***
— Глупый мальчишка,— шипит, вновь шмякая мокрой тряпкой об пол, пока Эрен сидит скорчившись от боли у стенки. Парень молчит, утирая кровь с разбитой губы. Синяки не страшны, ровно как и царапины. — Чего расселся? Тряпку в зубы и помогай. Леви не нужно даже поворачиваться к Эрену, чтобы убедиться, что тот выполняет приказ. Хоть в этом-то он может быть уверен. Сзади загремело ведро, и послышалось напряжённое сопение кадета, пытающегося привести пол казармы в более пристойное состояние. Уж чего-чего, а новой порции побоев Йегер точно не хотел.***
— Капрал! Услышав оклик, Леви едва успел обернуться, прежде чем был прижат к стенке Эреном. Собственные губы были накрыты чужими, и только осознание того, что парень не собирался продолжать поцелуй помешало Аккерману сморщиться от омерзения. В следующую секунду лицо Йегера повстречалось с кулаком мужчины, а ещё спустя мгновение кадета и след простыл, оставив висеть в воздухе громкое "Простите, капрал!". — Глупый мальчишка... — фыркает, глядя вслед Эрену. И едва заметно прикасается ладонью к губам, только для того, чтобы сразу же её отдёрнуть, не подозревая, что на щеках выступил чуть различимый румянец.***
— Вам не холодно, капрал? Леви переводит на Эрена усталый взгляд. Парень смотрит слишком обеспокоенно. От этого становится неловко. Мужчина отстраняется от кадета и смотрит в окно. В казармах и правда довольно прохладно. Пальцы задубели, от морозного воздуха щиплет горло. Но Аккерман не собирается говорить об этом. Слишком много шума. — Я же командир. Должен подавать пример и не бояться хотя бы холода. Эрен задумчиво вглядывается в лицо Леви. Тот оборачивается на слишком пристальный взгляд и чуть приподнимает бровь: — Что? — Вы говорите, что Вам не холодно, но весь дрожите. Капрал едва заметно вздрагивает, когда Эрен берёт его замёрзшие ладони в свои и подносит к губам, согревая своим дыханием. — Разве я говорил, что мне не холодно? Йегер на долю секунды замирает, а потом резко прижимает Леви к себе, накрывая их обоих одеялом. — Глупый мальчишка... — бурчит, прижимаясь сильнее к тёплому телу, щурясь, когда счастливо улыбающийся парень покрывает хмурое лицо старшего короткими поцелуями.***
— Глупый мальчишка... — хрипит едва слышно, стараясь не сорваться на крик, подступающий к горлу тугим комом. Руки подрагивают, ноги подкашиваются. Голова вот-вот взорвётся от боли, от напряжения, от слёз. Столько всего из-за какого-то мальчишки. Но Леви сам виноват в этом. Вовремя не сказал, не помог, не остановил. А смог бы он что-либо изменить?.. Да. Смог бы. Ещё тогда, в тот вечер. Он должен был всё объяснить, выслушать. Не уходить, не отворачиваться. Не бросать одного. Эрен ведь... Он был совсем ещё ребёнком... На него столько всего свалилось, слишком много, слишком рано. А Леви не помог, не поддержал, ушёл, хлопнув дверью, слишком занятый своими "проблемами". А ведь мог всё исправить! Но сейчас уже поздно. Леви опускается на колени, прижимая руку, сжатую в кулак, к сердцу. Слёзы текут по щекам, холодными бесцветными пресными каплями падая на сырую землю. Он сидит так долго, очень долго. Пока вдалеке не загрохотал гром. Значит, пора возвращаться. Мужчина поднимается на ноги и, бросая последний взгляд на гранитную глыбу, уходит прочь, стараясь не оглядываться. Ведь если бы он тогда не накричал на Эрена, не ушёл, удержал бы его в штабе, тогда мальчишка бы не убежал посреди ночи. Не упал бы со скалы, сражаясь с титаном. Молния, сверкнувшая невдалеке, осветила надпись, вытесанную на камне."В память об Эрене Йегере Лучшем друге и отличном солдате 835-852 Покойся с миром, глупый мальчишка"