Точка невозврата

POV – Ян Прошлое. Я знаю, с ним творится что-то не то. Я чувствую, что он уже не тот, кем был раньше. Я вижу, как он изменился, но не могу понять причин. Если б мне раньше сказали, что в один прекрасный день Тило Вольфф решит покончить с Lacrimosa, я бы рассмеялся в лицо этому человеку и отправил бы его к психиатру. Однако, уже две недели фан-клубы по всему миру пребывают в трауре и в шоке после того сообщения от Тило: «Я принял решение покончить с музыкой. Lacrimosa больше нет. Когда-нибудь вы узнаете, почему я сделал это». Мы, музыканты группы, тоже оказались в шоке, узнав о решении Тило из интернета. Он никому не позвонил и не сообщил о своем решении, ни с кем не посоветовался, даже с Анни. Мы пытались поговорить с ним, добиться от него объяснений, но на все вопросы Тило неизменно отвечал, что с ним все в порядке и он всего лишь устал. Это так не похоже на него! Этого не могло быть в реальности, но это случилось! Я столько лет был его другом, мы столько раз вытаскивали друг друга из дерьмовых приключений и депрессий! Но почему в этот раз я не смог понять Тило, не смог почувствовать его состояние? Он словно закрылся от меня листом брони! Что стряслось с ним, что он принял это решение? Анне уверила нас, что вероятнее всего сан священника наложил на него свой отпечаток и, как и считали многие фанаты, Тило решил больше не совмещать несовместимое и отказался от музыки. Отказался от музыки... Я не могу в это поверить! Он всю жизнь жил ею! Как религия могла так поменять его? Нет, я не могу поверить в то, что Тило сделал это из-за религии и своего сана. Что такого произошло в жизни Тило, что он убил себя? Да, именно убил! Я уверен, он не сможет жить без Lacrimosa, он задохнется в удушливом аромате ладана и свечей церкви! Я не хочу, чтобы события складывались таким образом. Глупо? Да! Черт! Во мне заговорила обида. Я ведь обещал самому себе, что не стану на него обижаться... не стану... не стану... черт, да как он мог так поступать со мной после всех этих лет? Как он мог оставить меня ни с чем? Да какого черта?! Как он мог так выкинуть меня из своей жизни? Холодает. Сидеть на холодных ступеньках под дверью квартиры Тило становится все более и более неудобным. Во-первых, соседи уже косятся на меня, и я надеюсь, что никто не додумается вызвать полицию, во-вторых – я скоро отморожу себе задницу. За дверью слышу звонок телефона. Кто-то еще разыскивает Тило и если бы не сосед, уверивший меня в том, что видел, как Тило утром ушел из дома, я бы уже вызвал сам полицию и спасателей к его дверям. Темнеет. Я поднимаю воротник куртки и пытаюсь плотнее запахнуть ее. Слышу как хлопнула дверь подъезда и на лестнице раздались шаги. Я узнаю это походку! - Тило, наконец-то! – Встаю я навстречу поднимающейся фигуре. Вольфф замирает на середине лестницы и удивленно смотрит на меня. В полутьме подъезда я не могу понять, что за чувство мелькнуло у него в глазах. Страх? Но перед чем? Перед тем, что я потребую от него объяснений? - Что ты от меня хочешь, Ян? – Его голос звучит непривычно тихо и устало. - Поговорить... - Мне казалось, мы уже все решили и обо всем поговорили, - Тило достал ключи от квартиры и открыл передо мной дверь. Захожу в темное помещение, щелкаю выключателем. Сразу же в глаза бросаются белые чехлы на мебели и целлофаны. На самом ходу стоит чемодан Тило, тот самый, с кучей царапин и сколов, который был с ним в последнем туре. - Что все это значит? – Я как маленький ребенок хлопаю глазами. Тило спокойно вешает на плечики пальто. - Я уезжаю, - бесстрастно говорит он и проходит на кухню, - я еще не убирал чайник, могу предложить тебе чай. Больше в этой квартире съесть нечего. Для меня эта новость полная неожиданность. Я не могу припомнить, чтобы Тило хоть раз обмолвился о том, что собрался куда-то уехать. - Куда? Надолго? Зачем? – Я пытаюсь совладать с накатившим волнением. Тило успокаивающе улыбается. - По долгу моей службы мне нужно на какое-то время уехать. Не могу сказать, как долго продлится мое отсутствие. - Похоже, что долго... – протянул я, глядя на приготовления. В кармане брюк Тило затрещал телефон, после короткого общения с автоответчиком службы такси, он убрал его назад. - Такси будет через 10 минут. Мне пора уезжать, мой самолет через 3 часа, не хочу опоздать, - Тило закрывает окно на кухне и внимательным взглядом осматривает помещение. Я не ожидал, что у меня будет всего несколько минут на разговор с Тило. Я не думал, что все пойдет так скомкано. Я не хотел, чтобы все мои заготовленные фразы остались не озвученными. Смотрю на Вольффа, лихорадочно соображая, что мне сейчас лучше сделать. - Ян, отомри! – Он щелкнул у меня перед носом своими роскошными длинными пальцами, на которых не оказалось ни одного кольца, да и на запястье нет браслетов... Скоро у меня не будет возможности видеть его каждый день, и, может быть, слышать. Интересно, может быть тогда пройдет мое наваждение? Может быть, я смогу не думать о Тило каждый час? А если нет?! Я осторожно касаюсь руки друга. Она непривычно прохладная и мне показалось, немного дрожит. - Тило, - я смотрю ему в глаза, - почему ты ничего не сказал мне о том, что уезжаешь? Почему все так внезапно произошло? Вольфф вздохнул и полуприкрыл глаза. - Ян, я все вам объяснил, я не понимаю, зачем ты ко мне пришел и сейчас так задерживаешь меня. Мне действительно нужно выезжать. Моя служба ждет меня. Молча опускаю голову и тяжело сглатываю, слова застряли у меня в горле, в легких плескается раскаленный метал. Я не могу поверить в то, что происходящее сейчас реальность! Тило молча направляется к двери, берет чемодан за ручку. - Я ухожу, тебя запирать в квартире? – Говорит он с порога, накидывая пальто. Его голос хоть и озвучивает немного юморную фразу, но в нем ощущается натянутость. - Иду... Тило гасит свет, запирает дверь. Ключи отправляются в его карман. В полном молчании спускаемся вниз по ступенькам. Помогаю Тило – открываю перед ним тяжелую дверь подъезда. На улице пошел снег, первый в этом году. Порыв ветра бросил нам в лица снежинки и растрепал волосы Вольффа. Он достает сигарету и шарит по карманам в поисках зажигалки. - Вот черт, забыл... – Тило с досадой смотрит на темные окна квартиры на втором этаже. Щелкаю зажигалкой, струя голубого пламени вырывается наружу. Тило прикуривает, легко касается моей руки. - Спасибо, - он затянулся и смотрит на улицу, залитую светом фонарей. Минуты стремительно бегут прочь. Еще немного и я посажу друга в такси и... Какого черта я делаю?! - Ты приедешь на мою свадьбу? – Спрашиваю я. - Не знаю, все будет зависеть от службы, - я вижу с каким деланным спокойствием говорит мне это Тило. Свадьба... И как только Хельга уговорила меня? Хотя, если много лет встречаться с женщиной, рано или поздно привыкнешь к ней и не станешь особо сопротивляться походу в мэрию. Но... радости от этого я не испытываю. Моя жизнь скоро сильно изменится, у меня добавится обязанностей, я стану солиднее в глазах коллег, у меня будет золотое кольцо на безымянном пальце, а еще... а еще не будет этого человека, что стоит рядом со мной! - Тило, - я кладу руки на плечи друга и сжимаю их, - если я где-то был не прав, если я чем-то обидел тебя... прошу... скажи мне... Вольфф улыбается мне, в темноте неестественно блестят его глаза. - Все хорошо Ян, все хорошо... Я не могу удержаться, я совершаю безумство, я делаю то, что никогда бы не позволил себе при других обстоятельствах - нежно касаюсь кончиками замерзших пальцев щеки Тило, глажу ее, ощущаю ее шероховатость. Вижу, как мой друг чуть приоткрыл губы, горячее дыхание вырывается паром из его рта. Он опускает голову. - Тило, - подаюсь вперед и прижимаюсь своим лбом к его лбу, - если есть за что, прости меня. Пожалуйста. Прости за то, что все это время был идиотом и не понимал тебя. Не уезжай. – Говорю я слова, которые буквально режут меня на части. Я сам еще не свыкся с ними, не осознал всего, а уже произнес их! - Все нормально, - Тило чуть отстраняется. Не могу сдержаться, снова касаюсь его кожи, на этот раз там, где шарф размотался и обнажил шею. - Я идиот, я мог бы быть счастлив, - говорю я и вижу, как подрагивают ресницы Тило. Он не хочет смотреть мне в глаза, всячески избегает контакта, но не отстраняется. Молчим. И мне и ему надо осознать то, что я хоть и не сказал, но это же понятно и без слов! Нежно вынуждаю Тило поднять голову и прижимаюсь губами к его губам. В голове все идет кругом, кажется, моя кровь полностью состоит из адреналина в эти мгновения. Я целую его! Нежно, осторожно, боясь спугнуть. Исследую каждый миллиметр капризных неподвижных губ, ласкаю их, запоминаю... и плевать, что от него разит табаком. За моей спиной раздается урчание мотора. Тило отстраняется от меня и тяжело выдыхает. - Мне пора, такси приехало. – Говорит он и направляется к машине. Я не ждал этих слов. Все что угодно, но только не они! Я же сделал все, что мог, чтобы удержать его!! - Ты так и не скажешь мне ничего? – Произношу я вслед фигуре в черном. Тило замирает на мгновение, поворачивается. - Мне очень жаль, что я услышал это от тебя только сегодня. Но я уже не могу ничего изменить. Прости. – Тило упорно отводит взгляд от меня. Таксист помогает ему загрузить чемодан в багажник, пока я молча смотрю за тем, как меня покидает самый нужный и близкий мне на Земле человек. Хлопок пассажирской двери и такси медленно отъезжает от тротуара. Настоящее. Я был идиотом. Я был дураком. Я был убожеством. В моих руках было все. В моих руках был мой любимый человек! Но то, что я испытывал к нему, я осознал за считанные мгновения до разлуки. До вечной разлуки. - Пап, а это правда, что тот дядя, с которым ты играл в группе, стал монахом? – На меня с любопытством смотрит мой восьмилетний сын, оторвавшись на пару мгновений от только что подаренной ему моей концертной гитары. Я вздыхаю. Если бы я только знал, что в тот вечер передо мной был уже не священник... - Да, он отказался от всего, что у него было, ради служения Богу. - И ты с ним больше никогда-никогда не виделся? - Нет, монахи ведут закрытый образ жизни, к ним не принято ходить в гости. - Странный он... я бы никогда не отказался от музыки! – Мой сын берет первые аккорды, а я молча молю небеса о том, чтобы у Тило, где бы он теперь ни был, все было хорошо.