Колыбельная водопадов

С этими словами король резко отбросил в сторону руку, которая была спрятана под мантией. В ней он держал огромный трезубец. Он замахнулся, было, на девушку, чтобы начать битву, а Ханна решительно вдохнула и сжала кулаки, неподвижно оставаясь на месте. Но вдруг откуда-то со стороны к ним вырвалось пламя, слегка отбрасывая Азгора от девушки. Ханна прикрыла лицо рукавом, а когда пламя стихло, то они оба посмотрели в ту сторону, откуда оно вылетело. Из темноты вышла Ториэль. Девушка искренне и радостно воскликнула, почти не сдерживая переполняющих ее эмоций. Она бросилась к женщине и обняла ее. Хранительница стала рассказывать, как переживала за юную путешественницу, как не хотела, чтобы та убивала короля, ведь это было бы ошибкой, калечащей душу, и что Азгор имеет право на пощаду. — То́ри, ты вернулась! — тоже довольно радостно воскликнул Азгор, когда увидел монстрессу. — Не называй меня «Тори», Дримурр, — довольно сурово ответила женщина, потихоньку уводя Ханну из комнаты и невольно этим увлекая короля за собой, — ты — жалкое существо. Если бы ты действительно хотел всех нас освободить, то пересек бы барьер еще тогда, когда у тебя была уже сила одной души. Ты мог бы отправиться наверх и отыскать остальные души уже на поверхности. Я долго размышляла обо всем, что ты сделал, и о том, что я пыталась предотвратить все это время — неправильно жертвовать кем-либо, чтобы просто уйти. Поэтому я пришла сюда, чтобы остановить эту битву. Для того, чтобы ты или эта девочка не натворили глупостей, убивая друг друга. Это неправильно. Она шла вперед и долго упрекала своего бывшего мужа, все также держа Ханну за руку, и постепенно выводя ее из дворца. А Азгор покорно шел следом, выслушивая упреки и обвинения, даже не желая перечить. Он был, как ребенок, которому устроили генеральный выговор. В конце концов, Ториэль остановилась, довольно грозно и строго глядя на короля. — Тори, ты права, — тихо ответил Дримурр, глядя на женщину, — я действительно жалкое создание… — Не ругай его так сильно, — с мягкой улыбкой попросила хранительницу девушка, обнимая ее рукав, — конечно, он был не прав. Возможно, он и правда надеялся, что сюда больше не попадет ни один человек. И это лишь потому, что он сам не хотел убивать. Азгор не виноват, что люди заточили вас здесь, ему пришлось отстаивать королевство, но он сам не хотел причинять кому-то зло. Женщина грустно и отчаянно вздохнула, все еще обиженно посматривая на мужа. Вдруг за их спинами раздался приближающийся крик знакомого голоса, который угрожающе несся к ним. — Нгаахххх! Азгор!!! Девчонка! — бежала к ним навстречу Андайн и неистово кричала, пока не оказалась совсем рядом, встав, с безумным выражением лица, между девушкой и Дримурром. — Никто не будет сражаться! Разойдетесь миром, понятно?! Иначе я…я…в общем несдобровать вам иначе! Обоим! Ханна умиленно улыбнулась, глядя на разгоряченную стражницу, которая стала между своим королем и другом, угрожая и тому и другому, как это было обычно в ее стиле. Ториэль удивилась, и стала знакомиться с еще одной защитницей девушки. Не прошло и нескольких минут, как к Андайн с такими же советами мира и урегулирования конфликта присоединились и остальные монстры, с которыми Ханна успела подружиться, а именно Альфис, и братья скелеты. При чем Ториэль с удовольствием знакомилась с каждым из них, особенно неожиданной была для нее встреча с Сансом. Все собравшиеся рядом с девушкой монстры стали говорить, и Ханне показалось, что в ее голове все слова начинают сливаться в один единый гул. Девушка потупила глаза и снова вспомнила о том, что случилось у Барьера, когда она протянула к нему руку. Она уже невольно отошла мыслями от друзей, уходя в себя глубже под наплывом всеобщего шума. Ханна не слышала, о чем они говорили, а лишь думала, что внезапно разгадала всю суть ее путешествия, случайно увидев на руке все ответы и разгадки, которые искала все это время. То, что она поняла, породило множество новых мыслей, связанных с эти миром, к которому успела привыкнуть и привязаться. Девушка не знала точно, что же ей делать, хотя оказалась почти в конце путешествия, ведь до этого конечной целью был Барьер. Но теперь задача стала совсем другой стороной, и ключа к ее решению у Ханны не было. Внезапно все ее мысли прервал резкий звук. В этот момент, откуда ни возьмись, появился Флауи, который своими мощными лианами схватил всех друзей девушки и заключил очень крепкими путами, как в тиски. Ханна в мгновение опомнилась. — Вы все идиоты! — снова разразился своим смехом злобный цветок. — Пока вы все так мило болтали, я забрал человеческие души. И теперь не только они в моей власти, но еще и души твоих друзей скоро станут моими! — Отпусти их! — довольно громко и решительно выкрикнула ему девушка, со злобой глядя на безумный цветок. — Отпусти их немедленно. — А иначе что? — поинтересовался Флауи. — Убьешь меня? Изменишь своим принципам? Ха, даже если и так, глупая ты девчонка, этого не случится, потому что сейчас я в сотни раз сильнее тебя. С силой этих душ я уничтожу тебя, а знаешь, зачем мне это нужно? Все очень просто — это такая игра, и мне нравится играть в нее, а ты — основной персонаж, с которым интересно играть. Вот только, ты не в курсе? Правила в этой игре диктую я! А как я говорил ранее — основные правила — убивай, или будешь убита. Ты их нарушила, значит, ход за мной. Приготовься умереть! С этими словами цветок снова резко окружил девушку своими маленькими белыми лепестками, как и при первой встрече, и нанес несколько сильных ударов, которые сбили Ханну с ног. Когда Флауи собирался нанести решающий удар, лепестки сгорели в пламени, которое внезапно, словно щит образовалось вокруг девушки. — Не бойся, девочка, — сказала Ториэль, все еще скованная сильными лианами Флауи, — не важно, что случится. Мы всегда будем рядом с тобой, чтобы защитить… Цветок снова попытался ударить девушку, но ее стали защищать кости и копья, не давая Флауи пробить защиту. — Верь в себя, человек! — сказал Папайрус, решительно ободряя Ханну. — И ты сможешь победить! — Эй, девчонка, — выкрикнула Андайн, — если ты смогла утереть мне нос, то легко сможешь побить этот сопливый цветок. Не бойся, мы с тобой до конца! Флауи раздраженно пытался причинить боль девушке снова и снова, но друзья не позволяли этому случиться. Каждый защищал ее, говоря что-то одобрительное и подбадривающее, и с каждым словом Ханна чувствовала, как становится сильнее и поднимается на ноги. К огромному удивлению цветка, тут собралась почти половина Подземелья, чтобы защитить девушку, которая подарила каждому хотя бы одну теплую улыбку и приветливое слово. Постарался собрать в одном месте так много неравнодушных монстров Меттатон, который также оказался здесь, с ухмылочкой поглядывая на Флауи, покручивая микрофон в руках и как бы намекая на самое позорное поражение цветка, которое робот протранслирует по телевизору на весь подземный мир. — Вставай, дорогуша, — тихо сказал почти сам себе Меттатон, издали глядя на Ханну и всем сердцем болея за ее победу, — покажи ему, на что ты способна! Робот находился от девушки очень далеко, она даже не видела его, но почему-то внутри себя она четко услышала эти слова, которые переполнили чашу ее решимости. Ханна вскочила на ноги, уже не ощущая слабости и боли, и резко вознесла руку вверх. Направление ее последовало в сторону лиан, которые сковали ее друзей. Резким движением она освободила силу, и невидимое скопление энергии, похожее на заклинание, пронеслось вперед и ударило по конечностям цветка. Флауи скорчился от боли. Это позволило всем друзьям девушки освободиться. Ханна вышла вперед, приближаясь к неприятелю. — Ох, — сделал он испуганный вид, — ты меня ударила, — но мгновение, и он снова стал корчить ужасные гримасы, — но не обольщайся сильно. Тебе это не поможет. Флауи снова начал издеваться над девушкой, высказывая различные неприятные ей вещи, и каждый раз его лицо менялось. В одно из таких мгновений его выражение стало похожим на лицо ребенка. Это был монстренок, похожий на ягненка, который был очень мал и еще не имел рожек. Ханна внезапно вспомнила печальную историю королевской семьи, которую она услышала по дороге к замку. В голове кружился образ юного принца Азриэля. А еще она вспомнила о тех записях, которые случайно нашла во время путешествия по истинной лаборатории. В это мгновение Ханна была уверена, что увидела принца. Не думая больше ни секунды и кратко посмотрев перед рывком на свои пальцы, девушка подскочила к Флауи и крепко обняла его, потянув на себя. Она зажала цветок так сильно, словно хотела вырвать его из земли. Наша героиня подалась назад, действительно пытаясь вырвать его, но на самом деле она вытягивала не цветок, а то, что было внутри него. Применив всю силу, какую только могла, она закричала от напряжения, все сильнее подаваясь назад и увлекая цветок за собой. И в какой-то момент произошло нечто необычное. Большой золотой цветок, который она обнимала, остался на своем месте, а Ханна с усилием упала назад, заключив в объятиях белого и пушистого монстренка в зеленом полосатом свитере. Этому разрыву предшествовала легкая вспышка, которая, как показалось, прошла от девушки. Ханна раскрыла глаза и слегка ослабила объятия, пытаясь отдышаться. Она посмотрела на малыша, который притих и с некоторым любопытством посмотрел в ее голубые глаза. — Получилось… — радостно, но тихо сказала она, глядя на юного принца, который улыбнулся ей в ответ довольно милой и безобидной улыбкой. — Ты Азриэль, верно? — Ага, — тихонько ответил малыш, все так же мило улыбаясь. Девушка облегченно и нежно обняла его, поворачивая голову и глядя на Азгора и Ториэль, что стояли позади невдалеке. — Смотри, — снова сказала Ханна, уже отпуская довольного малыша, — вон твои мама и папа. Наверное, ты жутко по ним соскучился, как и они по тебе. Беги скорее к ним. Девушка утвердительно кивнула, и маленький принц радостно ринулся к своим родителям в объятия. Казалось, что Ториэль сейчас на седьмом небе от счастья, проливая жаркие слезы и, наконец, обнимая давно потерянного сына. Сейчас она вместе с Азгором не задумывалась, как это случилось, а просто радовалась и плакала, сильнее обнимая и целуя своего малыша. Ханна, глядя на такое невероятно трогательное и чувственное воссоединение королевской семьи, сама не сдержала пары слезинок. Она немного устало посмотрела на свою ладонь и улыбнулась самой себе. Внутри пронеслись какие-то мысли, и они казались весьма печальными, походившими чем-то на прощание, хотя девушка никуда не уходила, лишь сидела на земле, чувствуя усталость. Она как будто потеряла половину сил от того, что произошло. Возможно, это было и так, потому как она применила довольно сильную магию, требовавшую значительных сил. Но ей было все равно, Ханна решила не обращать внимания на слабость и поднялась на ноги. Она намерена была идти к друзьям, чтобы порадоваться вместе с ними и… попрощаться. Почему-то это ощущение не покидало девушку, и она знала, почему, но решила, что не будет об этом говорить остальным. Она шагнула вперед с улыбкой на лице. Но вдруг за спиной услышала немного странный и незнакомый голос. — Какое сильное было проявление решимости, какое мощное, — сказал голос довольно спокойно и ровно, но от этого не менее жутко, — но ты предпочла потратить его на такой пустяк. Как глупо! Ханна обернулась и увидела позади себя незнакомую девочку-подростка с не слишком длинными темными волосами, которая была одета в шортики и свитер, напоминающий чем-то свитер Азриэля. Глаза незнакомки сияли красным, а щечки пылали румянцем. В руке девочка тихо держала нож. — Я наблюдала за тобой с самого начала, — продолжила девочка, спокойно покачивая в руке лезвием, — я надеялась, что ты поможешь мне вернуться. Но ты решила иначе, и теперь мне досталось лишь тело этого глупого цветка. Но это не страшно, ведь в нем столько человеческих душ, что я смогла вернуться с истинным лицом, хоть ты и потратила такой ценный момент. — Чара! — невольно вырвалось у Азриэля, который сразу же узнал девочку, так же, как и его родители. Ханна слегка обернулась к королевской семье, когда услышала голос юного наследника. Девушка почти сразу же поняла, кто оказался перед ней, когда услышала имя из уст Азриэля. Вспоминая потерянные видеозаписи из лаборатории и какие-то личные ощущения, Ханна слегка отступила назад, с опаской посмотрев на девочку. — Что ж, — снова спокойно продолжила Чара, — я, наконец, вернулась, и теперь я смогу закончить то, о чем мечтала еще с самого начала — уничтожить этот мерзкий мир, всех этих уродливых и тупых монстров. С силой шести душ я смогу сделать это без труда. А когда я закончу здесь, то займусь следующим миром. Девушка с ужасом поняла, что за создание сейчас предстало перед ней, и ужаснее всего было то, что в какой-то степени она помогла этой падшей душе вновь возродиться. Ханне было страшно, но она не отошла назад ни на шаг более. Наоборот, она решительно вздохнула и посмотрела на девочку. — Назад… — сказала она Чаре довольно прямо. — Что? — с легкой усмешкой переспросила девочка. — Ты решила, что остановишь меня силой своей решимости? — Я сказала — назад! — более громко ответила Ханна, все так же строго глядя на Чару. Девочка не изменилась в лице. Она еще несколько мгновений спокойно смотрела на Ханну, но вдруг резко вознесла руку с ножом вверх, и неожиданная магическая волна от оружия пронеслась по земле и с силой поразила девушку. Это было довольно неожиданно и подло. Ханна была безоружной и без защиты. Девушка от удара лишь смогла скрестить руки на груди и сжаться в комок, получив самый сильный урон. В таком положении она осталась стоять на месте на несколько мгновений, после чего опустилась на колени и склонила голову еще ниже. За спиной послышался истошный крик Ториэль, которая не выдержала данной сцены. — Вот и все, — с улыбкой посмотрела на Ханну Чара, — а ты думала, что имеешь право решать… — Ах ты, чертова убийца!!! — завопила во все горло Андайн, посылая на девочку свою множественную магическую атаку. Многочисленные копья понеслись в сторону Чары, но девочка лишь одним взмахом своего ножа отразила их, превратив в осколки. — Кто-то еще хочет мне противостоять? — спокойно спросила она, глядя на ошеломленное выражение лица королевской стражницы. Не предупреждая, Чару попытался атаковать Санс с помощью своих бластеров Га́стера, но девочка лишь увернулась пару раз, а остальное просто остановила кончиком своего ножа. — Скоро мне надоест эта игра, — сказала она уже без улыбки. Последний и безуспешный рывок попытался сделать король, понимая, что сейчас в опасности находится не только его семья, но и все королевство, и эта опасность куда более серьезная, чем война между людьми и монстрами, которая была много лет назад. Но огромная волшебная сила его трезубца лишь наткнулась на прозрачный щит, который оказался перед девочкой. Чара злобно посмотрела на своего бывшего приемного отца и на всю королевскую семью. — Жалкие существа… — ненавистно сказала она, — вот и пришло время с вами, наконец, попрощаться. Я так долго была здесь в заточении, вынужденная смотреть на эти глупые лица день за днем. Но теперь вам конец, и никто не сможет вас спасти. Чара угрожающе замахнулась своим ножом и нанесла невероятно мощный удар, но он внезапно столкнулся с невидимой защитной стеной, которая не позволила причинить вред монстрам. Девочка с недоумением посмотрела перед собой и сделала еще несколько ударов, но повторилось то же самое. Непробиваемый огромный щит стоял между ней и монстрами. — Не тронь их… — послышался слабый, но добрый голос, который принадлежал Ханне. Девушка с трудом поднялась на ноги и с улыбкой посмотрела на Чару. Девочка довольно сильно удивилась, и это удивление сопровождалось злобой и негодованием. Ханна же раскинула руки в стороны, как бы заслоняя собой всех монстров, что стояли за ее спиной. Она улыбнулась девочке, не глядя на царапины и синяки на теле, и даже на то, что с уголка рта тихонько потекла кровь, и снова тихо сказала: — Не тронь, я не позволю… Ободренные тем, что девушка сумела уцелеть и поднялась на ноги, ее друзья вновь попытались атаковать Чару, но на этот раз уже защита Ханны не позволила им нанести удар девочке. Девушка слегка обернулась и улыбнулась друзьям, особенно Ториэль, чтобы успокоить ее, после чего вновь повернулась к Чаре. Девочка злобно поглядела на Ханну и снова атаковала взмахом своего ножа. Наша юная героиня укрыла лицо рукавом, принимая удар на руку, как на щит. Улыбка не сходила с ее лица, и улыбка эта была нежной и милосердной. Напротив, Чару эта улыбка раздражала все сильнее, и девочка делала взмах ножом снова и снова. Но каждая очередная попытка нанести девушке ущерб была тщетной, и она стояла, как неприступная каменная стена, продолжая улыбаться и отражать удары. Атаки Чары стали напоминать беспомощную злобную истерику, которая лишь исчерпывала силы. Наконец девочка решила прямо ударить своим ножом в тело девушки, но Ханна ловко сумела перехватить лезвие ладонью. К удивлению Чары, из-под лезвия капнуло несколько капель крови, и безумная душа решила, что все же Ханна не призрак или бессмертное создание, и что у нее есть шанс победить, от чего она довольно улыбнулась, глядя девушке в глаза и как бы указывая, что она смогла ранить ее. Но Ханна резко дернула руку на себя и вырвала нож из рук девочки. Это было удивительно, но вместе с оружием из руки Чары вылетели шесть разноцветных душ, которые сразу же устремились прямиком в маленькие белые лапки юного Дримурра. Нож в руке нашей путницы исчез, оставляя после себя лишь порез на ладони. Чара пораженно отпрыгнула назад, слегка сгорбившись, что явно означало потерю девочкой своих сил. Она оперлась руками о коленки, пытаясь отдышаться, и со злобой глядя на Ханну. — Этого не может быть… — прошептала она, — как такое может быть? Неужели ты одна из них, тех, кто победил в той войне? Откуда эта сила?.. — Уходи, — попросила Ханна, утирая пальцами кровь у уголка рта, — не причиняй им зла. — Думаешь, я так просто сдамся? — улыбнулась девочка безумной улыбкой, глядя в землю. — После всего, спустя столько времени? Пускай ты лишила меня силы этих душ, но я все равно уничтожу их всех… благодаря тебе! — с этими словами девочка метнулась вперед со всей силы. Ханна приготовилась остановить Чару, которая неслась прямо на нее, но девушка не предвидела, что теперь ослабленное тело стало призрачным, и безумная душа девочки врезалась в тело Ханны, проникнув внутрь. Девушка застыла на месте, закрыв глаза, словно в оцепенении от удара. — Нет! — невольно вырвалось у Меттатона, который с остальными монстрами, затаив дыхание, наблюдал за происходящим. Именно Меттатон понимал в это мгновение, что именно сделала Чара. Обеспокоенный робот понемногу стал пробиваться к Альфис, которая была почти в первых рядах наблюдавших. — Это очень плохо, — стал теребенить он монстрессу, — она завладела ее телом, понимаешь? Так же, как ты оживила меня, ты понимаешь? Здесь опасно оставаться монстрам, нужно немедленно всех увести в безопасное место, ты слышишь меня?!! Ханна продолжала стоять на месте, но внезапно она медленно развернулась к монстрам. Глаза девушки сияли красным, а на лице появилась жуткая безумная улыбка — это была Чара. Меттатон, Альфис, Андайн, Папайрус и Санс, которые уже начали потихоньку подгонять монстров, чтобы те уходили прочь как можно скорее, остановились, время от времени глядя на девушку. Они поняли, что опоздали, но не прекратили свои действия, пытаясь эвакуировать монстров подальше от места, где все происходило. Азгор, решительно держа свой трезубец в руках, встал между девушкой и остальными. Из всего движения остановился лишь Меттатон, желая в последний раз посмотреть на Ханну, но понимая, что уже слишком поздно. Эти красные глаза и безумная улыбка исказили ее прекрасное лицо, делая его жутким и безобразным. Но внезапно для всех случилось еще нечто неожиданное. Ханна закрыла глаза, стоя на месте, и улыбка ее изменилась, становясь вновь нежной, но печальной. Девушка, не открывая глаз, обняла себя за плечи, словно пытаясь согреть кого-то внутри. Послышался ее печальный голос, от которого многие остановились и обернулись: — Они любили тебя, они заботились о тебе… прошу, прекрати… После девушка неистово закричала не своим голосом, словно из нее пытались вытащить всю жизнь. Голос был ужасающим, леденящим душу — это кричала Чара. Ханна не разжимала объятий, и не открывала глаза. По щекам, как потоки слез, потекли кровавые темные струи, после чего из тела девушки вверх вырвался поток черной дымчатой массы. Шесть цветных душ, которые держал в руках Азриэль, выскочили из его лапок и понеслись к черному дыму, начиная кружиться вокруг и устроив вихрь, который устремился вверх. В конце этот сгусток из черных и цветных красок, среди которых было и алое сердце, разразился ярким белым светом, от чего все остановились. Он разлился по всему Подземелью, после чего послышался невероятный треск и грохот, похожий на звук разбившегося стекла вперемешку со звуком ломающегося шифера или разбитого глиняного горшка. Затем все утихло, и свет погас, оставив все, как было прежде. Ошарашенные монстры стояли и растерянно глядели, не понимая, что произошло. Все на том же месте, где и прежде, оставалась Ханна. Девушка стояла с закрытыми глазами и опущенными руками, обессилено и измученно устремляя лицо чуть вверх. Она пошатнулась, и вскоре ее тело почти безжизненно сползло на землю. Абсолютно ясно стало, что опасность миновала. Все были в замешательстве, и еще никто не догадывался, что звук, который слышали монстры, был звуком разрушенного Барьера. Первой к измученному телу Ханны бросилась Ториэль. Уже чуть позже рядом оказались и другие друзья девушки, остальные же монстры оставались в стороне, но все же не покидали этого места и не расходились. Хранительница Руин с материнской заботливостью попыталась прикоснуться к Ханне и поднять на руки ее тело, но девушка лишь скорчилась от невыносимой боли, что спугнуло женщину. — Тише, тише, девочка, — со слезами говорила Ториэль, протягивая над ней руки и применяя свою магию, чтобы залечить раны, — я сейчас помогу тебе, все будет хорошо. Сейчас я все исправлю… Она применяла заклинания вновь и вновь, но они не действовали, от чего женщина безутешно посмотрела на короля. Взгляд ее был беспомощным и просил поддержки. Азгор подошел к своей супруге и обнял ее, печально глядя на девушку. Из-за его мантии испуганно выглянул Азриэль. Он растерянно поглядел на родителей и на девушку, после чего его взгляд стал печальным. Мать и отец обняли его. Малыш грустно поглядел на Ханну, которая все еще лежала на земле. Ее ослабленный взгляд выражал всю боль, от которой она сейчас изнывала. Но, несмотря на это, девушка попыталась улыбнуться малышу. Принц умоляюще взглянул на отца, всем видом требуя хоть что-то сделать. Азгор подозвал к себе Альфис. — Н-но я не знаю, что делать! — развела руками монстресса. — Ты ведь моя королевская ученая, — сказал тихо король, — ты изучала природу человеческих душ. Пожалуйста, попробуй, может быть, у тебя что-то получится. Или, может, ты придумаешь, что стоит сделать нам с помощью магии, чтобы помочь ей… — Х-хорошо, — заикаясь, ответила Альфис, — я. я попробую… Монстресса приблизилась к девушке и только хотела что-то предпринять, прикоснувшись к ней, как тут же Ханна застонала от боли, от чего Альфис в испуге отдернула руку. — Пропустите, пропустите, невежи, — послышался за ее спиной голос Маффет, которая всеми силами пробивалась через толпу монстров и друзей девушки к королю Азгору, — прошу прощения, Ваше Величество, но я желаю помочь. Не стоит делать бедняжке хуже, ей и без того не сладко! — Чем ты то сможешь помочь, глупая булочница? — встряла в разговор Андайн. — Тебе только монеты за свою выпечку ручонками загребать. Не мешай Альфис, она знает, что делать. — Ты, стражница, умеешь только кулаками размахивать, — ответила паучиха, — но это не поможет человеку. Кулаками калечат, а она и так изнывает от боли. Ее нужно хотя бы поднять, чтобы поглядеть, сколько ран на теле. Но ей так больно, что вы не в силах сделать даже этого, чтобы не причинить еще больше вреда. — А что хочешь сделать ты? — спросил юный Азриэль, с любопытством глядя на Маффет. — Я подниму ее над землей, — сказала паучиха, подходя к девушке и аккуратно оплетая паутиной руки и все тело Ханны, — это единственное, что я смогу сделать. Но уверена, что так ей будет чуточку легче. Она накинула концы многочисленной паутины на конструкцию, что находилась над головами, и потихоньку стала натягивать свои паучьи нити, медленно поднимая тело девушки над землей. Лишь после этого Альфис смогла подойти к Ханне, и попытаться ее осмотреть. — Не вздумай сдаваться, человек! — встревожено пытался подбодрить девушку Папайрус, стоя чуть позади Альфис, чтобы не мешать ей. — Я, Великий Папайрус, верю в тебя, ты не можешь сдаться, ты ведь, правда, не сдашься?! — Успокойся, бро, — стал утешать его Санс, когда понял, что его младший брат вот-вот расплачется в истерике, — с ней все будет хорошо. Верно, сестренка, ты сильнее всех нас. — Да, Папайрус, прекрати все это, — толкнула его Андайн, поглядывая на Ханну, — Альфис все исправит, к тому же девчонка — человек, а люди довольно сильные, а она сильнее всех остальных! Мы верим в тебя, девчонка, ну же, улыбнись, соплячка! Ханна посмотрела на нее и слабо улыбнулась. Она обвела взглядом всех своих друзей, а после поглядела на Альфис, которая копошилась вокруг нее и пыталась что-то сделать, с опаской и неуверенностью глядя в чистые и голубые глаза девушки. Ханна, подвешенная на паутине, выглядела сейчас, как игрушечная кукла на ниточках. Она посмотрела на это с улыбкой и некоторой грустью во взгляде. После она попыталась сделать усилие, чтобы пошевелить рукой. Это потребовало определенных сил, и Ханна слегка скорчилась от боли, но все же подняла руку, чтобы обнять Альфис за шею и приблизить почти вплотную ее ухо к своим губам. Девушка стала что-то тихо нашептывать монстрессе, а та старалась слушать внимательно, хотя у самой от слов девушки лицо становилось все печальнее и печальнее. Ханна, наконец, отпустила ее с улыбкой на лице, облегченно откидывая чуть назад голову и глядя вверх. Альфис подошла к своим друзьям и тихо стала объяснять, что не в силах ничего сделать. То же самое она ответила королю, а после безмолвно отправилась в толпу монстров. Андайн в недоумении бросилась за ней, побоявшись, чтобы монстресса от поражения и очередной неудачи не сотворила что-нибудь с собой. Санс отвел чуть в сторону своего расплакавшегося брата, чтобы тот не слишком мешал королевской чете побыть с девушкой наедине. Ториэль не унимала слез, Азгор молчал, а юный Дримурр грустно держал Ханну за руку, все еще надеясь, что его спасительница сможет встать на ноги. — Все будет хорошо, Азриэль, — улыбнулась ему девушка, — успокой маму, скажи ей, что я в порядке. Все это не страшно, это скоро пройдет, обещаю… — А как же Чара? — недоверчиво спросил принц. — Как же моя сестренка? — Прости меня, малыш, — довольно грустно ответила девушка, — я не хотела причинить ей вреда. Я надеялась, что она успокоится. Она больше не вернется. Те души, кажется, разорвали ее на куски, или это случайно сделала я. Я не знаю точно, но мне очень жаль. Она теперь не сможет вернуться. — Лучше ты прости нас, — ответил ей юный Дримурр, — мы очень любили Чару, я верил, что она хочет освободить нас, но я не знал, что она хотела всем навредить. Наверное, она была такой еще тогда, когда мы баловались, и эта шутка с маминым пирогом сделала папе плохо. Она смеялась тогда, а я не понимал почему. Я до последнего верил в нее. — Мне жаль, — прошептала Ханна, — но не бойся, не грусти. Ты все равно вернулся к семье. Прошу, утешь свою маму, ей очень грустно из-за меня… Юный принц подошел к Ториэль и указал ей на Ханну. Женщина увидела, как девушка улыбается. Она хотела было что-то сказать и подойти ближе, но в этот момент к ним подошли Альфис и Меттатон. Монстресса тихонько дернула королеву за платье, указывая на робота. Хранительница поглядела на девушку, которая почти мгновенно поменялась в лице, все поняла и отступила назад, уводя за собой мужа и сына. Альфис сделала то же самое. — Ты была просто невероятна, дорогая, — нерешительно сказал Меттатон, подходя к девушке ближе и глядя, как она нежно улыбается, — это шоу было лучше, чем-то, что ты устроила со мной на сцене. Уверен, если бы здесь были рейтинги, они бы взорвали мониторы. — Твои рейтинги теперь будут такими, — с усмешкой ответила Ханна, глядя на робота, — у тебя ведь теперь новые руки и ноги. Ты выглядишь еще лучше прежнего, и будешь танцевать еще лучше. — Все это глупые слова, — сказал Меттатон, еще ближе наклоняясь к девушке, — дорогая, это ведь не так? Ты же не уйдешь сейчас, когда у тебя так много поклонников? Ты справедливо и достойно завоевала их сердца, честно. Ты ведь сильнее, ты не раз показала это, пока бродила по Подземелью. Ну же, скажи мне, это ведь не так, ты же не уйдешь? — Меня зовут Ханна, Меттатон, Ханна, — улыбнулась наша юная путешественница. — Ханна… — повторил он, нежно проводя рукой по волосам девушки. — Я помню, дорогая… Ты же не умрешь… я в это не верю, как и остальные, ты настолько сильная… давай, дорогая, держись, ты сможешь подняться, мы снова еще станцуем, верно? — Умереть? — удивленно улыбнулась девушка, посмотрев на него своими голубыми и живыми глазами. — Ну что ты, конечно же, нет, глупый. Я вовсе не умираю. Я просто немного устала, как ты… как ты говорил тогда? У меня садятся батарейки. Она немного рассмеялась, и роботу показалось, что этот смех придал девушке немного сил. Внутри у Меттатона появилась искорка надежды, что все еще закончится благополучно. Он чуть протянул руки к своему светящемуся сердцу на поясе, и в руке у него оказалось маленькое сердечко, которое бледно светилось розовым светом. — Не волнуйся, дорогая, — сказал он, поднося эту ладонь к груди девушки, — значит, все не так страшно. Значит, ты засыпаешь. Я поделюсь с тобой своим зарядом. Он придаст тебе сил. Меттатон накрыл сердце ладонью и слегка прижал к груди девушки. Оно тихонько растаяло где-то внутри нее. Ханна улыбнулась, закрыв глаза. Но спустя пару мгновений снова слабо открыла их и посмотрела на робота. — Я действительно засыпаю, — тихо сказала она, — но не волнуйся, все будет хорошо. Мне лишь нужно немного отдохнуть. Обещаю, что все будет хорошо, ты же мне веришь? — Конечно, — нежно и тихо ответил Меттатон, все так же аккуратно поглаживая ее волосы. — Послушай, — продолжила она, чуть откидывая голову и закрывая бессильно глаза, — мне бы снова хотелось услышать колыбельную водопадов. Она была такой спокойной и приятной. Теплой, как эта магия, которой ты сейчас поделился. Я словно слышу ее снова внутри себя, она пульсирует, создавая по телу эхо, как капли, которые падают в воду и создают круги… это, правда, похоже на звуки, только внутри… значит, ты сейчас поешь ее мне?.. — Верно, дорогая, — прошептал ей нежно Меттатон, переводя свои пальцы девушке на затылок и чуть приподнимая ее голову, чтобы приблизить к себе, — так же, как ты спела ее мне. Просто прислушайся, она тебя успокоит, как теплая вода, боль уйдет, а это маленькое сердце даст тебе силы. Засыпай, дорогая… — Я… — Ханна еще хотела что-то произнести, но в этот момент Меттатон тихо и нежно поцеловал ее приоткрытые губы. Как и в прошлый раз, он сделал это без предупреждения, довольно ласково и чувственно, словно пытаясь передать все, что было внутри него. Не в этом металлическом каркасе, а в хрупкой и живой душе призрака, который управлял этим телом, который, как и любой другой монстр, да и человек, был способен что-то ощущать и испытывать. Девушка снова не отвечала на поцелуй, ведь была еще довольно юной и неопытной, но все же не противилась, а напротив. Это сложно было объяснить, но именно эта взаимная связь делала этот поцелуй необычайным, приятным и сильным. Меттатон словно ощущал, что все действительно будет хорошо, как она и сказала. Она закроет глаза, улыбнется, и все станет на свои места. Эта уверенность была сильнее всего и казалась такой же мощной, какой была решимость девушки все это время. Внутри, и правда, как музыкальная шкатулка, тихо настукивала мелодия края водопадов, что успокаивало его еще больше. Меттатон разомкнул уста, прерывая поцелуй и отдаляя свое лицо чуть назад. На его губах осталась улыбка, а внутри стало спокойно. Робот взглянул на слегка улыбчивое лицо девушки, которая уже не открывала глаз. Он продолжал придерживать ее шею своей ладонью, и вот, внезапно, тело Ханны постепенно исчезло, рассыпаясь на миллионы сверкающих частиц, которые устремились вверх. Эти маленькие огоньки напоминали светлячков, которые быстро разлетелись по округе и довольно стремительно растаяли. Меттатон ошеломленно и довольно медленно упал на колени, оставляя чуть приподнятыми руки на уровне груди. Выражение лица робота в этот момент выражало несколько эмоций одновременно — это был шок, удивление, невыносимая боль, которые перемешались вместе. Все случилось так неожиданно и непредсказуемо, никто из тех, кто находился здесь, не предвидел такого. Ториэль с ужасом вскрикнула и прикрыла рот ладошками, все остальные широко раскрыли глаза, будучи не менее шокированными от увиденного. Меттатон долго оставался на месте, словно парализованный, устремляя свой взгляд на пустую паутину, которая осталась перед ним. Впервые Альфис увидела, как у робота слегка дрожат руки. Это было похоже на какое-то замыкание, от которого его начало немного трясти. Монстресса, которую легонько приобняла за плечи Андайн, отлично понимала, что сейчас чувствовал Меттатон, но боялась даже подойти, лишь прикусив пальцы своих толстеньких рук зубами. Азгор, не менее изумленный, все же обуздал свой шок, положил свой трезубец на землю и встал на одно колено, опуская голову. Так он решил выразить уважение девушке, которая только что пала храброй смертью на его глазах. По примеру короля остальные монстры тоже опустили головы и печально посмотрели в пол, не смея проронить ни единого слова. Кто-то плакал, кто-то молчал, и лишь Меттатон продолжал стоять и не шевелиться, шокировано глядя на паутину. Он медленно нагнулся к земле, опуская руки. Лицо его не менялось. Он закрыл глаза и снова выпрямился, поднимая голову вверх. И вот теперь Альфис увидела, что лицо его исказилось, словно по этому металлическому телу пропустили ток, который причинил невыносимую боль. Монстресса не выдержала и подбежала к роботу, уже не страшась ничего, что бы он мог сделать. Она сильно обняла его и заплакала, не в силах больше смотреть на то, как ему было больно. В конце концов, он был ее творением, и Альфис не имела права оставаться в стороне. Только она сейчас слышала, как Меттатон тихо стонет от боли, не раскрывая глаз и медленно опуская свою голову на ее плечо. Шок подействовал на механизм действительно как сильнейший удар тока, поэтому у робота невероятно быстро сел заряд и ушли силы. Перенести его домой Альфис удалось лишь с помощью Андайн. Молчание длилось еще какое-то время, пока опечаленные монстры не стали разбредаться по домам. И лишь когда королевская чета вернулась во дворец, Азгор обнаружил, что Барьер исчез и теперь Подземелье, наконец, свободно. Дримурр сразу же решил огласить об этом, чтобы хоть как-то развеять монстров, которые грустили по девушке, так внезапно покинувшей этот мир и всех, кто стал ей другом.