на камеру, тихо хихикая себе под нос. В три уже все встали. В четыре разбежались по домам. Все, кроме Антона, который по доброте душевной решил помочь Арсению, и, собственно, самого Арсения, живущего в этой квартире. Шастун убирал завалы со стола, а Попов мыл посуду. — Представляешь, меня вчера Катька к тебе приревновала, — нарушил тишину Арсений. — Что? — удивленно спросил Антон, застыв на месте и уставившись на спину друга. — И я о том же! — воскликнул брюнет, резко развернувшись и выключив воду, всё ещё сжимая в руке мыльную губку. — Был повод? Арсений нахмурился и опустил взгляд, вспоминая различные выпуски «Импровизации». «Рядом со мной стоит парень в обтягивающей футболке», «рядом со мной стоит парень, который мне симпатичен», «поцелуемся?», вечные объятия в красной комнате, случайные прикосновения, от которых по всему телу бегали мурашки. Слишком много всего. «Ты че, придурок, что ли?» — промелькнуло в подсознании Попова, и он улыбнулся. — Я хочу кое-что проверить, — неожиданно выдал Арсений. Антон удивленно смотрел на мужчину, не понимая, к чему тот клонит, но невольно попятился назад, когда брюнет подошел вплотную. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Честно говоря, на сон больше смахивало. Расстояние между ними осталось минимальным, и Арсений, уверенный в том, что делает, сократил остатки, аккуратно целуя Антона, боясь спугнуть того. И до чего же стало приятно, когда Шастун ответил на поцелуй, углубляя его, прижимаясь ближе и одну руку запуская в черные волосы мужчины, а вторую опуская на торс. Губка полетела куда-то в сторону, и Попов, одной рукой обвивая шею парня, а второй обнимая его за спину, тихо застонал в поцелуй, сходя с ума от охрененности происходящего. Нет, Арсений не был геем. И он никогда раньше даже не думал, что его с Антоном может связывать нечто большее, чем работа, на которой он просто выкладывался на все сто, но вот вчерашнее заявление Кати сбило с толку, и Попов слишком много думал о зеленых глазах Антона. Не обратив на это должного внимания, мужчина только сейчас осознал, что нуждается в Шастуне. Слишком. И все эти объятия на сцене не были случайными — он хотел прикасаться к парню, но не думал о перспективе быть с ним. Не думал, что может что-либо чувствовать к нему. Разговор с Катей поставил всё на свои места. Поцелуи с Антоном, честно говоря, нельзя было сравнивать с поцелуями девушки. Это как небо и земля. — Проверил? — отпрянув от Арсения, тяжело дыша, поинтересовался Антон. — Ещё как проверил, — ухмыльнулся Попов, вновь целуя парня. Всё происходило сумбурно: кухня как-то быстро заменилась спальней, одежды не осталось совсем, Арсений навис над Антоном, оставляя на шее того алые засосы и слыша тихие стоны, а тюбик с кремом — или что это вообще? — оказался в руках мужчины. — Было когда-нибудь с парнями? — спросил Попов, оторвавшись от губ Антона. — Издеваешься? — буркнул тот. — Конечно, нет! — Вот и у меня. Томные вздохи, сладкие стоны, многочисленные засосы на телах обоих парней, скрип кровати и тихая музыка, играющая на заднем плане. Наверное, на кухне. Черт с ней. Арсений медленно вошёл в Антона, сжавшего в руках простынь и до крови закусившего нижнюю губу. Попов было решил, что глупая это затея, хотя всё внутри упрямо повторяло, что это не так, и хотел прекратить сей половой акт, как Шастун тихо прошептал: «Не останавливайся». И, собственно, что ещё надо было, чтобы Арсений продолжил? Вскоре медленные движения переросли в грубые толчки, сопровождающиеся громкими стонами с обеих сторон. И ведь не думал никто сбавить обороты, чтобы соседи ненароком, переволновавшись, ментов не вызвали. Хотя, честно признаться, и Антону, и Арсению было плевать на это. Шастун кончил первым, а за ним, спустя несколько толчков, излился и брюнет, заваливаясь на кровать рядом с парнем и опуская одну руку на торс того, дыша куда-то в шею. Они, верно, пролежали бы так весь день, если бы не послышался щелчок и чьи-то шаги. — Арсений, ты дома? — прокричал женский голос. Катя. Чёрт бы её побрал. — Один раз — не пидорас? — прошептал Антон. — Ещё какой пидорас, — засмеялся Попов. — Может, она подумает, что тебя нет дома и свалит? — с надеждой в голосе спросил шатен. — Ага, как же, — мужчина облизал пересохшие губы. — Не хочешь под кроваткой чуть-чуть поваляться? — Не-а. — Ну и ладно. Лежи и делай вид, что так и задумано. Шастун хрипло рассмеялся. Послышался хлопок двери и поворот ключа в замочной скважине — Катя всё-таки свалила. И это, пожалуй, её второй плюс. А когда Арсений с ней расстанется — через час — это станет её третьим и последним плюсом.