Sexual Affection

За вычитку в ножки падаем S.A.I.~ Спаси-и-ибо. Акира выкуривал вторую сигарету, привалившись спиной к стене дома. Становилось прохладно, и мужчина понимал, что погорячился не меньше, чем собственная жена. Уходить ночью было глупо, даже в гостиницу. Все бумаги для работы остались дома. С утра возвращаться обратно домой, а после в офис было нелогично, и, скорее, даже проблематично по всем этим пробкам. Сузуки вздохнул и взглянул на наручные часы, отмечая, что морозит задницу уже больше получаса. Цокнув, он оттолкнулся от стены и вышел на тротуар, смотря на окна своей квартиры. Света не было. Возможно, Кей легла уже спать — истерика всегда отнимает много сил. Акира сделал последнюю затяжку, затушил окурок о стену и, выбросив его в урну, поднялся по ступенькам, возвращаясь в свою квартиру. Кей услышала щелчок замка, сквозь свои тихие всхлипывания. Женщина лежала на постели, уткнувшись носом в подушку, и лишь изредка утирала краем наволочки горячие слезы со щек. Она не думала, что Акира вернется, не сегодняшней ночью. Он был настроен серьезно, да и она в порыве злости тоже сказала ему то, что собиралась сделать на самом деле. Но, как только супруг покинул квартиру, ее женская сущность взяла вверх. Она плакала, молчаливо глотая слезы и шмыгая носом, как маленькая девочка. Она не знала, что ей теперь делать, как вернуть мужа, где она допустила ошибку. Какой-то подросток — даже не молодая девчонка, а парень, — вот так легко увел у нее мужа. И пусть с ним ее не связывали какие-то любовные отношения, но как же уважение друг к другу, понимание? Почему Акира считал, что может вот так просто всё разрушить, опозорив при этом ее саму перед родней, да даже перед сыном? Кто ему дал такое право? Кей вздрогнула, когда Сузуки вошёл в спальню и начал раздеваться. Притворившись сонной, женщина затаила дыхание и плотно зажмурилась. Она слышала, как он положил мобильник на тумбочку, снял пиджак, рубашку. Слышала, как Акира копошится в шкафу, видимо, в поисках полотенца. Ее догадки подтвердились, когда она сквозь сомкнутые веки почувствовала, как загорелся свет в ванной, а после хлопнула дверь, и Акира включил воду. Странная и, пожалуй, безумная идея возникла за секунду. Открыв глаза, Кей дотянулась до мобильного мужа. Загоревшийся экран заставил женщину немного зажмуриться с непривычки, но она, не тратя времени и то и дело поглядывая на закрытую дверь ванной, провела по экрану телефона мужа пальцем. Найти контакт Таканори оказалось совершенно несложно: в набранных был он и Широяма Юу, два письма в сообщениях тоже были от подростка. Руки Кей слабо подрагивали, они стали настолько влажными, что оставляли следы на сенсорном экране, пока она печатала сообщение Матсумото. «Давай увидимся завтра». Женщина закусила губу, в ожидании ответа. Она боялась, что в любую секунду Акира выйдет и увидит то, чем она занимается. Тогда бы она точно не отвертелась, но мобильный моргнул и завибрировал в ее руках. «Хорошо, Аки. Когда? P.S.: Мне вернули телефон». Брюнетка свела к переносице идеальные брови, непонимающе глядя на сообщение. У этого паренька забирали телефон? Неужели его родители такие строгие? «После школы». Когда Кей отправила сообщение, то запоздало поняла, что не знает, где именно учится этот подросток. Но Таканори опередил ее, прислав ответ. «В кафе, на углу ***. Это рядом со школой. Мне нельзя задерживаться, ты же помнишь». Женщина в который раз удивлённо вскинула брови, лишний раз убеждаясь в том, что семья этого подростка контролировала его, что играло ей только на руку. «Договорились». Как только сообщение было отправлено, вода в душе перестала шуметь, Кей, поспешно очистив историю сообщений, заблокировала мобильник мужа и положила его обратно на тумбочку. Экран погас, женщина перевернулась набок, поворачиваясь спиной к ванной, а Акира вышел, вытирая сырые волосы полотенцем. Кей затаила дыхание, и, пока Сузуки не переоделся, а после не забрал подушку, свой телефон и не ушел из спальни, боялась даже пошевелиться. Таканори больше ничего не отвечал, тем самым не выдав ее. Все было сделано так, как она задумала. *** Экран телефона на парте был неприветливо темным, и Таканори раз за разом разблокировывал клавиатуру, проверяя наличие SMS или звонков, но ни того ни другого не было со вчерашнего вечера. Снова вздыхая, уже, наверное, автоматически, Матсумото открывал папку с сообщениями и перечитывал вчерашнюю переписку с Сузуки. Акира пообещал ему встречу после школы, и именно это не позволяло Таканори расплыться скучающей лужей за партой. Он был в предвкушении. — Така, — шикнули с соседнего ряда у окна, заставляя шатена нехотя повернуться и вопросительно вскинуть брови, еще не увидев позвавшего. — Не засыпай, — девушка захихикала, перегибаясь через проход между партами и слабо толкая Таканори в плечо. — Я не засыпаю, — отмахнулся он. — Мы собираемся в кафе после уроков. У Хизуми День Рождения, — шептала она, уцепившись пальцами за край столешницы. — Ты как? Идешь? — она выжидающе на него посмотрела, изогнув ровно подщипанные крашеные брови. — Нет. Прости, но нет. — А что такое? Матсумото закусил губу, снова переводя взгляд на телефон возле раскрытого конспекта. — У меня дела после школы. — Но мы в кои-то веки собрались пойти всем классом! — зашипела она, но получалось все равно громко – учитель, диктующий лекцию, кинул на них недовольный взгляд. — Очень срочные дела? — Очень-очень срочные, — Таканори постарался ей улыбнуться с намеком на извинение, но искренне не вышло, и парень снова выпрямился, ровно садясь на стуле. Он еще краем уха услышал возмущенное фырканье одноклассницы, но уже не стал снова к ней оборачиваться. Определенно, Акира был важнее любого класса. «Последний урок. Последний». Быстро схватив свою куртку из шкафчика, Таканори едва ли не вылетел из здания школы, на ходу одеваясь и оправляя сумку на плече. Волосы шатена небрежно растрепались от порывов легкого ветра, когда он торопливо хлопал входными дверями и бегом спускался по ступенькам широкого крыльца гимназии. Они договорились встретиться в одном недорогом кафе недалеко от школы, и Матсумото направился именно туда. Только выйдя за пределы территории учреждения, парень наспех чиркнул зажигалкой и поспешил дойти до светофора. Тротуар по ту сторону дороги пустовал, а кафе, плохо виднеющееся в конце улицы сейчас, видимо, не держало в себе посетителей, приехавших на машинах. Уже переходя зебру, Таканори щурился, стараясь разглядеть людей, снующих по улице, но нигде среди них не видел высокого блондина. А его автомобиля и в помине не было. Торопливо затягиваясь легкой сигаретой, Така все же прошел по тротуару по направлению к кафе, в котором его должны были ждать, но, не увидев Акиру у входа или неподалеку от него, парень зашел внутрь. Как он и думал, общий зал был практически пустым, и не найти в нем нужного человека было крайне сложно, и тем не менее, Сузуки среди пребывавших здесь не было. Компания каких-то весело смеющихся девушек в конце зала и одиночные фигуры, свободно рассредоточившиеся по помещению. Матсумото кинул быстрый взгляд на дисплей, наскоро вытащив телефон из кармана брюк, а после разделся и опустился за первый попавшийся столик у окна. Кей увидела его сразу, как только он вошел. Обычный, в школьной форме, подросток, растрепанный. Он озирался по сторонам в поисках Акиры, которого ожидал здесь увидеть. Как только он уселся за свободный столик и разделся, женщина глубоко вздохнула и поднялась. Таканори смотрел в окно, боясь упустить Акиру, который немного припаздывал, но подросток согласен был ждать его столько, сколько сможет. Цокот каблуков раздался совсем рядом, а потом так же резко затих. Напротив кто-то присел, обдав Матсумото волной дорогого женского парфюма. — Он не придет, не жди, — раздался чужой, но где-то уже ранее услышанный голос. — Здравствуй, Таканори. Первым возник вопрос «Почему?», но Матсумото запоздало вздрогнул, вынырнув из своих мыслей. Как только парень обернулся, в женщине напротив он узнал жену Акиры. — Что?.. — голос звучал как-то сипло от долгого молчания или, быть может, от того, как его обладатель был ошарашен. Вместо блондина, которого Таканори ждал с замиранием сердца, перед ним сидела та самая, кому Сузуки изменял с ним. Та самая, которая считала их отношения «отвратительными». — Вернее… что вы здесь делаете? — с трудом сглотнув подступивший к горлу комок, шатен быстро убрал руки со стола, нервно вцепляясь пальцами в уголки школьной рубашки. Он отчетливо почувствовал, как живот начало сводить неприятной судорогой волнения, а пальцы и ладони моментально вспотели, если не задрожали. — Пришла поговорить с тобой, — Кей вздохнула и откинула волосы за плечо. Таканори отметил, что как женщина она красивая. Он знал, что она была старше Акиры, но возраст никак не сказывался на ее внешности. — Закажешь что-нибудь? Она внимательно смотрела на него, стараясь разглядеть как можно детальнее. Возможно, пытаясь выяснить, что в нем нашел ее супруг. Но Таканори ничем не выделялся. Худощавый и невысокий, в школьной форме он выглядел еще младше, чем полуголый в их спальне. У него были мягкие черты лица, светлая кожа, полные губы, которые, как почему-то сразу представила Кей, целовал Акира, возможно, даже кусал. — Нет, я… — Така вздохнул, избегая взгляда в глаза. — Я не могу задерживаться надолго, о чем вы хотели поговорить? — Твои родители строгие? — женщина улыбнулась краем губ, и перед ней появилась чашка дымящегося кофе, который принёс официант, а после, поклонившись, удалился. Таканори с ужасом понял, что вчера он переписывался не с Акирой, а с его женой. Ему показалось, что он сам вручил ей все козыри. — Они… нет, просто у нас отношения… подождите, вы хотели поговорить о моих родителях? — Таканори нахмурился, крепко сводя ноги вместе и вцепившись взглядом в изящные женские пальцы, обхватившие фарфоровую ручку кофейной чашки. Он не знал, куда деть глаза, а смотреть на Кей совсем не хотелось – было такое ощущение, что одним лишь взглядом она вселяет в него неуверенность и неосознанный страх. — Вы ведь наверняка пришли насчет… насчет Акиры, — пробормотал Таканори, закусывая губу и комкая в пальцах ставшие влажными края рубашки. — Так и есть, — Кей вздохнула и сделала маленький глоток кофе, а после снова поставила кружку на блюдце и провела длинными наманекюренными ногтями по краю. — Он подает на развод, — женщина вздохнула, поворачивая голову вбок, разглядывая людей за окном. — Из-за тебя, — добавила она чуть тише, и снова взглянула на Таканори, а тот впервые вскинул голову, встречаясь с ней взглядом. В его тёмно-карих глазах читался страх и удивление. Кей плотно сжала губы, она смотрела на подростка не со злостью, а с какой-то тоской. — Он мне ничего не говорил об этом, — выдохнул Таканори, поджимая губы и снова опуская глаза. Акира собирался подать на развод с женой… из-за него? Почему? И почему не сказал? Вопросы появлялись в голове подростка один за другим, но чтобы узнать ответы необходим был Сузуки. Внутри зародилось острое желание срочно увидеть Акиру, расспросить обо всем, однако пока… — Но… разве это не ваши… — он запнулся, подбирая слово, — не ваши семейные дела? — Матсумото снова нерешительно поднял голову, встречаясь с внимательным и таким неотступным взглядом Сузуки-сан. — Были бы, — она кивнула и слабо улыбнулась. — Если бы ты не являлся основной причиной. Скажи, Таканори, что ты думаешь о вашем будущем? Оно у вас есть? — Кей вглядывалась в подростка, словно пытаясь задавить его взглядом. — Что твои родители думают о том, что ты встречаешься со взрослым мужчиной? — она не хотела говорить "спишь" или "трахаешься", Кей решила выбрать иную тактику. Ничто так не отобьет желания, как суровая правда. — Акира может испортить свою репутацию, знаешь же, как трудно ему досталась профессия? Он может потерять работу и остаться без всего. Ты ведь что-то испытываешь к нему, да? Разве ты хочешь такую жизнь для него? Она задавала и задавала вопросы, а Таке казалось, что он падает в какую-то пропасть, подгоняемый потоком жестокой реальности, на которую женщина открывала глаза. Действительно, что он может сделать для Акиры? Как он может поступить ему во благо, если их отношения — это уже сама по себе преграда для всего будущего. — Я не хочу терять его, Таканори. Акира мне очень дорог и я не хочу, чтобы он уходил из семьи туда, где его ничего не ждет. — Я… — все закончилось на этом чертовом «я». Ему хотелось было сказать, что он тоже не хочет терять Акиру, что он тоже дорог ему, что… но парень стыдливо молчал, тупя взгляд, охватываемый легкой дрожью, которая, казалось, усиливалась с каждой секундой. Он раньше никогда не задумывался об этом. Когда их отношения строились исключительно на сексе, о «будущем» он и мысли не допускал. Уже потом, в течение времени, Таканори просто понимал, что хочет находиться рядом, хочет быть с ним. Но слова Кей, по сути, были правдой – что стояло за этим «быть вместе»? — Я… я не знаю. Я, честно, не знаю, — срываясь чуть ли не на шепот, произнес Таканори. Страх понимания того, что от него попросит супруга Акиры, пришел незамедлительно. — Вы хотите… чтобы я ушел от него? — он сам не ожидал этих своих слов: они вырвались сразу же, как сформулировалась мысль, которую Така еще не до конца осмыслил. — Я хочу, чтобы ты сделал его счастливым, по-своему, — Кей наклонилась вперед, и ее холодная рука сжала плечо подростка. — Если он тебе дорог так же, как мне, я хочу, чтобы ты дал ему жить так, как он этого заслуживает. Таканори медленно кивнул, хотя хотелось отказать. На самом деле, хотелось эгоистично отказать. А как же сам Акира? Он думает так же? И та страсть, что сейчас между ними, просто застилает ему глаза? — Ты молод, у тебя вся жизнь впереди, — Кей снова слабо улыбнулась, и подросток почувствовал, как острые ногти впиваются через ткань в его руку. — Отпусти его. Отпустить? Это значит, больше никогда не увидеть его? Никогда не почувствовать его запаха, прикосновений его рук, не услышать голоса? Отпустить ради того, чтобы через несколько месяцев или лет, сколько бы ни продлилась та страсть между ними, Акира не упрекнул бы его. Кей выжидающе смотрела на него, желая услышать эти самые слова согласия отказа от Акиры. А Таканори не мог и звука произнести, казалось, язык прилип к небу, а тело и вовсе парализовало. — Пожалуйста, отпустите меня, — он не смог ничего произнести, кроме этой нелепой просьбы. В голове подростка мешалось все услышанное с собственными мыслями и воспоминаниями об Акире, которого сейчас так не хватало рядом, чтобы прояснить ситуацию. — Я… мне нужно идти, — рвано выдохнул Матсумото, высвобождая руку из, казалось, цепкой хватки Кей. Кафе нужно было срочно покинуть, а эту женщину – не видеть, не слышать и того, что она только что говорила, вообще забыть это. Но разве что-то разрешится таким способом? Таканори стиснул челюсти, хватаясь за свою школьную сумку, чтобы унять дрожь в руках. — Прости, что отняла время, — только и сказала она, а после снова сделала глоток кофе. Така поднялся и, схватив куртку и сумку, поспешил на выход, бросив короткое «До свидания». Женщина откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула, а слабая улыбка заиграла на ее губах. Оказалось, все проще, чем могло быть. Она была уверена, что Таканори не решится пренебречь ее просьбой. Слишком хорошая из нее была актриса — показать страдание хранительницы очага оказалось совсем нетрудно. За толстым окном кафе женщина видела, как в незастегнутой куртке Таканори растерянно переходит зебру, спотыкаясь и поправляя ремешок сумки. Она была уверена, что он послушается ее. *** Таканори снова перевернулся на другой бок, поджимая колени к груди и закрывая голову второй подушкой, чтобы не слышать разрывающийся от третьего или четвертого звонка телефон. Экран неустанно высвечивал «Акира», а парень не мог ничего сделать: ни поднять, ни сбросить. Руки предательски дрожали, когда по инерции тянулись к мобильному, но в голове тут же стоп-сигналом отчетливо слышался разговор в кафе, и парень откладывал мобильный в сторону. Телефон затихал, но через какое-то время звонил снова. — Прекрати мне звонить… — процедил Таканори, сжимаясь в комок и затыкая уши, однако вибрация при звонке, казалось, не тонула в мягкости матраца, и парень чувствовал ее всем телом. В конце концов, Матсумото, не выдержав, схватил трубку и вдавил кнопку сброса. Мигающее «Акира» погасло, а шатен до боли закусил губу, снова валясь набок. Это оказалось чересчур мучительным. Знать, что он звонит, пытается найти контакт, но не иметь возможности ответить ему. Така не раз ловил себя на мысли, что, может быть, лучше поднять и сказать все как есть? Но тут же отгонял эти предложения уставшего за день сознания. Акира звонил ему весь вечер, и все эти звонки Таканори то игнорировал, то сбрасывал, а после и вовсе выключил телефон. — Ты будешь ужинать? — голос матери из-за приоткрытой двери раздался слишком приглушенно – подросток до сих пор закрывался подушкой. — Таканори? — Матсумото-сан подошла ближе к сыну, тронув за плечо. — Ну что? — он сам удивился тому, как устало и измученно прозвучал его голос, а мать только покачала головой. — Устал? — Устал. Я не буду есть, — буркнул шатен, снова отворачиваясь к стене и прижимая колени к груди. Как женщина покинула комнату, он уже не слышал. Хотелось побыстрее лечь спать, забыть сегодняшний день хотя бы с помощью сна, что и сделал Таканори, нехотя поднявшись с постели и начиная раздеваться. *** Выходя на стоянку, Акира доставал не ключи, а мобильник — это вошло в привычку за последние три дня. Он набирал номер, ждал длинные монотонные гудки, или слушал, что абонент не в сети, не доступен, вне зоны. Таканори сбрасывал, отключал телефон, просто не брал трубку. Акире казалось, что он в каком-то аду, который не прекращается. А не слышать голос Таканори с каждым днем становилось все невыносимее. На работе не работалось, спать он стал хуже потому, что элементарно не мог уснуть. Единственным плюсом было то, что Кей снова уехала в командировку, но он даже не знал насколько — кажется, что на неделю. Но разве его это интересовало? Единственное, что занимало мысли — Таканори. Почему он избегает, что с ним произошло? Может, родители опять устроили очередной арест, может, он в больнице, почему он не предупредил его? Акира не находил себе места. Изначально в нем поселилось волнение, легкая нервозность, после — паника, а сейчас он был в какой-то апатии. Он слишком хотел увидеть подростка, который внезапно заполнил весь его мир. Но Таканори все не было, он не отвечал на звонки, на сообщения, он никак не шел на контакт. Акира даже пренебрегал тем фактом, что названивать стал даже днем. Он перестал соблюдать осторожность с отцом Матсумото, настолько сильно он хотел услышать подростка, настолько сильно он волновался. Часы показывали половину второго, а Акира снова отложил мобильник на стол. Номер абонента выключен. — Я уйду после обеда, Юу, — предупредил брюнета Сузуки, собирая свои бумаги. Широяма вскинул голову, и вопросительно взглянул. — Дела. Очень срочные дела. Созвонимся. Не дожидаясь ответа, мужчина перекинул пальто через руку и вышел из кабинета. В машине, заводя мотор, Акира снова набрал Таканори. На этот раз шли гудки. Один за другим длинные и такие… холодные? — Возьми трубку, черт бы тебя… — сокрушенно пробормотал блондин, выезжая на дорогу. Но телефон снова рождал только гудки, не больше. Он не мог больше ждать. Раз Таканори ничего не объясняет по телефону, он спросит все лично. Именно поэтому мужчина ушел с обеда и второй половины рабочего дня: только ради того, чтобы встретиться с тем, кто игнорирует его. Привычное парковочное место у ворот школы подростка, откуда хорошо виден вход. Акира пристально наблюдал за всеми, кто проходил через них. Он знал, что буквально десять минут назад закончились занятия у Матсумото, поэтому ожидал его появления. Така показался одним из последних. Вяло помахав рукой и слабо улыбнувшись одноклассникам, он побрел вдоль ограды. Акира ради интереса снова набрал его. Остановившись на полпути, Таканори залез в карман, доставая вибрирующий телефон, он смотрел на него с минуту, а после снова убрал в куртку, а Акира услышал короткие гудки. Он сбросил. Выйдя из салона автомобиля, Сузуки перебежал дорогу и, нагнав Таканори, схватил его за плечо, разворачивая к себе. Подросток испуганно шарахнулся от него, задирая голову, а Акира лишь сильнее стиснул его плечо и плотно сжал губы. — А теперь объясни, какого черта ты творишь.