Праздник жизни

На улицах играет музыка, кругом веселье, и только первородный вампир стоит у окна в гордом одиночестве. В его руке стакан с виски, а на лице ни одной эмоции, хотя внутри они рвут израненную душу на части. Ему бы веселиться, но Элайджа не двигается с места, смотря на праздник жизни со стороны. Мимо проходят колонны музыкантов и толпа туристов, только до них первородному нет дела. Он всматривается в переулок, и никто не догадается, что ждет ее одну. Фрея в который раз проводит время в клубе, цепляя первого попавшегося смазливого парня. Под воздействием алкоголя ей все равно, лишь бы не возвращаться в особняк, где Никлаус язвит и обвиняет без повода, где Реббека смотрит, жалея ее. Один Элайджа смотрит с нежностью, смотрит так, что перехватывает дыхание. Губы пьяного парня скользят по ее шее, оставляя слюнявые дорожки поцелуев, и становится мерзко и противно. Она представляет, каким могло бы быть прикосновение губ Элайджи, и отпихивает незнакомца. Уже и забыла, как его зовут, да вообще-то ей откровенно плевать. Фрея выбегает из душного помещения, и хватает холодный воздух ртом, пытаясь прийти в себя. Уже поздняя осень, а пальто осталось где-то в клубе, но возвращаться нет никакого желания. Она, обхватив плечи руками, спешит в особняк, но холод уже проник под тонкую кофту, оттого и мурашки бегут по телу. Уже давно за полночь, и Элайджа знает, что Фрея вернется только утром. По возращению от нее как обычно будет пахнуть сексом и очередным незнакомцем, что причиняет боль. Наверняка так будет продолжаться бесконечно - мелькает мысль, от которой щемит в груди и становится трудно дышать. Галстук его душит, и нервно избавившись от шелковой ленты, первородный наполняет очередной стакан виски до краев. Глоток обжигающей горло жидкости, и взгляд опять скользит в переулок. - Фрея - шепотом срывается с губ ее имя. Она совсем замерзла, и спешит в теплый особняк, не замечая наблюдателя в окне. Элайджа не теряется, хватает свой френчкот и пользуется вампиризмом, чтобы оказаться в переулке. В десятке метров переходит на обычный шаг, и без лишних слов закутывает сестру в пальто. - Совсем замерзла - произносит Элайджа, когда Фрея утыкается ему в плечо. Она наслаждается его объятиями, и ладонями, что пытаются растереть озябшее тело. Ей становится немного теплее, но губы еще совсем холодные, и Фрея касается ими его шеи в попытке согреться. От прикосновения Элайджу накрывает волна желания, хочется прижать ее к стене и заявить свои права, вот только у него их нет. Именно потому он подхватывает Фрею на руки и быстрым шагом идет к особняку. Через несколько минут первородный заваривает чай с ромашкой, в то время как сестра сидит в кресле у окна. Ей неловко из-за его взгляда, но она ничего не говорит, кутаясь в пальто. Его запах пропитал ткань, и этот факт приятен. Она только сейчас замечает, что Элайджа принес ее в свою спальню. - Выпей - он протягивает чашку, но ей совсем не хочется и приходится отрицательно качать головой. - Я не хочу - шепчет она непослушными губами, под взглядом родных глаз - Приму лучше душ. Элайджа указывает на дверь и провожает взглядом, а внутри все рвется на лоскуты. Сестра пахнет незнакомцем и мужским одеколоном, и чужой запах заставляет судорожно выдохнуть, будто из легких выбили весь воздух. Как же больно! - Я принесу халат - первородный быстро отворачивается, ей не нужно знать о его чувствах. Спешно он покидает спальню, а Фрея ступает под горячий душ. Сначала ее колотит озноб, но он быстро проходит, позволяя наконец-то немного согреться. Под руку попадается гель для душа Элайджи: запах морской свежести и цитрусовых нот, он так подходит брату. Гель смывает с кожи чужой аромат, теперь Фрея чувствует себя в какой-то степени чистой. Еще несколько мгновений она стоит под горячим потоком, а после, завернувшись в полотенце, покидает небольшую душевую кабину. Элайджа обещал принести халат, но оглядевшись ведьма не находит его ни на одном из крючков. Босыми ступнями она шагает по кафелю, но ее останавливает открывающаяся дверь. Элайджа против воли скользит взглядом по хрупкой стройной фигуре Фреи, и протягивает ей халат. Она не знает, что он уже несколько минут стоял под дверью, но не решался войти. Их тянет к друг другу, и когда взгляды встречаются легко решиться на безумный шаг быть ближе. От Фреи уже не несет чужим запахом, на ее коже аромат его геля для душа. - Прости - Фрея поспешно отворачивается, она и сама не знает, за что извиняется. Возможно, за мысли о нем: запретные, но оттого не менее желанные. Она уже берется за край полотенца, и Элайджа спешит отвернуться и покинуть ванную комнату. Невыносимо находиться так близко, не имея возможности прикоснуться, провести ладонями по ее ребрам, вдохнуть запах влажных волос. Ей не легче, и видя, как брат уходит, что-то побуждает остановить. - Элайджа - окликает она, придерживая полотенце рукой. Машинально первородный оборачивается, и не в силах побороть себя в очередной раз задерживает взгляд. Расстояние в два шага он преодолевает слишком быстро, Фрея даже не успевает опомниться, как горячие губы обрушиваются поцелуем. Натиск Элайджи рушит все возведенные стены, и она сама тянется к его губам. Обхватывает руками шею, совершенно забыв про полотенце, которое сразу же соскальзывает с влажного тела к их ногам. - Не смущайся, ты прекрасна - тихо шепчет Элайджа, замечая, как Фрея покрывается румянцем. Казалось, у нее было столько мужчин, но перед Элайджей она чувствует себя неопытной, и потому позволяет вести. От его ласк и поцелуев жарко, а он все еще одет в брюки и безупречно отглаженную рубашку. Вот только расстегнуть пуговицы он не позволяет, резко разворачивая Фрею. Элайджа прижимает ее к себе спиной, губы спешат оставить дорожку поцелуев на шее и плечах, а ладони уже обхватили грудь, чуть сжимая между пальцев вершины. От чего Фрея выгибается в крепких объятиях, еще теснее прижимаясь попкой к его возбужденной плоти. Не прерывая поцелуев, Элайджа одной рукой пытается справиться с ремнем, что удается с первой попытке. Фрея пытается развернуться, но даже такой малости первородный не позволяет. - Доверься мне - шепчет он ей на ушко, попутно избавляясь от рубашки. Она так тесно прижалась, и Элайджа понимает, маловероятно, что они доберутся до спальни. Он ослабляет объятия, и Фрея сразу пользуется этим, разворачиваясь к нему. Ей не хватает дыхания, и пальцы дрожат, скользя по его гладкой коже. Стоит коснуться пуговицы на брюках, как Элайджа притягивает ближе к себе, и делает два шага вперед, прижимая вплотную к стиральной машине. Становится не важно, что уступить желаниям запретно, когда губы Фреи оставляют дорожку жадных поцелуев на ключице. Неважно, потому что ее ладони скользят по его коже, избавляя от оставшейся одежды. Каждое касание вызывает волну желания, оно накатывает, как волны на песчаный берег. Элайджа чертовски возбужден и напряжен, а Фрея тает в объятиях. Ей жарко и нечем дышать от его близости, но этот огонь не сжигает - он распаляет. Уже нет возможности остановиться, даже желания такого нет, и Элайджа подсаживает Фрею на стиральную машину, заполняя. Он не терпелив, он жаден, страсть и единение тел вытесняют все мысли. Ей чуть больно, когда его пальцы слишком сильно сжимают бедра, но все перекрывает восторг от его мощных движений, и она стремиться к нему навстречу. Наверняка потом обнаружатся синяки на бледной коже но, то потом...