Колыбельная водопадов

Гет
R
Завершён
51
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
157 страниц, 12 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
51 Нравится 12 Отзывы 16 В сборник Скачать

Часть 12

Настройки текста
Меттатон неторопливо шагал к бывшей лаборатории, получив сегодня утром небольшое письмо от Альфис, в котором она просила робота зайти к ней после очередного шоу на ТВ. Звезда подземного мира была заинтересована коротким посланием на телефон, но он не слишком сильно торопился к своей создательнице, чтобы узнать причину интригующей просьбы заглянуть в гости. Меттатон встретился с Альфис еще не доходя до ее дома, буквально наткнувшись на монстрессу, когда она куда-то спешила. — О, какая удача! — протарахтела очень быстро и встревожено Альфис, глядя на робота. — Как хорошо, что ты здесь, Меттатон! — Привет! — улыбнулся ей робот. — Значит, меня уже встречают даже раньше, чем на пороге дома. Ах, это так приятно. Я польщен, дорогая, это так мило. — К сожалению, э-это не совсем так, — она выглядела растерянной и старалась не смотреть на него прямо, — п-прости, мы хотели сделать тебе сюрприз, поэтому я отправила тебе сообщение на телефон, но все пошло не так, как я думала! — Так что случилось? — с недоумением спросил Меттатон, пытаясь понять, о чем же идет речь. — Ханна вернулась в Подземелье, вернее э-это не совсем так, — стала снова запинаться Альфис, — я проводила некоторые опыты, и, и что-то пошло не так. Это было т-так быстро, что я не успела за ней, не успела ее догнать! — Ханна?! — робот мгновенно оживился и радостно улыбнулся. — Где она?! Почему ты мне сразу не сказала? — Меттатон! — Альфис почти выкрикнула, тревожно посмотрев на робота. — Пожалуйста, догони ее, мне кажется, что ей нужна помощь! Я побежала за ней, н-но не успела, она так быстро исчезла из поля зрения! Бывшая королевская ученая была так обеспокоена и взволнована, что толком даже не в силах была объяснить, что произошло. Но и без этого Меттатон понял, что с его возлюбленной, возвращения которой в этот мир он ждал так долго, случилось нечто не совсем хорошее. Он обязан был ее немедленно разыскать. — Куда она делась?! — нетерпеливо спросил он, выпытывающим и пылким взглядом посмотрев на Альфис. — Мне кажется, ч-что она отправилась в сторону столицы, ты быстрее меня сможешь отыскать ее, прошу тебя, поторопись! Я боюсь, что с ней что-то случится, если ее не найти сейчас. Я снова натворила ошибок. Поскорее, Меттатон! — Об этом поговорим позже, когда я вернусь! — немного недовольно и злобно ответил робот, уже почти на ходу скидывая с себя свои брендовые розовые сапоги на каблуках, совсем не пригодные к бегу. Пускай в груди не билось сердце, и он не задыхался от довольно быстрого бега, незащищенными ступнями касаясь земли, которая постоянно меняла свою температуру, но внутри он чувствовал что-то не совсем приятное. Процессор гонял по металлическому телу импульсы, которые были всеми его чувствами и ощущениями, а слова Альфис сделали из них что-то похожее на тревогу и беспокойство. Меттатон еще свежо помнил не такие уж и давние события, когда Ханна впервые попала сюда. Как печально закончилась ее история в первый раз, пускай Альфис и скрывала эти воспоминания не так давно в виде запечатанных файлов где-то в глубине его железного тела. Но он помнил и боялся, боялся, что с этой девушкой, которую он полюбил всей своей душой, которую не так давно отпустил ради ее же блага, что-то снова случится. И что не только он, но опять все Подземелье потеряет ее, ту, что стала для многих героиней, воссоединившей королевскую семью и принесшей долгожданную свободу их миру. Он бежал, сам не зная куда, но все быстрее и быстрее. Если на его пути встречались какие-нибудь монстры, он останавливался и расспрашивал, не видели ли они девушку-человека со светлыми волосами и пронзительными глазами небесного цвета? Получая очередной отрицательный ответ, он снова бежал вперед, забывая обо всем вокруг. Наверное, еще никогда до этого дня поклонники его фан-клуба не видели свою любимую звезду телеэкранов в таком виде. Меттатон довольно быстро добрался до столицы, и все его странные поиски смутно вели его к одному из городских парков, очень старых и пустынных. Он никак не мог найти ту единственную, из-за которой началась вся эта безумная гонка, напоминающая соревнования улиток на семейной ферме Блуков. Но вот абсолютно случайно робот заметил с одной из улиц Нового Дома силуэт девушки в белом коротком костюме, которая довольно странно, шаткой походкой, держась за перила, спускалась по огромной длинной лестнице, ведущей прямиком в старый парк, что находился на пару ярусов ниже данной улицы. Он немедленно бросился по направлению к этому месту, чтобы скорее догнать незнакомку. Меттатону пришлось миновать еще несколько домов, чтобы выйти к началу этой длинной, причудливо изгибающейся лестницы. К тому моменту силуэт девушки уже исчез из виду, но робот все равно стал спускаться в сад. Он усилил свой бег, насколько это было возможно, когда до него донесся негромкий, но довольно неприятный крик, от которого, казалось, внутри перевернулись все детали и частично перегорели запчасти. Он уже не помнил, как добрался до конца этой длинной витой лестницы и подбежал к лежащему в сухих листьях телу. Девушка была неподвижна и держалась руками за голову. Белый легкий костюм, состоящий из короткой клешеной юбки и такой же легкой блузки, придавал еще большей и неестественной белизны ее бледной коже. Особенно сильно это бросалось в глаза из-за босых длинных ножек и оголенных тонких рук, беспомощно лежащих на бурых сухих листьях, которыми был усыпан старый парк. — Ханна… — Меттатон немного испугано, но бережно прикоснулся к девушке, поворачивая ее лицом к себе. Хрупкие руки беспрепятственно оставили голову и бессильно сползли вниз. Глаза ее были открыты и смотрели куда-то вперед, лицо не выражало никаких эмоций, цвет его кожи быт таким же белым и неживым, как и цвет рук и ног. Лишь глаза, они были яркими и словно светились, как будто забрали в себя всю лазурь настоящего неба, того, чужого, другого мира, из которого она вернулась и пришла. Меттатон взял ее за руку — она была холодной, неживой и показалась не такой мягкой. Это было не то прикосновение, которое он запомнил в прошлый раз. И только сейчас робот заметил, что кисть и фаланги пальцев девушки соединены между собой шарнирами. То же самое было на локтях, в плечах и на коленях. Даже будучи роботом, он невольно дрогнул, слегка поверженный в шок. — Что ты сделала? — еле слышно с испугом прошептал он себе, глядя на почти неживую куклу у себя в руках. — Что ты сделала с ней, Альфис?.. Ханна слабо закрыла глаза и также медленно вновь открыла их, снова устремляя взгляд перед собой. Меттатон понял, что кукла у него в руках все же живая, и это как нельзя лучше выдавал цвет ее ярких глаз, которые были более чем настоящие. Робот поспешил поднять эту шарнирную куклу на руки и поскорее отправиться к Альфис, чтобы все же разъяснить, что произошло? Когда он проходил по Хотлэнду, девушка очень тихо произнесла лишь одно единственное слово, которое встревожило робота и заставило ускорить шаг. Она сказала «холодно», что было более чем странно, учитывая температуру в этой части Подземелья. Как только дверь в бывшую лабораторию открылась, к нему сразу же бросилась Альфис. — Ты нашел ее, слава Небесам! — стала восклицать бывшая королевская ученая, подхватывая куклу и увлекая Меттатона за собой. — Сюда, положи ее сюда, скорее, я осмотрю ее. Как только девушка оказалась на рабочем столе, робот развернул к себе Альфис и схватил ее за ворот лабораторного халата. — Что ты с ней сделала?! Что ты сделала!!! Монстресса перепугано глядела на него, не в силах от страха произнести ни единого слова. Понимая, с какой силой он сжал ее одежду и почти поднял над землей ее небольшого роста тело, Меттатон поставил Альфис на место, отпустил края воротника и тихо опустился на колени, закрывая лицо ладонями. — Я не вынесу этого снова, — сквозь пальцы произнес он, — это очень жестокая шутка. — П-прости меня, Меттатон, — стала заикаться Альфис, — я хотела, как лучше, но я не думала, что, что так выйдет. Это в-вовсе не шутка. Я была так взволнованна, так испугалась, что не было времени все объяснить! Ты ведь помнишь то письмо, которое Ханна просила передать мне, когда уходила в прошлый раз? Я не стала тебе рассказывать, что в нем было, потому как не была уверена, так же, как и она, что все получится. Н-но я все равно решила выполнить ее просьбу. В той записке Ханна просила меня сконструировать в будущем тело, подобие ее копии, е-если вдруг ей удастся в своем мире узнать способ, как отделить частицу души от тела. Она хотела с ее помощью оживить себя в Подземелье. Она любит тебя, п-поэтому не хотела уходить, но и оставаться не могла, ведь ты сам настоял на этом. А сегодня утром Андайн принесла мне подарок с запиской от короля — Ханне удалось передать Его Величеству частицу своей души. Я сразу же взялась за работу и поместила ее внутрь нового тела. Я думала все будет так же, как было с тобой, но она словно обезумела, стала и-импульсивной, сначала металась по дому, а потом и вовсе вырвалась наружу и пустилась бежать. Я даже не успела ее толком зарядить, но и этого хватило, чтобы я не смогла догнать ее. Пока тебя не было, я рассчит-тывала в-все варианты, и пришла к выводу, что это может быть чем-то н-наподобие адаптации, как приобретение иммунитета. Посмотри на монитор компьютера — по этим схемам видно, что она была потерянной, д-дезориентировалась в пространстве. Скорее всего, такое состояние напугало ее, и она пустилась бежать инстинктивно, как убегают от опасности. Альфис еще что-то рассказывала, показывая пальцами на экран работающего компьютера и снуя туда сюда возле стола, на котором лежала неподвижно Ханна — ее новое изобретение. Меттатон медленно поднялся с пола и подошел к ней, глядя на хрупкую полуживую куклу, которая в этот раз уже слегка водила взглядом, словно стараясь что-то понять или найти. Он о чем-то подумал про себя, воспринимая на слух слова своей создательницы об адаптации и вспоминая, как Ханна пыталась заставить его вспомнить события, которые были в запечатанных файлах. — Фарфоровая кукла… — с горечью вырвалось у него, — разве такого я желал? — Не говори так! — возразила Альфис — Это вовсе не фарфор, а прочный полиматериал с частично эластичной структурой, совсем не такой, из которого ты сделан! Она более натуральная и по-настоящему будет походить на человека. Ей просто нужно немного времени, теперь я учла все нюансы. Сейчас мы подключим ее к питанию, и скоро все будет отлично. Альфис приподняла слегка тонкую блузу на теле у девушки, оголив немного часть ее талии. Чуть сбоку на поясе слева она открыла крышку, закрывающую механическую часть с различными штекерами, и стала искать на столе подходящий провод, чтобы подключить свое новое изобретение к блоку питания компьютера. — Она хоть раз произнесла мое имя? — вдруг спросил Меттатон. — Аммм…. — Альфис внезапно остановилась и повернулась к роботу, — я не помню… Вид ее был неуверенным и немного печальным, что можно было с легкостью принять за отрицательный ответ. Обычно, она запиналась и молчала, когда не могла врать. В этот раз все было точно так же. Меттатон не выдержал и резко подошел к столу, своей стремительностью отгоняя чуть в сторону Альфис. — Отойди, в этот раз я все сделаю сам, — злобно сказал робот, поднимая девушку со стола и направляясь на верхний этаж дома, — от тебя не будет толку, никто не поможет ей, ведь она просто кукла сейчас, красивая шарнирная кукла с лицом героини Подземелья и с маленькой, беспомощной частицей души внутри, которая мечется в испуге и не находит себе места. Ей страшно от чужих лиц вокруг, она мертва сейчас. Не ходи за мной, и не вздумай подсматривать в свои камеры, иначе, попомни мои слова, Альфис, я не посмотрю на свою программу, которую ты изменила, и снова сломаю свой контроллер, а потом разнесу здесь все вдребезги. С этими словами Меттатон поднялся в одну из комнат и с грохотом ногой запер за собой дверь. Он уложил новое тело своей подруги на кровать и заперся на ключ. Безмолвно он вернулся к Ханне и присел рядом с ней, пытаясь открыть коробку блока с сердцем, которая находилась у него на поясе. Девушка по-прежнему лежала неподвижно и беспомощно, лишь изредка закрывая и открывая глаза. — Холодно… — снова еле слышно произнесла она, что заставило Меттатона повернуться и печально посмотреть на нее. Он залез с ногами на кровать и для собственного удобства сел поверх ног девушки, которые лежали ровно и неподвижно. Открыв, наконец, злополучную крышку своего блока, он вытащил из панели не очень длинный провод, неразрывно соединяющийся с его телом. Зафиксировав его закрытой крышкой, робот поднял легкую блузу на теле девушки и осмотрел открытую панель, к которой Альфис хотела подключать зарядный шнур. Найдя подходящее гнездо, Меттатон соединил свой провод с панелью девушки. Когда произошло соединение, внутри него что-то словно щелкнуло. — Я так и знал, — подумал он про себя, открывая глаза, — она совсем пуста — ни воспоминаний, ни заряда. Все происходит так же, как было со мной — душа помнит, а механизм нет, и все это блокирует. Но не волнуйся, любовь моя, я помогу тебе вспомнить. Он легонько улыбнулся и провел пальцами по щеке девушки, а потом слегка задумался, как бы вслушиваясь в потоки, проходящие через тонкий провод, соединяющий их тела. — Холодно… — уже жалобно простонала Ханна, а выражение девушки стало чуть печальным, чего не было до этого. Меттатон удивленно поднял веки, а потом приспустил их, почти закрыв глаза. Он наклонился к уху девушки и нежно прошептал: — Я согрею тебя… С этими словами он медленно коснулся губами холодной шеи своей возлюбленной, опаляя ее поцелуем. Лицо ее не изменилось, она даже не закрыла глаза, а в его теле от этого произошел словно какой-то толчок, который он четко почувствовал в районе блока с сердцем на поясе. После Меттатон ощутил, что поток стал стремительнее и быстрее, а девушка, пусть он и не видел, постепенно поменяла выражение лица с печального на нейтральное и спокойное. — Эмоции, — подумал он снова про себя, открывая глаза, — мне нужен их всплеск! Больше чувств, больше романтики, больше воспоминаний. Все, как в рецепте отличного шоу, рейтинги которого зашкаливают. Это не составит труда, и это правильно, потому как поток усилился, частицы из меня перетекают в ее тело — я слабею. Пройдет совсем немного времени, моя дорогая, и кончики твоих пальцев станут теплее, я уже это ощущаю. Нужно лишь устроить шоу, фейерверк из воспоминаний и чувств… Он стал очень медленно целовать ее белую кожу, закрывая глаза и припоминая, как они вместе танцевали в первый раз на сцене в день премьеры ЕХ формы. Тогда, когда он хотел получить ее душу, чтобы пересечь Барьер и сбежать из Подземелья на поверхность. Как она плакала и извинялась после того, как у него отвалились руки и ноги, как нежно она гладила его волосы в гримерке, когда он лежал у нее на коленях. Живая и настоящая — ни призрачная тень или кукла, а настоящая девушка, сбежавшая из дому и вернувшаяся в этот мир в настоящем обличии ради него. Он вспоминал это, и поток по проводу начинал бежать быстрее и стремительнее. В груди и по всему телу стало распространяться чувство, которое ему сложно было объяснить. Он не мог понять, боль это была или эйфория. Так или иначе — ему нравились эти ощущения, хоть с каждой секундой он чувствовал, что его заряд падает. Меттатон все также медленно запустил свои руки под спину девушки и обнял ее, а потом подался назад и встал, поднимая Ханну за собой. Он обнял ее сильнее и не переставал целовать, запуская глубже свои пальцы в ее мягкие волосы, все сильнее давая волю страсти, теряя контроль над собой под наплывом воспоминаний и ощущений в области пояса. Он не видел, пряча свое лицо в районе ее шеи и плавно переходя чуть выше, но Ханна закрыла глаза, а по лицу ее скользнуло подобие улыбки. Девушка попыталась поднять руку и обнять Меттатона в ответ. Когда ей удалось, это вызвало невероятный всплеск эмоций с его стороны. — О дааа! — вырвалось из него на выдохе, при этом он закрыл глаза и запрокинул голову, открыв рот, а лицо слегка скривилось, ни то от боли, ни то от удовольствия. Меттатон не ослабляя объятий, словно нарочно, вопреки каждому уходящему заряду, обнимал девушку приятнее и нежнее. И в это мгновение его ладони слегка сжали ее плечи. — ЭмТи… — Ханна обняла его второй рукой и посмотрела со слабой улыбкой, но ее живые глаза выражали всю радость и нежность, которую она сейчас испытывала. — Ты вспоминаешь, — с игривой улыбкой, но слабеющим выражением посмотрел на нее Меттатон, но вдруг резко переменился, улыбнувшись более соблазнительно и слегка облизнув языком свою нижнюю губу, — нет, молчи, молчи, дорогая — это шоу будет продолжаться до победного финиша, и коронуется фейерверком. Я выйду абсолютным победителем сегодня, я уже чувствую, как потеплели твои пальчики. Я не имею права проиграть, ведь ты, моя девочка, будешь теперь со мной — я делаю это для тебя… А сейчас дорогая, давай устроим шоу с самыми высокими рейтингами. Больше страсти и чувств! Не разжимай своих объятий… С этими словами он жарко и глубоко поцеловал ее губы, бесстыдно впуская свой игривый язычок и составляя внутри хитроумные сплетения. Чем дольше длился этот поцелуй и чем сильнее он был, тем больше была нагрузка на провод. Меттатону немного казалось, что его разделяет на части изнутри, но он не разрывал поцелуй, а продлял его еще дольше. Да, он слабел с каждой секундой, являясь живой батарейкой для Ханны и источником всех прошлых воспоминаний для маленькой частички ее души, что сейчас находилась в этом новом теле. Робот держался из последних сил, но не ослаблял нежности и страсти, а девушка стала обнимать его более живо и натуральнее, получая все больше жизненных сил благодаря сильным всплескам эмоций, ускоряющих передаваемый поток заряда. Меттатон чуть сильнее налег на ее тело, чтобы направить его назад, что позволило ему снова аккуратно уложить девушку на постель. Лишь после этого он с улыбкой и почти усталым лицом прервал поцелуй, посмотрев в глаза возлюбленной утомленными, но сверкающими и такими же, как у нее, яркими глазами своего привычного розового цвета. — Ты неисправим, — оживленно сказала Ханна, когда его подбородок лежал у нее на груди, а сам Меттатон изнеможенно, но со своей привычной чарующей улыбкой, смотрел в ее лазурные глаза. — Бабах… вырываются искристые фонтаны фейерверка, восхищенные фанаты рукоплещут и сходят с ума. Шоу достигло пика… — говорил он, не унимая улыбки. — Я люблю тебя, девочка моя!.. Ах… Умоляю, позови Альфис — я снова исчезаю… — Как в прошлый раз, помнишь? — ответила Ханна, поглаживая его своими теплыми пальцами по волосам. — Ты засыпаешь, просто засыпаешь. — Тогда, — сказал он, закрывая глаза и укладывая голову удобнее у нее на груди, — спой мне колыбельную водопадов…please… darling… Последние слова Меттатон почти прошептал, после чего сердце в блоке у него на поясе полностью погасло. Ханна обняла его голову своими руками и улыбнулась, прижавшись щекой к его волосам. Она лежала на постели в таком положении еще какое-то время, сначала просто приходя в себя и собирая по крупицам все полученные воспоминания. После она стала добавлять в свою новую систему другие файлы, которые хранили иные моменты ее прошлой жизни, пока, наконец, Ханна полностью не восстановила баланс между своими истинными воспоминаниями и новой компьютерной системой, которая теперь обеспечивала ее жизнедеятельность. Девушка автоматически ознакомилась со всеми новыми особенностями и воссоздала в последовательности все, что с ней произошло до этого момента. Когда все стало на места, Ханна нежно улыбнулась, глядя на Меттатона, лицо которого так и продолжало мирно лежать у нее на груди. Девушка аккуратно подвинула робота в сторону и встала с постели. Первые ощущения, когда она стала на ноги, были весьма необычными и не совсем привычными, но Ханна сделала несколько шагов к двери и поняла, что ей нужно совсем немного времени, чтобы привыкнуть. Так же было и с руками, особенно с пальцами. Повозиться с запертым дверным замком пришлось чуть дольше, чем подойти к самой двери, но и эта проблема была быстро решена. К тому же, по какой-то необъяснимой причине, девушка сразу же решила призвать на помощь свою магию, желая усилить податливость ее душе этого нового механизированного тела. Ханна и не догадывалась сначала, что тем самым она создает новую тень, которая в последующем станет своеобразной оболочкой для ее нового тела. Она поняла это, спустя какое-то время. Сейчас же девушка решительно, пусть и слегка неуверенно в устойчивости, шагала вниз по лестнице, придерживаясь для верности руками о стены. Как только она спустилась вниз и увидела Альфис, то невольно заулыбалась. Ханне казалось, что она вот-вот заплачет от радости. Монстресса взволнованно бросилась к ней и, заикаясь от волнения, стала лепетать и о чем-то расспрашивать. Девушка попыталась внятно объяснить, что произошло, и попросила Альфис подняться наверх, чтобы зарядить Меттатона. Весь оставшийся вечер она провела рядом со своим любимым. Альфис с большим трудом в одиночку удалось спустить Меттатона на первый этаж, чтобы подключить его к компьютеру и понаблюдать за его состоянием в момент зарядки. Также она подключилась и к телу Ханны, чтобы просканировать ее новую систему и исключить возможные ошибки и погрешности. Пока монстресса увлеченно смотрела в монитор, периодически поедая свою обожаемую лапшу быстрого приготовления, Ханна держала Меттатона за руку и, не отрываясь, смотрела на его лицо, в эти яркие розовые глаза, на эту соблазнительную, но пока еще слабую улыбку. Было удивительно для них самих, что за все это время они не проронили ни единого слова. Но было достаточно лишь одного движения, которое девушка сделала почти сразу же, когда Меттатон слабо открыл глаза — она положила свою ладонь на прозрачный блок у него на поясе, где энергично замерцало розовое сердце. Наверное, даже незаметно для самой себя, она вновь применила свое волшебство, подобно тому, которое случалось до этого на премьере Меттатона, а после в гримерке и в краю водопадов перед прощанием. Она передала его сердцу свое тепло, а вместе с ним снова зазвучали ноты той самой колыбельной, которую они слышали в волшебных водах Ватэрфола. Примерно так закончился день, когда Ханна снова вернулась в подземный мир, но на этот раз ее возвращение было намеренным и обдуманным. Она вернулась сюда навсегда, чтобы больше никогда не расставаться с теми, кто в этом мире стал для нее очень дорог и любим. Шли дни. Девушка постепенно привыкала к своему новому телу, адаптировалась ко всем особенностям и набиралась сил. С каждым днем оболочка ее тени, которая поглощала в себя это новое тело, позволяла Ханне становиться более живой и настоящей. Это напоминало чем-то процесс полного соединения призраков Подземелья со своими материальными телами. Девушка все сильнее и острее воспринимала различные ощущения и чувства, плавно переходя от состояния механизированного устройства к живому и реалистичному существованию. Время от времени она практиковала свои магические навыки, которые увенчивались успехом с каждой новой попыткой и практикой. День за днем ей становилось все привычнее мириться со своей новой сущностью, но в итоге она полностью привыкла и почти перестала замечать всю необычность своей новой жизни, в которой, правда, оставались некоторые нюансы. В один из довольно обычных дней, к некоторому удивлению, Меттатон отключился от зарядки очень рано, задолго до того, как таким же образом должна была проснуться Ханна. С самого утра робот суетно ходил по дому и раздавал указания. Он успел разбудить Альфис и вызвать по телефону нескольких своих работников. Утром в бывшей лаборатории воцарилась оживленная и бурная суета. Меттатон без конца звонил по телефону, немного нервничал, и почти все время что-то говорил Альфис. Монстресса в свою очередь, чтобы ничего не забыть, записывала за роботом в свой старенький рабочий блокнот. После не слишком долгой суетни, Меттатон вместе со своими работниками покинул дом бывшей королевской ученой, даже не поднявшись в комнату к Ханне. Дверь наверху нарочно была заперта плотно, чтобы ни малейший звук не смог раньше времени потревожить девушку. Как только заряд батареи ее нового тела достиг абсолютного максимума, Ханна медленно открыла глаза. Она немного потерянно села на кровати и осмотрелась. Хотя прошло уже достаточно времени, как частичка ее души снова вернулась в Подземелье и поселилась внутри роботизированного кукольного тела, которое специально для нее смастерила Альфис, девушка по-прежнему просыпалась, как настоящий человек, и первые минуты пыталась прийти в себя ото сна. Ее душа, которая за столь небольшой промежуток своей жизни успела повидать много различных миров, и которая, возможно, все также продолжала путешествовать за пределами Подземелья, позволяла Ханне до сих пор видеть по ночам сны. Теперь уже девушка была не человеком, и сон можно было технически назвать процедурой подзарядки, так же, как и у Меттатона. Но, благодаря частичке своей живой души внутри, ее волшебному дару, который она тоже частично унаследовала, Ханна превратила это механизированное тело в некое подобие той тени, которая впервые попала в Подземелье, когда девушка возвращалась с братом домой из путешествия. Осознав, где она, и первым делом, проведя небольшой автоматизированный осмотр системы обеспечения, Ханна поднялась на ноги и решила спуститься вниз, чтобы поздороваться с Альфис и подумать, чем заняться сегодня. По какой-то странной причине, Меттатон очень просил девушку не покидать дом монстрессы без его личного разрешения до определенного момента, поэтому каждое утро Ханна искала, чем бы новым ей заняться в доме у своей дорогой подруги или чем оказаться полезной. Свое решение по поводу небольшого заточения девушки в границах дома Альфис Меттатон не слишком сильно хотел объяснять, ссылаясь на какую-то необходимость. Каждый раз, в свойственном ему стиле с утвердительностью и определенной жалостью, роботу удавалось уговорить девушку выполнять его странную просьбу, поэтому Ханна даже не перечила, покорно оставаясь с Альфис дома, осваивая и привыкая к своему телу, или просто чем-то помогая монстрессе по дому. Она почти бесшумно спустилась по ступенькам на первый этаж. К этому времени в доме уже было тихо, лишь Альфис озабоченно бегала вокруг рабочего стола, делая заметки в блокноте и укладывая какие-то вещи в небольшую сумку. — Доброе утро, Альфис, — негромко поздоровалась девушка, с интересом наблюдая за своей невысокого роста подругой, — а где Меттатон? — У-утро доброе… — запинаясь ответила монстресса, — ты уже проснулась? Э-это произошло раньше, чем я предполагала… А-а он утром ушел на студию, так торопился, что решил тебя не будить. С-сегодня у него что-то очень важное, поэтому он ушел. Сейчас придет Андайн, я попросила ее помочь мне, д-давай подождем ее вместе… — Ты куда-то собираешься? — заметила девушка, подходя к столу. — Я могу помочь тебе. — Н-нет, Ханна, не стоит, — снова запинаясь ответила Альфис, спрятав сумку под стол, как очень личный дневник, и усевшись на стул со смущенным видом. — Ты выглядишь взволнованной, — сказала девушка, — что-то произошло? — Н-нет… — замотала головой Альфис, а потом еще более смущенно посмотрела на Ханну и ответила, — прошу тебя, не расспрашивай меня, ты же знаешь, что я не слишком хорошо умею врать и не люблю это делать. Это все Меттатон, он что-то задумал, но не сказал, что именно, лишь попросил помочь. Я позвала Андайн, ведь в одиночку мне не справиться со своими эмоциями, я всегда очень нервничаю, когда на меня надеются. — Он придумал что-то новое для своего шоу? — удивилась девушка. — Не знаю, — ответила Альфис, — но больше не расспрашивай. Он сегодня все утро носился по дому и командовал, а потом быстро ушел. Мне необходимо собрать некоторые нужные мне вещи. Я надеялась, что успею сделать это до того, как ты проснешься… — Не нервничай, — с улыбкой ласково ответила девушка, — успокойся, тогда мысли в голове будут идти ровнее. Я знаю, что он очень эмоционален, может быть резким. Что бы он тебя не попросил — у тебя получится все сделать на самом высоком уровне, просто не суетись, иначе ты можешь что-то забыть. Если нужно, я помогу тебе. — Спасибо, Ханна, — благодарно ответила монстресса, — но пока, честное слово, мне не нужна помощь. Мне, всего лишь, нужно будет собрать сумку. Я все записала в блокнот, поэтому не должна ничего забыть, но твой совет очень полезен, спокойствие — это залог успеха. Нервничать — это привычка, обычная привычка… Ты права, мне нужно успокоиться. — Вы оба проснулись раньше меня, — негромко сказала Ханна, подходя к холодильнику и по привычке открывая его дверцу, — наверное, ЭмТи разбудил тебя и даже не дал позавтракать со своими поручениями. Скажи, Альфис, ты завтракала? — Эм… — бывшая королевская ученая на мгновение задумалась, — а ты права, Ханна, я забыла позавтракать… — Ну вот, — ответила девушка с улыбкой, вынимая из холодильника упаковку лапши быстрого приготовления, — мои еще не утихшие привычки могут оказаться полезными. Ханна быстро подогрела чайник и заварила лапшу. Пока Альфис ожидала ее приготовления, пролистывая свой рабочий блокнот и тихо погрызывая кончик любимого карандаша, девушка решила поискать упаковку чая, не так давно подаренного монстрессе Андайн. Приготовление чая было бы как раз к стати, учитывая, что последняя ожидалась в гости в доме с минуты на минуту. Отыскав заветную коробку и заварив чай в заварнике, Ханна решила снова заглянуть в холодильник, чтобы отыскать там угощение и для гостьи. Альфис невзначай посмотрела на девушку, оставив в покое карандаш и печально вздохнув. — Прости, — сказала грустно монстресса, — а ведь у меня была задумка сделать в этом теле для тебя почти все, только это довольно сложно, учитывая то, что необходимо соединять технологии и магию. Я просто не успела, на это нужно больше времени… — Я совсем не сержусь, — улыбнулась Ханна, — не скрою, что у меня осталось еще очень много привычек, которые никак не могут угаснуть, но я не испытываю дискомфорта от этого. Иногда, даже наоборот. Пока я была здесь, и мне нечем было заняться, я рассматривала твои чертежи. Пыталась их понять, но пока у меня это плохо получается. Знаешь, я подумала, если бы я разбиралась в этом, то тебе было бы намного проще со мной и Меттатоном. Альфис, скажи, а ты можешь научить меня разбираться в механизмах? Ведь я теперь робот, с помощью этой системы я могу учиться намного быстрее. Я могла бы тебе помогать во многих вещах, и не только тебе. Вечно проводить в мастерской за починкой сломанных роботов — не лучшая перспектива, ведь у тебя есть и своя личная жизнь. Да и мне самой было б интересно научиться этому. — Это отличная идея! — воскликнула монстресса. — Я напишу для тебя алгоритмы и научу пользоваться Интернетом, ведь у тебя действительно уйма талантов, это уже давно всем известно. Давай займемся этим сегодня же, как только я закончу с делами, которые мне поручил Меттатон! Это будет интересно! Ханна, ты просто замечательная, я уже загорелась этой идеей. А когда я в предвкушении чего-то интересного, то забываю нервничать. Это, как просмотр анимэ. Ух ты, да это же здорово, мы столько сможем придумать! Мне уже хочется рассказать об этом Андайн! Альфис настолько восхищенно и возбужденно стала выражать свой восторг, что девушке показалось, будто монстресса сейчас подавится от эмоциональности собственным завтраком. Ханна со смущенным видом стала покачивать ладошками, чтобы слегка успокоить свою подругу. К счастью, Альфис стала утихать, а вскоре в доме, наконец, появилась Андайн. Прошло, примерно, около получаса, пока гостья за чашкой чая о чем-то бурно беседовала с хозяйкой дома, помогая укладывать ей вещи. Ханна частично пособляла им, когда Андайн или Альфис просили ее принести что-то из комнаты этажом выше. В конце концов, закончив с сумкой, подруги уселись за компьютер, о чем-то перешептываясь между собой. — Х-ханна, — снова слегка запинаясь позвала Альфис девушку, — ты не могла бы подойти к нам? Я, я хотела подключить тебя к компьютеру и попробовать… попробовать проверить маленькую деталь. Э-это как раз касается той идеи, о которой мы говорили. Я решила, решила протестировать, пока, пока у нас еще есть несколько свободных минут. Мы с Андайн собираемся уходить… — Конечно, Альфис, — не возражая ответила девушка, подходя к столу и приподнимая свою одежду, чтобы добраться до крышки штекерной системы, — какой тебе нужен переходник? — Самый обычный, — ответила монстресса, предлагая сесть рядом с ней. — Эй, Ханна, — резко развернула девушку к себе Андайн, пока Альфис подключила ее систему к компьютеру и стала что-то вводить на клавиатуре, — а какие цветы тебе нравятся? После того, как наш мир стал свободен, в нем появилось много нового, просто огромнейший выбор всяких прибамбасов! Это касается и ассортимента цветов. Азгор не изменяет своим фаворитам, но не прочь посадить в королевском саду что-то новое. Может, подскажешь, что бы ты выбрала? — Хм, — задумчиво посмотрела в потолок девушка, а потом снова взглянула на королевскую стражницу, — это довольно сложный вопрос. Прошло еще не слишком много времени, чтобы я освоилась в мире людей с поверхности, да и я все время сижу здесь. Стыдно признать, но я еще не пыталась разбираться во множестве цветов, что растут наверху. Из меня в таком деле выйдет плохой советчик, ведь здесь вряд ли окажутся растения, растущие на моей родине. Прости, я не смогу ответить на твой вопрос. Но знаешь, мне очень нравятся здешние цветы. Андайн искоса поглядела на Альфис, а потом резко снова вернула взгляд на девушку и широко улыбнулась, снова спрашивая: — А какие из здешних цветов тебе нравятся больше всех? — Эхо-цветы из края водопадов, — задумчиво ответила девушка, — они приглянулись мне еще во время первого путешествия. Они очень большие и необычные, их цвет, свечение, даже способность повторять услышанные звуки. Мне нравятся эти цветы, но я сомневаюсь, что король решит променять на них свои любимые золотые цветы, они ведь тоже необычайно красивые. Они… они… они… Внезапно речь девушки словно заело, вместе с этим она стала слегка покачиваться в такт каждому сказанному слову. Но это длилось всего пару секунд. После этого ее вид начал становиться сонным и усталым, Ханна постепенно принялась опускать бессильно лицо вниз. — Отлично, пошло дело! — радостно заулыбалась Андайн, а после посмотрела на Ханну и добавила. — Прости, девчонка… — Аль… фис… — протяжно произнесла девушка, — что… ты… де… ла… Ханна так и не смогла договорить фразу, после чего ее система принудительно отключилась. Девушка технически была усыплена своей создательницей. Альфис отключила ее тело от компьютера, немного виновато поглядела на нее, а потом на Андайн. После тщательного осмотра тела, монстресса уложила парочку компьютерных шнуров в ту сумку, которую они собирали с Андайн, еще раз внимательно перелистала свой рабочий блокнот, после чего дала согласие своей подруге на ее часть работы. Королевская стражница упаковала тело красивой тканью и взвалила его себе на плечо, после чего Альфис и Андайн, вместе с телом Ханны покинули бывшую королевскую лабораторию. Система девушки включилась какое-то время спустя. Различать свое сознание она стала тогда, когда в темноте, размытой какими-то помехами, словно она только пришла в себя от обморока и еще плохо видит, она начала четко слышать голос Альфис. — Он сказал мне утром, что будет ждать тебя здесь, — слышался в ее голове голос монстрессы, а потом повторился, как эхо, — сказал, что будет ждать тебя здесь… Спустя полминуты четкость и ясность, наконец, вернулась к глазам девушки, и она поняла, что до сих пор остается в каком-то темном месте, окутанном мраком, но различает себя из-за свечения, исходящего из-под ее одежды. Она сидела на чем-то твердом и ровном, видимо это был пол или земля. Ханна снова осмотрелась и решила привстать, и только сейчас обнаружила, что оказалась одетой в пышное, ослепительно белое бальное платье с различными бантиками, кружевами, лентами и прочими украшениями и отделками. Под широкими полами платья на кринолине, поддерживающем юбку, было прикреплено множество ярких лампочек, которые и освещали девушку в темноте. Ханна поднялась в полный рост, проверяя устойчивость той поверхности, на которой оказались ее ноги. И снова она обнаружила, что обута в такие же красивые и декорированные туфельки на небольших каблучках, сверху которых красовались милые перламутровые бантики. Девушка была в растерянности, даже после того, как поняла, что система в норме, а тело устойчиво стоит на полу и готово к обычным движениям. Она не знала, что думать, ведь до сих пор не понимала, где оказалась. Шутка ее подруг была весьма эффектной и красивой, ведь наряд действительно был по-королевски хорош. Но это незнакомое место, где она оказалась совсем одна, слегка пугало ее. Это была сплошная непроглядная тьма, напоминающая чем-то пустоту портала через миры, которую она ни раз переходила вместе с братом. — Альфис… — стала окликать девушка в темноту, слегка растерянно и неопределенно, — Андайн… Ханна сделала первый шаг в этот густой мрак, осторожно ступая на поверхность, которая была почти неразличима под ногами. И как только подошва ее туфелек коснулась этого неопределенного пола, как издали стала доноситься тихая музыка. Сначала она была неразличима, но нарастала с каждой секундой, как волна, становясь громче и четче. Девушка внезапно поняла, что это играет та самая мелодия водопадов, которую она называла колыбельной. Но в этот раз музыка звучала не в ее голове, была не призрачной и размытой, как мысли и мечтания, а настоящей, живой, слышалась в реальности. По полу и темноте еле видно стали пробегать прозрачные волны света, голубоватые, похожие на туман, что еще сильнее взволновало девушку. Она обернулась, снова осмотрелась вокруг, но кроме темноты и призрачного света здесь по-прежнему ничего не изменилось. Ханна решила сделать еще несколько шагов, пробежала чуть вперед и остановилась. — Альфис! — она снова позвала, в надежде, что кто-то откликнется. — Oh, darling… — послышалось, как эхо, позади девушки, — come here… Этот голос она не спутала бы ни с каким другим, он сопровождался своеобразным металлическим эхом, был мягким, и часто звучал артистично и соблазнительно. Девушка обернулась, но сзади по-прежнему оставалась лишь темнота. — Меттатон? — Ханна недоверчиво и испуганно смотрела перед собой, пытаясь различить в темноте среди блеклых волн света хоть что-то. — Ну же, дорогая, — снова раздался из темноты его голос, и девушка решилась сделать несколько шагов вперед, к тому месту, откуда слышались слова. Она сделала еще пару движений, и вот теперь, как только ее ножка ступила снова на пол, от подошвы по поверхности пронесся круг, похожий на круги от брошенного в воду камня. Теперь ей казалось, что она действительно делает шаги, один за другим, по водной глади, и интенсивность этих кругов зависела от того, как сильно девушка ступала по поверхности. Прошло еще пару мгновений, и в нескольких метрах от нее откуда-то сверху стал струиться свет, понемногу, все ярче освещая фигуру, что стояла на том месте. Да, это был он, это был его силуэт. Недалеко от Ханны, посреди этой густой и непонятной темноты стоял Меттатон. Белоснежные краски сменили на его корпусе привычный и любимый розовый цвет. На ногах сияли еще более длинные белые сапоги, на груди полностью отсутствовала выпуклая панель, или она была заменена чем-то более ровным и неприметным, строгого черного цвета, поверх чего теперь был надет белый стильный жилет, геометрически точных форм. Плечи, с которых убрали длинные конусовидные наплечники, были покрыты длинным бархатным плащом с черной подкладкой. Это был строгий контраст, среди которого выделялись лишь яркие розовые глаза робота и края его черных волос, слегка окрашенные в темный лиловый цвет, а также сияющее розовое сердце в прозрачном блоке на поясе. Ханна остановилась, в одно мгновение ошеломленная такой резкой, но довольно яркой и эффектной сменой внешнего вида своего возлюбленного. Она мгновенно забыла о потерянности и страхе, ведь теперь девушка была здесь не одна. Меттатон был великолепен, как всегда, но теперь, казалось, стал даже более обворожителен. Он слегка загадочно улыбнулся, и медленным, грациозным шагом направился к девушке, тоже оставляя от своих подошв круги «на воде». Он подошел к Ханне и протянул ей руку. Девушка безмолвно положила на нее свою ладонь. — Ты превосходно выглядишь, дорогая, — все с той же улыбкой произнес робот, не отрывая своего взгляда от ее великолепных голубых глаз. Ханна была настолько поражена всем произошедшим сейчас, что не могла ничего ответить. — Нет слов от восхищения, любовь моя? — продолжил Меттатон. — Я вовсе не удивлен, ведь именно этого я и хотел. — ЭмТи… — девушка попыталась было что-то сказать, но робот прикрыл ее губы пальцем. — Тшш, дорогая, — тихонько сказал он ей, — не нужно слов. Ты слышишь это? Слышишь? Ханна легонько кивнула. — Верно, детка, это наша колыбельная, — снова продолжил он, слегка приобнимая девушку за талию, — я помню, как ты боялась сгореть в тот вечер, поэтому, давай просто потанцуем… Меттатон поднял свою правую руку, и одним броским движением скинул со своих плеч длинный бархатный плащ. После он взял Ханну за руку, и они медленно закружились в тихом танце, плавно вальсируя в этой странной, играющей призрачными волнами света, темноте. С каждым шагом из пустоты стали проявляться цветы, которые становились более большими и четкими. Это были эхо-цветы, те самые, что росли в краю водопадов. Ханна осматривалась по сторонам, и теперь на ее лице стала появляться улыбка. — Закрой глаза, дорогая, — попросил нежно Меттатон, не переставая вальсировать, — пожалуйста, закрой их и постарайся вспомнить свои первые секунды в Подземелье. Она медленно сомкнула веки, все сильнее поддаваясь какому-то волшебству неторопливого танца, после чего стала вспоминать, как упала через портал в этот, тогда еще не знакомый ей мир. Робот еле заметно провел рукой по спине своей возлюбленной, чтобы добраться до ее шеи и неприметно присоединить к ней крохотное устройство. После он все также аккуратно пристегнул девушку каким-то малозаметным пояском к своему телу, что напоминало страховочный тросик. Он проделывал все эти манипуляции, умело скрывая их в движениях танца. Это действительно была страховка, ведь после за его спиной появились те механизированные крылья, которые Ханна уже видела однажды во время концерта в Сноудине. Меттатон плавно взмыл в воздух, не переставая кружить девушку в танце. Все было проделано так ловко, что ей казалось, будто она тоже умеет летать. Она раскрыла глаза и осмотрелась, а Меттатон словно нарочно стал плутать в танце все более бурно и резко. Но это длилось недолго, и он снова стал плавно и медленно вести движения. Их полет в воздухе напоминал тихое кружение подвешенных на ниточке игрушечных фигурок, которые вещают в качестве украшения на елку под Рождество. Это было красивым и завораживающим зрелищем, а после робот мягко опустился на пол. — И все же, любовь моя, — снова шепнул Меттатон, продолжая этот тихий белый танец, — закрой глаза и вспомни до мелких деталей все свое прошлое путешествие, всех своих друзей… Ханна снова закрыла глаза, и в этот раз вихрь танца вскружил ей голову. Она стала четко вспоминать, как растерянно оказалась на полянке с золотыми цветами, как впервые ей улыбнулась и протянула руку Ториэль. Огни ее магии, горящие в камине, и те же самые огни, тихо пылающие на полу вокруг двери у выхода из Руин. Нежные материнские объятия, грустное прощание, длинный коридор, темный лес. Первая шутка Санса, бодрящий и такой белый снег у окраин Сноудина, знакомство с Папайрусом. Каждое беглое воспоминание, каждое волнение, каждое лицо, каждый поступок. Она вспоминала, и все глубже погружалась в эти мысли, словно засыпая под звуки любимой колыбельной и поддаваясь завораживающим движениям вальса. Девушка даже не догадывалась, что теперь эти воспоминания стали частичкой реальности и виднелись, как проекционный фильм, среди этой огромной темноты. То маленькое устройство, что робот прицепил на шею девушке, преображало ее воспоминания в реальные изображения, проецируя его в темное пространство, как 3D картинку. Меттатон смотрел на эти фрагменты и улыбался, когда они были милыми или смешными, молча восторгался, когда они были достойными или серьезными. Постепенно, когда ее путешествие подходило к концу, робот заворожено стал останавливаться, сам все сильнее погружаясь в воспоминания. Это были те самые минуты у Барьера, когда душа Чары попыталась восстать. Он остановился и замер, словно неживой, когда в воспоминаниях мелькнула паутина Маффет. Последние минуты, когда он держал ее в руках, тот нежный поцелуй, и вот она рассыпалась на миллионы прекрасных огоньков. В тот момент его замершие пальцы слегка дернулись, а Ханна открыла глаза. — Меттатон, — ласково окликнула его девушка, глядя в его тревожное, печальное и застывшее лицо, — ЭмТи… Первые секунды он не отзывался, словно действительно его снова поразило током, от которого парализовало все тело. Ханна встревожено посмотрела на робота и догадалась, что ее воспоминания могли снова причинить ему боль, ведь не только в ее памяти четко хранились те минуты, когда девушка покинула Подземелье. Она легонько и очень нежно поцеловала его губы, от чего Меттатон прикрыл глаза и чуть расправил пальцы в стороны. — ЭмТи, я здесь, — тихо сказала Ханна, посмотрев в его розовые глаза, — и теперь я действительно никуда не денусь, обещаю тебе. — Всего лишь воспоминания, — ответил робот, крепко и нежно прижимая девушку к себе, словно боясь ее потерять, — но как же больно и страшно, дорогая. Словно это снова было, будто я только что мог тебя отпустить, и больше не увидеть… Ханна молча обняла его в ответ, простым прикосновением пытаясь успокоить любимого. Они бы так и стояли там очень долго, но внезапно со всех сторон стали взрываться праздничные хлопушки и полетели разноцветные конфетти. Пространство озарилось светом, и девушка поняла, что они находятся на площадке, похожей на те, где снимаются шоу МТТ. — С Днем Рождения!!! — стали раздаваться отовсюду счастливые крики, и Ханна увидела, что здесь оказались все ее любимые друзья. — Оу, дорогая, — слегка смущенно сказал Меттатон, разжимая свои объятия и отпуская девушку, — с этим внезапным наплывом эмоций я чуть не забыл о нашем маленьком сюрпризе. С Днем Рождения, любовь моя. Знаешь, так как в прошлый раз твое появление здесь выдалось не совсем удачным, конечно же, у нас не получилось отпраздновать его как полагается. У меня не было плана, сценария, продумки, ведь это все требует времени, и я решил немного подождать. Я не знаю, дорогая, когда у тебя на самом деле день рождения, но сегодня прошел уже ровно месяц с того дня, как частичка твоей души вновь попала в Подземелье и поселилась в этом замечательном и великолепном теле. Давай теперь будем считать именно этот день твоим праздником, ведь это справедливо, не так ли? — На самом деле, — с улыбкой ответила Ханна, — я и сама не помню, когда у меня день рождения. Это может быть из-за разницы в календарях, а может просто потому, что я не совсем настоящая. Но это не важно, я так рада, что снова вас всех вижу! — И мы все тоже рады, что ты снова с нами, малышка, — утвердительно заметил Санс, — до самого мозга костей! Гы-гы. Все улыбнулись классической шутке скелета, и подошли ближе к Ханне и Меттатону. Ториэль несла свой знаменитый ирисковый пирог, а король держал в руках огромный букет цветов, в котором переплетались между собой эхо-цветы и золотые цветы из королевского сада. Из-за широкой спины отца выглянуло лицо принца. Удивительно, но Азриэль за это промежуток времени довольно быстро вырос и уже выглядел как взрослый подросток. Он держал в руках небольшую коробочку, которую довольно быстро открыл. В ней оказался кулон в виде круга с крыльями. — Прими этот подарок от всех монстров подземного мира в качестве благодарности, — с улыбкой и признательностью сказал принц Дримурр, — это символ с нашей подземной руны. Пускай он напоминает не только тебе об ангеле из придания, который спустился в Подземелье, чтобы освободить всех от заточения. — Спасибо, Азриэль, — благодарно приняла кулон девушка, — я очень тронута. Но еще больше я изумлена тем, как же ты быстро вырос! — Это все магия, — по-детски заулыбался принц, — думаю, этот феномен лучше всех сможет объяснить Герсон, он многое знает, а может, ты и сама все знаешь, ведь это было твое волшебство. — Оу-оу-оу, — драматично взялся ладонью за свое лицо Меттатон, делая ошеломленный вид, — с этими милыми разговорами я совсем забыл, что сейчас нас смотрят сотни и сотни монстров, и даже может быть сотни и сотни людей! Это ведь твоя официальная и маленькая премьера, дорогая! Робот пару раз умело щелкнул пальцами и довольно проворно отпрыгнул в сторону, чтобы взять в руки микрофон. Он быстро обошел всех гостей, словно пытаясь соединить их в кольце из микрофонного провода, и вернулся на прежнее место, ближе к Ханне. — Да, мои дорогие красавицы и красавцы, — стал вещать Меттатон в камеры, — это все еще наш сегодняшний необычный выпуск МТТ, а именно, премьера моей новой помощницы и спутницы по жизни. Ах, мои дорогие фанаты, наверняка, сердца многих моих поклонниц будут разбиты, но я вынужден признать, что теперь мое сердце принадлежит только этой голубоглазой куколке! Надеюсь, мои дорогие, вам понравилась сегодняшняя премьера. Но я вынужден сообщить, что на этом мы заканчиваем сегодняшний выпуск МТТ. Но перед тем, как мы попрощаемся, наш дорогой ангел скажет вам пару слов напоследок. Ханна, в свою сегодняшнюю премьеру, скажи несколько слов нашим дорогим зрителям. Меттатон поднес свой микрофон ближе к девушке и вопрошающе поглядел на нее. — Что ж, — смущенно произнесла она, глядя куда-то перед собой, — я все время бываю не особо красноречива, поэтому мне просто хочется пожелать всем вам добра. Я хочу, чтобы у каждого из вас все было хорошо, чтобы вы улыбались и были счастливы, искренне. Спасибо всем большое! — Ооо, как же это мило, дорогая! — протяжно и умиленно ответил робот. — Надеюсь, они действительно счастливы. Что ж, красотули, а теперь, все же, пришло время прощаться, ведь на этом наша премьера закончена. Но не волнуйтесь, дорогуши, еще больше новых выпусков вы увидите в скором времени, вас ждет еще больше интересного, ведь теперь я буду не один. До новых встреч, мои дорогие. Покеда всем, мы вас очень любим! Меттатон стал показательно махать рукой, после чего все, кто был на площадке, весело заулыбались и тоже стали прощально махать ладошками. Спустя несколько секунд кто-то из персонала крикнул «камера стоп», после чего на площадке все стало еще более живым, ведь за кулисами начали оживленно двигаться работники и помощники. — Ваушки! — радостно чуть ли не запрыгал на месте от счастья Папайрус, когда съемки окончились. — Меня показывали по телевизору, теперь я буду еще более знаменитым и великим. Как же это здорово! И все это благодаря тебе, человек! У тебя сегодня праздник, поэтому я, Великий Папайрус, приготовил, как и остальные, тебе подарок! Санс, где моя коробка? — Эй, бро, — попридержал брата скелет, — давай-ка позволим королю выступить первым, а то как-то не по принципам получится, у тебя ведь есть правила? — Конечно, Санс, — ответил утвердительно скелет, — я лишь хочу убедиться, что ты не забыл мой великий подарок дома. — С Днем Рождения, Ханна! — довольно смущенно, по-детски протянул девушке огромный букет Азгор. — Мы очень рады, что у тебя сегодня праздник, и очень бы хотели, чтобы ты была счастливой в этот день. — Знаешь, девчонка, — подхватила Андайн, — мы так и не придумали, какие же цветы выбрать, поэтому остановились именно на таком составе букета. Ты уж не сердись, хоть те вопросы и были всего лишь отвлекаловкой, но признай, что букет все же тебе по душе! Ханна ничего не ответила, а только радостно улыбалась. Девушка действительно была счастлива лишь оттого, что сейчас ее окружали любимые друзья. Они еще долго стояли посреди площадки, смеялись, болтали, шутили. — Давайте, наконец, съедим суперский мамин пирог! — запрыгал на месте Азриэль, когда дело дошло до подарка королевы. — Ханна, загадай желание и погаси свечу! Девушка немного печально улыбнулась, но постаралась не подавать вида, взяла Меттатона за руку и сказала ему: — При условии, что мы погасим свечку вместе, иначе я не стану выполнять обещания, которые ты дал всем вокруг без моего согласия. — Ох, любовь моя, неужели ты откажешься помогать мне, совсем чуточку? — умоляющими глазами посмотрел на нее робот. — Вовсе нет, мой дорогой, — щелкнула девушка Меттатона пальцем по носу, — но ты слишком много себе позволяешь. Снова. Так нельзя. Ты просто неисправим! — Держу пари, дорогая, что ты сердишься за эту немного неординарную подготовку, — улыбнулся Меттатон, а потом наклонился к девушке ближе и прошептал, — но иначе сюрприз бы не получился. Обещаю, что постараюсь больше так не делать. Но поверь, Ханна, все вышло великолепно, даже лучше, посмотри, какими счастливыми ты сделала своих друзей — Папи просто сходит с ума от счастья, юный принц уже предвкушает скорую дегустацию любимого лакомства, а как весело с тобой провела сегодня время наша парочка любителей анимэ, ммм… разве такой эффект не стоил тех вольностей? — Ты неисправим, — мило и укоризненно улыбнулась Ханна, — и все же, давай потушим свечу вдвоем, загадай желание вместе со мной. — Все, что угодно, дорогая! — покорно с улыбкой ответил Меттатон, сжимая сильнее пальцы девушки. Они оба закрыли глаза, загадали желания и потушили небольшую свечу, после чего Ханна разделила пирог на части и поделила его между всеми гостями. Когда девушка передала кусочек пирога в руки Альфис, монстресса печально вздохнула. — Не грусти, — попросила ее Ханна, — я ведь загадала желание, оно должно обязательно сбыться. Улыбнись, Альфис, все хорошо. — Ханна! — внезапно воскликнул Азриэль, осмотрев всех гостей. — Ты разделила пирог довольно странно… Разве ты не будешь его есть? Почему ты не оставила себе кусочек? — Ваше Высочество, — потянула принца за рукав Альфис, — она ведь теперь… — Я понимаю, — ответил Азриэль, — я ведь не глупый. Но я думал, что ты все же сможешь попробовать мамин пирог, она ведь так старалась… — Прости, Азриэль, — печально ответила Ханна, — но я не могу… Больше всего я боялась огорчить кого-то из вас сегодня… — Но я думал… — задумчиво сказал принц, — не сердись, я думал… Ведь призраки тоже живые, я видел это сотни раз! — Призраки… — задумчиво повторила девушка, — Блуки… — Прости, дорогая, — оправдательно и виновато посмотрел на Ханну Меттатон, — иногда мой кузен куда-то исчезает, я просто не сумел его отыскать. Мы обязательно сходим к нему в гости, когда он появится, обещаю. — Блуки! — воскликнула девушка восторженно. — Азриэль, а ведь ты прав! Я не призрак, если ты имел в виду это, но это напомнило мне о Блуки. Иногда я удивляюсь собственной глупости! — Напстаблук по-прежнему любит гулять по Руинам, — добродушно сказала Ториэль, глядя на Меттатона, — я уверена в этом. В Руины люди не ходят, поэтому там тихо. Если бы я знала, то поискала бы его там. — Но при чем тут Блуки, дорогая?! — в недоумении посмотрел на девушку робот. — При чем какие-то глупости, когда речь шла о пироге? — Смотри! — утвердительно ответила наша героиня, подходя к Ториэль и поднимая перед собой правую руку. В одно мгновение ладонь Ханны засветилась прозрачным, огненным светом. Она провела ею над кусочком ирискового лакомства, и через время над ним появилось призрачное облачко, которое приняло форму и цвет пирога, но оставалось прозрачным. Ханна взяла рукой призрачную порцию десерта и откусила от него кусочек. Она закрыла глаза от блаженства, ведь в эту самую минуту ее тень ощутила вкус того самого пирога, которым ее угощала королева, когда девушка впервые попала в Подземелье. — Когда я была в доме у Блуки, — наконец сказала Ханна, — я была голодна, и мы вместе заглянули в холодильник. Он предложил мне призрачный бутерброд, хоть это и было странно, но я решила рискнуть и попробовать его. В тот раз у меня ничего не вышло, я осталась голодной, но сейчас я вспомнила о том случае. Азриэль просто гений. Почему-то я не додумалась до этого, находясь здесь уже столько времени. Я часто забываю, что наделена определенными силами, и они раскрываются во мне именно благодаря моим друзьям. Ты призрак, и с помощью этой магии твое механизированное тело может проявлять все способности твоей души. Моя же сущность — тень, та самая, которая была здесь в первый раз, она, подобно призраку, управляет моим телом и позволяет мне чувствовать. Эти механизмы действия схожи между собой, поэтому мы ощущаем друг друга, ЭмТи. Но наши тела — это устройства, они не живые, не способны чувствовать. Это всего лишь набор деталей. Магия, волшебство — вот что позволяет нашим душам жить, ты способен почувствовать магию… Девушка протянула к роботу руку, в которой по-прежнему держала порцию призрачного пирога. Меттатон осторожно откусил от него кусочек и задумчиво стал пережевывать. Через мгновение он довольно закрыл глаза, а спустя еще несколько секунд эмоционально стал жестикулировать руками и восклицать: — Ммм, это просто божественно, Ваше Величество! Это невероятно! Он действительно сказочный! Да это просто потрясающе, почему я раньше не мог его попробовать? Этот пирог непременно должен оказаться в одном из моих кулинарных выпусков! — Да! — довольно запрыгал на месте Азриэль. — Я знал, что ты можешь все, Ханна, я знал! Давайте же все вместе, наконец, съедим пирог, в честь нашей дорогой именинницы! Ура! — Ваушки! — снова радостно заговорил Папайрус. — Вот видишь, Санс, я же говорил, что Ханна сможет оценить мое великое спагетти, так что скорее неси сюда коробку с моим великим подарком! — Упси-дупси, — замялся Санс, немного виновато посмотрев на Ханну, — я, все-таки, мыслил примерно так же, как Альфис, поэтому… я, кажется, забыл коробку с твоим подарком дома, бро… — Что?! — завопил возмущенно на брата скелет. — Санс, ты ленивая задница, ну как ты мог забыть мой великий подарок дома?! Это же просто невозможно, в такой день! Это просто катастрофа! — Да ладно, Папс, — махнул небрежно рукой Санс, — зато у Ханны появится лишний повод заглянуть к нам в гости в Сноудин. Раскроем твой подарок, поедим хот-догов с кетчупом, сходим к Гриллби. Верно, малышка? Все как в старые добрые времена. — Он прав, Папайрус, — успокоила скелета Ханна, — это действительно хорошая идея, и я с удовольствием приду к вам в гости. — И мы снова потусим вместе? — радостно спросил Папайрус, глядя на девушку. — Обязательно, — ответила Ханна. Потом были многочисленные диалоги об ирисковом пироге Ториэль, шутки Санса и всеобщее добродушное веселье. Пока девушка оживленно общалась со своими друзьями, Меттатон старался молча стоять рядом и не мешать ей. Он с удовольствием наслаждался вкусом нежного королевского пирога с ирисками, искренне радуясь тому, что сегодняшний праздник удался. Лишь только тогда, когда у него закончилось лакомство, робот осмелился потревожить возлюбленную нежным поцелуем в щечку, и попросить себе еще один кусочек великолепного угощения. С того момента прошло немало дней. И Ханна действительно сдержала свое обещание перед Меттатоном — она была с ним. Девушка, благодаря Альфис, научилась разбираться в чертежах и программировании, после чего с легкостью могла помогать монстрессе в починке сломанных приспособлений и личном самообслуживании. Это умение зажгло в девушке интерес и поспособствовало новому увлечению. Она с удовольствием стала пытаться сама мастерить и изобретать различные вещи, от мелких устройств и до различных программ. Также Ханна помогала Меттатону на его шоу, робот даже сделал для возлюбленной отдельную рубрику, где девушка демонстрировала свои умения и показывала различные мастер-классы. Одним из любимых занятий Меттатона на шоу было переодевание Ханны в различные костюмы, особенно когда дело касалось модной тематики. Но со временем, ключевой фишкой нашей героини, подобно розовым сапогам Меттатона, стали своеобразные стимпанковые очки, которые, после одной из передач, стали неотъемлемой частью ее гардероба. Очки очень удачно смотрелись у нее на голове, и довольно часто помогали Ханне во время работы на шоу или в лаборатории. К слову, девушка продолжала видеть сны, и нередко вспоминала своего брата. Она не знала, как же дальше сложилась ее жизнь вне Подземелья, в ином мире, где Ханна по-прежнему была настоящей. Но по ощущениям, которые иногда проскальзывали к частичке ее души, точно можно было описать копированной тени судьбу ее настоящей владелицы. Девушка ощущала, что жизнь ее сложилась удачно — она не чувствовала грусти или страданий, которыми до этого часто были наполнены ее прежние дни. А иногда до ее частички даже доносились невероятно сильные и эмоциональные проявления счастья или радости, которыми Ханна тот же час старалась поделиться с Меттатоном посредством компьютерного проводка, соединяющего их файловые системы. Такие дни, среди всех остальных, были самыми ценными, затмевая, как казалось, все остальные, особенно плохие и неудачные, поэтому девушка очень дорожила ими, бережно сохраняя в памяти яркие воспоминания. Этот новый, совсем случайный мир стал для Ханны не только домом, подарившим ей вторую жизнь, но еще и рассказал красивую повесть. И эта история, как и мелодия колыбельной, осталась навсегда в памяти голубых волшебных вод Подземелья и сиянии прекрасных кристаллов на потолках пещер края водопадов. История об ангеле, спустившемся в подземный мир для того, чтобы спасти его.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.