***
— Жень… — Воронцов уже полчаса сидел возле ванной комнаты на полу, где закрылась Васнецова. — Выходи или открой дверь. Ещё пару минут и я её взломаю. Честно тебе говорю. Ты меня знаешь. Денис и вправду взломал бы дверь, если бы не услышал, как щёлкнул замок. Подорвался с пола и зашёл в ванную. Васнецова сидела на бортике ванны. — Только ещё раз попробуй так закрыться, — сел рядом с ней и притянул к себе. — Жек, я не могу обещать, что у нас может получиться нормальная, адекватная любовь. Это надо быть совершенно другими людьми, — целует в макушку, а после прижимается тёплыми губами к её виску. — Да ладно, Дэн, — усмехается и утыкается лицом ему в плечо. — Я всё понимаю. — Подожди. Этого не обещаю. А ребенка хочу, — осторожно притянул её за подбородок и коснулся губами губ. Почувствовал, как Васнецова заулыбалась, тем не менее отвечая на поцелуй и зарываясь рукой в его волосы. — Правда? — дышит ему в самые губы и нежно касается тонкими пальцами его затылка. — Правда-правда. Слова из далёкого прошлого. Из далёкой вселенной. В ней они младше и боятся признаться себе в том, что бесповоротно влюбились. — Воронцов? Я люблю тебя. Только бросай курить. Денис улыбается и обнимает Женю за талию. Он целует её ключицы и оставляет заметные метки на тонкой бледной коже. — Жень, чтобы бросить курить, нужно перестать друг друга ревновать. А это у нас с тобой плохо получается. Васнецова смеётся и практически прижимается губами к его уху. — Я бы сказала, у нас это совершенно не получается, — нежно кусает его за мочку и чувствует, что Денис прижимает её к себе сильнее. Оба понимают, что никогда у них не получится адекватной любви. Да и есть ли она, такая любовь? Как у всех. Без ревности, нервов и сигарет. Наверное, нет. Точно нет. Иначе это не любовь, а что-то очень похожее на неё. По крайней мере, для Васнецовой и Воронцова. И такие отношения вполне себя оправдывают. Хотя бы потому, что после очередной ссоры всегда следует ожидаемое обоими перемирие.Часть 1
5 сентября 2016 г. в 15:04
Женя тонкими изящными пальцами нервно достает сигарету из пачки. Подносит её к обветренным губам и поджигает. Делает первую затяжку. Медленно выдыхает белое облако дыма. Закрывает глаза, пытаясь собраться с мыслями.
На балконе холодно. За окном в самом разгаре октябрь, а она стоит в тонкой кружевной майке и лёгкой кофточке. Джинсы красиво обтягивают накачанные ноги. Васнецова, на секунду зажимая сигарету во рту, распускает собранные в небрежный хвост волосы. Прозрачную резинку надевает на запястье.
— Ненавижу тебя, Воронцов, — шепчет это немного охрипшим голосом и качает головой.
Денис стоит на противоположном краю лоджии и тоже курит. Он взъерошен и бледен. Обычно так бывает, когда Воронцов сильно нервничает.
— Это уже не новость, Васнецова.
Кудрявый брюнет невесело усмехается одним уголком губ и глубоко затягивается. В такие моменты он необычайно серьёзен и красив. Его кудри, как и Женины светлые локоны, на несколько секунд развеваются от внезапно прокравшегося на балкон ветра. Воронцов искоса посматривает на судорожно вдыхающую дым Васнецову. Он видит её с сигаретой второй раз в жизни. И это кажется ему очень странным. Хотя курит она до безумия красиво и драматично, как в старых чёрно-белых фильмах. Пальцы у неё немного дрожат, но заметить это может только Денис, потому что слишком хорошо её изучил.
— Вообще, знаешь, спи с кем хочешь. Мне всё равно.
Спортсменка поправляет волосы и гасит недокуренную сигарету. Бросает нервный взгляд на кудрявого брюнета и опирается руками о деревянную раму. Смотрит на бескрайний, почти голый лес, расстилающийся перед домом. Это неправда, что в столице мало зелени. Летом здесь открывается чудесный, совершенно не московский вид.
Они с Денисом снимают квартиру на окраине Москвы, на двадцать третьем этаже. Женя работает в довольно крупном издательстве, а Воронцов смог раскрутиться в мире музыке, играя на электрогитаре в рок-группе. Собственно, отсюда и начались их вечные проблемы. Оба оказались дико ревнивыми и вспыльчивыми. Вокруг Васнецовой вечно крутились какие-то спортсмены, ди-джеи, художники, музыканты и журналисты. Окружение Дениса состояло из взбалмошных девочек, которые сходили с ума не столько по их музыке, сколько по ним самим.
— Если бы тебе было всё равно, ты бы сейчас так не дрожала.
— Больно умный?
Васнецова резко развернулась. Из-за этого голова закружилась, и она опёрлась о кирпичную стену. Денис подался вперёд, чтобы подхватить Женьку, но она жестом остановила его. Парень чертыхнулся, тихо выругался и вновь затянулся. Выдохнул и прижал окурок к стеклянной пепельнице.
— Дурочка ты, Васнецова.
— Сам дурак.
У Жени щёки покрылись нежным бледно-розовым румянцем. Она скрестила руки на груди.
— Дурак. Потому что влюбился в тебя три года назад.
Васнецова вспыхнула и, сделав шаг навстречу, несильно толкнула его к противоположной стене. Денис на секунду коснулся спиной холодного кирпича.
— Я ненавижу, когда ты так говоришь.
— Да что такого?
Воронцов тоже начинал заводиться и пронзительно карими глазами смотрел на Женьку.
— А то. Я никогда не жалела о том, что влюбилась в тебя. А ты мне об этом повторяешь при каждом удобном случае. Меня это раздражает.
— А меня раздражает, что ты постоянно указываешь на то, с кем мне спать. Если бы я хотел, я бы спал. Только меня привлекаешь ты, а не те перекрашенные девицы, к которым ты меня постоянно ревнуешь.
— Если бы тебя привлекала только я, ты бы не приходил со следами отвратительно розовой помады на рубашке.
— Жень…
— Что? — совсем серьёзным взглядом окинула его и покачала головой. — Знаешь, Денис, я устала. Не могу больше решать проблемы на работе и в личной жизни.
— Чего же ты хочешь? — у Воронцова ком подступил к горлу, и он нервно сглотнул.
Женя немного натянуто улыбнулась и судорожно вздохнула.
— Любви, Воронцов. Нормальной, адекватной любви, — сделала небольшую паузу и добавила: — И ребенка. От тебя.
Денис, ожидавший чего угодно, кроме этих слов, удивлённо уставился на Женьку. Она восприняла это так, будто Воронцов считает её полной идиоткой.
— Понятно, — прошептала и, потерев переносицу, нервно усмехнулась. Покачала головой и, сорвавшись с места, поспешила уйти с лоджии.