Только пари и ничего более

      – Только не это! – застонал Майкл, вытянув помеченную зубочистку. – Ты же не серьезно?       Он сидел в небольшом уютном баре вместе с Джеймсом, Дженнифер и Николасом. На столе уже скопились пустые стаканы из-под выпивки и тарелки с закуской, а слегка кружившаяся голова мешала воспринимать реальность, добавляя к ней легкость и непривычное оживление.       Джеймс радостно рассмеялся:       – Наконец-то! – он даже подпрыгнул на стуле от переполнявших его эмоций и принялся пожимать руку Майкла. – Неужели я дождался!.. Теперь твоя очередь.       Дженнифер с Николасом переглянулись и прыснули, глядя на слегка покрасневшего Майкла, который вырвался из цепкого рукопожатия Джеймса и закрыл лицо, тихо бормоча что-то себе под нос.

***

      Они уже не помнили кто первый начал эту игру. Перед съемками «Первого класса» казалось правильным сесть и обсудить характеры их персонажей. Оба хотели сделать Чарльза и Эрика живыми людьми с настоящими эмоциями и чувствами, желаниями и мечтами, а не картонных героев из детского комикса. И оба быстро поняли, что в рамках сценария, кстати, неплохо написанного, им будет тесно.       Тогда и начались ежевечерние посиделки около трейлера с бесконечными разговорами и изучением исходного материала. Подружившись в первый же день, Майкл и Джеймс спорили до хрипоты, доказывая друг другу какими должны быть Эрик и Чарльз. Но буквально через неделю они поняли, что история тут лишь об одном: о двух самоуверенных мужчинах, которые не могут друг без друга, но никогда не признаются в этом открыто, об отношениях, которые так и стремятся перейти грань простых дружеских похлопываний и взглядов, о чувствах, которые запретны, но удержать их слишком сложно. Это показалось интересным и нестандартным, и они решили сыграть свое виденье в первой совместной сцене, которая позже стала знаменитой. Так простая партия в шахматы стала началом чего-то большего, чем они могли представить изначально.       Как ни странно, режиссер и продюсер ничего не сказали и тихо одобрили импровизацию, попросив только не перегибать палку. Видимо, решили, что франшиза лишь выиграет от нового взгляда на характеры персонажей.       С легкой руки Джеймса и Майкла, первый фильм получился удивительно цельной историей, в нем совершенно отчетливо читались чувства героев, которые они так старательно пытались передать. Иногда казалось, что они слишком заигрались сами, так как напряжение, царившее между ними на съемочной площадке, никуда не девалось и с последним щелчком «хлопушки» режиссера. Однако они не замечали этого, с удовольствием подшучивая и бесконечно улыбаясь только при виде друг друга.       А потом съемки завершились, и после короткого отдыха должен был начаться первый промоушен-тур. Веселая компания актеров завалилась в ближайший бар и заняла почти все места. Майкл не помнил, сколько они тогда с Джеймсом и Николасом выпили, но подозревал, что немало, иначе откуда могла у Джеймса возникнуть эта шальная идея?       – Слушай, Майкл, а давай будем и дальше отыгрывать наших Чарльза и Эрика на интервью? – улыбнулся Джеймс, нервно облизывая нижнюю губу. – Давай, это будет весело.       – Джеймс, это уже чересчур, ты не находишь? Хочешь, чтобы журналисты начали приписывать их отношения нам? – возмутился Майкл и подозвал официантку, чтобы заказать очередной стакан виски.       – Ну же, не упрямься, дорогой! – рассмеялся Джеймс, подначивая друга и пытаясь взять его на «слабо».       Николас поперхнулся и покраснел, глядя на друзей, которые, кажется, слишком разошлись. Он уже открыл рот, собираясь сказать, что это далеко не самая лучшая мысль, но не успел. Джеймс игриво поднял стакан и, прищурившись, пристально смотрел на Майкла. Тот ответил долгим тяжелым взглядом, начиная сдаваться, но упорно продолжая этого не признавать.       – И как ты себе это представляешь?       – Что? Пару шуток на тему отношений Чарльза и Эрика, и фильм сорвет кассу.       – Мы же не для этого так тщательно прорабатывали персонажей, – недовольно поморщился Майкл.       – А мы и не будем их упрощать. Спорим?       Майкл все еще колебался, переводя взгляд с Джеймса на Николаса, и намеревался уже поставить друга на место, но, к несчастью, в этот момент к ним подлетела растрепанная и раскрасневшаяся от танцев Дженнифер.       – Что вы сидите, пойдемте танцевать! Хватит пить в уголке, вы же звезды этого фильма! – весело прощебетала девушка, приобняв Николаса и потянув за собой.       Джеймс тут же оценил обстановку и решил заручиться поддержкой лучшего на свете союзника.       – Дженнифер! Ты как раз вовремя. Я уговариваю Майкла немного пошалить во время промо, а он отказывается, ты представляешь? – в небесно-голубых глазах Джеймса плясали такие чертики, что Джен сразу все поняла.       – Майкл, неужели тебе «слабо»? Вот уж не поверю. Зря я тебе дала прозвище Магнито, больше бы подошло «занудный ботаник».       – Кто, я?! – алкоголь наконец сделал свое дело, и Майкл, задохнувшись от возмущения, включился в игру против своей воли, даже не осознавая, что прозвище-то не его, а Эрика. – Да я, да я…       – Тогда давай пари? Тот, кто вытянет жребий, тот и будет «вести» в интервью на промо и отпускать шуточки. Идет? – Джеймс благодарно подмигнул Дженнифер и повернулся к Майклу.       – А согласен! – выдал все еще недовольный собственной сложившейся репутацией Майкл.       Недолго думая, Джеймс стащил со стола две зубочистки, сломал одну пополам, перемешал их и спрятал в кулаке.       – Тяни! – предложил Джеймс Майклу, уже предвкушая веселье.       Майкл хмыкнул и решил благоразумно промолчать о том, что запомнил какая зубочистка сломанная. Он уверенным жестом вытянул целую зубочистку и, откинувшись на спинку стула, с наслаждением смотрел на меняющееся лицо Джеймса. Казалось, на его лице промелькнули все эмоции, начиная от удивления, раздражения, но не прошло и пяти секунд, как МакЭвой опять расплылся в улыбке.       – Ха! Держись, Майкл, ты запомнишь этот промо-тур как лучший в своей жизни! – он победно поднял кулак со своим жребием и рассмеялся.       На самом деле Джеймс сам не мог сказать, почему к нему пришла мысль о таком неожиданном пари. Позже он себя успокаивал, что просто хотел, чтобы его друг побольше смеялся, а вовсе не потому что его тянет к Майклу. И он, правда, в этом был абсолютно уверен, хотя в последнее время иногда забывал, где начинается он, а где Чарльз, невольно становясь продолжением телепата. Раз за разом он ругал себя за дурацкую привычку вживаться в персонажа слишком сильно, но ничего не мог с собой поделать. И сейчас, оказавшись в такой неоднозначной ситуации, он решил не нервничать, а просто плыть по течению, наслаждаясь происходящим.       Этот тур на самом деле оказался самым лучшим в жизни Майкла. Бесконечные интервью с однотипными вопросами раздражали бы его раньше, но не сейчас. Он сам удивлялся как легко следовал за шутками Джеймса, как радовался, когда загораются его невероятные глаза и, незаметно для себя, настолько включился в игру, что сам утонул в ней. И его уже совершенно не волновало, что фанаты начали ассоциировать актеров с их персонажами.       После промо-тура они с Джеймсом оставались на связи, бесконечно переписываясь, но все же другие проекты и повседневность поглотили обоих слишком сильно. Хотя оба были уверены, что если понадобится помощь и случится что-то серьезное, то друг все бросит и прилетит даже чтобы просто выслушать.       Тем приятнее было снова встретиться на съемках. Майкл запомнил их первую встречу на съемках второй части надолго. Джеймс так часто потом подшучивал на эту тему, что забыть ее было просто невозможно. Дело в том, что МакЭвой не сказал, как его Чарльз будет выглядеть в новом фильме, и потому Майкл настолько не ждал длинных волос и бороды, что просто не узнал и прошел мимо. И невероятно удивился, когда этим растрепанным парнем оказался его друг.       – Ну ты даешь, – восхищенно выдохнул Майкл, выпуская из крепких объятий Джеймса. – Знаешь, у тебя просто удивительная способность перевоплощаться. Ты настолько разный в фильмах, что я даже и не понимаю, какой ты настоящий.       – Брось, друг мой, уж кто-кто, а ты знаешь, какой я, – лукаво приподнял одну бровь Джеймс, невольно перенимая у Чарльза манеру говорить.       Съемки второй части были еще более сумасшедшие, чем первой. Невероятно было сниматься с живыми легендами Патриком и Йеном, в дружную компанию влился шумный Хью Джекман, принеся серию розыгрышей с пневматическими пистолетами и беготней между трейлерами. А когда перед промо-туром пришло время опять тянуть жребий, Майкл даже не возмутился и уверенным движением достал целую зубочистку. Джеймс разочарованно простонал, но ничего не сказал. Дженнифер с Николасом все больше смеялись над друзьями, понимая, что те снова слишком заигрались в Чарльза и Эрика.       Фанаты млели от многочисленных интервью Майкла и Джеймса во время промо «Дней минувшего будущего», и умудрились так раскрутить их пару, что даже невозмутимого Джеймса это стало немного раздражать. Он уже столько раз ворчал на себя за ту проклятую идею, но каждый раз слыша заливистый смех Майкла, таял и не отменял пари. Во время общения казалось, что весь мир отступает на задний план, а подпитывать своими шуточками слухи и восторг фанатов хотелось все больше. Иногда оба думали, что это все стало походить на наркотик. Спасло окончание тура и возвращение к повседневной рутинной жизни. Они опять превратились в обычных друзей, а не в Эрика с Чарльзом.       К работе над третьей частью оба приступали неохотно, боясь, что вновь увлекутся. Чем? Никто из них двоих не мог сказать. Если бы их спросили, то они не задумываясь назвали бы друг друга лучшими друзьями, однако оба уже начинали понемногу понимать Чарльза и Эрика с вечными играми в гляделки и недомолвками. В этот раз Джеймс предложил вытянуть жребий до начала съемок, пояснив, что тогда они смогут начать веселиться раньше и выдать за неудавшиеся дубли свои шуточки.       – Фанаты будут счастливы, – улыбаясь во весь рот, выпалил МакЭвой. И Майкл предпочел не спорить с другом.       Так он оказался в том баре с Джеймсом, Николасом и Дженнифер, все еще не веря, что в этот раз вытянул сломанную зубочистку.       – Джеймс, я не могу, – схватив друга за шкирку и отведя к барной стойке, начал Майкл. – Я – не ты, я не могу так легко шутить на эту тему.       – Брось, мы же столько раз это делали, тебе ведь нравилось?       Джеймс сказал последнюю фразу громче, чем хотел. На друзей сразу покосился бармен, фыркнув что-то неразборчивое. Майкл это заметил и сжал плечо друга еще сильнее. Черт бы побрал этого МакЭвоя, даже невинные фразы он умудряется произносить так, как будто в них есть двойное дно. Но Джеймс уже понял, что перегнул палку и уже жалел об этом. Несмотря на его веселость, которая иногда была вообще напускной, он обладал тонкой натурой и всегда умел останавливаться. До этого дня.       – Майкл, отпусти, – тот мгновенно разжал пальцы и отодвинулся. – Если ты не хочешь, то я отменяю пари. Эй, это же просто ради смеха, правда?       – Конечно, – благодарно выдавил из себя Майкл. – Тогда закроем тему.       Джеймс улыбнулся, напряжение рассеялось, и они в прежнем веселом настроении вернулись к друзьям.       Однако, когда они начали съемки, Майкл уже сам не мог удержаться. И Джеймс, не скрывая довольной ухмылки, с удовольствием ему подыгрывал.       «Я люблю тебя, приятель».       «Кстати, неплохой лиловый свитерок».       «Вижу, у тебя новые модные часы».       Раз за разом Майкл срывал все драматические моменты. Когда Джеймсу пришлось раз в двадцатый удерживать слезы по сценарию, то на очередную шуточку он уже открыто послал друга перед всеми, засмущался и попросил перерыв. Майкл улыбался своей фирменной широкой улыбкой и был сама невинность. Но еще больше говорили за себя их взгляды. Казалось, они смотрят только друг на друга даже в толпе, бесконечно смешат друг друга, забывая об окружающих.       – Черт, как-то неловко получилось. Это точно войдет в блуперсы*.       Они сидели у трейлера, когда Майкл тихо выругался и передал свой телефон Джеймсу, включив видео, которое ему переслал Сингер.       На нем они выглядели как настоящая пара голубков. Джеймс в синем костюме, который так шел к его глазам, сидел в инвалидном кресле Чарльза, Майкл стоял рядом в сером костюме и неизменной черной водолазке Эрика. Перерыв между съемками сцены прощания. Майкл, опираясь на подлокотник кресла, что-то говорит Джеймсу, и улыбается во весь рот. Джеймс в ответ счастливо смеется и опускает свою руку, на мгновение касаясь руки Майкла. А тот словно не знает, то ли продлить этот момент, то ли убрать руку.       Джеймс хмыкнул и отдал телефон обратно.       – А я даже не помню, что ты мне тогда рассказывал, – задумчиво протянул он, пытаясь переварить увиденное.       Кажется, только сейчас они в первый раз увидели, как на самом деле выглядят со стороны. На пару дней все затихло, оба старались держать себя в руках, но потом все вернулось в старое русло.       Съемки закончились слишком быстро. И потому оба ждали Комик-кон, чтобы наконец-то встретиться. Джеймс решил не настаивать на пари, тем более фактически он его отменил. Оба почему-то сильно нервничали перед выходом на интервью, Майкл даже рассеянно прихватил с собой кружку. Но волнение мгновенно ушло, стоило им сесть под восторженные крики фанатов, которыми Джеймс так мастерски дирижировал.       – Вы, ребята, описали бы своих персонажей как пару с историей любви между ними. Считаете ли вы, что между ними есть эта история, и поклонники тоже видят ее? Правда ли это? – спросил интервьер.       – Это трудно скрыть, – хитро улыбаясь, ответил Майкл, одновременно с этим укладывая голову Джеймса к себе на плечо. Тот довольно, но немного ошеломленно ухмыльнулся, но ничего не сказал.       Лишь подумал, что не стоит пока рассказывать Майклу, что тогда, перед «Апокалипсисом», он, удивляясь сам себе, зачем-то сломал обе зубочистки, не давая ни шанса на отступление. *Блуперсы - это смешные либо неудавшиеся моменты со съемок фильма.