***
- Поскольку мы понесли много потерь, пятое подразделение прислало в помощь несколько солдат. Некоторые дошли сразу, некоторые - с небольшой задержкой. - Саотомэ поправил очки и сделал жест в сторону, указывая на новичка. Отряд с безразличием посмотрел на него; кто-то искал замену погибшему товарищу, кто-то видел в нём помеху. - Старший лейтенант Минамото Коичи, - он поклонился и быстро выпрямился, с приветливой улыбкой и непонятно почему сияющими глазами осмотрев людей напротив. Но его лицо действительно было невозможно представить без улыбки, оно словно вылеплено под этот символ дружелюбия - растянутые губы. Добро пожаловать. - Немного задержался в пути... - По причине внезапного нападения, - договорил Саотомэ. - Это было неожиданно. Мы рассчитывали, что тот квартал уже расчищен. Что ж, этим вам и предстоит заняться. Два отряда, включая ваш, исследуют опасную местность. Постарайтесь не контактировать с местными жителями, они были отмечены в докладе как особенно агрессивные. По врагу стрелять на поражение. Вольно. Дождавшись, пока скопление людей более-менее растает, Хёбу сделал несколько шагов вперёд, максимально огибая новоприбывшего, и встал перед Саотомэ. Тот был спиной к нему, сверяя карту местности с той, которую им прислали из штаба. - Да, Кёске? - не оборачиваясь, спросил он. - Что на этот раз? - Почему вы меня не предупредили? - процедил сквозь зубы майор, даже не пытаясь изображать почтение. - Если это такая замена падшим воинам, то, простите... - То прощаю, - холодно улыбнулся Саотомэ, оборачиваясь через плечо. - Понимаешь, мы не можем формировать отряд, ориентируясь на твои предпочтения. Есть кодекс - мы должны его соблюдать. Есть закон - мы должны ему подчиняться. Есть субординация. Поэтому, майор Хёбу, будьте готовы выступать к вечеру. Руки чесались высказать начальнику всё, что он о нём думает, но это не только не решило бы проблемы, но выставило бы его не в лучшем свете. Только фыркнув, Хёбу развернулся на каблуках и отправился к двери. Проём был пуст, Саотомэ оставался позади, и вообще это утро ничего не предвещало, если бы откуда ни возьмись его не нагнал Минамото. - Привет, - как ни в чём не бывало, произнёс он. - Я должен тебя поблагодарить. Думал, что никто уже не будет там проходить, а... - А есть такая вещь, как субординация, - с мазохистским удовольствием повторил Хёбу. - Так что потрудись обратить внимание на моё звание. Ничуть не смутившись, Минамото легко согласился: - Хорошо, майор. Я действительно не в том положении, чтобы спорить с этим. Но всё-таки, большое спасибо за помощь. Вы очень добры. Цокнув языком, Хёбу остановился, так что Минамото буквально врезался ему в спину. Не дожидаясь, пока он будет твёрдо стоять на ногах, Хёбу отчеканил: - Не думай, что так будет всегда. Люди помогают друг другу только по случайности. Выждав буквально пару секунд, он ещё быстрее пошёл прочь. В груди медленно вздымалась волна гнева, и если её не подавить немедленно, то кому-то будет очень нездорово. А Хёбу больше не хотел срываться на ни в чём не виноватых Маги или Йо. Они-то уж точно не... - Но я не согласен! - воскликнул Минамото. Хёбу остановился, как вкопанный. - В смысле, насчёт людей. Каждый из нас должен быть готов прийти на помощь. - Между "должен" и "готов" есть большая разница, мальчик, - склонив голову к правому плечу, произнёс Хёбу. - И если ты её не знаешь, то мне очень жаль. К счастью, больше у Минамото возражений не нашлось - или нашлось немного мозгов, чтобы оставить их при себе. "Это воплощение лёгкости, беззаботности и детского наивного идиотизма. Неужели так сложно поверить в правду? Его ни разу не предавали? Он ни разу не сталкивался со злыми людьми? Нужно знать, что не все способны протянуть руку помощи в трудную минуту или хотя бы подбодрить словом. Более того, в наши дни никто на это не способен. В конце концов, кто-то бросил этого Минамото умирать посреди улицы, заражённой и предположительно опасной. Кто-то оставил его на растерзание зонби. Кто-то не позаботился о том, чтобы найти пропавшего. Никто из его так называемых товарищей не пришёл. Как можно после этого спорить с очевидным? Кажется, Минамото предстоит столкнуться с большим разочарованием. Как жаль, что мне его не жаль". Приподняв жёсткую и сыроватую ткань, заменявшую им дверь, Хёбу пригнулся и вошёл в палатку. Там было почти пусто - пара небольших ящиков, заменявших стол, странной формы раскладушка и тусклая лампа, которую можно даже назвать слепой. На одном из ящиков, скрючившись, сидел Маги и что-то дописывал в рапорт, согнувшись так, чтобы свет лампы попадал на листы бумаги. - Выйди на улицу, не ломай глаза, - протянул Хёбу, вытягиваясь на раскладушке и стараясь не обращать внимания на то, какая она всё-таки неудобная. - Спасибо, но нет, - пробормотал Маги. Его нельзя так просто оторвать от дела. Скосив глаза, майор посмотрел на товарища и подчинённого. Маги намного старше, а всё-таки обращается к нему на "вы" и беспрекословно исполняет любой приказ. Длинные вьющиеся волосы бойца были убраны в хвост, а на носу едва держались очки, которые Маги надел специально для того, чтобы закончить рапорт. Интересно, он часто вспоминает их? Заложив руки за голову, Хёбу закрыл глаза. Хотелось провалиться в сон и ни о чём не думать, но даже во сне его преследовала картина последнего боя. Иногда даже казалось, что всё вокруг красное-красное, как поле битвы, насквозь пропитанное кровью его товарищей. - Тихо, - заметил майор. Маги приподнял голову. - Раньше Йо всегда играл что-нибудь перед началом операции. - Да. - Перед тем как вернуться к работе, Маги немного помедлил, но ничего не добавил. Зонби нападали неожиданно, из самых разных местечек и закоулков. Поэтому составление подробного рапорта требовало очень много сил и концентрации. Лучше всего заниматься этим прямо во время боя, но это, конечно, несусветная глупость. Будешь смотреть не в ту сторону - тебя убьют. - Где он? - спросил Хёбу, повернув голову. Лампа слепила бы глаза, не будь она такой старой и грязной. Как ни странно, он не смог вспомнить, видел ли по дороге Фуджиуру. - Майор... - голос Маги прозвучал непривычно напряжённо. - Йо погиб. Поэтому его здесь нет. Вздрогнув, Хёбу отвернулся. - Конечно... Он не забыл. Скорее, не мог принять. Слишком сильно пострадали третий и четвёртый отряд в последнем бою с зонби, чтобы смириться с произошедшим. Теперь, когда Маги напомнил, Хёбу живо увидел перед собой бордовые пятна на кителе, подкосившиеся колени и в последний раз открытый рот. Йо не успел даже закричать. А они стояли слишком далеко от него, чтобы прийти на помощь вовремя. Каждая подробность смерти того или иного товарища всплывала с неожиданной яркостью, детальностью, как будто он конструировал это собственными руками. Приблизить... приблизить... удалить. Эти кровавые воспоминания напоминали просмотр фотографий на компьютере. Йо. Масуо. Кугуцу. Напоминало ещё одну старую битву, когда Хёбу был младшим лейтенантом. - Как закончишь, отнести Саотомэ, - велел он, поднимаясь. Тело требовало отдыха, но он больше не мог спокойно находиться здесь. Маги проследил за шагами майора и, едва тот вышел, отложил незаконченный рапорт. Кугуцу. Масуо. Йо.***
Минамото стрелял из рук вон плохо, а оправдывался ещё хуже. Удивительно, как он вообще добрался досюда живым. Наблюдая за последней тренировкой перед выходом в новый город, Хёбу думал, что шансов у них всё меньше и меньше. Если весь пятый отряд находится на уровне Минамото Коичи, то шансов нет вовсе. - Если ты будешь держать руку на такой высоте, то максимум прострелишь ему плечо, - процедил Хёбу, подходя ближе и перехватывая локоть Минамото. Тот удивлённо моргнул. - Стрелять на поражение. Или скажешь, что мы и зонби должны сочувствовать и помогать? - Нет, - с облегчением ответил Минамото, упрямо пытаясь повторить движение рукой, как ему показал майор. - К сожалению, мы уже ничем не можем им помочь. Поэтому приходится убивать. Убивать мёртвых. Хёбу закатил глаза. - Ещё раз. Минамото выстрелил, прищурившись и ощутимо напрягшись. Вышло практически идеально. - Спасибо, теперь понял, - вежливо сказал он, оборачиваясь к Хёбу. Видимо, выражение лица майора оставляло желать лучшего - Минамото едва ли не отшатнулся. - Что не так?.. - Наивный идиот, - без объяснения припечатал Хёбу и ушёл. Вздохнув, старлей вернулся к стрельбе. Он не понимал этого человека, но предчувствовал, что должен понять. На вчерашнем обеде Минамото не выдержал и обратился к Маги, видя в нём спокойного и надёжного человека, с просьбой объяснить ему, как тут принято себя вести. Им двигало не столько желание войти в хорошие отношения со всеми, сколько показать себя с лучшей стороны, дать понять, чего он стоит, что умеет, а что нет, дабы не вводить начальство в заблуждение. Раньше Минамото удавалось найти общий язык с начальниками, будь то военные люди или же офисные работники. Но вот Хёбу... Маги выразил своё сочувствие и сказал лишь, что ему придётся нелегко. Было время, когда майор принял бы любого человека без всяких объяснений, будь он хоть преступником или беглым каторжником. В подчинении Хёбу Кёске мог находиться любой, кто желал служить этому миру и бороться с зонби. Он любой ценой выбивал у начальства разрешение оставить себе того или иного бойца, и никто не оставался в стороне. Но сейчас многое изменилось, и, кажется, больше такого не будет. У генерала Саотомэ свои порядки, хотя раньше он позволял Хёбу очень многое. Да, это связано с последним поражением. Нет, не только с ним. Перерабатывая эту информацию, Минамото составил для себя мысленный список выводов, которые ничего ему не говорили. Вздохнув, он выстрелил ещё пару раз, поставив локоть на подставку. В бою подставки не будет, как и наушников-глушителей. Избавившись от лишней перестраховки, Минамото зарядил пистолет.***
Руки зонби напоминали кровавые ошмётки, которые кто-то очень криво подлатал и подшил, а потом неожиданно захотел переделать. Вообще ходячие мертвецы ассоциировались у Минамото с детскими игрушками - куклами, выброшенными на помойку и совершенно забытыми, а теперь пришедшими мстить живым. В принципе, так и было. Мёртвые считают себя ушедшими в прошлое, а им этого не хочется; они восстают из могил и идут вербовать новых членов в свои многочисленные ряды. - Его ведёт налево, осторожней, - предупредил незнакомый рядовой. Он стоял за углом и внимательно следил за траекторией походки зонби. - Есть, - пробормотал Минамото. Он уже понял, что невозможно уследить за шагами мертвецов. Их мотает из стороны в сторону, координации никакой, но совершенно точно вот что - мозговой центр настроен на программу "убивать". Ему пока что не хотелось быть убитым. - Сейчас! Вдвоём они выскочили с разных сторон, тем самым окружив растерянного зонби. Он не мог выбрать между двумя жертвами, завертел головой, как будто она была привязана на ниточках, и неожиданно заревел - надсадно и хрипло. Не медля ни секунды, бойцы выстрелили, сделав пару шагов в сторону, чтобы не задеть друг друга. Оба выстрела угодили в голову. Двойной удар был смертелен, если можно употребить это слово по отношению к мёртвому. Жестом попросив напарника молчать, Минамото огляделся. Ему послышалось? Или здесь действительно кто-то ходит? Шаги зонби можно было легко отличить на слух. Они чавкающие и неприятные, будто в сапогах у зонби находится по большому непросыхающему болоту. За углом появилась довольно крупная фигура ходячего мертвеца. Их пока не засекли. Попятившись, бойцы переглянулись и взяли винтовки на изготовку. Если отойти сейчас в тень, то у них получится убить ещё одного, не пострадав самим. Из облака выбрался луч солнца, и металлическая дужка очков Минамото предательски сверкнула. Среагировав на вспышку, зонби обернулся и оглушительно завизжал. Ему удалось сфокусироваться на Минамото. - Отойди! - предупредил он, подбираясь и будто готовясь к прыжку. Рядовой понял, что имелось в виду не бегство, а прикрытие, и спрятался позади. Положив винтовку наземь, не особо понимая, почему он это делает, Минамото вытащил из кармана пистолет - точную копию того тренировочного, только заряженную настоящими пулями из разных сплавов, которые были способны убить зонби. Но выстрелить можно только один раз. На поражение. Если он сделает две попытки, это привлечёт остальных. У пистолета звук совершенно другой, непривычный для мертвецов. Вдохнув и выдохнув, Минамото вспомнил все тренировки от начала до конца, прищурил левый глаз и выстрелил. Пуля просвистела мимо головы зонби и разбила чьё-то окно. Под звук рассыпающихся осколков стекла зонби сделал громадный шаг вперёд, оттолкнулся от земли и вцепился грязными костлявыми руками в плечи Минамото. Старший лейтенант видел перед собой изорванное и окровавленное лицо, посеревшее от земли и заплывшее от каких-то ударов. Глаза были практически выедены птицами и временем, но что-то они ещё видели. Их учили, что сопротивляться зонби бесполезно. Чувствуя, что живущий второй жизнью мертвец серьёзно превосходит его в силе, Минамото нервно улыбнулся и отступил на шаг назад. Вот и его порвут на клочья... - Минамото! - напарник окликнул его с противоположной стороны. Не видя, что он собирается делать, Минамото отозвался. В следующий миг под его ногами поднялись два маленьких смерча пыли - рядовой стрелял, чтобы отвлечь. Зонби повернул шею на сто восемьдесят градусов и получил заряд в лицо. Не успев закрыть лицо, Минамото обнаружил на собственных губах ошмётки чужой плоти, отдающей гнилью, и, почувствовав рвотный позыв, нагнулся к земле. Это был стратегический просчёт, но кое-как они уложили двоих. Осталось ещё около сотни в этом квартале.***
- Мне кажется, это был Кугуцу. Хёбу слушал Маги невнимательно - до этих слов, по крайней мере. Он не знал, почему именно сегодня товарищ решил распить припрятанную на чёрный день бутылку рома, это было совершенно не похоже на Маги. Он всегда пресекал любые попытки выпить, а если не присутствовал рядом в этот момент - отчитывал отряд потом. Но на этой войне даже те, кто считал себя трезвенниками, не раз прикладывался к бутылке, чтобы заглушить ужас и горе. Посмотрев ему в глаза, Хёбу переспросил: - Что ты имеешь в виду? Он решил, что подчинённый хватил лишнего, но стакан был наполовину полон. - То, что сказал, - хмуро ответил Маги. На самом деле, он хмелел медленно и поэтому следил за своими словами. - Сегодняшний зонби, которого мы накрыли около городской больницы. На нём были те же глупые очки, а из нагрудного кармана торчала пластмассовая кукла. Кто, если не он? - Не может этого быть, Маги, - нетерпеливо прервал Хёбу. - Сколько раз мы проверяли, они восстают не раньше чем через месяц. Кугуцу погиб чуть больше недели назад. - Если они нашли его раньше нас, всё возможно, майор. Может, они собирают такую армию, чтобы мы не сопротивлялись, видя своих товарищей в состоянии... - Хватит! - Хёбу повысил голос. - Не позволяй себе лишнего. Пей молча, в конце концов. Расслышав в собственной интонации нотки истерики, он выругался и откинулся на спинку стула. Успокоиться - это легко. Проще простого. Вашу мать. - Я всего лишь предположил, - примирительно сказал Маги, заполняя ромом второй стакан. - Присоединяйтесь. - Не пью, - вполголоса отозвался Хёбу. Лишний раз прикладываться к алкоголю совершенно не хотелось. - Но в тот раз вы пили вместе со всеми. Майор резко поднялся на ноги, опрокинув стул. Сидевшие за столом солдаты подняли глаза. - Напоминая про тот раз, ты точно перегибаешь палку, Маги, - буквально выплюнув эти слова, он немного помедлил, залпом опустошил стакан и исчез. Оставшись наедине со своими мыслями, Маги расставил все точки над "и" и убедился, что он, скорее всего, прав. Примерно в том же состоянии он видел Кугуцу в последний раз. Его одежда и его приметы. Смертельное ранение - разорванный желудок - то же. Никаких сомнений, что зонби начали обращать тех, кого сами погубили буквально на днях. Но, наверное, он действительно сказал лишнее. Вздохнув, Маги отодвинул стакан. Он терпеть не мог, когда алкоголь развязывает язык, но иногда без этого нельзя было обойтись. - Речь шла о вашем товарище? - осторожно спросил Минамото, подсаживаясь к нему с другой стороны. - Возможно, я видел... - Нет, тебя там не было, - буркнул Маги и чуть медленнее повторил: - Мы накрыли его около городской больницы. Не думаю, что это мог быть кто-то другой... Зонби достаточно быстро ходят. Им не составило бы труда оказаться здесь за день до нас. - Всё возможно, - кивнул Минамото. - Я тоже думал о том, что наши смерти сейчас выгоднее для врага, чем когда-либо. И либо они разумны, раз заставляют нас уничтожать своих бывших товарищей, либо это не самая смешная шутка судьбы. - Лучше уж второе, - Маги отвернулся, глядя в окно. Расстреливая зонби, похожего на Кугуцу, он не заметил сходства. И лишь потом, поглядев на то, что от него осталось... - Тоже не самый хороший вариант, но, в общем, да, - Минамото сник. Маги не знал, сколько товарищей довелось потерять ему, но решил больше не открывать рот сегодня.***
Алый. Алый. Алый. Золотой. По лицу стекают слёзы, кровь и расплавленное золото. Очень больно и горячо. На руках своя кровь и чужая, а ещё так говорят - чужая кровь - когда ты кого-то собственноручно убиваешь. Он не был уверен до конца, что убил, но точно поспособствовал этому, потому что стоял рядом и не был способен сделать ни черта. Его руки были заняты зонби - зонби пытался их оторвать. В дождливую погоду до сих пор отчаянно болят плечи, и почти каждую ночь болит спина, и провалилась бы эта чёртова неудобная раскладушка в тартарары. А с губ умирающего не слетел даже стон, в то время как он сам кричал и рыдал навзрыд, пытаясь исправить непоправимое. Господи. Как это могло произойти. Господи. Как много крови. Господи, почему ты никому не помогаешь? Наверное, будь перед глазами полный набор выпотрошенных внутренностей, было бы ещё хуже, но ему всё равно казалось, что хуже уже некуда. Самый дорогой в мире человек всегда будет рядом, говорил он, смеясь, ещё вчерашним вечером, они, чёрт, обещали друг другу, а вот потом, когда всё это кончится, мы вернёмся домой, и я познакомлю тебя с моей невестой, а ты меня - со своей женой и дочерью, как здорово, правда? Вечера нет. Друга нет. Будущего больше не будет. Было так странно наслаждаться последним днём покоя в их неудавшейся жизни, смеяться над чем-то, радоваться чему-то, забавляться какими-то простыми земными вещами, слушать чужое пение, хохотать над странностями и причудами товарищей, шутить и ругаться понарошку, не зная ничего о том, что завтра наступит маленький-большой апокалипсис. Почему именно ты? "Я неполноценный человек, ну, знаешь, неудачник, который как бы играет сразу на две стороны". - Смеялся. Больше не смеётся.***
И с каждым божьим днём Минамото всё больше выводил его из себя. Хёбу примерно понимал, что ему не нравится - беспечность и детская наивная уверенность в том, что они, молодцы и умнички, спасут мир, получат какую-нибудь славу, в конце концов, поймут, что стоят чего-то. Но ему и сейчас-то было всё равно, в какую геенну огненную скатится этот проклятый мир, а что будет дальше - вообще плевать. Когда-то Хёбу был уверен в том, что позаботится о будущем и сделает мир лучше. Ага. Как же. Саотомэ выхаживал перед ними, и он выглядел более эмоциональным, чем обычно. - Ваша теория оказалась верна, - неприятным голосом сказал он, и взгляд каждого моментально потух. - Мы обнаружили уже четырёх зонби, которые ранее принадлежали к нашим рядам. У некоторых даже сохранились документы. Воевать с ними дальше... практически невозможно. Может быть, у тех, кто снаружи, кто в другой стране, ещё есть какие-то шансы. Они изобретут оружие массового поражения, которое сработает на зонби, и вычистят до блеска весь этот чёртов материк. Мы же с вами до последнего будем обороняться здесь. Дороги назад нет. Никто не проронил ни слова - все знали свой долг. - Я бы попросил вас разделиться и отправиться в последний бой, - глухо говорил Саотомэ, остановившись и заложив руки за спину. - Вы не обязаны погибать при массовой атаке. Лучше... это будет не то чтобы лучше, но куда более похоже на кодекс. Погибнуть в битве. Как хотите. Можете, пока я не вижу, совершить самоубийство. Можете отправиться в самую горячую точку и предаться смерти. Ваше право. Но ещё я бы хотел сказать... - он осёкся и удивлённо приоткрыл рот: на этом моменте, не дожидаясь окончания, Хёбу молча вышел. - Кхм... Неважно. Ваши судьбы отныне в ваших руках. Желаю вам умереть достойно. В палатке было тихо и спокойно, даже слышался какой-то гул тишины, какой бывает, если сильно зажать ладонями уши и слушать собственную кровь. Хёбу быстро складывал вещи в походный рюкзак. Он только надеялся, чтобы Саотомэ задержал их как можно дольше. На пороге послышались шаги и знакомые голоса. - Не идите за мной, - резко приказал Хёбу, оборачиваясь и перекидывая рюкзак через плечо. Он был вооружён. Маги и Минамото молча ждали. - Никто из вас. Не идите. Особенно ты, - проходя мимо Минамото, он задел его плечом и ускорился. - Куда он? - настороженно спросил Минамото. - Постойте, у меня есть план, и мы можем отсюда выбраться, даже если приказы не... Он посмотрел на Маги и замолчал. Взгляд старшего бойца был непреклонен. - Нет, Минамото, - нехотя сказал он после небольшой паузы. - Можешь воспользоваться этим планом сам. Ему это не нужно, а я до последнего буду с майором, если останусь в живых. - Что?.. - Минамото показалось, что он потерял дар речи, но слова вырывались против воли. - Маги-сан, они подталкивают нас к массовому самоубийству! Это никому не выгодно! Я совершенно точно знаю способ... - Ты кое-чего не знаешь, а я поклялся не рассказывать. - Недолго поколебавшись, Маги перехватил автомат. - Идём.***
На том самом холме сквозь землю пробивались маленькие слабые цветы. Они выглядели так, словно умирают от неизлечимой болезни, но всё равно тянутся к свету. Лепестки были окрашены в молочно-белый, алый и золотой, и это сочетание почему-то вызывало тоску. Хёбу смотрел на разрушенный мегаполис, на тянущуюся далеко вперёд заброшенную автостраду, на осыпающиеся с годами небоскрёбы, на куски изорванных в клочья машин, на запустение и мрак, на пустоту, разруху, чёртовы руины. Может быть, это его родной город. Может, нет. Он не помнит, когда в последний раз видел его в хорошем состоянии. С тех пор, как начался иронично затянутый апокалипсис, было как-то всё равно. Оружие майор выбросил по дороге. Оно ему больше не понадобится. Засунув руки в карманы и подставив лицо ветру, Хёбу стоял на вершине холма, ожидая чего-то, и иногда смотрел вниз. Никто не приближался - ни с какой стороны. Значит, они всё-таки послушались. Наконец-то. Минамото - дурак, конечно же. Но даже он не заслуживает это видеть. Сзади и снизу слегка заскрипела сухая трава. Кто-то неуверенно подходил, останавливаясь, принюхиваясь, не считая шаги. Это определённо зонби. Хёбу знал, что, когда он обернётся, то увидит то, что хочет видеть меньше всего на свете; лучше умереть самой ужасной смертью, но не видеть этого. Сердце заранее болезненно сжалось, и в глазах предательски потемнело. Он ни за что, ни за что не обернётся. - Привет, - сказал он, оборачиваясь. На зонби была потрёпанная оранжевая куртка с короткими рукавами, а на брюках ещё болтался широкий пояс с пустыми отсеками для оружия. Руки потемнели и покрылись синяками земляного цвета. Лицо было почти неузнаваемым, видимо, из-за абсолютно тёмных глаз - одного глаза - и изменённой формы носа. Зонби колебался. На него не наводили оружия. - Ты меня не узнаешь, наверное, - говорил Хёбу, чувствуя, что улыбается против воли, скалит зубы, растягивает губы так, как будто собирается порвать их на две части. Он не ощущал ни капли радости, ни каких-либо других эмоций, кроме тупого отчаяния, долбившего по грудной клетке изнутри. Но зачем-то улыбался и говорил, говорил много и быстро, почти лихорадочно, чтобы не молчать, наверное. Он рассказал всё от начала до конца, не упустив и то, как угольно-чёрные волосы стали седыми, а золотой глаз исчез, сменившись пугающей повязкой. Шутка про одноглазого пирата. Долгие часы в госпитале. Ни единого крика боли. И всё равно - шутка про пирата. Зонби поднял руки и посмотрел на свои ладони. - Да, этими руками, представляешь, - немного задыхаясь, продолжал Хёбу. - Ты на этих самых руках носил свою дочь. Ты помнишь её? А я - даже не знаю... но ты обещал нас познакомить. Югири. Девочку зовут Югири. А твою жену, твою красивую и умную жену зовут Софи. Красивые имена? Правда? Тебе нравились... Неестественно легко склонив голову к плечу, зонби прищурился, подняв на него голову и держа открытым единственный потемневший глаз. Что-то в его лице было пугающим, а что-то - напуганным. Как будто существо разбилось надвое. Больше всего Хёбу ненавидел то, что он стоит здесь и говорит, а этот зонби стоит напротив и слушает, как будто понимает его, господи, ну за что, лучше бы он напал. - Но тебе придётся разорвать меня на части, к сожалению, мы не вернёмся в Англию, - ровно сказал он, протягивая руку вперёд. Зонби молча выжидал. - Я не услышу голос Софи, а ты никогда не увидишь мою Каору. Слишком много имён, да? Мёртвые имён не понимают? Ладно, давай, скорее... забудь всё, что я сказал, если у тебя есть память, и вперёд. Убей незнакомого человека. Губы зонби беззвучно изогнулись два раза. "Хё-бу". - Что?.. Майор отказывался верить своим глазам, но он читал по губам лучше, чем кто-либо, и отрицать очевидное было бы совершенно глупо. Он думал, что говорит впустую, эгоистично изливает душу и вообще ведёт себя как сумасшедший, ха, да он и есть, видимо, раз выдумывает - выдумывает какую-то ерунду - как будто этот зонби мог назвать его фамилию. - Давай, - почти беззвучно прошептал он, крепко взял мёртвое запястье и притянул к себе ладонью вперёд. - Вырви моё сердце так же, как вырвали твоё. Когда пальцы зонби коснулись груди Хёбу, он сжал серые пальцы в кулак и медленно помотал головой. Губы грустно улыбались. "И-ди-от". Ветер на холме пробирал до костей. Хёбу смотрел на мёртвого и думал - интересно, что он чувствует, а вдруг он всего лишь обманывает меня, мы ведь толком не успели узнать друг друга; а что, если я заплачу; а что, если упаду. Снизу послышался призывный оклик. Левое плечо Минамото было залито кровью, одежда порвана, а на голове виднелся перепачканный алым бинт. Раненой рукой он прижимал к телу вещи Маги, целой - сжимал пистолет. - Помнишь, что я тебе говорил? - крикнул Хёбу, чувствуя необъяснимую радость от происходящего. Зонби нахмурился. - Стрелять на поражение, Минамото. Стреляй. - Ни за что! - беспомощно отозвался старший лейтенант. Он уже знал, что сделает всё наоборот. - Минамото, это не приказ, - Хёбу посмотрел на него с высоты холма, слова доносил ветер. - Это просьба. Ты же не откажешься вернуть мне долг? Помоги мне. Он сделал шаг в сторону, шаг, приближающий к смерти. Зонби тихо зарычал, намереваясь занять место майора. - Хватит с тебя, Хиномия, - пробормотал Хёбу, отвернувшись. - Теперь просто подожди. Сморгнув слёзы, Минамото выстрелил. На его глазах майор упал на руки незнакомого ему зонби. Через два дня Япония была уничтожена.Даже если я почти сошел с ума, существуя в отчаянии, Давай еще раз встретимся на холме, где звонит колокол. Даже если это всего лишь еще один раз.
- heidi.